Людям свойственно обвинять других в своих бедах, неудачах, неудовлетворительно сложившейся жизни и т. д. Кто этого не делал? Обвинения сродни гневу, но подоплека у них другая. Обвиняющие могут быть злыми или печальными, но и в том и в другом случае они стремятся повесить вину на кого-то и за что-то. Это поведение не имеет характера самозащиты, но преследует цель самооправдания, манипуляции и шантажа. Если обвиняешь кого-то другого в своих неудачах, то можно смириться с поражением и ничего не делать для улучшения своей жизни. С помощью манипуляции и шантажа можно заставить кого-то заниматься твоими делами либо эмоционально «расплачиваться за грехи».
Злые слова, доказывающие вину, часто слышат друг от друга мужья и жены. Неслышные миру упреки в адрес родителей: «Если бы они купили мне вовремя пианино…» и т. д. Громкие обвинения родителей и учителей в адрес своих детей или учеников. Немой укор с помощью грустного вида и слез, с помощью депрессии и болезни… Обвинения в адрес всей «этой жизни», всего мира, своей страны, своего правительства или начальства, лиц другой национальности или класса, самообвинения и т. д. Почти все эти обвинения не преследуют никакой практической цели, их цель – психологическая. Обвинители прежде всего хотят оправдать самих себя, снять с себя ответственность и… оставить все так, как оно есть. Обвинитель вроде хотел бы, чтобы изменился кто-то другой, но в глубине души он знает, что эта цель недостижима.
Беда в том, что никто не приходит к терапевту с запросом на избавление от собственных обвинений или обид. Однако эта проблема легко обнаруживается в результате анализа первичного запроса о депрессивном состоянии, нарушенных межличностных отношениях или об одиночестве. В запросе явно прослеживается тенденция все свои проблемы списать на кого-то другого, а от терапевта добиться сочувствия и одобрения. Обвинителям очень не хочется оказаться в роли людей, ответственных за свои проблемы, и они будут сопротивляться принятию контракта об отказе от обвинений.
Эта глава невелика по объему, однако значение данной проблемы трудно преувеличить. По большей части клиенты приходят к терапевту не для того, чтобы осознать что-то и изменить самого себя, а для того, чтобы обвинить кого-то другого и получить сочувствие. Тенденция кого-то или что-то винить в своих проблемах используется миллионами людей для того, чтобы снять с себя ответственность и ничего не менять ни в себе, ни в своей жизни, оставаясь очень недовольными и тем и другим.
Обвинителям никогда не удается окончательно доказать свою правоту (мы не говорим про обвинителей в суде), но они продолжают и продолжают настаивать на одном и том же, порой всю жизнь. Они делают это, даже когда их никто не слышит, внутри себя. Им бы хотелось повесить вину на этих других, но и тут они знают, что успеха не будет. Тогда зачем все это?
Психологические модели возникновения обвинений и обид
Обвинения как парадоксальное стремление получить любовь
Для того чтобы клиент понял, какова истинная цель его обвинений, ему можно предложить представить, что он добился своей цели, доказал и все с ним согласились, что он прав, а те, другие, – виновны перед ним. Что теперь? Чего он достиг? От кого он хочет получить главный приз? Что это за приз?
Клиент начинает понимать, что он добивался признания того, что он хороший и достойный, что теперь он может получить любовь, он даже догадывается, от кого хочет ее получить… Оказывается, что главная цель обвинителя – получить ту любовь, которой он не мог получить ранее!
Он понимает, что его обвинения другим людям направлены не по адресу, что есть первоисточник, от которого он бы и хотел получить награду, как правило, это один из родителей. Он понимает, что его обвинения не помогают получить любовь, а скорее препятствуют этому, но он не видит других средств достижения цели. Он хотел бы наказать источник любви за ее недостаток и одновременно получить удовлетворение.
Молодая женщина признавалась, что, действительно, если она представляет себе, будто победила, то главный приз – это раскаяние ее матери, которая в ее воображении рвет на себе волосы, ползет к ней на коленях и умоляет простить за то, что недостаточно любила свою дочь.
Напрашивается решение, которое состоит в отказе от обид и обвинений как ложного и бесперспективного пути к любви. Однако клиент будет сопротивляться подобному решению, потому что тогда, как он думает, он точно ничего не получит. Он надеется, что обиды и обвинения дают ему хотя и призрачный, но шанс. На самом же деле он получает только испорченные отношения, депрессивное состояние, вечную фрустрацию и разнообразные психосоматические симптомы. Поэтому ему следует объяснить, что он сам блокирует свою способность получать любовь, помочь ему дать себе разрешение быть любимым.
Обучение обвинениям в родительской семье
В большинстве случаев в своей родительской семье обвинитель имел достаточно примеров для подражания, он мог быть окружен обвинителями и обиженными со всех сторон и усвоил такой стиль отношений как единственно возможный. Как говорила мне одна клиентка: «В нашей семье было принято: кто больше обижен, тот и прав!» Поэтому все стремятся доказать, что обижены больше остальных.
В других семьях постоянно происходят длительные «судебные разбирательства», в которых по очереди в качестве обвиняемых оказываются то одни, то другие члены семьи. Во многих семьях происходят постоянные «разборки» между мужем и женой, состоящие из взаимных обвинений. Подобное общение могут наблюдать дети и учиться на этом примере.
В групповой работе можно использовать прием нескольких пустых стульев по числу ближайших родственников, повлиявших на детство клиента. Ему предлагается по очереди пересаживаться со стула на стул, рассказывая от имени каждого родственника, кого и в чем он обвиняет. В конце концов он понимает, насколько это глупо и насколько он сам, оказывается, был заражен семейной обвинительной традицией. Это осознание помогает отделаться от своих обвинений и позиции обвинителя.
Верна: (Сидя.) Я – мать. Я обвиняю мужа в том, что он поломал мне жизнь.
Терапевт: Хорошо. Мама, расскажи, как он поломал тебе жизнь.
В: Через два года после свадьбы он сбежал с другой женщиной. Он вернулся, но я никогда не могла забыть…
Т: Пересядьте.
В: Я – отец. Я обвиняю жену в том, что она поломала мне жизнь своим вечным нытьем.
Т: Пересядьте.
В: Я – бабушка. Я обвиняю мужа в том, что он поломал мне жизнь. Он увез меня от матери и никогда не зарабатывал достаточно денег в Америке. (Она начинает смеяться, пересаживаясь на другой стул.) Я – дедушка. По-настоящему хороший мужик. Я обвиняю капитализм в международном заговоре против трудящихся. (Пересаживается, продолжая усмехаться.) Я – тетушка Мод. Замечательная старенькая тетушка Мод. Ее жениха ударил копытом мул… и она умерла старой девой. Я – тетушка Мод. Я обвиняю мула в том, что умру девственницей!
(На этом месте вся группа вместе с Верной покатывается со смеху.)
В: Итак, что я должна делать? Знаю. Когда мне захочется кого-нибудь в чем-нибудь обвинить, я сразу же вспомню тетушку Мод и мула.
Источник: [2].
Обида как детское шантажное чувство
Обиды характерны для детского эго-состояния, взрослое и родительское состояния их не порождают. Ребенок зависим от родителей, он использует обиду, чтобы наказать их и получить желаемое. Ребенок привыкает к тому правилу, которому следует большинство родителей, что обиженного ребенка надо уговорить, подкупить, приласкать и т. д. Обиды становятся удобным инструментом воздействия на родителей, а при взрослении – и на других людей, от которых данный субъект хотел бы что-то получить, но не хочет попросить и не может потребовать. Прямое выражение недовольства может вызвать моральное осуждение или ответную агрессию, поэтому обиды не высказываются, но молча показываются. Обвинения относятся к прошлому («Если бы ты поступил иначе…»), обиды направлены на получение дивидендов в будущем, хотя чаще всего это надежда когда-то «вернуть прошлогодний снег».
Обиды отличаются от обвинений своей пассивностью и молчаливостью.
Обида – это сдержанное обвинение.
Она выражается в скрытом телесном напряжении, призванном сдерживать эмоции, и обычно ассоциируется с образом камня. Для обиды характерно печальное выражение лица, отказ от контакта с «обидчиком» («Не подходи ко мне – я обиделась…»), другие формы наказания для него и ожидание искупления, уговоров и оправданий с его стороны. Обиды обычно копятся, а потом все сразу вываливаются на голову партнера, чтобы он не смог уйти от расплаты. Обиды могут копиться годами, не высказываться (сам должен догадаться!), но надежда когда-нибудь обменять «камни» обид на «твердую валюту» любви и справедливости не оставляет «обиженного». Он, конечно, понимает, что его обиды и обвинения никогда не принесут ему дохода, но тем не менее копит их в напрасной надежде. Он также фрустрирует других, как фрустрировали его, подавляя свое желание любви и заменяя его холодностью, угрюмостью и обвинениями.
Шантажные чувства отличаются тем, что их истинная цель – способствовать накоплению «любимых» шантажных чувств у шантажиста. Эти чувства обладают для него самостоятельной ценностью, и он предпочитает оставаться хронически обиженным, не зная других путей получения желаемого. Так же как печальный индивид не знает, как получать поглаживания за успех и радость.
Клиенту следует помочь осознать те эпизоды детства, когда он решил, что обиды являются единственным надежным и доступным средством воздействия на родителей и других людей, от которых он зависел. Следует вместе поискать другие средства достижения того, что он хочет получать сейчас. Он также должен понять, что обиды имеют для него только один результат – депрессию и многообразные психосоматические симптомы.
Трудность состоит в том, что, как правило, клиент апеллирует к принципу справедливости и возмещения причиненного ему ущерба. Он понимает, что доказать его принципы, а также приводимые факты будет невозможно (или крайне сложно), что возмещения он никогда не получит. Однако он продолжает доказывать свою праведность и «греховность» тех, «других», опираясь на уверенность, что все должны быть на его стороне.
Ему следует помочь понять бесполезность и вредность накопления гнева и фантазий о компенсации и возмещении. Его необходимо убедить в правильности философии прощения и списывания долгов, объяснить, что он только приумножает зло и вредит себе и другим, что отмщение не является нравственной задачей и не приносит успеха. Здесь терапевту порой приходится не только обращаться к логике, но и прибегать к помощи общеизвестных религиозно-нравственных идей: «…И остави нам долги наши, яко и мы оставляем должником нашим…» Однако самым убедительным доводом служит то, что обидчику, как говорится, ни холодно, ни жарко от накопленных клиентом обид, а вот самому клиенту очень от этого плохо.
Если клиент готов отпустить обиды и отказаться от воображаемой компенсации, то можно предложить ему высвободить их из тех мест в теле, где по его ощущениям они хранятся, например, с помощью воображаемого звука или в виде воображаемой энергии.
Клиентка была чрезвычайно обижена на свою сестру. У ее обид имелись реальные основания, которые мы не будем разбирать. Эти обиды были настолько сильны, что довели ее до депрессии и многих психосоматических симптомов. В ходе сеанса мне удалось объяснить клиентке, что ее обиды отравляют только ее собственную жизнь, что никогда она не получит компенсации и т. д. Она согласилась отпустить свои обиды. Они выходили из ее тела как какие-то потоки «черной энергии». Их было так много, что чернота скоро заполнила в ее воображении всю вселенную. Клиентка попала в тупик и не знала, что дальше делать. Тогда я высказал предположение, что она когда-то решила никогда не прощать чего-то своей сестре. Она подтвердила, что действительно так и думала: будто может простить все, кроме того, как та обходилась с их мамой. Я предложил ей пересмотреть это решение, поскольку сестра и внимания на ее обиды не обращает. Клиентка задумалась, сказала, что для нее это совершенно новая точка зрения… А потом согласилась и… Вселенная тут же сама очистилась без применения каких-то специальных приемов. Вместо обид возник образ душистого ландыша, который занял место в сердце клиентки и подарил ей ощущения свежести и радости жизни.
Понятно, что все это происходило в ее субъективном мире, мы далеки от мистической трактовки этого случая. Однако изменения в субъективном мире привели ее к освобождению от депрессивного состояния, а в дальнейшем – к исчезновению многих неприятных психосоматических симптомов, к новому восприятию своей жизни и этого мира.
Методы работы с обвинениями и обидами
• Прежде всего, следует помочь клиенту осознать, насколько его психологическое и психосоматическое состояние страдает от его же стремления обвинять и обижаться. Также ему следует помочь понять ту главную цель, которую он на самом деле преследует. Он должен разочароваться в своих нереалистических и вредных целях.
• Ему необходимо помочь избавиться от идей ложной справедливости и возмездия. Помочь взять ответственность за свою жизнь и проблему на себя и направить свои усилия на улучшение здоровья и решение конкретной жизненной коллизии.
• В ряде случаев клиенту необходимо помочь отпустить свои прошлые амбиции, надежды и иллюзии и переключиться на реальные и возможные достижения.
• Далее ему следует помочь отпустить свой гнев, направленный против тех людей, от которых он хочет любви и заботы, а также гнев против тех, кто, по его представлениям, причинил ему тот или иной ущерб, отказаться от желания доказать и отомстить.
Контрольные вопросы
1. В чем суть психологического феномена обвинений и обид?
2. Какие основные цели ставит перед собой обвинитель?
3. Чем проявление обид отличается от обвинений?
4. В чем состоит главная надежда того, кто накапливает обиды?
5. Как сказываются обиды на психологическом и физическом здоровье «обижающегося»?
6. Какие методы работы с обвинениями и обидами вам известны?
Рекомендуемая литература
1. Гаулстон М., Голберг Ф. Психологические ловушки. СПб., 1997.
2. Гулдинг М., Гулдинг Р. Психотерапия нового решения. М., 1997.
3. Джеймс Д., Джонгвард Д. Рожденные выигрывать. М., 1995.
4. Ильин Е. П. Эмоции и чувства. СПб., 2002.
5. Мак-Кей М., Роджерс П., Мак-Кей Ю. Укрощение гнева. СПб., 1997.
6. Скиннер Р., Клииз Д. Семья и как в ней уцелеть. М., 1995.