Хорни обратила внимание на то обстоятельство, что невротическая потребность в любви часто проявляется в процессе терапии в форме сексуальных заигрываний с аналитиком. Своим поведения или посредством сновидений пациент дает понять, что влюблен в аналитика и стремится к того или иного рода сексуальным контактам. В этом случае значительная часть того, что психоаналитики называют позитивным переносом, интерпретируется ими как воспроизведение изначальных отношений с отцом или матерью, как повторение сексуальной фиксации на них, в то время как в действительности, считала Хорни, подобные проявления со стороны пациента являются его желанием найти успокоение и защиту от тревоги.
Обобщая свои взгляды на понимание природы невротической потребности в любви, Хорни выдвинула положение о порочном круге, образуемом различными внутренними компонентами этой потребности. Данный порочный круг включает в себя следующие звенья: базальная тревога – чрезмерная потребность в любви, включая требования исключительной и безоговорочной любви, – ощущение отверженности, если это требование не выполняется, – крайняя враждебная реакция на отвержение – потребность вытеснить враждебность вследствие страха потери любви – напряженное состояние неясного гнева – возрастание тревожности – возрастание потребности в успокоении.
Невротик не в состоянии уловить порочный круг, связанный с невротической потребностью в любви. Обнаружение его (с характерными для него звеньями) – одна из важных задач психоанализа.
К проблеме любви обратился и М. Балинт, который подверг критике представления Фрейда о первичном нарциссизме, считая их внутренне противоречивыми и непродуктивными. Исходя из этого, он выдвинул идеи о первичных отношениях с окружением и выступил с теорией первичной любви. Согласно данной теории, имеющие место в человеческой жизни садизм и ненависть представляют собой вторичные феномены, в то время как цель человеческих устремлений заключается в установлении (восстановлении) тотальной гармонии с окружением, то есть в обретении ничем не нарушаемой любви.
В работах «О генитальной любви» (1948), «О любви и ненависти» (1951), «Первичная любовь и психоаналитическая техника» (1952), «Базисный дефект. Терапевтические аспекты регрессии» (1968) Балинт изложил свои представления о любви. В частности, выделив три типа объектных отношений (наиболее примитивное гармоничное взаимное скрещение, окнофилическое цепляние за объекты и филаботическое предпочтение безобъектных пространств), он утверждал, что нарциссизм является вторичным по отношению к самому примитивному типу отношений, окончательная цель всех либидозных устремлений состоит в сохранении изначальной гармонии, следовательно, важно понять природу примитивных отношений.
При описании примитивных отношений Балинт вначале отталкивался от идеи Ш. Ференци о пассивной объектной любви, в основе которой лежало представление, согласно которому истинная цель эротической жизни заключается в том, чтобы быть любимым. Однако клинический опыт привел его к пониманию того, что важное значение для человека имеют не только периоды его пассивного ожидания любви со стороны окружающих, но и активные поиски контакта с людьми. Исходя из этого, Балинт отказался от термина «пассивная объектная любовь» и сосредоточил свое внимание на рассмотрении существа примитивной, первичной объектной любви. Однако и использование понятия «первичная объектная любовь» представилось ему неадекватным, в результате чего при работе с пациентами он пришел к обнаружению еще одной фазы, которая предшествует появлению первичных объектов. Так у Балинта возникло представление о существовании фазы недифференцированного окружения или фазы первичной субстанции, названной им фазой «гармоничного скрещивания».
Согласно этому представлению, гармоничное скрещивание наблюдается в жизни человеческого эмбриона, характеризующейся отсутствием четких границ между ним и его окружением. Пронизывая друг друга, эмбрион и его окружение находятся в таком положении, когда плод и окружение-мать представляют собой единое целое, состоящее из самого плода, околоплодных вод и плаценты. Индивид рождается в состоянии сильной биологической и либидинозной привязанности к окружению. Рождение нарушает состояние безмятежной гармонии, предшествующее равновесие. Оно дает толчок к разделению между индивидом и окружением, возникновению новых форм адаптации и либидозному проявлению нарциссизма как вторичного образования по сравнению с гармоничным скрещиванием в утробе матери. Происходит формирование окнофилической и филобатической структуры мира. В первом случае появляющиеся во внутреннем пространстве индивида объекты (прежде всего мать) воспринимаются как безопасные и комфортные, в то время как пространство между ними оказывается источником угрозы и страха. Во втором случае пространство без объектов воспринимается как безопасное, а объекты – как представляющие угрозу.
Таким образом, с точки зрения Балинта, можно говорит о безусловной зависимости индивида от первичной любви и только затем о появлении в его жизни вторичного нарциссизма и ненависти. В конечном счете это означает присущее всем людям стремление к восстановлению гармонического единства между индивидом и объектом его любви как наиболее важной части окружения.
Из теории гармонического единства и первичной любви вытекает, по меньшей мере, одно важное следствие, непосредственно касающееся аналитической терапии, в рамках которой могут воспроизводиться, по мнению Балинта, три вида отношений, включающих в себя наиболее примитивные или первичные отношения (первичная любовь), тесное взаимодействие между индивидом и его первичными объектами, окнофилию или филобатизм, дополняющие друг друга и предполагающие обнаружение стабильных частичных или целостных объектов. Если Фрейд считал, что психоаналитик должен выступать в качестве своего рода зеркала, в котором отражаются все жизненные проявления пациента, и ему следует занимать нейтральную позицию по отношению к последнему, то есть аналитику необходимо оставаться в роли пассивной сочувствующей объективности, то Балинт полагал, что выполняющий роль первичной субстанции аналитик обязан поддерживать пациента, не настаивать на сохранении четких границ, позволять реализации своего рода единства между ним и пациентом.
Техническая проблема в анализе оказывается предстающей в качестве поиска способа предложения пациенту чего-то такого, что могло бы выступить в роли первичного объекта или быть его адекватной заменой. Речь идет о том, чтобы аналитик в своих отношениях с пациентом создавал такую атмосферу, в рамках которой последний мог бы иметь возможность проецировать свою первичную любовь. Вместе с тем Балинт не считал, что предложение пациенту первичного объекта равноценно предоставлению ему первичной любви. Он исходил из того, что в этом случае психоаналитик оказывается подобным матери, ведущей себя, как первичный объект, то есть предлагающей себя в этом качестве для размещения энергии первичной любви. Следовательно, психоаналитик не дает первичную любовь пациенту, а предлагает себя для размещения энергии этой любви. Словом, он проявляет заботу о пациенте или, по выражению Балинта, осуществляет то, что можно назвать «психологическим кормлением».
Если Балинта интересовала, прежде всего, проблема первичной любви, то Э. Фромм сосредоточил свое внимание на понимании феномена любви в целом. В ряде своих работ, включая «Искусство любить» (1956), он заявил, что любовь является ответом на проблему человеческого существования. Речь идет о выделении человека из природного мира и необходимости ответа на ту отделенность от мира и разделенность людей, переживание которых порождает у него чувства тревоги, стыда и вины. Или, иными словами, речь идет об экзистенциальной человеческой потребности в преодолении одиночества и достижении единения.
Если чувство одиночества не может разрешиться каким-либо иным способом (с помощью алкоголя, наркотиков, творческой деятельности), то достижение оргазма становится необходимой попыткой избавления от тревоги. Однако половой акт без любви не способен перебросить мост через пропасть между двумя людьми. В лучшем случае он может оказаться сиюминутной иллюзией. В этом смысле необходимо, с точки зрения Фромма, проводить различие между любовью как зрелым ответом на экзистенциальную ситуацию и симбиотическим слиянием как незрелой формой любви. Пассивной формой симбиотического слияния может служить подчинение, или мазохизм, его активной формой – господство, или садизм.
В отличие от симбиотического слияния, зрелая любовь представляет собой такой союз, условием которого является сохранение целостности и индивидуальности партнеров. Любовь позволяет человеку преодолеть чувство отделенности, изолированности и в то же время остаться самим собой. Она представляет собой некое действие, связанное с реализацией человеческой силы, осуществляемой в состоянии свободы.
В понимании Фромма, любовь – не пассивный аффект, а действие, включающее в себя не берущее, а дающее начало. В сфере секса кульминацией мужской сексуальной функции является акт отдачи, когда мужчина отдает женщине самого себя (свой половой орган), а в момент оргазма – свое семя. Женщина, получая все это, также отдает – отдает себя, пуская половой орган мужчины в свое лоно, а позднее участвуя в процессе отдачи в качестве не столько любовницы, сколько матери, дающей новорожденному молоко и тепло своего тела. Но, помимо способности отдавать, подлинная любовь предполагает активное проявление заботы, ответственности, уважения и знания.
Если Фрейд усматривал в любви сублимированное выражение сексуального влечения, то Фромм видел в половом желании проявление потребности в любви и единении. В его представлении эротическое влечение не сводится лишь к сексуальному влечению. Поэтому он критиковал Фрейда не за то, что основатель психоанализа преувеличивал значение секса, а за его неумение понять секс достаточно глубоко. В этом отношении Фромм исходил из того, что дальнейшее развитие психоанализа ну