Для западного человека бессмысленность статической вселенной невыносима. Он должен верить, что в ней есть смысл. На Востоке не нуждаются в этом предположении; скорее человек сам воплощает его. Тогда как западный человек нуждается в завершении смысла мира, восточный стремится к целостности смысла в человека, выкраивая мир и его существование с самою себя [77].
Юнг, как видно из этой цитаты, видит задачу человека в завершении смысла природы посредством усилий к осознанности. «Quod natura relinquit imperfectum, ars perficit»[193], — как говорили алхимики. Он совсем не был уверен, что смысл будет превалировать. В конце жизни он писал в «Воспоминаниях, сновидениях, размышлениях»:
«Важность сознания столь велика, что невозможно не заподозрить, что во всей этой чудовищной, очевидно бессмысленной биологической суматохе должен быть скрыт смысл, и что путь к его проявлению в конечном счете был найден на уровне теплокровных позвоночных, обладающих дифференцированным мозгом — найден словно по случайности, непреднамеренно и нежданно, и тем не менее ощущаемый, чувствуемый и нащупанный из некоего темного стремления [78]. Мир, в котором мы родились, груб и жесток, и в то же время полон божественной красоты. Что перешивает другое, бессмысленность или смысл, вопрос личного темперамента. Если бы бессмысленное абсолютно преобладало, осмысленность жизни с каждым шагом нашего развития все уменьшалась бы. Но все не так, по крайней мере, мне так кажется. Вероятно, как и со всеми метафизическими вопросами, верно и то, и другое: жизнь — это смысл или обладает им, равно как и бессмысленность. Я питаю тревожную надежду, что смысл превзойдет бессмысленность и выиграет битву» [79].
Здесь Юнг обращается к областям, лежащим далеко от строго научного рассмотрения. Он делает это сознательно, поскольку осмысленный, хотя и несколько смутный язык мифа, по его мнению, лучше подходит для описания психологических фактов. Только так он может включать в себя смутность смысла и чувствующей функции. Это, я думаю, всегда будет отделять психологию от физики. Если мы, тем не менее, попытаемся сблизиться, то только по причине, что на границах, где психология достигает других областей науки, не должно существовать, если это возможно, фундаментальных противоречий. Я не вижу ничего хорошего в психологии, которая не шагает в ногу с открытиями в остальных науках. Я думаю, что юнгианская психология встречается с ядерной физикой через концепцию порядка, особенно в тесной связи с представлениями о том, что число — это архетип, равно как и свойство материальных явлений, будь то квантовые числа или паттерны взаимодействия частиц. Капра пишет: «Когда частицы упорядочены согласно величине их квантовых чисел, они согласуются с весьма отчетливыми паттернами, гексагональными или треугольными, известными как октеты и декуплеты» [80]. Весьма схожие паттерны появляются в архетипических структурах, произведенных бессознательной психикой, но в противоположность концепции одного лишь порядка, в психологии мы видим также поиск их «смысла». Число, как мне кажется, соединяет и то, и другое: порядок и смысл, и, следовательно, наряду с его топологическими спатиализациями в «паттерны», является точкой встречи двух областей науки. Однако, имея дело с «соучастиями», психология должна превзойти до того четко очерченные границы науки, поскольку не может обойтись в описании объекта без «смысла» и чувствующей функции. Это, по всей видимости, является как особенным достоинством, так и ограничением психологии. Поиск порядка обращен к функции ощущения, мышления и иногда интуиции. Но чтобы добавить чувственные ценности и, тем самым, «целое», смутность смысла вынуждает нас выйти за пределы науки и ведет к древнему способу самовыражения человечества: к мифу. Это неизбежно ведет к антиномиям и утрате научной ясности. Становится понятно, почему «теологи числа» не любят нас, а гностики из Принстона считают оккультистами Но раз уж нам приходится иметь дело с человеческой личностью в целом, приходится перейти к этой перспективе. Для меня это нечто позитивное, так как мне было бы очень жаль, если бы физика поглотила психологию или наоборот — мне кажется более плодотворным держаться своей области мышления и действия, при этом обмениваясь взглядами в тех пограничных областях, где возможна творческая встреча.
1. C.G. Jung, Memories, Dreams, Reflections (New York: Vintage Books, 1963), p. 310.
2. Cf., например, Gottlob Frege, Grundgesetze der Arithmetik (репринт) (Hildesheim: Olms, 1962), pp. vii, xivff.
3. Ibid., pp. xvii, xviii.
4. Gottlob Frege, Funktion, Begriff, Bedeutung (Vandenlweck, 1975), pp. 17–18, 44–45; c(. p. 83.
5. Ibid., p. 67.
6. См. Hermann Weyl, Philosophy of Mathematics and Natural Serener (Princeton: Princeton University Press, 1945).
7. Цит по E. Nagel and J. R. Newman, «Goedel’s Proof», Scientific American, June 1956, p. 81. Я благодарна доктору Вильгельму Юсту за указание на эту статью.
8. Ibid., p. 86.
9. Jung, Memories, Dreams, Reflections, p. 310.
10. Cf. C.G. Jung, «Synchronicity: An Acausal Connecting Principle», b The Structure and Dynamics of the Psyche, cw. 8, para. 870.
11. Cf. T. Danzig, Number: The Language of Science (New York: Macmillan, 1954), p. 234.
12. Eugene Wigner, Symmetries and Reflections (Cambridge, Mass.; MIT Press, 1970).
13. Jung, Memories, Dreams, Reflections, pp. 310ff.
14. C.G. Jung, Letters (Princeton: Princeton University Press, 1976), vol. 2, p. 494.
15. Jung, Letters, vol. 2, p. 495.
16. Jung, «Synchronicity». cw. 8, para. 965.
17. Ibid.
18. Jung, «Synchronicity», cw. 8, para. 965.
19. Ibid., para. 968.
20. Jung, Letters, vol. 2, p. 495.
21 Liu Guan-ying, «Die ungewöhnlichen Naturerscheinungen in den T’ang Annalen und ihre Deutung», Symbolon, ed. I. Schwabe (Basel, 1961), II, pp. 32ff.
22. Richard Wilhelm, The I Ching or Book of Changes, trans. Cary Baynes (London: Routledge & Kegan Paul, n.d), II, p. 321.
23. Ibid., p. 281.
24. Jung, «Synchronicity», cw. 8, para. 855.
25. Cf. ibid., para. 856.
26. Ibid.
27. Ibid., para. 855.
28 Wilhelm, I Ching, p. 322.
29. Ibid., p. 320.
30. G.J. Whitrow, The Natural Philosophy of Time (London, 1961), pp. 295-96.
31. C.G. Jung, Mysterium Coniunctionis, cw. 14, para. 662.
32. Ibid., pp. 230-35, 215ff.
33. Ibid., p. 273.
34. Ibid., p. 199.
35. Ibid., p. 202.
36. Ibid., p. 175.
37. Ibid., p. 167.
38. Ibid., p. 141.
39. Mahnke, Unendliche Sphäre, pp. 141ff.
40. Ibid., p. 139.
41. Ibid., p. 127.
42. Ibid., p. 125.
43. Ibid.
44. Mahnke, Unendliche Sphäre, pp. 18ff.
45. Ibid., p. 17.
46. Ibid., pp. 8, 10.
47. Cf. Marie-Louise von Franz, Number and Time (Evanston, 111.: Northwestern University Press, 1974), p 122.
48. Jung, Memories, Dreams, Reflections, p 337.
49. Cf. F.C. Haber, «The Darwinian Revolution in the Concept of Time», J. T. Fraser and N. Lawrence (eds). The Study of Time I (Heidelberg & New York: Springer, 1972), p. 383.
50. Jung, Letters, vol. 1, p. 325.
51. Ibid., p. 326.
52. Jung, Memories, Dreams, Reflections, p. 308.
53. C.G. Jung, Psychiatric Studies, cw. 1, p. 81.
54. Jung, «Synchronicity», cw. 8, para. 916.
55. Ibid., para. 917.
56. Цит. по ibid., para. 921.
57. Цит. по Morris Kline, «Les Fondements des mathoma-tiques», La Recherche, no. 54 (March 1975): 207.
58. Wilhelm, I Ching, I, p. 282.
59. Ibid., pp. 295-96.
60. Ibid., p. 339.
61. Ibid., p. 323.
62. Jung, Memories, Dreams, Reflections, pp. 310-11.
63. Jung, «Synchronicity», cw. 8, para. 855.
64. M. Ruyer, La Gnose de Princeton.
65. Fritjof Capra, «Quark Physics with Recent Developments in S-Matrix mitted to The American Journal of Physics».
66. Ruyer, La Gnose, p. 29.
67. Ibid., pp. 121-22.
68. Ibid., p. 10.
69. Ruyer, La Gnose, p. 17.
70. Ibid., p. 34.
71. Ibid., p. 124.
72. Ibid., p. 129.
73. Ibid., p. 128.
74. Ibid., p. 130.
75. Ibid., pp. 131-32.
76. Jung, Letters, vol. 2, pp. 495-96.
77. Цит. по Jung, Memories, Dreams, Reflections, p. 317.
78. Ibid., pp. 338-39.
79. ibid., pp. 358-59.
80. Capra, «Quark Physics without Quarks».
Время и синхронистичность в юнгианской психологии
Исследования концепций времени, энтропии и теории информации привели к недавним предположениям, что основные темы психологии могут быть введены в поле интересов физики[194]. Ранее К.Г. Юнг в своем изучении бессознательного и психоидного слоев[195] человеческой психики пришел к тем же проблемам: то, что мы называем «Психэ», похоже, смешивается с тем, что обычно считают «материей», и применимость концепции времени как таковой становится спорной. Следовательно, может оказаться полезным дать краткий отчет о его достаточно надежных, имеющим отношение к делу исследованиях и, кроме того, перечислить некоторые открытые вопросы, размышления, сомнения и перспективные пути исследований, которые могут прояснить неясные отношения между психикой, материей и временем.
Величайшее и революционное открытие в современной психологии — это обнаружение бессознательного Зигмундом Фрейдом, то есть, области в психике, которая проявляется относительно независимо от структуры нашего сознательного разума. Хорошо известен тот факт, что импульс, желание, мысль, фантазия и так далее могут быть временно бессознательными (т. е. забытыми). Этот факт оправдывает использование прилагательного «бессознательный», не дает возможности утвердить существительное «бессознательное» как самостоятельную сущность. Дальнейшее наблюдение, однако, показало, что бессознательные или забытые содержания