– Так или иначе, на изменение стратегии у нас нет времени, – решил Пекки. – Скорее всего, Машина выберет тот же сектор, что и Грюнвальд. Мне кажется это логичным. Глубинная дыра, ведущая в глубь одного из внутренних рукавов, – для нее оптимальный выход. Во Внешних системах опасность перехвата выше. Минуту… – Тип наклонился к кому-то за пределами голографической картинки. – Мы устанавливаем связь с остальными кораблями, – пояснил он. – Нельзя терять времени, – добавил он, и Ама вдруг почувствовала, как ее охватывает холод.
«Нет, – подумала она. – Нет».
Над навигационной консолью засветились дополнительные голограммы. Одна из них изображала Вермуса Тарма, капитана «Няни», другая – капитана Кайта Тельсеса с «Пламени». Они были не одни – на заднем плане виднелись размытые силуэты. «Ничего себе толпа, – подумала Ама. – Интересно, кем пожертвуют на этот раз, как тогда „Полярисом“? Во славу мальчишки-командора?»
– Немедленно начинаем действовать, – приказал Тип, кратко изложив собравшимся ситуацию. – «Терра», «Няня» и «Пламя» движутся вслед убегающему прыгуну. «Терра» пытается ослабить его настолько, чтобы стало возможно использование луча захвата. «Пламя» занимается уничтожением истребителей секты. Его будет поддерживать моя эскадра «мух». «Няня» прикрывает «Терру» и «Пламя». Вся операция должна быть завершена до того, как до нас долетят тяжелые корабли стрипсов. Я постараюсь прикрыть всех, одновременно блокируя доступ к локационным буям сектора. Если прыгун не будет перехвачен и уйдет в Глубину, «Гром» отправится следом за ним вместе с кораблями, которые будут в состоянии совершить глубинный прыжок. Вопросы?
– «Няня» не сможет совершить глубинный прыжок, – вмешался Тарм. – У нас недостаточно энергии.
– Поэтому вы займетесь операцией прикрытия «Терры» и «Пламени». Когда исчерпаете резервы, запустите процедуру самоуничтожения. Нам ни к чему, чтобы экспериментальный корабль Альянса попал в руки стрипсов. Команда покинет корабль перед взрывом в спасательных капсулах. Уцелевших заберет «Гром». Насколько я понимаю, остальные корабли могут прыгнуть?
– Теоретически, – буркнул Тельсес. – Однако вы слишком уж поспешно предположили, будто мы примем участие в операции на ваших условиях.
– Если у вас достаточно энергии, можете сейчас отказаться, но при этом учтите последствия измены, – ответил Пекки. – Иначе я не позволю вам ждать или прыгнуть. Вы будете расценены как угроза для операции, и я отдам приказ атаковать «Пламя». Надеюсь, это ясно?
Кайт Тельсес не ответил, но его призрак замерцал и погас.
– Что ж, – поморщился Пекки. – Посмотрим, какое они примут решение. Начинаем. «Терра», начинайте сближение.
«Единственный плюс, что он не приказывает нам туда полететь, – подумала Ама. – Сколько у меня было бы шансов пережить хаос парящих в космосе глыб, гравитационных петель, сернистых газов и молний? Если он передумает, мы туда не полетим, – решила она. – Я не стану этого делать. Уж точно не ради избалованного мальчишки, которому какой-то дурак дал слишком много власти. Не ради этого… чудовища».
Но это были только мысли. Капитан «Терры» коротко кивнула и завершила сеанс связи, а затем взглянула сквозь неостекло своего корабля. Ей не хотелось смотреть на ожидавших ее решения людей.
– Вы слышали приказ командира, – сказала она команде. – Начинаем.
Тартус Фим был уверен, что погибнет.
– Поскольку очередной залп тебя убьет, позволю себе выпить за твое здоровье, – издевался над ним Малькольм Джейнис под писк сигнала тревоги. – Угадай что, мой дорогой, – до ушей Фима донеслось странное бульканье. – Неплохо, но, увы, кончилось, – сказал Джейнис, и микрофон передал глухой металлический треск. Тартус закрыл глаза.
Ничего не произошло.
В микрофоне наступила глухая гробовая тишина.
Что-то явно случилось. Фим не знал, что именно, но времени на размышления у него не было. Он знал лишь, что все еще жив и что истребитель наемника исчез со сканера, словно никогда и не существовал.
Зато Пепелище было все ближе. Похоже, все отключилось, понял Фим. Вся автоматика. Корабль перешел полностью на ручное управление. На «Кривой шоколадке» не действовало больше половины систем. К ней уже летели первые рои метеоритов и нечто похожее на движущуюся по эллиптической орбите комету. В ужасе застонав, Тартус схватился за рычаг перезапуска системы и дернул со всей силы. В то же мгновение под аккомпанемент громкого звука сирены «Кривая шоколадка» погасла – и вокруг наступила темнота.
Три долгих секунды спустя система вновь заработала.
Над консолью высветился голографический интерфейс. Тартус хлопнул по значку аварийного запуска, одновременно блокируя доступ поврежденного искина к микроуправлению навигацией и защитными системами корабля. По «Кривой шоколадке» пронесся зловещий писк и тарахтение, которые могли бы вызвать у компьютерщиков доимперской эпохи ассоциации с разгоном физического жесткого диска. Фим, однако, в истории не разбирался. Он лишь сидел, сжимая навигационную ручку, и смотрел на Пепелище, которое только что его поглотило, приветствуя громадным, почти пятидесятикилометровым астероидом. Глыба летела к нему в обществе валунов поменьше, которые отталкивало от ее поверхности нечто вроде электрических разрядов.
Пепелище.
В то же мгновение Тартус потянул за ручку, стараясь не слишком увеличивать скорость корабля. Он уже входил в гравитационное поле астероида – небольшое, но вполне достаточное, чтобы втянуть его в глубь сектора. Левой рукой повернув верньеры тормозных двигателей, он какое-то время ощущал, как поврежденные антигравитоны сражаются с навязанной им перегрузкой.
«Если антигравитоны откажут – я труп», – понял он.
Он все еще падал в сторону притягивавшей его массы. Не считая большой глыбы, навигационная консоль показала ряд летящих к нему астероидов, а потом он увидел нечто, напоминающее энергетический сгусток пульсирующей звезды; однако это была не звезда, а одна из разорванных точек пространства, противоположность черной дыры, пытающаяся оттолкнуть от себя фрагменты вращающейся вокруг материи.
Нужно было бежать, прежде чем Пепелище его раздавит. Пока же, однако, он угодил в замкнутый круг, в отчаянии сражаясь с навигацией и гравитацией, которая, похоже, утрачивала свои обычные свойства, притягивая его и отталкивая одновременно, швыряя в замысловатую физическую структуру из многих движущихся тел с собственным полем.
– Тартус…
Он вздрогнул. Кто-то вызывал его в широкополосном диапазоне. Слышался немилосердный треск.
– Я лечу к тебе, Тартус, – обещал голос. – Не погибай там, пожалуйста. Я постараюсь успеть. Я сделаю все, чтобы тебя спасти.
У него закружилась голова. Он тихо застонал, продолжая тянуть за ручку. «Кривая шоколадка» взмыла вверх, а потом с невероятным трудом свернула, вырвавшись из гравитационного колодца и набирая скорость. И в это мгновение он услышал остаток сообщения:
– У меня с собой «Яд» Малькольма. Он оставил его в каюте. Раньше он никогда этого не делал. Думаешь, он чего-то ожидал?
«Нет…»
– Думаю, именно так и было, – сказала Цара Джейнис. Тартус со свистом втянул воздух. – Не погибай там, пожалуйста. Я лично тебя зарежу. Его «Ядом». Для меня это крайне важно. Я уже лечу к тебе.
На мгновение Фим поколебался – Пепелище еще держало его, тянуло к тихой смерти в космосе. Почувствовал бы он прикосновение пустоты, абсолютного нуля, превращающего его в ледяную вечную статую? А может, взрыв означал бы лишь длящуюся долю секунды боль и ослепительный свет?
Тартус потянул за ручку управления. «Кривая шоколадка» подчинилась его желанию жить и вырвалась из Пепелища, направляясь к локационным буям и вражеским кораблям, навстречу обещанию Цары Джейнис.
– Наглый мальчишка!
– Господин капитан, сердце…
– Оставь в покое мое сердце, Сори! – фыркнул капитан Тельсес, яростно поправляя слегка покосившиеся очки. – Он думает, что может нам приказывать!
– Похоже, у нас нет выхода, – вмешался Натрий. – Он в самом деле нас расстреляет. Судя по всему, ему нравится приводить в исполнение свои угрозы.
– И что ты предлагаешь?
– Прикинемся, будто согласны, – сказал Нат. – Мальчишка хочет, чтобы мы атаковали истребители стрипсов, а столкновение в любом случае неизбежно. Можем ввязаться в бой, но заботиться о своих интересах. «Терра» может ослабить прыгун, но нигде не было сказано, что она должна его перехватить.
– Капитан, – прервала его первый пилот, – «Терра» уже стартовала. «Няня» тоже. Нам лететь за ними?
– Лети и встань в строй следом за «Террой», – махнул рукой Тельсес. – Типси Пальм! – бросил он, нажимая кнопку интеркома. – Мне нужна энергия реактора для прыжка к NGC 1624! Доложи, когда ее получишь!
– Так точно, капитан, – послышалось по интеркому. Кайт отпустил кнопку.
– Примо, – обратился он к астролокатору, – держи палец на счетчике. Если станет жарко, пробиваемся к локационным буям и прыгаем к Прихожей, не дожидаясь развития ситуации, понял?
– Так точно.
Кайт Тельсес снова нажал кнопку интеркома.
– Говорит капитан, – сказал он. – Начинаем маневры вплотную к границе Пепелища. Всем быть начеку. Если к нам приблизится хотя бы один метеор, я вам ноги из жопы повыдираю. Канто, оружейная рубка – в полной готовности. Обстреливайте истребители стрипсов и прыгун Грюнвальда. – Капитан замолчал, но тут же продолжил, уже жестче: – Помните, что интересы Альянса – не наши интересы. Мы поддерживаем их в борьбе с Флотом Зеро, но приоритет для нас – перехват прыгуна. Подготовьте луч захвата. – Он выключил интерком. – Нат?
– Да, капитан?
– Послушай меня. – Старый чародей взглянул на Натрия и наклонился к коляске. Голос его понизился почти до шепота, но сын герцога Ибессена отчетливо слышал каждое слово. – Эта игра уже нас переросла. Собственно, так было с самого начала. Я рискнул ради тебя жизнью всех на этом корабле, принц, – он подчеркнул последнее слово, и Нат почувствовал, что безотчетно стискивает поручни своего кресла. – И продолжаю ею рисковать. Теперь настал твой черед. Не знаю, что ты держишь за пазухой и что позволяет тебе твоя болезнь, но, чем бы оно ни было, ты сейчас выпустишь его на волю. Мы рискуем ради тебя, но и ты тоже рискнешь ради нас. Иначе и быть не может. Понял, принц?