ли бы город до усрачки и имели бы очень неплохие шансы получить капитуляцию из рук какого нибудь «исполняющего обязанности», если бы грамотно воспользовались паникой. Как я предполагаю, ситуация отразилась зеркально наоборот — после того, как «Коммуна» переметнулась к другой стране, все ее члены нахватали преступных статусов и для многих из них это было крайне…неприятно. Дальше Янатанн уже удивил своих неудачливых убийц наличием двойников, которые ничем не отличаются от него. Включая Статус. Финал устроили маги народа хирри, организовав над территорией «Коммуны» такое перенапряжение маны, что у несчастных вояк снаряды начали детонировать прямо на складах. Нет в общем у них больше артилерии.
— Ну и в чем тогда у нас сейчас проблемы зачистить засранцев? — не выдержал я.
— А у тех, кто в городе, есть с собой несколько зарядов объемного взрыва, — огорошил меня Эйнинген и криво ухмыльнулся, — Если бы не это, то мы бы их давно размазали. А так «коммунисты» пытаются отступить по рельсам, набрав смертных эйнурцев в заложники. Нам бы пару десятков нормальных бойцов контактного боя…только где их тут найдешь?
— «Военное положение снято по причине уничтожения всех представителей одной из сторон конфликта. Страна Йерман'Та'Кар утратила статус государственного образования!»
С площади слышится охание бессмертных, которых внезапно придавило снижением характеристик. Мы с Эдвардом кряхтим и обмениваемся ошеломленным взглядами.
— Наши шансы только что резко подросли, — констатирую я.
***
Дело было к вечеру, делать было нечего… На самом деле было — мы и раздраженный ничегонеделанием Эдвард отправились в складской район, где располагался вокзал. Возле дворца, окруженного Бессами не было ни единого представителя власти, желающего скоординировать свободных бойцов, где находятся части армии и стражи Вашрута мы не знали, а риск свободных полетов над городом маг-оружейник нашел чрезмерно неэффективным. Вспомнив мои слова, сказанные в почившем «Укрощении строптивых», о хороших боевых возможностях в городских пределах, Эйнинген предложил потратить время, а может и жизнь более оптимальным способом — нападая на тех «коммунистов», кто в данный момент ведет захваченных мирных жителей к поезду на их территорию.
— Кира, покажи мне свой Статус, — отправляю запрос рыжей, вызывая озадаченное хмыкание оружейника. Кошка моментально подчиняется. Ранее я уже спрашивал ее о подобное, но просматривал информацию бегло, ища какие либо подозрительные особенности.
Теперь же нужно знать, на что она способна… Ничего особенного. Реакция и ловкость внушают уважение, перевалив за сорок пунктов, их почти догоняет Восприятие, а Сила составляет жалкие двадцать единиц. В особенностях тоже кот наплакал. У нее есть «Начинающий ловкач», как и у меня, «Реакция кошки», обостряющая реакцию на непосредственную или внезапную опасность и «Цепкие пальцы», усиливающие кисти рук и ног. Подозреваю, что бедолага успела изучить только «ловкача», а остальное ей «выдали» при рождении. Инструктирую Киру, выставляя ей главный приоритет на самосохранение. Выдаю ей все набранные за сегодня метательные копья и ножи, за исключением своих гарпунов. Может даже попадет в кого, но главное чтобы не померла.
Спохватываюсь, приглашаю своего неудавшегося работодателя в отряд. Теперь нас трое.
Передвигаемся вплотную вдоль общежития складских работников, получаю тычок в бедро от блондинистого оружейника. Тот знаками показывает, что близко кто то есть и их много. Вспоминаю, что маги это не только разумные бабахалки лучами любви, но еще и очень-очень много Восприятия.
У Эйнингена находится несколько небольших зеркалец. Совершенно неуместно шутить про то, что они ему нужны для проверки лица после поглощения кондитерских изделий, но очень хочется.
За углом обнаруживаем, что к нам спиной пятятся пятеро Бессов в темно-зеленой коже, их оружие направлено на небольшую толпу явно разозленных эйнурцев, выкрикивающих угрозы и оскорбления. Все выше сотого уровня. Почти у каждого из смертных в руках неплохое копье, у некоторых даже арбалеты, но оружия в ход пока не пускают. Требуют отпустить девушек. Смотрю в зеркало еще раз — да, за спинами «коммунистов» стайка молодых смертных девушек.
Противники-Бессы — трое гномов, эльфийка и человек. У всех одинаковые и очень неприятные записи в Статусах, которых я бы и врагу, наверное, не пожелал. Половина из них помигивает, намекая, что процесс приобретения не закончен. Бессмертные смущены, переругиваются между собой и угрожают защитникам города. Эдвард показывает мне, что берет на себя эльфийку и одного гнома, остальные наши с Кирой. Логично.
Маг плавно взлетает на крышу, я готовлюсь к рывку, недоумевая, как он собирается из своей зверской бабахалки стрелять, не положив при этом невинных.
Блондинистый оружейник тут же демонстрирует, что его не стоит недооценивать — в эльфийку прилетает почти незаметный импульс магии, аккуратно отрывая ей плечо по самую середину груди. Мой выход. «Рубашка», «Путь Ветра». Оказываюсь между гномами, сунув в ухо человеку малый гарпун и тут же бью из удобной позиции обоих низкорослых товарищей по кожаным каскам кулаками с усилением Ки. Стойка у меня после рывка не очень устойчива, левому гному попадаю слабее, он выживает, но теряется в пространстве. Лихорадочно ищу взглядом третьего и вижу, что он лежит с острой нехваткой грудной клетки. Смотрю на оглушенного гнома, но и тут опаздываю, Кира рубит упавшего по открывшейся шее.
Едва успеваю сделать шаг вперед, закрывая рыжую и ловлю в грудь, живот и бедро три арбалетных болта от благодарных горожан. Неглубоко торчат, но все равно больно.
— Вы совсем озверели?! — ору я на несколько смущенных мужиков с разряженными арбалетами и выдергиваю из себя болты. Деревянные, сталь никакая. Охотничьи что ли?
Рядом спускается Эдвард, ждет, пока я закончу материть горожан и уходим дальше. Пятеро «плохишей» Система оценила в почти три сотни тысяч очков опыта на нас троих.
— Тебе стоит сменить имидж на более миролюбивый, — едко говорит оружейник. Подумав, добавляет, — Хотя я позавидовал этим эйнурцам. Сам в тебя давно хочу выстрелить, но всё никак нет удобного момента.
— Это, наверное, любовь, — делюсь с ним подозрениями, вызывая скептический хмык.
Следующая группа противников куда опаснее на вид — двое Бессов-бойцов ругаются друг на друга, стоя у стены здания, над ними бдят на крыше, поводя по сторонам копьепосохами три мага. Нет, не опасны, слишком близко стоят, Эйнинген молча наводит на них свою бандуру, чем то щелкает и выдает полноценный импульс-взрыв, разносящий бессмертных на фрагменты. От внезапности я икаю, но атакую еще ничего не понявших «воинов». Один получает удар кулаком в ухо и влипает в стену дома, второй молниеносно реагирует и дважды рассекает мне кольчугу на груди быстрыми взмахами короткого меча крест-накрест. Коротко бью его лбом в лоб, он скалится и пробует провернуть меч в кисти, чтобы нанести колющий удар. Поздно — дадао Киры врезается ему в пах, а ее плечо с размаху бьет в бедро воина. Тот теряет равновесие и валится мне прямо под ногу. С силой наступаю ему на голову. Готов.
Бежим дальше, уже не обращая внимания на строчки опыта. От них сейчас никакого толку. Мимоходом проверяю грудь — пара неглубоких и почти не кровящих разрезов, никакой опасности.
Снова горожане. Наученный горьким опытом, уклоняюсь от пары выстрелов и привычно матерюсь. Один из них оказывается магом и вскинув копьепосох, неумело стреляет в меня импульсом. Среагировав на движение смертного, успеваю уйти сам и захватить Киру из под взрыва. Теперь орём на смертных вдвоем с Эйнингеном.
Еще несколько перекрестков и понимаем, что мы тут далеко не одни. По параллельной улице двигается представитель «Школы», с ним четыре «черных» бойца в полной выкладке. Имена не видно. Каждый сжимает в руках по два длинный четырехгранных стилета с узким острием. Киваем со «школяром» друг другу, двигаемся дальше. На крышах виднеется смутная тень, перепрыгивающая вслед за нами, взгляд выхватывает статус — свои. Какой то бессмертный скрытник из местных.
Процессию из почти пяти десятков девушек пропускаем мимо — их ведут два некроманта-«коммуниста», поднявшие целую толпу подземных немертвых. Шансы, что после смерти магов трупы опадут наземь, никому не причинив вреда, не известен.
— Впереди трое. Кричат друг на друга. У двоих нет метки гильдии, но статусы преступников, как и у прочих из «Коммуны». Что делаем? — спрашивает Эдвард, спланировав мне на плечо.
— Надо валить их всех. Пусть Янатанн с военными разбирается, когда воскресать начнут, — озвучиваю я ему свою точку зрения и маг с ней кивком соглашается.
Спорщиков сметаем организованной атакой, где один падает с разодранной из копьепосоха грудной клеткой, а двое летят от моего толчка в стену дома. Добить дезориентированных «коммунистов», явно испытывающие большие проблемы со своими способностями, годами не попадавшими под ограничения городских владений, было несложно.
На этом лафа заканчивается. Моя неумная атака на пару девушек, караулящих еще одну стайку смертных, проваливается — обе оказываются не людьми, а фигуристыми эльфийками, успевшими не просто среагировать, а еще и крикнуть. Одну ловлю хвостом, она издает короткий визг ртом и хруст костями остальным телом, но вторая отскакивает от выстрела Эдварда и бросает в меня пару метательных ножей. Те неожиданно глубоко втыкаются в бедро и икру. Больно. Шустрая эльфийка разворачивается, норовя убежать, но получает удар кривым клинком дадао под колено и малый гарпун от меня в спину. Стоя на одном колене, ругаюсь и достаю ножи под дружный визг смертных.
Ошибка. Дверь дома срывается с петель, около меня оказывается Бесс, наносящий размашистый удар светящимся щитом. Отлетаю на мостовую навзничь, размахивая руками и теряясь в пространстве. Воин тут же прячет щит и с двух рук запускает в меня метательные топорики, заставляя упереться ладонями в камни и отпрыгнуть с помощью рук. Такой маневр ошеломляет противника на долю секунды и в него с гулом прилетает желтый шар энергии. Мужик падает, а у меня над головой проносится Эйнинген со словами «Ты ничего не видел». Ну подумаешь, парализующий копьепосох стражи города у него в заначке…