Он приложил палец к ее губам.
— Даже если это было бы так, у меня все равно оставалась бы надежда, что с годами ты полюбишь меня.
Главное — спасти фирму. Значит, она должна обнадежить Дирка. В очередной раз.
— Мне очень лестно твое предложение, Дирк. Но я не совсем поняла. Ты забираешь деньги из фирмы или нет?
Он нежно перебирал ее пальцы.
— Если это единственный шанс заполучить твое сердце, то, конечно же, да.
Ее сердце цепенело от холода. Предложение руки и сердца больше походило на шантаж.
— Дирк, дай мне время. Пожалуйста.
Он замялся.
— Сколько?
— Максимум неделю.
Разумнее ему доверять. А может, рассказать все как есть? Может, узнав о ее финансовых проблемах, Дирк даст еще один щедрый кредит? Но с другой стороны, почему она решила, что он поведет себя как джентльмен? Какой ему интерес? Нет, если Дирк поймет, что у нее неприятности, мышеловка уж точно захлопнется…
— Хорошо, любовь моя, неделя. Но не больше.
Дирк поцеловал ее руку. Лина старалась не делать резких движений.
— Неделя, — глухо подтвердила она.
Хватит ли, чтобы хоть как-то выправить ситуацию?
— Ты уже отменила поездку в Лондон?
В распахнутом пальто, с перекошенным лицом Лина влетела в офис. Красные пятна на щеках предупреждали: надвигается гроза. С громом и молниями.
— Я пока не смогла дозвониться, — соврала Дженни.
На самом деле она даже не пыталась. Лина — человек осторожный и осмотрительный. Прежде чем принять решение, она семь раз подумает. Дженни прекрасно это знала и поэтому не торопилась.
— Позвони и скажи, что я принимаю их приглашение.
— Так и сделаю.
— Компьютерщик приходил?
— Уже работает.
— Тем лучше. Где глянцевый журнал?
— Какой?
— С фоткой Марка, — раздраженно фыркнула Лина.
Дженни молча протянула ей журнал. Лина сунула добычу под мышку и широким шагом устремилась к себе в кабинет. Дверь за ней с грохотом захлопнулась.
Лина осторожно вырезала снимок из журнала. Разгладила его руками и принялась рассматривать. Мальчишеская улыбка, смеющиеся глаза и фантастически привлекательная фигура. Никакого сравнения с накачанными типами из спортклубов. Тем не менее он мускулистый.
И сверхъестественно чувственный.
Такой мужчина, как Марк, просто должен хорошо готовить. К хорошей еде всегда примешивается изрядная порция чувственности. А при ближайшем рассмотрении Марк прямо-таки излучает сексуальность.
Лина закрыла глаза и снова стала вспоминать их ночь в отеле. Она тогда ужасно злилась за его дерзость. Но когда Марк возник перед дверью ее номера с таблетками от головной боли и с мороженым, вся ее защита оказалась разрушена в один момент. Она отдалась ему без раздумий. Просто так.
Ну что может произойти, если они вновь встретятся в Лондоне? Чудо исчезнет?
По странной прихоти погоды за иллюминатором проносились снежинки. Лина попыталась разглядеть внизу аэропорт Хитроу. Все покрыто снежной пеленой.
Через пятнадцать минут Лина уже спускалась по трапу. Лондон встречал ее холодом и сыростью. Она подняла воротник пальто.
К счастью, дожидаться багажа было не нужно. В кейсе прекрасно поместились блузка, которую Лина хотела надеть к костюму на передачу, ночная сорочка и косметичка. И, конечно же, туфли. Она рассчитывала ночевать в Лондоне максимум один раз. Передача сегодня вечером, а завтра она улетит домой. Ей сказали, что в аэропорту ее встретит сотрудник Би-би-си. Проходя паспортный контроль, Лина повернула шею, чтобы поскорее его увидеть.
И обнаружила табличку: «Лина Рудольфс». Молодцы, постарались, без всяких накладок.
Однако в следующий момент она разглядела человека с табличкой и оцепенела.
Ее ожидал Марк Блум.
Сотрудник таможни с улыбкой протянул ей паспорт. Лина подобралась. Марк не должен заметить ее смятения. Она без всяких церемоний распрощалась с ним в Гамбурге после… Не важно, после чего! Именно такой она и предстанет перед ним сейчас — холодной и неприступной.
— Как мило, что вы меня встречаете, — сияющая улыбка, взмах ресниц, ясные глаза.
Марк ответил ей тем же. От счастья ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
— Мы знакомы? Мы встречались раньше?
Лицо Марка вытянулось, будто от неожиданной пощечины. На какой-то момент он потерял дар речи. Последнее время он думал только о том, что наконец вновь увидит Лину. Радовался как ребенок… И зачем? Она его даже не узнала!
А может, она врет?
Марк заметил крохотную жилочку, которая билась возле ее глаза. Нет, Лина вовсе не такая бесчувственная, как хочет казаться.
— Марк Блум, — формально представился он. — А вы — Лина Рудольфс?
И со злорадством отметил, что она нервно заморгала. Настроение сразу улучшилось. Игра начинала нравиться Марку.
— Мне поручено отвезти вас сразу в студию. Или вы сначала хотите в отель?
— Нет, благодарю. В студию, пожалуйста.
Она искоса взглянула на него. Неужели он действительно не узнал ее?
Как ужасно, когда рушатся мечты…
Какое-то время они молча шли друг за другом. Марк взял ее кейс. Он вел Лину к своей машине, старомодному драндулету. Такими пользуются либо по бедности, либо, наоборот, из пижонства, тратя сумасшедшие деньги на раритет.
— Скажите, имя Марк Блум распространено в Англии?
Он не должен сразу заметить ее состояния.
— Нет, с чего вы взяли?
Марк не удостоил ее взгляда. Он развлекался по-королевски. Пусть помучается, гадая, нет ли у него двойника.
— Вы очень похожи на одного человека, с которым я недавно познакомилась на телепередаче.
— Вы имеете в виду — в Гамбурге?
— Да-да. «Беттина». Значит, это все-таки вы?
— Кто, я?
Он с вызовом посмотрел на нее. Лине вдруг ужасно захотелось треснуть его сумочкой по голове. Видите ли, он ее не узнает! Просто бессовестно с его стороны. В конце концов, они провели вместе ночь! И какую! Полную страсти, секса, восхитительных чувств…
Она насмешливо выдержала его взгляд.
— Валяете дурака?
Марк завел двигатель, машина выехала со стоянки и двинулась по шоссе к городу.
— Какой ответ вы хотите услышать? — осторожно осведомился Марк.
— Честный.
Он усмехнулся:
— Ты хоть понимаешь, что заслужила штраф?
— Я? За что?
— Потому что ты втаптываешь в грязь мое достоинство. После лучшей ночи в моей жизни ты меня выставила за дверь. Обошлась со мной как с поганым тараканом.
— Повтори, пожалуйста.
— Ты обошлась со мной как с тараканом.
Она засмеялась.
— Нет, не то! Мне хотелось бы еще раз услышать по поводу лучшей ночи в твоей жизни.
— Тебе тоже понравилось. Я знаю.
Его правая ладонь игриво легла на колено Лины. Она мягко отвела ее.
— Кто сказал, что мы продолжим с того места, где остановились в Гамбурге?
Он глубоко вздохнул:
— Я не могу больше ни о чем думать после того, как мы расстались. Кровь кипит. Из-за тебя.
Повисла пауза.
— Ты серьезно? — наконец глухо спросила Лина. Сердце колотилось в ожидании его ответа.
Он каждую минуту думает о ней. Ее дивное тело стоит у него перед глазами. Он помнит, как она кричала, как стонала от его ласк… И каждый раз, когда лучший повар Англии пробует тесто для черничных тортиков, ему кажется, что он чувствует вкус губ Лины.
Короче: с ним никогда не случалось такой глупости.
Но этого он ей не расскажет никогда. И никогда не простит, что она вышвырнула его из номера.
Марк взял себя в руки и лукаво покосился на Лину.
— Да, ночь была ничего. Но, похоже, мы вроде бы оба хотим сделать из этого маленькую государственную тайну, не так ли?
Лина резко отвернулась. И, поджав губы, уставилась в окно. Она не должна поддаваться его чарам. Стоит ей чуть-чуть открыться, как он тут же надменно ставит ее на место. Марк эгоист до мозга костей. Совсем не тот человек, на которого может положиться женщина.
Марк сразу заметил, что Лина вовсе не пришла в восторг от его ответа, и обрадовался. Маленькая месть. Они еще достаточно долго будут вдвоем, чтобы он успел убедить ее провести вместе хотя бы еще одну ночь.
Он желал ее гораздо сильнее, чем в первый раз. Тогда ему было просто любопытно, что таится под ледяной оболочкой успешной бизнес-леди. Теперь же он знал и потому решил не останавливаться ни перед чем, лишь бы еще раз с ней переспать.
Наверняка утром он убедится, что ее притягательность — чистой воды фантазия. Гамбургского наваждения не повторить. Следующая ночь будет преснятиной.
Но окончательно Марк не был в этом уверен. И потому не стал ждать ночи. Он остановил машину у тротуара перед зданием телецентра и вдруг, не давая Лине времени опомниться и осознать, что происходит, одной рукой обнял ее за шею, притянул к себе, впился в ее губы, а второй скользнул по ее талии, вытаскивая блузку из-за пояса узкой юбки.
Движения его были настолько уверенными и сильными, что Лина подчинилась его напору. Сколько раз она представляла себе эту сцену в машине, где, несмотря на тесноту, есть где разгуляться фантазии! Она позволила Марку завести себя, погладить нежную грудь, провести ладонью по бархатистому животу. И только сама потянулась к молнии на его джинсах, как Марк левой рукой повернул под ее сиденьем рычажок и опустил Лину в горизонтальное положение.
Лина задыхалась от его поцелуев, не забывая, впрочем, осторожно стягивать с Марка брюки. И тихо, восторженно застонала, почувствовав ладонью приятную твердость его естества, рвавшегося наружу. Она гладила ладонью внутреннюю поверхность его бедер, низ живота, еще не касаясь трусов, дразня его. Марк взял ее руку и решительно прижал пальцы Лины к своей восставшей плоти. Лина послушно оторвалась от его губ.
Марк подхватил ее под мышки и сильным движением потянул вверх, так, что голова Лины оказалась на заднем сиденье, а ноги на переднем — благо, спинка ее кресла лежала абсолютно горизонтально. Пока она устраивалась поудобнее, он умудрился ловко расстегнуть пуговицу и молнию на ее юбке и стащить с Лины этот, теперь ненужный, предмет туалета вместе с мокрыми насквозь трусиками.