– Да уж, был, – усмехнулся Зед. – Пролетел весь диск Выжженной Галактики с его ста двадцатью тысячами световых лет в поперечнике. На волшебном коне, пердящем радугой.
– Я оттуда родом, – невозмутимо ответил Карвак. – Из внутренней части Креста.
– Я так и знала, что ты генотрансформированный! – пискнула Тиффи. Хольт снова улыбнулся.
– Вовсе нет, – возразил он. – Но было время, когда мне хотелось. Несколько лазурных лет я просидел на Железе, в тюремно-горнодобывающей системе. Рудники пласталя и карбоксена. Духота, дни в оттенках испорченной желчи… И пыль… уничтожающая зрение.
– За что? – поинтересовался Зед. Карвак улыбнулся в третий раз, и улыбка его показалась весьма неприятной.
– За то, что задавал дурацкие вопросы. В Альянсе этого вполне достаточно, а уж в Государстве тем более. Может, займешься астролокацией, парень?
– Чтоб его Напасть задрала, – взорвался Зед, когда Хольт вышел из СН. – «Может, займешься астролокацией?» А сам что делает? Сидит себе на заднице в боевой рубке!..
– Не преувеличивай, – язвительно бросила Тиффи. – Забыл, как он стреляет?
– Большую часть времени он просто в стул пердит, – буркнул Зед. – Хотел бы я увидеть, что он станет делать, когда станет по-настоящему горячо.
Поморщившись, он сунул в рот очередной хлебец, даже не догадываясь, что его желание в ближайшее время исполнится.
– Мирт… о, да, Мирт…
– Да…
– Мирт, пожалуйста… о… Мирт… я люблю тебя…
– Ноль, – сообщила второй механик Люта Пост. – Ноль, ноль… и ноль.
– Проверь датчиком, – велел ей первый механик Мирм Зигрист. Напоминавший гнома из сказок доимперских времен старичок полез в лежавшую на полу нижней палубы сумку и вытащил нужный ключ. – Одной проверки энергостатов не достаточно. Прокачка энергии через реактор должна быть непрерывной, иначе возникнут энергетические сгустки. А если появится такой сгусток, малышка, то придется тебе либо отключать часть механики, либо разряжать ее трансформатором, а это намного труднее.
– Ладно, – согласилась Люта. Девушка дунула на падавший ей на лицо каштановый локон и утерла вспотевшее лицо. На нижней палубе «Драконихи» было довольно жарко – реактор излучал тепло, просачивавшееся сквозь термическую блокаду. Как объяснял Зигрист, слишком много прыжков за слишком короткое время.
– Ноль, ноль и… ноль пятнадцать, – поправилась Пост. – Во имя Ушедших… ты только взгляни, Мирм! Целых пятнадцать! И куда эта Напасть влезла?
– Ну, вот видишь, – подытожил Зигрист. Люта взглянула на него и, отложив ключ-датчик, села на пол.
– Мирм, может, еще останешься? – спросила она. – Хоть ненадолго. «Дракониха» сложная, как сама Напасть. Я не справлюсь.
– Справишься, справишься. Миртону ни к чему двое механиков, малышка. – Старик улыбнулся, и Люта заметила его улыбку, даже несмотря на длинную седую бороду. Механик присел, глядя ей прямо в глаза. – А ты способная, уж можешь мне поверить.
– Угу, способная. Особенно когда перенаправляю воздух из гальюна в кают-компанию.
– У каждого бывают ошибки. А я уже слишком стар, чтобы болтаться по космосу. Свое я отработал. Неподалеку от сектора, в который мы летим, есть такая сказочная, пасторальная система – называется Гатларк. Я покупаю там дом возле озера. Если когда-нибудь заглянешь в гости – приготовлю тебе то, что оттуда выловлю.
– Зигрист…
– Ну нет, малышка! Никак плакать вздумала?! Даже не смей! – Мирм протянул руку, смахнув со щеки девушки заблудившуюся слезу. – А ну-ка, улыбочку! – Люта громко шмыгнула носом и попыталась улыбнуться. – Грюнвальду нужен кто-нибудь помоложе, – продолжал механик. – Я летал с ним последние восемь лазурных лет, и уже с самого начала чувствовал себя стариком. Я устал. А поскольку именно я тебя выбрал, ты самая лучшая. И советую побыстрее в это поверить. Хорошо?
– Хорошо… Мирм.
– Ну вот. – Зигрист с трудом встал, потирая ноющие колени. – Идем, малышка. Разрядим те пятнадцать – ибо мы кто?
– Механики.
– А какие?
– С яйцами, – шмыгнув носом, она потянулась к ключу.
– Именно, – усмехнулся Мирм.
Искин «Драконихи» среагировал с опозданием, почти тогда же, когда и сидевшая в Сердце Тиффи Делл. Они находились примерно в одной десятой световой минуты от последнего локационного буя, или чуть меньше чем в двух миллионах километров от цели, когда приборы прыгуна обнаружили появление глубинного эха – настолько короткого, что оно сразу же сменилось открытием Глубины. Разрыв в измерениях замерцал голубым, выплюнув корабль величиной с фрегат, который почти сразу же свернул, сбрасывая подаренную ему послеглубинным скольжением скорость. Кастрированный искин нового корабля перебросил энергию с реактора на магнитные поля и, как легко было догадаться, наверняка начал воскрешение команды.
– Говорит Делл, – сказала Тиффи. – У нас неожиданный выход из Глубины. Какой-то странный корабль… похоже, фрегат. Искин собирает данные. Они тормозят. Внимание, повторяю: неожиданный выход из Глубины.
– Напасть! – прошипел Миртон, высвобождаясь из объятий Эммы. Первый пилот, тоже выругавшись, потянулась к комбинезону. – Быстрее! – Грюнвальд начал одеваться, нашаривая вшитый в комбинезон микрофон. – Тиффи! – крикнул он, возясь с одеждой. – Сколько до буя? Можешь ускориться?
– Одна десятая. Скоро будем.
– Ставь счетчик с задержкой в полторы минуты! Держи палец на кнопке!
– Полторы?.. Но это же предел для стазиса!
– Успеем… Заодно вызови тот корабль и заверь их в наших мирных намерениях, торговом рейсе и…
– Это «Кармазин»! Во имя Ушедших… Это «Кармазин»! – вдруг крикнула Тиффи. Миртон не ответил. Вместе с Эммой он уже бежал по коридору в сторону стазис-навигаторской.
Они почти столкнулись с Карваком, который мчался к ведшей в боевую рубку лестнице.
– «Кармазин»? – спросил Хольт, но, похоже, подтверждение ему не требовалось. Пробежав мимо, он схватился за лестницу. – Гребаный «Кармазин», – буркнул он себе под нос, исчезая в боевой рубке.
Добежав до навигационной консоли, Грюнвальд сел в капитанское кресло. Рядом в кресло первого пилота упала запыхавшаяся Эмма Немо. Зед кашлянул, выронив пакет с хлебцами, – первый пилот не до конца застегнула свой комбинезон.
– Зед, астролокация, – бросил Миртон. – Можем прыгнуть прямо сейчас?
– Не советую, – прохрипел Делл. – Будет солидная локационная погрешность, или мы превратимся в «призрак».
– Немо, попробуй полную тягу. Сейчас же.
– Так точно.
– На «Кармазине» есть волновик, – послышался голос Карвака. – Он может нас задержать и заблокировать глубинный прыжок.
– Этого мы не знаем, – ответил Грюнвальд. Волновики были усовершенствованной версией повсеместно устанавливаемых лучей захвата. Они могли притянуть к себе корабль, тем самым не давая ему сбежать, и воздействовали на антигравитоны, нарушая работу глубинного привода. На военные корабли их ставили нечасто – они пожирали столько энергии, что после блокирования вражеского корабля ее редко хватало еще и на выстрел. Флот обычно использовал волнолеты, как называли невооруженные беспилотные корабли-блокировщики, состоявшие, по сути, лишь из глубинного привода, слабых магнитных полей, автоматической навигации и волновика.
– Знаем, – возразил Хольт. – На «Кармазине» он точно есть. Похоже, он летит на каком-то модифицированном реакторе. Единственный подобный корабль во всей Выжженной Галактике. Анна хвасталась, что купила технологию у стрипсов и установила волновик.
– Стрипсы не продают технологии, – вмешалась Эмма.
– Продают, если предложить им за это людей, – ответил Карвак. – Для технологического спасения.
– Она не… – прошептала первый пилот. Послышался искусственный, кислый смешок Хольта:
– Именно что да.
– Слушайте, у нас почти ноль целых шесть десятых световой. Попробую перебросить энергию на тягу, – проговорила Делл. В наступившей тишине послышался доносившийся из громкоговорителя стук клавиш. – Мирм, Пост! Вы в машинном? Нужно переключить распределитель энергии на тягу. Можете это устроить?
– Одну минуту, – послышался спокойный голос Зигриста. – Сообщу, когда будет готово.
– Поторопитесь! Потом входите в жесткий стазис на нижней!
– Хорошо.
– Успеем, – уже спокойнее произнесла Эмма. – Буй недалеко. Мы только что после автоматической подзарядки. Если за нами летят… им может не хватить энергии даже для того, чтобы прыгнуть.
– Зед, мне нужны координаты для очередного глубинного прыжка после выхода из Глубины. Летим, сколько удастся, на скольжении и прыгаем снова, – сказал Грюнвальд. – Понял?
– Так точно!
– «Кармазин» ускоряется, – внезапно сообщила Немо. – Они идут на форсаже.
– Не решили же они поиграть в межсистемную погоню, – буркнул Миртон. – Если они нас не догонят, выжгут полреактора – и на том конец.
– Они приближаются… У нас примерно полминуты.
– Карвак!
– Все в порядке, – бросил Хольт. – Они будут у меня на мушке через…
Но они так и не узнали, скольких мгновений им не хватило.
Удар волновика не был неожиданным, и выстрел ничем не напоминал пучок сконцентрированной энергии. «Дракониху» внезапно словно залило столь густым супом, что они почувствовали, как перегрузки, до этого блокируемые антигравитонами, просачиваются внутрь корабля, подобно каплям расплавленного свинца.
– Скорость падает, – прошептала Эмма. Пробежав пальцами по навигационной консоли, она схватилась за выдвинувшиеся ручки управления. – Он нас поймал.
– У меня помехи в антигравитонах и магнитном поле, – сообщила Тиффи из Сердца. – Мирм перенаправил энергию, но я не могу… Напасть, просто не могу…
– Они в пределах досягаемости, – объявил Карвак. – Лупим?
– Жди приказа, – сказал Миртон. – Что со сканом?
– Искин утверждает, что у них заряженное оружие, но не знает, какое именно, – ответила Немо. – Тиффи?
– Подтверждаю, – согласилась Делл. – Часть похожа на турбинные пушки, и, возможно, найдется какая-нибудь плазма, но этот корабль весь нашпигован энергетическими пятнами на бортах и носу. Наверняка это тоже сигнатуры оружия.