Итак, имея собственный предмет исследования, психология раскрывает в процессах отражательной деятельности мозга то, чего не делают нейронауки, а именно – ее содержание как отражение вне нее существующей действительности. Для этого психология пользуется особым специфическим методом исследования.
Если посмотреть на то, что фактически делали и делают ученые, называющие себя психологами, когда они добывают новые достоверные факты, вводят новые обоснованные понятия и приходят к новым научным выводам и обобщениям, то можно предложить на обсуждение следующий ответ, касающийся метода психологической науки.
Психология занимается воссозданием (воспроизведением, реконструкцией, построением моделей) содержания, структуры, динамики и закономерностей отражательной и регулирующей деятельности мозга на основе детального изучения ее внешних проявлений в известных и контролируемых обстоятельствах. Это возможно потому, что характер и особенности поведения в большой мере глубинно и закономерно связаны с содержанием, структурой и динамикой отражательной деятельности мозга. Несколько огрубляя, можно сказать, что поведение, в конечном счете, таково, какова складывающаяся в мозге субъекта картина его внешнего и внутреннего мира. В этом смысле поведение – это своего рода внешняя «калька» с внутренней психологической картины мира. Значит, по особенностям поведения, по имеющейся «внешней кальке», если уметь ее читать и расшифровывать, соотнося с условиями, которые стимулировали поведение, можно в определенной степени «увидеть» и ту внутреннюю картину, с которой она снята. Особенность психологии в том, что она изучает психику не как нечто непосредственно данное, а опосредованно, через анализ ее внешних, непосредственно данных проявлений. По внешним проявлениям психики в двигательном и вербальном (у человека) поведении при их соотнесении с обстоятельствами, которыми они вызваны, воссоздается (моделируется) внутренняя картина того, что и как представлено во внутреннем психическом мире субъекта, будь то взрослый человек, маленький ребенок или животное. Фактическое применение данного метода можно увидеть в самых разных психологических исследованиях, в которых обнаруживаются успехи психологии как науки. Регистрируя движения глаз, разного рода инструментальные реакции и реакции привыкания на разные зрительные стимулы у маленьких детей, исследователи приходят к воссозданию зрительного мира младенцев. Регистрируя неслучайность последовательностей переводов взора и последовательностей касаний рукой и попыток схватывания разных расположенных перед ребенком объектов, психологи делают вывод, что дети уже в 9–12 месяцев владеют простыми, примитивными обобщениями, разделяя в своем поведении объекты на живые и неживые, на животных, растения и средства передвижения.
Все классические методы измерения порогов ощущений базируются на регистрации вербальных ответов испытуемых («вижу – не вижу», «различаю – не различаю») на заранее подобранные стимулы разной интенсивности и разной степени различий между ними. А современные психофизики, обрабатывая полную четырехчленную матрицу ответов «Да – Нет» на предъявления и пропуски в тестовых пробах слабых сигналов, приходят к выводу, что в обнаружении слабых сигналов и слабых различий между ними участвуют две составляющие психики: собственно чувствительность сенсорной системы и критерий наблюдателя, который определяет, какие слабые воздействия наблюдатель, принимая решение, относит к категории сигналов, а какие – нет.
А разве не так работают психологи, изучающие мышление? Тщательно протоколируя все действия и высказывания испытуемых по ходу решения предъявленных задач, все паузы, ошибки, повторы, отмечая эффективность или неэффективность подсказок, исследователи воссоздают, реконструируют и строят модели внешне никак не наблюдаемых мыслительных процессов человека.
Вся богатейшая фактология исследований Ж. Пиаже, сквозь которую почти зримо проступают непреложные законы развития содержаний и структуры психики детей и подростков, – это исключительно фактология их поведенческих реакций и словесных высказываний в остроумно сконструированных проблемных ситуациях.
Тот же метод мы видим при изучении эмоций: регистрация вербальных ответов на предъявление лиц, выражающих разные эмоции, и регистрация активности разных лицевых мышц при переживании разных эмоций.
Думается, что так же обстоит дело во многих современных исследованиях личности, где обработка тщательно сконструированных опросников и техника репертуарных решеток позволяют в определенной мере воссоздать, «сделать видимой» внутреннюю психологическую структуру личности.
Анализ наблюдаемых проявлений поведения человека в заранее созданных условиях позволяет выносить суждения о мотивах человека, его социальных установках и предпочтениях. В 1960-е гг. в Психологическом институте РАО было проведено оставшееся малоизвестным из-за идеологических условий замечательное исследование М. С. Неймарк. Его теоретической предпосылкой было положение, что сила мотива должна находить объективное выражение в скорости реакций человека и в точности его восприятия. Эти показатели регистрировались у старших подростков при выполнении заданной им деятельности и служили для оценки эффективности их работы. В одних случаях подростки работали в группе и стимулировались на достижение максимально высокой групповой оценки (коллективистская направленность). В других случаях они работали по отдельности и стимулировались на достижение максимально высоких личных результатов (индивидуалистическая направленность). Оказалось, что многие так называемые комсомольские вожаки и лидеры объективно показали заметно более высокие результаты, когда работали «на себя», а не «на группу».
Разнообразные психодиагностические процедуры в самых разных областях практики (педагогика, психопатология, психотерапия) также предполагают переход от наблюдения и регистрации внешне наблюдаемых показателей поведения к оценке лежащих за ними «невидимых» психических процессов и качеств.
Психика человека находит отражение в продуктах деятельности. Отсюда несомненное психодиагностическое значение тематических рисунков детей и взрослых, пиктограмм, создаваемых текстов. А по характеру орудий труда древних людей, по особенностям примитивных языков, по особенностям мифов в определенной мере воссоздаются особенности видения мира и самих себя людьми давно прошедших эпох.
Очень показательно новаторское исследование Э. Толмена, лежащее в истоках современной когнитивной психологии. Исключительно на основе тщательного сбора и анализа разных показателей поведения крыс в лабиринте он сделал вывод, который не подвергается сомнению, о том, что в процессе обучения в психике крыс (в их мозге) складывается какого-то рода когнитивная карта лабиринта. В продолжение этой традиции в современной психосемантике воссоздаются внутренние психологические перцептивные и семантические пространства, в которых представлена воспринимаемая человеком информация – чувственная и вербально-понятийная. Материалом для такого воссоздания выступают, в частности, вербальные балльные оценки степени сходства/различия предъявляемых стимулов, которые затем подвергаются сложной математической обработке. Разработанный Ч. Э. Осгудом метод семантического дифференциала для построения семантических пространств, в которых субъекту репрезентированы разного рода объекты (слова, предметы, лица, персонажи и т. д.), полностью отвечает общему методу психологической науки. Общий метод психологии используется и в психотерапии. По словам Г. Ю. Айзенка, «психотерапию можно определить как систематическое и постоянное исследование вербальным способом психических состояний пациента, страдающего неврозами, для того, чтобы помочь ему добиться гармонии с самим собой и окружающим обществом». Несомненным примером реализации общего метода психологии являются проективные методики исследования личности.
Чтобы воссоздание внутренней картины психического мира было убедительным и достоверным, в психологии разрабатываются, постоянно совершенствуются и становятся более изощренными методы сбора и анализа поведенческих данных, включая вербальные высказывания испытуемых в строго контролируемых условиях, а также методы реконструкции и моделирования на их основе внутренней картины психического отражения. Именно на этом пути развивается когнитивная психология, возникшая как реакция на упрощенную бихевиористскую традицию и на чисто описательную психологию. Она ставит своей задачей изучение внутренней структурной организации и скрытых, интимных механизмов психической деятельности и психических процессов на основе тщательной регистрации и анализа (в том числе математического) разного рода их внешних поведенческих проявлений (высказывания, действия, ошибки, время реакций и др.) в заранее заданных и строго контролируемых условиях. В результате, как пишет Р. Л. Солсо, в работах когнитивных психологов «содержится некий интеллектуальный скачок от наблюдаемого к сущности основополагающих структур», хотя далее он замечает, что многие совершают подобные скачки «невольно», т. е. не рефлексируя должным образом ни предмета, ни методологии своих исследований.
В том же ключе рассматривается методология когнитивной психологии в статье «Психологическая наука» во втором издании Психологической энциклопедии под редакцией Р. Корсини и А. Ауэрбаха. В этой статье современный этап психологии связывается с возникновением в 1960-х гг. когнитивной психологии, которая, по мысли ее автора, вновь сделала предметом своих исследований проблему разума (mind), однако не в том виде, как это было характерно для В. Вундта и интроспективной психологии. В рамках данного подхода, говорится в статье, формулируются гипотезы о специфических характеристиках внутренних (умственных) процессов и из них выводятся поведенческие следствия, доступные объективной проверке. Таким образом, предметом когнитивной психологии являются «невидимые» внутренние теоретические конструкты, которые, однако, проявляют себя в поведении. Поэтому «с этой точки зрения когнитивную психологию можно рассматривать как возврат к более раннему представлению о предмете психологических исследований, но на более высоком уровне, вследствие принятия изощренной и объективной методологии бихевиоризма».