Этот фундаментальный текст нуждается все-таки в некотором разъяснении. Прежде всего не вызывает сомнений параллель между строением человека и структурой вселенной. Она подтверждает идею соответствия космоса и земли как базовой субстанции алхимиков. Сама параллель в данном случае не просто абстрактная идея, но также вещество, человек, материал которого подвергается пресуществлению в процессе Делания. Здесь не имеется в виду некий конкретный человек, а подразумевается человеческая сущность, описываемая целым рядом аналогий, таких как крот, петух, «человек, проклятый солнцем», яйцо и другие. Несомненно, что сам алхимик во всей полноте своей работы выступает в данном случае как Эго. Проклятый космосом человек также соотносится с ним, однако не идентичен ему полностью, представляя собой Антропоса в гностическом понимании этого слова. Текст связывает его с Адамом, первочеловеком, который, подобно вселенной, был создан из четырех элементов. Поэтому имя его означает девственную землю, землю пылающую, плотскую, алую и кровавую. Согласно Зосиме, в Египте третьего века н. э. существовала гностическая доктрина о происхождении этого Адама, которую Юнг уже комментировал в «Психологии и алхимии» [6], поэтому я ограничусь здесь лишь кратким ее пересказом.
Первый человек, Адам или Тот, был божественным человеком, и имя его означало девственную землю, чувственную землю, пылающую или кровавую землю; четыре буквы его имени соотносились с четырьмя элементами и четырьмя сторонами света. Первое его имя означает «Свет». В раю так называемые силы судьбы и элементы заставляют его воплотиться во внешнего, физического, смертного Адама, состоящего из четырех элементов. Таким образом он становится Человеком, порабощенным и страдающим, но страдания его необходимы для возвращения в чертоги света к Отцу своему, к престолу которого он приведет всех тех, озаренных небесным сиянием, из людей кто последует за ним. Смертное свое тело он отдает силам зла в качестве жертвы.
Согласно Зосиме, связавшему алхимическое Делание с этим Первым из живущих, он также олицетворен петухом, то есть солнечной птицей, заключенной в яйце, и которую необходимо выпустить наружу, Поэтому Зосима называет Делание, помимо прочего, обретением или порождением птицы. Из этих алхимических текстов мы в первую очередь заключаем, что человек есть образ космоса, что, в свою очередь, не является простой аналогией, но представляет собой нечто конкретное, субстанцию, землю Вселенной, называемую также первоматерией космоса. Эта первоматерия, как утверждается в другом трактате, характеризуется парами оппозиций: мужское-женское, хризоколла-серебро и так далее. Она есть Антропос, яйцо, петух в яйце, крот, «человек, проклятый солнцем» и чувственная субстанция. Эта аналогия с точки зрения материи является скрытым «Божественным Человеком» в каждом человеческом существе. Мне представляется очень важным этот аспект проблемы, когда нечто, рассматриваемое как абстракция (то есть содержание бессознательного) является в то же время чем-то конкретным, разновидностью космической первоматерии. Но сначала я бы хотела обсудить еще некоторые места из затронутых нами трактатов.
Мы уже видели, что существует аналогия между первочеловеком Адамом, первоматерией мира (вспомним здесь Ку-Бу, тело богини Тиамат) и базовым веществом Ляписа, Философского Камня, который, помимо прочего, описывается как яйцо. По этой причине текст соотносит четыре элемента с яйцом [7], которое называется образом вселенной и содержит в себе все четыре элемента. Алхимики называют его камнем, который катит Луна, камнем, что не есть камень, гипсовым камнем в мозгу, живым творением философов. В другом тексте говорится так: «Они называют его рудоносным камнем, камнем в мозгу, египетским камнем или подобием Космоса» |8 |. Мы также слышали немало об этой субстанции от Олимпиодора, а именно, что она есть дракон, кусающий свой хвост, и что дракон этот усыпан точками звезд, в точности повторяющих порядок небесных созвездий; она существовала прежде четырех элементов и но сути есть Универсальный Посредник, Божественное, Яйцо, Неизменное, Вечное и в то же время конечное по природе своей |9].
Аналогично тому, как сырое вещество алхимиков соответствует первоматерии Творения, также и сама алхимическая работа повторяет акт Творения. Поэтому Зосима [10] говорит, что подобно тому, как Нус (Мировая душа) разделил Небо и Землю[136], также и в процессе работы необходимо разделить душу и тело. Остается непонятным лишь, идет ли речь о мировой или индивидуальной душе. Первая точка зрения подтверждается следующим местом: «Тем же, кто желает спасти и очистить божественную душу, заключенную в четырех элементах, либо тем, кто стремится освободить Божественную Пневму от тела, необходимо из Космогонии извлечь символ химии и затем аналогия станет благоприятной; как солнце в небесах есть пылающее правое око Вселенной, также и руда путем очищения распускающаяся будто дивный цветок, есть солнце земное, царь надо всей землей, как и солнце небесное» [11]. Этот пассаж подтверждает мысль о том, что «душа» в данном случае подразумевается в космическом своем значении. Здесь, однако, есть некоторые субъективные аспекты, к которым я обращусь далее.
Значение этой аналогии варьируется от чистого параллелизма до точно установленной связи между макро- и микрокосмическим аспектами Делания. Прямая связь, простирающаяся дальше простой аналогии, состоит в древнейшей идее о том, что для химических операций важно учитывать магически благоприятный момент — Кейрос. Эта идея уже находила свое отражение в упомянутом выше вавилонском тексте, где сказано следующее: «Когда ты будешь готов приступить к сотворению Ку-Бу, ты должен выбрать благоприятный день благоприятного месяца и тогда только можешь приступать…» [12]. Упоминались также жертвенные приношения, священные возлияния и специальные очистительные церемонии. Этот «благоприятный» момент находит свое отражение в учениях многих магических школ, когда необходимо для совершения магических операций принимать во внимание время. Имея дело в данном случае с Вавилоном, мы должны учитывать и астрологическую совместимость.
Подходящий магический момент на греческом именуется «Кейрос» и играет огромную роль в работах Зосимы и других древних алхимиков. Зосима в своих размышлениях заходит столь далеко, что начинает соотносить с Kairikai Baphai определенные химические смеси и Кейрос. Тексты его важны тем, что в них Зосима развивает вышеупомянутую доктрину Антропоса и в том же трактате говорит о тайной сферической материи, «одной из двух первоматерий», о «круглом элементе», который на экзотерическом языке именуется Океаном, колыбелью богов, но чье эзотерическое имя непознаваемо [13]. Этот круглый элемент включает в себя знание божественных вод. Так называемое Kairikai Baphai, означающее смеси Кейроса, может на первый взгляд придать книге Зосимы оттенок вычурности и странности, хотя сам Зосима и продолжает, говоря, что люди, ведомые своим Дэймоном и содержащие в себе эти смеси, могут просто высмеять его. Однако, замечает Зосима, люди эти не изменятся, пока их собственный Даймон «не трансформирует себя согласно Геймармене и не нашлет на них какие-либо несчастья». Такие люди слепо ведомы их Геймармене (влиянием звезд) в противовес тому, кто, ведомый Божественным Человеком, не преодолевает это влияние.
Текст ясно показывает, что в этом контексте Kairikai Baphai имеет значение трансформации металлов, предопределенной нужным положением звезд. Согласно Зосиме, такие эффекты возникают из-за взаимодействия индивидуального Даймона, находящегося под влиянием звезд, и поэтому на него не стоит полагаться до конца. По этой причине нужно подняться над такими астрологически и демонически обусловленными благими результатами и добиваться высшей силы гнозиса «Божественного Человека».
Через эту взаимосвязь Кейроса с астрологически обусловленным моментом возникает косвенная связь эмоционального состояния алхимика с производимым им Деланном, так как через своего Даймона он все еще остается связанным с астрологическими созвездиями. По этой причине интровертивно настроенные алхимики стараются перед началом Делания добиться позитивного состояния психики. Достигаемое ими таким образом единение внутреннего и внешнего в великом космическом узоре позволит непосредственно влиять на ход алхимического процесса. Зосима заходит столь далеко, что отвергает астрологическую обусловленность в угоду внутреннему нюансу, т. е. росту осознанности, потому что первое означает ограничение и привязку к определенным констелляциям, а второе, напротив, освобождает человека. Из цитируемого ниже отрывка, в котором Зосима обращается к своему духовному другу Теосебейе (Theosebeia), это станет ясно:
«Не следует тебе суетиться в поисках Бога, о Женщина, но просто сядь спокойно в доме своем и Господь Всевидящий сам снизойдет к тебе. Как ты привела в успокоение тело свое, так же ты должка и эмоции свои успокоить: страстное желание, похоть, гнев, печаль и двенадцать сотой демонов мертвых должны быть упокоены. И когда достигнешь ты сего состояния, тогда и призывай Бога в дом свой и в душу свою…. Если будешь ты достаточно упорна в желании своем, то достигнешь ты подлинного Kairikai. Поступай так до тех пор, пока не почувствуешь, что душа твоя достигла идеала; достигнув же его, ты вернешь себе подлинную часть материи и достигнешь Поймандра, ввергнешь себя в кратер и постигнешь свою собственную суть» [14].
Как пишет Юнг в «Психологии и алхимии», этот пассаж связан с доктриной герметической секты Поймандра, согласно которой Бог оставил на Земле несколько сосудов с божественной мудростью для того, чтобы души, желающие постичь себя, могли получить знание. Движение к своей духовной сути приравнивается, таким образом, к возвращению в Рай, к состоянию Божественного Человека. Это последняя стадия внутренней трансформации, которая