Некоторые исследователи сохраняют приверженность теории С. Ортона и Л. Травис, согласно которой заикание возникает в результате нарушений функциональной асимметрии мозга как следствие двустороннего представительства речевых функций в мозге (Моор, Хайнс, 1980; Маркс, 1982; О.И. Ефимов, Н.Ф. Корвякова, 1986). Некоторые авторы конкретизируют связь речи с общей моторикой, считая, что речь страдает, прежде всего, как наиболее сложнокоординированный двигательный акт (Г.И. Ангушев, 1974; Г. Рилей, Д. Рилей, 1980).
Исследованию подвергалась моторная сфера детей, подростков и взрослых заикающихся. Состоянию моторики заикающихся дошкольников посвящены работы Б.И. Шостак (1967), Г.А. Волковой (1994), И. Кумалы (1986), Н.А. Рычковой (1985) и некоторых других авторов. Их общие выводы заключаются в следующем.
1. Моторные нарушения являются одним из ведущих симптомов, характеризующих заикание.
2. При заикании в основном нарушена статическая, динамическая координация движений, их темп и ритм, соразмерность, согласованность и одновременность движений. Эти нарушения проявляются по-разному в общей, мимической, мелкой и артикуляторной моторике.
3. Степень тяжести моторных нарушений заикающихся зависит от наличия органического компонента расстройства (Л.И. Белякова, И. Кумала, 1985; Н.А. Рычкова, 1985).
4. Некоторые авторы разделяют детей с заиканием в зависимости от свойственного им быстрого или медленного темпа движений (Б.И. Шостак, 1967; Г.А. Волкова, 1994).
Имеются сведения о психомоторике заикающихся школьников и взрослых (В.А. Калягин, 1983). При оценке скорости простых двигательных реакций на звуковые (зуммер) или световые (загорание лампочек разного цвета) стимулы установлено, что достоверные отличия реакций на стимулы разной модальности отсутствуют. Также нет отличий в реакциях лиц разного пола среди школьников и взрослых. Однако скорость реакции детей медленнее, чем у взрослых, что соответствует возрастным особенностям, но противоречит предположению о первичных нарушениях моторного анализатора заикающихся. Тем более что скорость простой двигательной реакции относят к врожденным, конституционально обусловленным характеристикам (М.С. Егорова, В.В. Семенов, 1988).
При оценке скорости написания вертикальных штрихов правой и левой рукой получены следующие данные. Отсутствуют достоверные различия данных лиц разного пола. Наиболее значительно отличаются в каждой группе показатели оптимального и максимального темпов. Для правой руки у детей и взрослых соответственно максимальный темп превышает оптимальный в 2,03 и в 2,76 раза, а для левой руки – в 1,62 и 2,05 раза. При этом различие между данными детей и взрослых оказывается достоверным только для оптимального темпа, который выше у детей, что может свидетельствовать о большей возбудимости последних. Хорошо известно, что тормозные процессы у детей менее развиты, чем у взрослых (В.С. Манова-Томова, Г.В. Пирьов, Р.В. Пенушлиева, 1981). При этом следует учитывать, что оптимальный темп является более произвольным по сравнению с максимальным, по которому принято судить о первичности поражения моторной сферы (М.С. Егорова, В.В. Семенов, 1988). Таким образом, по данному показателю предположение о первичном поражении моторного анализатора заикающихся также не подтверждается.
Сравнение простых двигательных реакций, выполняемых разными руками, позволило установить отчетливое преобладание у всех заикающихся правой руки.
Сравнение времени написания букв разной степени графической и моторной сложности (О, П и Ж) выявило его адекватное увеличение у детей и взрослых с усложнением моторной задачи.
Значительно более сложную психомоторную деятельность по сравнению с только что описанными представляет проба «Лабиринты», при выполнении которой нужно, не отрываясь от бумаги, провести как можно быстрее карандашом линию кратчайшим путем от входа к выходу. Всего нужно было выполнить 10 заданий возрастающей сложности. При оценке учитывалось время выполнения каждого задания и его качество (по касаниям «стенок» и возвратам из тупиков). Оказалось, что с нарастанием сложности задания пропорционально увеличивалось время его выполнения и ухудшалось качество, но это нарастание было достоверно большим у заикающихся по сравнению с незаикающимися, что свидетельствует о трудностях выполнения ими не любых, а сложнокоординированных движений (рис. 6). Вместе с тем эти трудности не связаны с тяжестью речевого нарушения.
Рис. 6. Среднее время прохождения 10 лабиринтов (ось абсцисс) в секундах (ось ординат) взрослыми без речевой патологии и заикающимися
Таким образом, результаты изучения сложнокоординированных моторных навыков заикающихся детей и взрослых свидетельствуют о некотором их дефиците, который сказывается при возрастании трудности заданий.
3.2. Взаимоотношения в различных социальных группах
3.2.1. Взаимоотношения в коррекционно-педагогической группе
Непосредственное наблюдение поведения ребенка в группе сверстников позволяет педагогу и психологу составить представление о его социальных взаимоотношениях. В отношении дошкольников наиболее приемлемым является метод «мгновенного картирования». Он заключается в том, что в течение получаса экспериментатор через каждые пять минут регистрирует взаимное расположение детей в условиях свободной игры.
Среднее количество контактов с отдельными детьми в течение срока наблюдения детей с нарушениями речи и детей без расстройств речи (объем общения) существенно не различается, но дети с нарушениями речи чаще меняют партнеров. Их контакты осуществляются в основном на более низком уровне организации по сравнению со здоровыми детьми. Преобладают невербальные формы общения, в основном бессюжетные подвижные игры. Такое поведение может быть объяснено ослабленностью условно-рефлекторной деятельности, медленным образованием дифференцировок, нестойкостью памяти, которые затрудняют включение этих детей в коллективные игры. Нарушение общей и речевой моторики, особенно у дизартриков, способствует быстрому утомлению ребенка в игре. У детей с речевыми нарушениями нередко возникают трудности при необходимости быстрой переделки динамического стереотипа, поэтому в играх они не могут сразу переключиться с одного вида деятельности на другой.
На рисунке 7 можно наблюдать динамику количества детей с нарушениями речи в группах взаимодействия. Она носит гипостенический характер, то есть на протяжении периода наблюдения интенсивность общения уменьшается, что соответствует повышенной истощаемости их нервной системы. Это проявляется в том, что дети в начале наблюдения играли в относительно больших группах, в среднем с 4–5 партнерами, а к его окончанию (через 30 минут) стали общаться в среднем с 2–3 партнерами. В то же время здоровые дети в начале периода наблюдения общались в среднем с 3–4, а в конце с 3–5 партнерами.
Динамика средних показателей количества взаимодействий детей без нарушения речи приближается по характеру к нормостеническому типу, то есть при некоторых колебаниях сохраняется на определенном константном уровне (в пределах 3–4 контактов). Об этом же свидетельствует коэффициент вариативности количества взаимодействий в группах, который у детей с нарушениями речи составляет 20%, а у детей без нарушений речи всего 5,6%, то есть в 3,6 раза меньше. Это подтверждает, что общение детей без нарушений речи носит более устойчивый характер по сравнению с детьми, имеющими нарушения речи.
Рис. 7. Динамика среднего количества взаимодействий в группах детей с нарушениями речи и детей без нарушений речи на протяжении 30 минут
Примечание. По оси Y – количество взаимодействий в группе; по оси X – время картирования
Наблюдается достоверная зависимость количества выборов детей для совместной деятельности, связанная, в частности, со значением этой деятельности для ребенка.
Для детей с алалией, у которых нередко наблюдается и значительная задержка интеллектуального развития, содержание игр и их правила долгое время остаются недоступными. Игры этих детей носят однообразный, подражательный характер. Чаще они производят манипулятивные, а не игровые действия с игрушкой. Ребенок с алалией воспринимает окружающую действительность поверхностно, поэтому его игра не имеет замысла и не содержит целенаправленных действий.
Заикающиеся дети ведут себя в игре иначе: проявляют робость, не верят в свои силы, не умеют поставить цель. Они чаще выступают в играх зрителями или берут себе подчиненные роли. С усилением заикания дети становятся более замкнутыми, отказываются от игр со сверстниками. Некоторые заикающиеся дошкольники, по-видимому, в качестве компенсации неуверенности, проявляют в играх неуместные фантазии, резонерство, отказываются признавать свои ошибки.
Сопоставление социального статуса детей, выражающегося в том, как часто ребенка выбирают другие дети, в группах со стертой дизартрией показало отсутствие зависимости объема взаимодействий от степени речевого дефекта ребенка. Так, например, у детей с высоким социальным статусом и положительной оценкой собственной речи могут наблюдаться выраженные нарушения, и, наоборот, при относительно легких формах нарушений возможен низкий социальный статус.
Для детей-дошкольников, страдающих различными речевыми расстройствами, игровая деятельность сохраняет свое значение как необходимое условие разностороннего развития их личности и интеллекта. Существует мнение, что недостатки звукопроизношения, ограниченность словарного запаса, нарушения грамматического строя речи, а также изменения темпа речи, ее плавности – все это влияет на игровую деятельность детей, порождает определенные особенности поведения в игре. Так, например, они теряют возможность совместной деятельности со сверстниками в игре из-за неправильного звукопроизношения, неумения выразить свою мысль, боязни показаться смешным, хотя правила и содержание игры им доступны. В коллективе говорящих сверстников дети-алалики держатся в стороне или, играя вместе с другими детьми, выполняют только подчиненные роли, не вступают в словесные взаимоотношения. Даже в дальнейшем, когда ребенок приобретает на логопедических занятиях определенный запас слов и навыки фразообразования, в игре эти навыки он самостоятельно не использует. Слово в игре употребляется им в основном для называния предметов, при этом отсутствует называние действий с ними.
Вместе с тем нельзя преувеличивать влияние речевого дефекта на возможности взаимодействия детей с коллективом сверстников. Решающее значение в этом играют индивидуальные (в том числе затронутые дефектом) особенности ребенка и в меньшей степени тяжесть речевого дефекта.
С возрастом социальные взаимоотношения усложняются, достигая наибольшего напряжения к пубертатному периоду развития. Например, в коррекционной группе заикающихся наряду со своеобразной консолидацией на основе взаимного сочувствия некоторые из них испытывают отрицательные переживания в связи с необходимостью общаться с другими заикающимися из-за боязни «заразиться» более тяжелой формой заикания. Подтверждение такой возможности они находят в литературе, где описываются случаи возникновения заикания по подражанию (М.Е. Хватцев , 1959).
Как уже отмечалось, коррекционная группа наиболее доступна для исследования и может рассматриваться в качестве модели микросоциальных отношений. С одной стороны, в этой группе социальные взаимоотношения заикающихся сохраняют типичные для их повседневной жизни черты, с другой стороны, эти отношения именно в коррекционной группе необходимо учитывать в процессе реабилитации речи и психотерапии.
Для оценки взаимоотношений в коррекционных группах заикающихся школьного и более старшего возраста наиболее адекватной является социометрическая методика Дж. Л. Морено (1958), с помощью которой было обследовано 23 группы, включившие 388 заикающихся.
Социометрия проводилась в коррекционных группах не ранее, чем через две или три недели после начала месячного курса стационарного лечения, то есть к периоду, когда отношения между членами группы были уже в достаточной мере сформированы. Социометрическая процедура заключалась в том, что обследуемым предлагалось в письменной форме перечислить членов группы, с которыми бы они хотели: 1) пойти в кино, 2) работать (учиться), 3) пойти в разведку. Также требовалось перечислить членов группы, с которыми бы они не хотели вступать в аналогичные взаимодействия. С целью повышения ответственности выбора было введено социометрическое ограничение, согласно которому можно было выбрать для каждого вида деятельности не более трех партнеров.
Результаты показали, что в группах детей и взрослых имеется достоверная отрицательная корреляция между количеством получаемых членами группы выборов и отвержений. Для достижения сопоставимости количества выборов, получаемых членами разных групп, состоявших из неодинакового количества человек (от 8 до 15), оно вычислялось в процентах к количеству участвующих в выборе, то есть к количеству членов группы, за вычетом того, кого выбирают. Оказалось, что этот показатель является одинаковым в группах детей и взрослых и составляет в среднем 24,1±15,0%. Количество выборов отдельных членов группы изменяется в диапазоне от 0 до 90%, а количество отвержений – от 0 до 80%. Таким образом, в группах заикающихся выявляется отчетливая дифференциация членов группы по популярности в соответствии с законом, открытым Дж. Л. Морено, согласно которому каждый член группы получает определенный рейтинг популярности. Наличие достоверной обратной связи между выборами и отвержениями позволяет использовать в качестве показателя социометрического статуса только количество выборов, получаемых каждым членом группы. Такой показатель удобен для сопоставления с другими количественными характеристиками обследуемых.
Пример социомерической матрицы, построенной на основании результатов исследования сложившихся отношений в одной из групп, приведен на рис. 8.
Рис. 8. Социометрическая матрица группы заикающихся
Мера дифференциации членов группы по количеству получаемых выборов, выраженных через отношение максимального количества выборов, получаемых лидером, к среднему количеству выборов по всей группе, составляла в группах детей и взрослых соответственно соотношение 2,35:1 и 2,45:1, то есть существенно не различалась.
Клинические наблюдения и анализ поведения заикающихся во время проведения психотерапевтических и логопедических занятий показывают, что выявляемый с помощью социометрической процедуры статус заикающегося в группе достоверно отражает его действительный статус, то есть является валидным. Таким образом, социометрический показатель может быть использован для сопоставления с другими объективными количественными показателями, характеризующими заикающегося. При этом социометрический статус может выступать как результирующая этих характеристик (тяжести речевого дефекта, возраста, особенностей характера и др.), а равно как их причина, то есть во втором случае речь идет, например, о том, как социальная изоляция сказывается на речи и системе переживаний заикающегося.
При сопоставлении социального статуса с полом и возрастом членов группы было установлено следующее. Оказалось, что при некоторой тенденции к ориентации детей и взрослых на лиц своего пола, этот фактор не является решающим в определении их социального статуса. Среди лидеров и отвергаемых группой в равной мере выявляются лица мужского и женского пола.
В отношении возраста была выявлена отчетливая дифференциация членов групп. В группах детей выявилась достоверная корреляция между количеством получаемых предпочтений и возрастом, то есть дети больше хотят общаться со старшими. В группах взрослых наблюдается несколько иная закономерность. При среднем возрасте 23 года наиболее активное взаимодействие наблюдается между лицами в возрасте от 17 до 28 лет, более младшие и старшие исключаются из общения. Вместе с тем средний возраст лидеров и отвергаемых одинаков, то есть возраст оказывается только одним из нескольких факторов, определяющих выбор партнеров по общению.
При сопоставлении социального статуса детей и тяжести речевого дефекта, оцениваемого количеством запинок в их речи во время чтения стандартного текста, была выявлена достоверная отрицательная корреляция, свидетельствующая об учете степени нарушения речи при выборе партнера для общения. Дополнительный анализ показал, что наиболее значимым этот фактор оказывается при выборе партнера для учебы (работы), а в случае выбора партнера для опасного предприятия (идти «в разведку») распределение выборов оказывается случайным по отношению к количеству запинок в речи. Речь учитывается в процессе общения, только когда она важна для конкретной совместной деятельности. У взрослых ориентация на речь партнера для любого вида деятельности проявляется только в тенденции.
В группах взрослых заикающихся при сравнении лидеров и отвергаемых членов группы выявлена тенденция к повышению показателей интроверсии, нейротизма и речевой тревоги среди отвергаемых. Эта тенденция согласуется с общим клиническим наблюдением, согласно которому весь комплекс переживаний, связанных с речевым дефектом (ВКД), формируется в период от младшего школьного до юношеского возраста. Этот процесс протекает строго индивидуально под влиянием тяжести самого дефекта, социальных взаимодействий и в первую очередь личностных особенностей конкретного человека.
Установлена достоверная корреляция между меланхолической компонентой темперамента, нейротизмом и речевой тревогой. Причем речевая тревога у заикающихся преобладает над нейротизмом в отличие, например, от больных неврозами. Суммируя полученные факты, можно говорить о том, что имеет место следующая причинно-следственная связь. В зависимости от степени речевого дефекта у лиц, склонных к тревожным реакциям (преимущественно с преобладанием меланхолических черт темперамента), возникает специфическая речевая тревога, которая в конкретных социальных обстоятельствах может генерализоваться, вызывая повышение нервно-психического напряжения, выражающееся усилением нейротизма.
Таким образом, при взаимодействии в лечебной группе заикающихся наблюдается ориентация на возраст и речевой дефект. Вместе с тем рассмотренные личностные характеристики свидетельствуют о сложном опосредованном реагировании заикающихся на свой речевой дефект. Об этом же свидетельствуют данные других авторов (Л.А. Зайцева , 1975; А.Б. Хавин, 1974).
Поскольку социометрия является одним из многих методов, позволяющих оценить интерперсональные отношения, в частности лиц, страдающих заиканием, полученные результаты могут быть дополнены результатами их оценки с помощью других методик. Одной из таких методик является проективный тест незаконченных предложений.
При анализе результатов его выполнения обращает на себя внимание своеобразный речевой лейтмотив, наблюдающийся у некоторых заикающихся при завершении предложений, относящихся к разным темам, включая взаимоотношения на работе с подчиненными и вышестоящими, в семье. Некоторые из пациентов настойчиво возвращаются к этой теме от предложения к предложению, как бы удовлетворяя потребность выговориться по поводу своей проблемы.
Тест выявляет значительную выраженность страхов или готовности признать возможность страхов разного рода, а также достаточно часто имеющееся чувство вины, в частности, за наличие у них дефекта речи («Виноват, что не лечился раньше»).
Позитивные отношения в наибольшей мере выражены по отношению к будущему и к товарищам. Умеренно позитивным является отношение к целям жизни, друзьям, подчиненным, матери, семье и вышестоящим лицам. Лишь незначительно преобладают позитивные оценки в темах – сверстники противоположного пола, отец, половая жизнь. Негативное отношение несколько преобладает над позитивным в отношении к себе (в 1,2 раза) и является амбивалентным в отношении к прошлому.
Таким образом, наиболее специфичной для заикающихся является генерализация своей речевой проблемы на различные темы, недостаточная удовлетворенность прошлым и довольно оптимистичный взгляд на будущее. Их ценностная ориентация в значительной мере определяется речевым дефектом, который они надеются преодолеть, чтобы достигнуть значимых жизненных целей в будущем. С возрастом нарастает социальная опосредованность их оценки своей речи. Методика не позволяет говорить о радикальной ломке системы интерперсональных отношений заикающихся, несмотря на доминирование в их ответах темы речевого дефекта. По-видимому, на ответах пациентов сказывается само пребывание в коррекционной группе, где постоянно обсуждаются проблемы, связанные с речью.
Заикающимся свойственна определенная жесткость, стереотипность поведения, недостаточная его дифференцированность, которая в частности проявляется в сильной корреляционной связи различных психических характеристик (данные MMPI, Т. Лири, Г. Шмишека).
3.2.2. Взаимоотношения в семье
Полноценное осуществление коррекционно-педагогического процесса невозможно без детального знания внутрисемейных отношений и тесного взаимодействия психологов и педагогов с родственниками ребенка, подростка или взрослого, имеющего нарушение речи. Анализ этих отношений позволяет выбрать оптимальные пути помощи с учетом стиля взаимоотношений, а для ребенка – воспитания, характерного для каждой конкретной семьи, а также особенностей восприятия родственниками имеющегося нарушения.
Специальное исследование с помощью методики оценки родительско-детских отношений показало, что независимо от наличия или отсутствия нарушения речи матери ориентируются на оптимальный эмоциональный контакт с ребенком, который подразумевает партнерские отношения, развитие активности ребенка, уважительные отношения между родителями и ребенком, побуждение вербализаций. Для матерей детей с нарушениями речи семейные проблемы являются приоритетными по сравнению с производственными, они зависимы от своих родителей, не умеют согласовывать и распределять хозяйственные функции. Семьи детей с нарушениями речи плохо интегрированы, для них характерны конфликты, связанные с воспитанием ребенка.
В большинстве семей независимо от наличия речевого дефекта у ребенка отсутствует дистанция с ним, преобладает мягкость, терпимость, доброжелательность. Редко наблюдаются крайние варианты отношения к ребенку в виде гипер- или гипоопеки. В семьях детей с нарушениями речи воспитательные задачи ставятся на первые места, в то время как в семьях детей без нарушений речи ведущими осознаются экономические задачи.
У родителей детей с нарушениями речи преобладает нейтральное или положительное отношение к здоровью ребенка, которое сочетается с повышенной тревогой и одновременно с отказом от контроля его поведения. У родителей детей без нарушений речи чаще наблюдается отрицательное отношение, но в обеих группах достаточно высока дисперсия этих показателей, что свидетельствует о выраженном различии отношений отдельных родителей к здоровью собственных детей. На этом основании можно утверждать, что решающее значение в этой характеристике принадлежит индивидуальным психологическим особенностям самих родителей.
При сопоставлении показателей различных методик, оценивающих взаимоотношения в семьях детей с нарушениями речи, выявлена достоверная связь между дистанцией с ребенком и общей напряженностью отношения к нему, стилем воспитания и тревогой, стилем воспитания и общей напряженностью отношений.
Таким образом, матери детей с нарушениями речи испытывают повышенную тревогу за их здоровье и стремятся компенсировать имеющийся у них недостаток сокращением дистанции, повышенной терпимостью и доброжелательностью, однако не предпринимают никаких шагов по оказанию помощи ребенку в преодолении коммуникативных проблем.
Исследование интерперсональных отношений в семьях заикающихся с помощью рисуночного теста «Я и моя семья» позволяет получить некоторую дополнительную информацию или обнаружить имеющиеся у ребенка проблемы. Дети обычно правильно отражают состав своей семьи. В некоторых случаях рисунок позволяет выявить напряженные семейные отношения или проявления избирательного отношения, критерием чего является взаиморасположение изображений членов семьи на листе бумаги, относительный размер фигур, а также внешние знаки идентификации себя с кем-либо из родителей (например, одинаковый цвет или форма одежды). Иногда на рисунке можно наблюдать знаки нарушения коммуникаций (мелкое или изолированное изображение себя) и отображение речевого дефекта, выражающееся в различных искажениях формы рта или подчеркивании внешнего сходства с заикающимся родственником.
Часто рисунок становится удобным поводом для разговора об отношениях в семье. Более информативными являются рисунки, в которых детям предлагается нарисовать членов семьи за характерными для них занятиями. Такая подсказка позволяет избежать стандартного изображения выстроенных в одну шеренгу членов семьи и получить разнообразную дополнительную информацию, например, о распределении ролей в семье, отношениях между родителями и др.