Затем перевёл взгляд на Клавдию.
— Да, — тихо ответил он.
— Ты согласен?
— Да, я согласен.
— Тем более Коля с этим Сергеем, получается, братья, — добавила Клавдия мысли вслух. — Когда страсти поутихнут, глядишь, может, и подружатся?
— Ты это о чём? — растерянно посмотрел на неё князь.
— Смирновы сильные союзники. Сейчас с ними лучше дружить, — Клавдия улыбнулась уголком губ, подмигнув.
Но тут дверь распахнулась, и в кабинет зашёл Коля.
— Он мой брат? — возмущённо засопел их сын. — А чего вы раньше молчали?
— Коленька, послушай, мы хотели тебе рассказать, — ответила Клавдия. — Но чуть позже.
— Ага, сами недавно узнали, — выдавил Демидов.
— Но этого же не может быть! — воскликнул Коленька.
— Это правда, Коля, — тихо ответила Клавдия. — Просто прими как есть. Он твой сводный брат…
— Да мне плевать на это! В общем, я с вами подъеду, — сын хмуро посмотрел на неё. — Я хочу посмотреть на ритуал.
— Нет, ты не поедешь, — резко выпалил князь. — Это может быть опасно.
— А вот и поеду, — топнул ногой Коленька.
— Так, а ну, прекрати тут характер показывать! — строго ответила Клавдия. — Ты не поедешь, и точка! Закрыли тему!
Коленька надул губы и выскочил из кабинета.
— Ну вот весь в тебя, — улыбнулась Клавдия. — Такой же упёртый.
— Да ну скажешь тоже, — бросил в ответ Демидов. — Так что, я звоню Смирновым? Когда поедем?
— Думаю, что откладывать смысла нет. Завтра оформим документы, наймём ритуалистов, — размыслила Клавдия. — А в пятницу проведём ритуал в Приграничье.
— Хорошо, — вздохнул Демидов и дрожащими руками взял телефон.
Элитная школа, на следующий день.
Во вторник, конечно, после унылых математики и русского, у меня началась физкультура. Надо было сдать нормативы: прыжки в длину, стометровка, подтягивания, отжимания и прочая мелочёвка. Никаких сверхнагрузок, никаких испытаний. Прям обидно как-то. Всё это я и дома проделываю каждый день, причём в чуть больших объёмах.
Первым делом у нас был турник. Когда Юленька подошла к перекладине, примеряясь и посматривая вверх, все вокруг удивлённо уставились на неё. Девчонка была немного пухленькой. Возможно, из-за этого все начали тихо хихикать.
Даже здесь Никольский не смог обойтись без колкости.
— Ну давай, пирожок, решайся, — крикнул он. — Хоть один раз подтянись. Удиви всех нас.
— Не, это разве удивление, — ответила Юленька, повернувшись к нему. — Вот когда я тебе мяч футбольный в задницу запихаю — удивятся точно все. Как-нибудь попробую так сделать.
Она подмигнула Валере, и он заткнулся, побледнев.
— А ну, без оскорблений! — закричал Хрякин. — Ещё что-то подобное произойдёт — вызову родителей. Апраксина, что ты мнёшься! Давай уже. Хотя бы семь раз подтянись — на четвёрку.
Юленька забавно хихикнула. Затем прыгнула на турник и уверенно принялась поднимать свой вес.
Один, два, три, четыре… семь… десять.
— Всё, хватит! Умница! — крикнул Хрякин. — Твёрдая пятёрка!
Но Юленька не останавливалась. Она продолжала в неспешном темпе подтягиваться, и лишь на счёте «20» спрыгнула на пол.
— Превосходно! — Хрякин не ожидал такого и теперь просто таращился на Юлю. — Учитесь, парни!
Все изумлённо смотрели в сторону бестии, а она поклонилась и отошла в сторону, приглашая Валеру.
— Ваше величество, прошу, — промурлыкала она. — Удивите меня, подтянитесь хотя бы десять раз.
Никольский покраснел, затем отпихнул одного из своих бойцов, который прыснул со смеху.
Кое-как он вытянул восемь раз. Слабак.
Мишка сделал двенадцать. Я — двадцать пять. И если бы не остановил Хрякин, мог бы ещё без труда подтянуться десять раз.
В общем, и тут мы уели главного злодея.
Эрик злобно косился в нашу сторону. В то же время Демидов сегодня вёл себя немного странно. Взгляд его был растерян. Ни капли в нём ненависти. Что произошло с Коленькой, неужто заболел, или какая-то редкая муха его укусила?
Эта парочка подтянулась по двадцать раз. Ну а остальные мне были неинтересны — они показали средненькие результаты.
На стометровке было совсем просто. Ту планку, которую задрал Хрякин, перепрыгнули почти все. Кроме двух щуплых пацанов, которых я и не знал особо.
Во время сдачи остальных нормативов Валера Никольский уже не открывал свой рот, да и Эдик старался сосредоточиться на дисциплинах. Ну а Коленька Демидов меня продолжал удивлять. Он продолжал бросать в мою сторону странные взгляды. Попробуй угадай, о чём он сейчас думает.
Когда мы были в раздевалке, к нам подошёл Демидов.
— Мне надо поговорить наедине с вашим боссом, — обратился он к Мишке и ещё одному парню, который успел перейти на мою сторону. Они встали у него на пути и не давали сделать больше ни шагу.
Босс. Хах! Будто я бандит какой-то. Как Жирнов, что ли? Босс, ну надо же! Не нужно мне такого звания. Я лидер группы. В будущем — предводитель войска.
— Сергей, пошли поговорим! — крикнул Мне Коленька.
— А больше ты ничего не хочешь? — ухмыльнулся Мишка, отталкивая его назад.
— Миша, угомонись, — попытался я успокоить своего друга. Подошёл к Демидову. — Тебе чего?
— Я ж говорю — разговор есть, — пробурчал Демидов. — Пошли, отойдём.
Змейка осмотрела уже всю раздевалку, коридор и ничего не обнаружила. Странно.
— Если ты что-то задумал, знай… — начал я.
— Ничего я не задумал, — процедил Демидов.
Мы вышли в безлюдный коридор, и Коленька сел на скамью у окна. Я устроился рядом.
— В общем, я всё знаю, — тихо сказал Демидов-младший.
— Что знаешь? — улыбнулся я.
— Да не придуривайся, Смирнов! — вспыхнул Демидов. — Хотя не, ты ж не Смирнов…
— Ну знаешь. И что дальше? — продолжал я внимательно смотреть на него.
— Да просто забавно, — криво улыбнулся мой враг. — Мы с тобой враждуем. А по факту являемся братьями.
— Прям обхохочешься, — хмыкнул я в ответ.
— Короче, не думай, что это сделает нас друзьями, — он вдруг злобно посмотрел на меня. — Понял? Ты всё равно меня бесишь.
— Взаимно, дружок-пирожок, — хохотнул я. — Очень даже взаимно.
— Ты опять нарываешься. — вскочил Коленька с места и вплотную подошёл ко мне. Я же снисходительно посмотрел ему в глаза.
— Ну тебе виднее, конечно, — засмеялся я.
— Смотри, я не Никольский, — выпалил Демидов. — Это он теперь вынужден тебя обходить стороной. А у меня руки развязаны.
— Да и у меня они тоже развязаны, — вскочил я со скамьи и протянул к нему руки, растопырив пальцы. — Видишь? Вот они, ничего их не держит.
— Эй, вы что там, драться вздумали⁈ — закричал кто-то из учителей. — А ну, прекратите!
— Да не, эт мы по-братски так разговариваем! — крикнул я в ответ, обняв Демидова заа шею. А попросту чуть сильнее сжал хватку и повернулся к нему, сказав уже полушёпотом: — Да, братишка?
— Да иди ты! — Демидов отпихнул меня и зашёл обратно в раздевалку.
Вот же странный. Вызвал меня на якобы серьёзный разговор, чтобы сказать, что мы враги? Я и так это знаю. Типа, чтоб я не расслаблялся? До сих пор не понял, что я всё это время его щадил. Вызвать, что ли, каких-нибудь мокриц? Пусть потревожат его немного. Хотя ладно, посмотрю за его поведением.
Когда я вернулся, на меня тут же накинулся Мишка с расспросами. Я лишь сказал, что Демидов не хочет сдаваться. И попытался запугать.
В общем, это настолько было неважно, что я тут же и забыл об этом разговоре. Чхать мне на него с высокой колокольни. Вот как.
Зато следующий, последний на сегодня, предмет был «Разговоры о важном». Тема не очень интересная — что делать при пожаре в школе, куда бежать, как спасаться… в общем — такое себе.
Я вспомнил пожар, который устроила в детском саду Юленька и ухмыльнулся. Тоже мне, нашли проблему. Если будет пожар — я призову змейку. Ещё Рэмбо может работать на подхвате, носить вёдра с водой.
Так что это была фиговая тема, чтобы её обсуждать аж сорок минут.
Но разговор о важном у меня будет с Иннокентием Павловичем, после урока. В пятницу мы едем в Приграничье. Что удивительно, я не нашёл информации о Приграничье в Сети. Точнее нашёл, но она была расплывчатой и сжатой. Понял лишь, что это независимая территория. Законы имперские на неё не распространяются. И всё.
Как же так, вашу мать⁈ Вы издеваетесь, что ли? Ноль конкретики. Ноль подробностей и описания.
Ну ладно, надеюсь, мы это сейчас компенсируем.
Вот прозвенел звонок, и умник поблагодарил всех, добавляя:
— Почитайте учебник. Урок тридцать три. В следующий раз буду спрашивать и выставлять оценки.
Все вышли из класса.
— Я задержусь, — ответил я Мишке с Юленькой, и они вышли, вопросительно переглянувшись, из класса.
— Можно вас на минуточку. — окликнул я Иннокентия Павловича, когда он уже собрал свой чемоданчик и готов был выскочить из класса.
— Да, Сергей, ты что-то хотел спросить? — удивился умник.
— У меня к вам очень важный разговор, — подчеркнул я.
— Хорошо, садись, — показал он на стул и, когда я устроился за столом, тоже присел. — Рассказывай.
— На выходных мы отправимся в Приграничье… по делам рода, — принялся я объяснять и заметил, как Иннокентий Павлович начал меняться в лице. Добродушная улыбка исчезла, он побледнел.
— Так…
— И хотелось бы узнать с чем мы столкнёмся, — продолжил я. — В Сети ничего не нашёл об этом месте и решил спросить у вас.
— Подожди, Сергей… — помотал головой Иннокентий Павлович. — Ты сейчас серьёзно? Вы прямо вот едете вместе с родителями?.. В Приграничье?.. Как они решились на такое?
— У них не было выбора, — вздохнул я, пожимая плечами.
Умник помолчал, о чём-то думая, ещё несколько секунд.
— И отменить её никак нельзя? — спросил он. — Уже всё решено?
— Да, мы поедем в Приграничье, — кивнул я.
Иннокентий Павлович схватился за голову, шумно выдохнул. А затем подсел поближе к столу, поманив меня пальцем. Я тоже подсел поближе.