День, вернее, ночь мне потребовалась, чтобы найти воздушный порт. Вторая ночь – на разведку подходов к нему. Ещё через две я узнал расписание отправляющихся дирижаблей и пробрался на улетающий на рассвете континентальник. С моими способностями это оказалось не так и сложно. Змеиный камень сработал хорошо, меня даже местный сканер не смог засечь. И только не надо меня уверять, что невозможно спрятаться на дирижабле. Очень даже возможно. И для этого не нужно лезть ни в какой-то там багажный отсек, прятаться в чьей-нибудь каюте среди немногочисленных шкафов. Нет, гораздо проще оборудовать лёжку в технических помещениях, в каком-нибудь одном из многочисленных отсеков под нижней батарейной палубой. Даже просто залечь в штабеле плотного брезента. Для чего он тут? Не знаю, но когда обнаружил его, то сам удивился. Лезть в артиллерийские склады не рискнул, они обязательно тщательно проверяются перед вылетом и в полёте наверняка контролируются дежурной сменой. И наверх мне лучше не подниматься. В машинном отделении, конечно, тепло и сухо, но народу там будет… Поэтому лучше уж здесь. Перед вылетом включу невидимость на время осмотра. В полёте не замёрзну, устрою себе воздушную изолирующую подушку. Энергии мне хватит, об этом даже не задумываюсь. Еды припас в дорогу, осталось только дождаться утра.
Задумка моя оправдалась. Процедуру осмотра я вытерпел с трудом, очень уж она затянулась. Это всегда так, интересно, или только в связи с моими поисками? Когда зажужжали лебёдки, сматывая швартовы, и дирижабль вздохнул, плавно набирая высоту, я тоже обрадовался. Потому что о главном совсем не подумал. Пока не припёрло. А как мне в туалет ходить? И куда? Ладно по-маленькому. Можно и на пол, в неплотно закрытые щели створок под ногами.
Придётся терпеть, для чего поголодать несколько дней. Судя по расписанию, первая посадка ожидается через трое суток. Вторая, которая мне и нужна, ещё через двое. Выдержу? Обязан…
Эти три дня дались очень тяжко. Казалось бы, лежи себе на оборудованной лёжке, сопи в две дырочки в полное удовольствие. Как бы не так. Высоко и холодно, да ещё разрежение, воздуха не хватает, постоянно в ушах шумит. Пассажиров рунные контуры защищают, а мне пришлось самому выкручиваться. Ладно, от холода меня мои воздушные линзы спасали. Нет худа без добра. Пришлось в срочном порядке придумывать себе необходимую защиту, очень уж жить хотелось. Я-то полез в дирижабль в своей носимой одежде. То, что на мне и было, а тут такой холод оказался. Вот и пришлось срочно напрягать замерзающие мозги, отламывать сосульки с носа. Чуть не отморозил себе всё, что можно. Огня-то не намагичишь, сгорит всё в один миг. Но справился, создал себе что-то вроде замкнутой сферы. Её можно будет использовать и как магический щит. Давно надо было что-то подобное придумать. Почему мне говорили, что такое невозможно? Да наших знатоков засунуть в технический отсек дирижабля и поднять его повыше, вот тогда и посмотрим, возможно это или нет?
Одно плохо, приходилось оставлять маленькую брешь в этой защите, потому что воздух внутри быстро заканчивался. А с высотным разрежением ничего не получилось придумать. Теперь я понимаю, почему у всего экипажа в аварийном комплекте присутствуют баллон с кислородом и маска. Хорошо ещё, что дирижабли высоко не поднимаются, а то бы помер тут в расцвете лет. Поэтому первого приземления ожидал понятно с каким нетерпением. Посетила даже робкая трусливая мыслишка закончить это путешествие. Да пока боролся со своими желаниями, лежал себе расслабленно, наслаждаясь возможностью просто дышать и не замечать, что дышишь, не прикладывая к этому никаких усилий, короткая стоянка закончилась, и дирижабль ушёл в поднебесье. Ничего, два дня я ещё потерплю.
Глава 12
О, вроде бы моё добровольное заточение заканчивается! Дирижабль пошёл на снижение, значит, скоро я вылезу из своего воздушного кокона и покину наконец эту опостылевшую до зубовного скрежета железную коробчонку.
С понятным нетерпением и жадностью прилип к узкой щели между неплотно смыкающимися створками, увидел внизу маленькие домишки, чёткие квадратики и прямоугольники огородиков. Можно снимать силовой кокон. Он меня так выручил во время всего путешествия, без него я бы точно замёрз… или спалил к чертям этот огромный чемодан, в который занесла меня в очередной раз моя неуёмная авантюрная натура. Чтобы я ещё хоть раз… Стоп, это я уже слышал от себя самого совсем недавно. Поэтому лучше не зарекаться, кто его знает, как жизнь дальше сложится… Нет, всё-таки кислородное голодание благотворно действует на мои мозги, вон какие умные мысли появились. Впрочем, особого голодания я не заметил. Просто пришлось чуть чаще делать вдохи. Хватаешь воздух, словно рыба, выуженная из воды, а толку чуть. Это и было основной трудностью, но к этому быстро привык. Гораздо труднее было справиться с холодом. От дыхания изо рта вылетали белые облачка быстро замерзающего пара, прилипали к железу, и очень скоро вся внутренняя обшивка покрылась толстым пушистым слоем инея.
Сейчас, когда дирижабль заметно снизился и даже у меня в отсеке резко потеплело, этот иней начал усиленно таять. За воротник закапала-потекла ледяная водичка, пошёл натуральный дождик, пришлось снова укутываться в свой кокон, пережидая неожиданный водопад. К накопившемуся за время полёта раздражению прибавилось ещё и это. Оказавшееся последней каплей, переполнившей, казалось, бездонную чашу моего ангельского терпения.
Как только натянулись швартовочные якоря, фиксируя огромную тушу дирижабля около пассажирского терминала, я отщёлкнул задвижки створок и мокрым комом вывалился наружу. Изнутри это можно было свободно сделать при наличии любой железки, стоило только отжать ею тугие пружины защёлок. Нож подошёл в самый раз. Вот на такой ненадёжной конструкции я и провалялся столько дней. Страшно? Мне – нет! Я же говорю, что открыть изнутри их можно, только приложив определённое усилие и только с помощью инструмента. Поползайте с моё по корабельной свалке, ещё и не такому научитесь, и не к такому привыкнете.
М-да. Вывалился из люка, упал на четвереньки, сверху по хребтине получил свалившейся торбой. Как-то не додумал я этот момент, своими умениями залюбовался, вот и получил по заслугам. Хорошо, что она почти пустая стала за эти дни. От створок до земли метра полтора будет, именно по этой причине я сюда и смог забраться. Залезать было удобно, и падать невысоко. Никто меня пока не увидел, эти отсеки после приземления расположены гораздо ниже переходного пандуса. И ни выкидывающая трап палубная команда, ни довольные галдящие пассажиры наверху, чтоб они провалились, меня не заметили и не услышали. Это хорошо. Закрыв створки, прошёл вдоль бетонной коробки, заглянул за угол, хотя зачем туда заглядывать, если на сканере и так отлично видно, что там пока никого нет? Привычка, никак от неё не отделаюсь.
Теперь надо подождать, пока возбуждённая, гомонящая толпа повалит на выход из пассажирского терминала, смешаться с ними на лётном поле и выйти за пределы охраняемого периметра. Такая система везде работает одинаково, и у нас тоже. Вернусь, если не передумаю, конечно, возвращаться, и обязательно займусь этим вопросом безопасности воздушных перевозок. Почему раньше никому из бродяг в голову не пришёл такой оригинальный способ путешествий? Потому что хорошо охраняется сам вход на лётное поле? Не сказал бы, при желании можно и эту проблему обойти, как я обошёл. И платить никому не нужно. Вот только замёрзнуть наверху можно запросто…
Где там эти пассажиры? Сколько можно ждать? Они что, не понимают, что я почти пять дней в туалет не ходил? Мне уже невтерпёж. Хоть здесь располагайся. А, загомонили, пошли, вывалились плотной толпой, как будто куда-то опоздают – пора и мне выходить. Никто на меня никакого внимания не обратил. Сначала кое-кто, правда, в недоумении покосился на вынырнувшего из-за угла человека в измятой одежде, но почти сразу же о нём и забыл. Ну да, их сейчас переполняют восторги от долгожданного прибытия и закончившегося поднадоевшего путешествия. Да ещё и многочисленные встречающие за сетчатым забором отвлекают рассеянное внимание.
Надо было мне одежду-то перед выходом почистить. Как же я такой пустяк забыл?
Вот и долгожданный забор. Выскользнув из восторженной, радостно гомонящей толпы, я поспешил к небольшому лесу. Здесь лётное поле также расположено на самом краю этого приграничного городишки. Вот сейчас за угол высокой крепкой ограды заверну, и будет мне долгожданное счастье. А кто это меня там поджидает? Власти? Вроде бы не похоже. А-а, понятно, местная гопота поживиться имуществом богатого пассажира собирается… Укрылись за глухим поворотом. Это лицевая сторона ограждения лётного поля из крепкой сетки сделана, а дальше идёт сплошная бетонная стена.
И здесь всё как у нас, я даже умилился от таких совпадений. Немного отойду от забора, чтобы между нами появилось хоть какое-то пространство и чтобы лоб в лоб с ними не сталкиваться, пусть будет возможность сначала поговорить. Почему-то не хотелось убивать этих местных разбойников, наверное, воспоминания о такой же знакомой компании на Центральном помешали.
Какие красавцы! Растерялись от моего неожиданного манёвра, замерли, даже не успели спрятать находящиеся в руках различные предметы в виде дубинки, ножа, обломка камня и тому подобного. Ну, ещё бы. Они меня сразу за углом поджидали, приготовились, даже кое-кто замахнулся, а я в стороне выхожу. Так и обошёл их по дуге, завернув за угол, и пошёл дальше, к лесу. Оглядываться не стал, на сканере всё прекрасно видно. О, опомнились наконец, переглянулись, за мной кинулись. Развернулся, в ладони шаровая молния закрутилась, медленно полетела вперёд, затормозила перед замершими в испуге парнями. Хорошо, они разогнаться не успели, так бы точно кто-нибудь налетел.
Показал им свободной рукой на зажатые в руках предметы, предложил выбросить понятным жестом. Поняли, вникли, разжали пальцы – упал на землю разнообразный хлам, предназначенный для оглушения или умерщвления себе подобных. Нет, ну не сволочи, а? Мне по срочному в кустики нужно, а тут они мешают…