– Командир, он не дождался, – произнесла Ксения. – Извините. Ракс могли бы спасти его, но лишь дома. Простите. У меня нет таких возможностей.
Командир посмотрел на нее. Ксения плакала.
– Марк? – спросил Горчаков.
– Две минуты после остановки сердца, – сказал Марк. – Он продырявлен, он истек кровью. До лазарета слишком…
– Аптечку! – рявкнул Валентин. – Соберись, Ракс!
Вообще-то он понимал, что уже ничего не сделать.
Но это ведь не повод опускать руки.
– Аптечка не поможет, – сказала Ксения. – Нужны кровь, инструменты и врач – прямо здесь.
Валентин кивнул, принимая ее правоту.
– Да, ты права. Но у нас есть кровь, инструменты и врач. Прямо здесь.
Глава девятая
Соколовский налил в мензурку прозрачную жидкость из колбы и залпом выпил. Валентин нахмурился.
– Доктор, стоит ли? – спросил он.
– А что? – Лев развел руками. – Какие проблемы? Доктор теперь не нужен. Зачем на корабле доктор, а? Доказано – не нужен!
– Вы нужны, – ответил Горчаков. – Вы даже не представляете, насколько вы нужны.
Соколовский вздохнул и потер лоб. Пальцы у него, как и комбинезон, были перепачканы засохшей кровью.
– Как это вообще могло вам в голову прийти, Валя? – спросил он уже спокойнее.
Горчаков посмотрел на реанимационный бокс.
На одной кушетке навзничь лежал Алекс. К груди юноши присосался диск малого автодоктора, провода и трубки от него тянулись к потолку. Юный навигатор как раз повернул голову и посмотрел на соседнюю.
Ее занимал Гюнтер, лежавший ничком. С ним все было куда серьезнее – с оружейником работал киберхирург. Тонкие щупальца как раз начали выбираться из ран в спине. Одно втянулось в отверстие в потолке и тут же вынырнуло обратно, держа в цанговом зажиме комок розовой массы, с невозмутимым спокойствием забралось обратно в пулевое отверстие. По прозрачному шлангу стала откачиваться какая-то бурая комковатая жижа, а по капельницам, введенным в вены оружейника, заструилась голубая синтетическая кровь. Алекс отвернулся.
– Надо было его спасать, – сказал Горчаков. – Влить кровь, пережать самые крупные разрывы сосудов и запустить сердце.
Лев мрачно смотрел ему в глаза.
– А что оставалось? – спросил командир, ловя себя на непривычном чувстве – он оправдывался перед подчиненным.
– Марк не доктор! – выкрикнул Лев. – Ремонтные боты – не киберхирург!
– Но я же справился, доктор, – укоризненно сказал Марк из-под потолка. – Верно? Человек состоит из вен-трубочек, сервисных жидкостей, нервов-проводов, скелета в качестве каркаса, кожи вместо…
– Не влезай, отключу связь! – пригрозил Соколовский.
– В общем, ничуть не сложнее корабля, – быстро сказал Марк и отключился.
– Марк с чем угодно может справиться… – подал голос Тедди.
Ему места в реанимационном боксе не нашлось, и врач положил его в гермобоксе, куда вообще-то полагалось помещать инфекционных больных. Дверь, впрочем, была открыта, и Тедди слышал весь разговор. И даже мог отвечать – из-под толстого слоя биогеля, нанесенного на лицо. Прозрачный гель впитал в себя кровь и выглядел, будто жуткая карнавальная маска. Парнишка был голым по пояс и весь в нашлепках биогеля в тех местах, куда пришлись удары Лючии. На кисти рук надеты прозрачные перчатки, полные того же самого геля, растопыренные пальцы зажаты легкими пластиковыми шинами.
– Еще раз вмешаешься в разговор, кадет, рот тебе гелем намажу! – пригрозил Лев. – И вполне возможно, он зарастет!
Тедди предпочел замолчать.
– Я использовал то, что было под рукой, – сказал Валентин.
– Включая кровь Мегер.
Горчаков упрямо кивнул.
– Настоящая Анна Мегер согласилась бы отдать свою кровь, чтобы искупить хотя бы часть вины. Даже будучи живой. Уверен.
Лев отвел взгляд.
– Согласилась бы… не согласилась бы… У нее подписано разрешение на забор органов для трансплантации. Так что формально все верно. Но корабельный искин в качестве хирурга!
– Ваш киберхирург – тоже искин, – сказал Валентин упрямо. – Просто специализированный, но гораздо проще. А Марк на данный момент один из самых развитых искинов человечества. У него есть медицинская база данных, он может удалить аппендикс, зашить рану…
– Я мог и сердце пересадить, – скромно сказал Марк. – Но сердце у Гюнтера не было задето.
На этот раз доктор не стал его прерывать. Лишь покачал головой:
– Но переливать кровь…
– Мегер только что умерла. Я знал ее группу крови, доктор. Первая, резус отрицательный. Универсальный донор, очень удобно.
– Да кто сейчас переливает настоящую кровь! – Соколовский всплеснул руками. – Дикость, варварство, двадцатый век! Синтетическая гораздо лучше! Никакого иммунного конфликта! Она снимает воспаление, она быстрее переносит кислород, она убивает бактерии…
– Вот только синтетической в рубке не было, – отрезал Валентин. – Доктор…
Он взял Льва за руку.
– Не ревнуйте. Я обещаю только к вам обращаться за помощью.
– Марк! – Соколовский посмотрел на выключенный экран. – Покажись!
Через мгновение на экране возник пожилой мужчина, сидящий в плетеном кресле за письменным столом.
– Да? – с легкой опасливостью спросил Марк.
– Насколько сложно для тебя было… – Лев заколебался, – убить Мегер?
– Сложное решение, – кивнул Марк. – Но неизбежное. Она уже не была собой и угрожала уничтожить корабль и весь экипаж.
– Ты мог остановить ее, не нанося смертельных травм? – прямо спросил доктор.
– Мог, – кивнул Марк. – Но при этом наверняка погибла бы Ксения. Выбор был очевиден, доктор.
– Очевиден… – Соколовский вздохнул. – Если бы мы допросили ее…
– У нас осталась Лючия. Детей допрашивать гораздо проще, чем взрослых, они еще не научились лгать.
Соколовский махнул рукой, и Марк, поняв намек, отключился.
Валентин и Лев молча посмотрели на пленницу.
Лючия Д’Амико выглядела сейчас очень похожей на Тедди – все лицо вымазано биогелем, только у нее он был целиком алым. Из сломанного и небрежно вправленного носа торчали две трубочки. Она лежала на последней оставшейся кушетке, автодоктора к ней не подключили, только из сгиба локтя тянулась трубочка капельницы.
Руки и ноги, разумеется, были крепко стянуты пластиковыми лентами.
– Она сможет говорить? – спросил Валентин.
– Что с ней сделается? – Лев пожал плечами. – Сотрясение, переломы… череп цел. Рана в плече ерундовая. Она в медикаментозном сне, но я могу разбудить ее в любую минуту.
– Лючия не виновата… – тихо сказал Тедди.
– Мальчик, никто не говорит о вине! – отрезал доктор. – Только она теперь не Лючия. Она… черт знает, кто она такая!
– Вначале я подумал, что они как экипаж неварского корабля… – сказал Валентин. – Но там экипаж совершенно обезумел. А наши сохранили разум. Как это могло произойти?
Соколовский пожал плечами.
– Точно так же, вероятно. Но более тонко. Когда «Стиратель» нанес удар по кораблю и мы медленно умирали, он ухитрился переписать часть их сознания. Внедрить иные личности.
– Дистанционно. Через корпус… – Горчаков покачал головой. – Доктор, меня это пугает. Вдруг кто-то из нас тоже…
– Вряд ли. Не зря их память оказалась наиболее поврежденной, – хладнокровно ответил Соколовский. – Может, и нас тоже пытались взломать, но не успели. Да и действовали они синхронно, будь среди нас третий – раскрылся бы и он.
– По моему мнению, – вступил в разговор Марк, – Анна и Лючия обменивались информацией в реальном времени. Я наблюдал признаки синхронизации действий.
– Но как? – спросил Валентин. – Телепатия – это антинаучный бред.
Марк промолчал. Валентин вздохнул и спросил:
– Что с остальными?
– Матиас будет неделю отращивать новые зубы, – сообщил Соколовский. – У него прекрасная крепкая немецкая челюсть, ею можно орехи колоть. У меня два полных комплекта зубов, на мужскую и на женскую челюсть, вечером я пересажу ему зачатки. Тедди выглядит ужасно, но на самом деле все повреждения легкие. Алекса подлатали, к счастью, миокард не пострадал, была подострая тампонада перикарда, но мы все починили… Дней пять на полное выздоровление. Бэзилу я наложил шины, вколол стимуляторы и обезболивающее, дня три будет восстанавливаться. Кот вообще отказался от осмотра. Синяки и шишки экипажа вряд ли стоят внимания…
– Гюнтер?
Соколовский вздохнул.
– Я почти уверен, что мозг не пострадал. Марк очень быстро запустил кровообращение по виллизиеву кругу и каротидному бассейну. Хуже другое, пуля перебила позвоночный столб. Ниже пояса Гюнтер парализован.
– Лев, ты можешь что-то сделать? – спросил Валентин.
– Тебе так нужен оружейник?
Командир молчал. Доктор поморщился:
– Я бы держал его в медикаментозном сне до возвращения на Землю. Это все-таки позвоночник. Пусть бы на Земле аккуратно починили… нет?
Горчаков продолжал ждать.
– У меня есть набор его стволовых клеток, разумеется! – резко сказал Соколовский. – Но это довольно сложная операция, это не сердце починить!
– Если вы позволите ассистировать вам, доктор… – подал голос Марк.
– Ты хочешь меня куска хлеба лишить на старости лет? – сварливо спросил Лев. – Позволю. Куда мне деваться… А теперь скажи, Валентин, мои действия вообще имеют хоть какой-то смысл?
– Любые действия имеют смысл, – ответил Горчаков. – Смысла лишено лишь бездействие.
– Вот только не надо подражать Марку, который подражает великому писателю! У нас накрылись генераторы?
Горчаков кивнул.
– Что можно сделать? – спросил Лев.
– Сейчас будем решать, – ответил Валентин. – Не волнуйтесь, Лев, мы обязательно что-нибудь придумаем.
Соколовский кивнул.
– Хорошо. Тогда делайте свое дело, а я займусь своей работой.
Горчаков молча налил в мензурку спирт, выпил залпом и удивленно посмотрел на доктора.
– Витамины, таурин, кофеин, – сказал Соколовский. – Бодрит. Нет, вы что, серьезно думали, что я буду глушить чистый спирт на работе?