Под сигнификацией понимается создание и употребление человеком знаков, с помощью которых он вначале оказывает влияние на поведение других людей, а затем использует их как « средство » , особое « орудие » овладения собственным поведением .
Наиболее важную роль в развитии человека играет такая система знаков, как язык. В. Гумбольдт в свое время афористично отмечал, что не люди овладевают языком, а язык овладевает людьми. В семиотике – науке о знаках – в школе Ю.М. Лотмана культура интерпретируется как система знаков, особая « семиосфера », как своего рода «текст», в который вовлекается человек. Все эти представления во многом близки к идеям Л.С. Выготского о сигнификации.
Вместе с тем для Л.С. Выготского было более существенно не столько рассмотрение культуры как внешней интерсубъективной знаковой системы, сколько превращение внешних знаков – слов языка, жестов, символов и т. д. – в «средства» овладения человеческим поведением. Вслед за французским психологом Ж. Полицером Л.С. Выготский искал специфические особенности « гуманизации » человеческого поведения, его отличия от приспособления животных, в том числе отличия от « гоминизации », присущей разумным ветвям в эволюции рода «homo». Принцип сигнификации и выступил как присущий только человеку регулятивный принцип управления поведением.
Ведущей чертой приспособления животных является определяемость их поведения внешней стимуляцией. С переходом же от естественного, подчиняющегося исключительно законам биологической эволюции развития поведения человека к истории поведения человека как социального существа меняются и лежащие в основе поведения законы. Появляется новая черта в приспособлении человека к действительности – автостимуляция личности.
Суть автостимуляции как регулятивного принципа заключается в социальной детерминации поведения, осуществляемой с помощью искусственно созданных стимулов – « средств-знаков ». Человек не просто подвергается воздействию потока стимулов, к которым он пассивно приспосабливается. Он создает знаки и употребляет их в качестве особых орудий, в том числе «мыслительных инструментов» ( Дж. Верч ), посредством которых овладевает своим собственным поведением.
Поведение, опосредствуемое знаком, социально детерминируемое и произвольно регулируемое, Л.С. Выготский называет высшим поведением . Немалое значение в выделении специфики высших психических функций сыграли именно те факты, в которых ассоцианисты и когнитивные психологи видят лишь мнемотехнические приемы, облегчающие запоминание.
Совершенно иное раскрывает в этих фактах Л.C. Выготский. Он так описывает основные особенности любой высшей психической функции человека: «Если вдуматься глубоко в тот факт, что человек в узелке, завязанном на память, в сущности, конструирует извне процесс воспоминания, заставляет внешний предмет напомнить ему, то есть напоминает сам себе через внешний предмет и как бы выносит, таким образом, процесс запоминания наружу, превращая его во внешнюю деятельность, если вдуматься в сущность того, что при этом происходит, один этот факт может раскрыть перед нами все глубокое своеобразие высших форм поведения. В одном случае нечто запоминается, в другом – человек запоминает нечто. В одном случае временная связь устанавливается благодаря совпадению двух раздражителей, одновременно воздействующих на организм; в другом – человек сам создает с помощью искусственного сочетания стимулов временную связь в мозгу.
Сама сущность человеческой памяти состоит в том, что человек активно запоминает с помощью знаков. О поведении человека в общем виде можно сказать, что его особенность в первую очередь обусловлена тем, что человек активно вмешивается в свои отношения со средой и через среду изменяет поведение, подчиняя его своей власти » [62] (курсив мой. – А. А. ).
Вслед за Выготским А.Н. Леонтьев видит основную и специфическую черту высшей формы поведения в его опосредствованном характере. Он приводит пример использования австралийцами так называемых «жезлов вестников» в качестве специальных пособий для памяти: «Одна лишь огромная сила запечатления… не в состоянии, конечно, гарантировать всплывание нужного воспоминания в тот самый момент, когда послание (которое должен передать вестник. – A.A. ) должно быть передано. Для того чтобы воскреснуть, механически удержанные памятью следы должны через какое-нибудь общее звено вступить в естественную связь с данной новой ситуацией; вот это-то общее звено и не может быть гарантировано, когда оно не создается заранее (здесь и далее курсив мой. – A.A. ) в самом процессе запоминания… Как поступает австралийский вестник, когда ему нужно обеспечить надежное воспроизведение в нужную минуту соответствующего послания? Нанося на свой жезл зарубки, он как бы искусственно создает это необходимое общее звено, соединяющее настоящее с некоторой будущей ситуацией ; сделанные зарубки и будут служить ему тем выполняющим функцию средства воспоминания промежуточным стимулом, с помощью которого он таким образом овладевает своей памятью…
Активное приспособление к будущему и есть такой непрямой акт, структура которого является специфической именно для высшего поведения человека » [63] .
А.Н. Леонтьев подчеркивает, что специфически человеческое поведение личности – это активное приспособление к будущему. Во-первых, оно протекает как произвольное действие ; во-вторых, акт приспособления к будущему является непрямым опосредствованным актом по своей структуре; в-третьих, такого рода вспомогательный «знак-средство», как «жезл – вестник», представляет собой изобретение , присущее человеку данной конкретной культуры. В качестве знаков-средств могут фигурировать и внутренние интериоризированные знаки, через которое человек овладевает собственным поведением, отдает самокоманды.
Саморегуляция, овладение поведением, в том числе и своим прошлым опытом, с помощью созданных в культуре или изобретенных в данной ситуации « знаков » характеризует произвольное преднамеренное поведение личности. Однако во всех этих примерах личность овладевает поведением, приспосабливается с помощью знаков к будущим ситуациям, но сама личность, по словам Л.С. Выготского, незримо присутствует за процессом культурного развития человека. Для личностного уровня регуляции поведения характерно то, что эта регуляция не просто выступает как активное приспособление к будущему, а представляет собой особый культурный « инструмент » овладения будущим при помощи творческих действий, в том числе и воображения. В творческих действиях осуществляется будущее через создание той действительности, ради которой живет человек.
Положения об опосредствовании и сигнификации как принципах социального конструирования и саморегуляции поведения, открытые в психологии Л.С. Выготским, Ф. Бартлеттом и П. Жане, позволяют подойти к пониманию того, как личность порождается культурой и историей.
Принцип зависимости психического образа от места отражаемого объекта в структуре деятельности человека
Одним из доказательств реальности существования того или иного принципа деятельностного подхода является то, что с ним рано или поздно приходится столкнуться представителям разных ориентаций в науке. Высказанное положение полностью относится к принципу зависимости психического образа от места отражаемого объекта в структуре деятельности субъекта. Этот принцип пережил, по крайней мере, два своих рождения. В 60-е гг. XX в. он был замечен когнитивными психологами, которые начали осознавать тот факт, что нельзя построить психологию познавательных процессов в рамках информационного подхода с его схемой «вход – выход», оставив за скобками реальный содержательный процесс взаимодействия человека с миром.
Задолго до того как когнитивные психологи пришли к мысли о необходимости исследования познания в контексте целенаправленной деятельности, в деятельностном подходе на материале исследования памяти был фактически открыт принцип зависимости психического образа от места отражаемого объекта в структуре деятельности. В классических исследованиях П.И. Зинченко и A.A. Смирнова было убедительно показано изменение характера зависимости запоминания от того, с какими компонентами деятельности личности – мотивами, целями или условиями выполнения действия – связан запоминаемый объект.
Основной методический принцип экспериментов П.И. Зинченко в деятельностном подходе был в известном смысле противоположен требованиям, предъявляемым к методикам в когнитивной психологии. Во всех своих экспериментах П.И. Зинченко пытался не изолировать определенный материал от деятельности, а, напротив, включить этот материал в какую-либо деятельность, например в познавательную или игровую. Важно лишь, чтобы эта деятельность не была мнемической, поскольку в мнемической деятельности экспериментатор сталкивается с произвольным запоминанием и соответствующими этой форме запоминания специальными мнемическими операциями по организации материала (смысловая группировка, выделение опорных пунктов в тексте, соотнесение запоминаемого материала либо с чем-нибудь ранее известным, либо соотнесение отдельных частей материала друг с другом). Включение того или иного материала в процесс целенаправленной деятельности было первой чертой методического приема. Вторая черта методического приема заключалась в том, что один и тот же материал должен был выступать в двух ипостасях: один раз – в качестве объекта, на который направлена деятельность субъекта; другой раз – в качестве фона, то есть объекта, который непосредственно не включен в выполняемую субъектом познавательную или игровую деятельность.
Роль мотивации в познании мира . В исследованиях П.И. Зинченко и A.A. Смирнова было показано, что различные мотивы и цели деятельности человека влияют на продуктивность запоминания.