А.Н. Корнев в своих работах делает акцент на то, что невербальные субтесты выполняются детьми с моторной алалией в среднем не хуже здоровых сверстников. Так, при складывании фигур из кубиков были получены оценки, превышающие средневозрастную норму, более заметны оказались успехи в субтесте «Разрезные картинки», где необходимо было из фрагментов сложить целое изображение. Такая зрелость образного и конструктивного мышления, объясняет А.Н. Корнев, уравновешивает неполноценность вербально-логических компонентов интеллекта и обеспечивает достаточно высокий уровень адаптационных возможностей ребенка.
Согласно данным И.Т. Власенко (1990), в школьном возрасте у детей с общим недоразвитием речи (ОНР) мышление сохраняет свою зависимость от системного недоразвития речи. Это проявляется, в частности, при необходимости опосредствованного запоминания, требующего установления речемыслительной связи слова с предметным образом во внутреннем плане. Трудности выполнения такого задания связаны с недостаточной сформированностью у этих детей механизма внутренней речи при переходе речевых конструкций в мыслительные и наоборот.
Приведенные данные свидетельствуют, что у детей-алаликов снижены интеллектуальные операции, требующие участия речи, отвечающей за произвольность и осознанность. Недостаток этих функций приводит к задержкам психического развития, сказывается на различных сторонах когнитивной деятельности.
Е.Ф. Соботович (1982) исследовала мышление у детей с моторной алалией и выявила, что эти дети способны к установлению причинно-следственных связей, умозаключениям, абстракции и обобщениям. Они овладевают приемами логического мышления и способны к переносу полученных знаний. От детей без нарушений речи их отличает более низкий уровень обобщения, недостаточная гибкость и динамичность мышления, замедленный темп усвоения тех или иных закономерностей, недостаточная осознанность, доказательность мышления.
Основной причиной в генезе этих нарушений Е.Ф. Соботович называет глубокую языковую неполноценность, но делает оговорку, что влиянием лишь речевого дефекта выявленные нарушения объяснить нельзя, так как они проявляются при выполнении не только вербальных, но и невербальных проб, и в происхождении интеллектуальной недостаточности при моторной алалии следует учитывать и роль органического поражения мозга.
Интеллектуальную недостаточность этих детей, по ее мнению, определяют три фактора: 1) вторичное недоразвитие интеллекта, 2) замедленный темп психического развития и 3) избирательная недостаточность отдельных психических функций.
Таким образом, при моторной алалии малая речевая активность ограничивает запас общих понятий. Неполноценность речи при алалии в силу системного строения психической деятельности человека, при которой познавательные, волевые и мотивационные процессы находятся в неразрывном единстве, обусловливает ряд особенностей развития ребенка и оказывает влияние на протекание этих процессов, вызывая их своеобразие. Недоразвитие речи тормозит полноценное развитие познавательной деятельности, но не приводит к умственной отсталости.
Полученные Т.В. Костиной данные говорят о том, что у детей с сенсорной алалией также имеется вторичное снижение интеллекта, с чем согласна и Р.А. Белова-Давид.
Отмечаются трудности включения, переключения и распределения внимания. Ребенок не сразу воспринимает звук, обращенную к нему речь, отвлекается на внешние раздражители и без них. Обращает на себя внимание замедленность слухового восприятия.
На всех этапах развития ребенка с сенсорной алалией у него отмечаются колебания слухового внимания и восприятия: трудности включения и концентрирования внимания, устойчивости и распределения его, повышенная отвлекаемость, истощаемость, прерывистость внимания. Задержка умственного развития носит вторичный характер.
Как было отмечено выше, в общем объеме исследований мышлению заикающихся посвящено относительно небольшое количество работ. Прежде всего, это связано с тем, что существенных изменений интеллекта обнаружить у них не удается. Вместе с тем процессы мышления косвенно затрагиваются в работах, прямо не относящихся к этому вопросу.
Высказывается мнение об ускоренном характере мышления заикающихся, в результате чего, по мнению З. Тарковского, происходит своеобразное рассогласование их артикуляторных возможностей и темпа мышления (З. Тарковский, 1994), об общей недостаточности их психофизического развития (И.А. Сикорский, 1889). Диффузный, неопределенный характер нарушений внимания, памяти и некоторых других процессов, заключающийся в снижении общего потенциала структурирования деятельности, также позволяет предполагать наличие у заикающихся недостаточности процесса мышления.
Важным является вопрос, на какой почве происходят эти изменения, являются ли они результатом органической мозговой недостаточности или в большей мере проявлением астено-невротического синдрома.
Для уточнения этого вопроса были использованы две методики – простых аналогий и пиктограмм. Методика простых аналогий представляет собой бланк, содержащий в левой части 20 пар слов, задающих смысловое отношение (например, «школа – обучение»). В правой части бланка к одному слову (например, «больница») требовалось подобрать, исходя из заданного отношения, соответствующее по смыслу из ряда слов – «доктор, ученик, учреждение, лечение, больной». В данном случае этим словом является «лечение». Первые три пары рассматриваются как тренировочные и служат для уяснения задания испытуемым. Существенным критерием оценки результатов является сама способность усвоить задание (В.М. Блейхер, 1976; В.М.Блейхер, И.В. Крук, 1986). Определенное значение имеет длительность выполнения задания и способность к исправлению допущенных ошибок. В ряде случаев заикающиеся, допустив несколько ошибок, при рассмотрении очередной аналогии осознают характер допущенных ими ошибок и, исправив сделанные до этого момента, больше не делают ни одной.
Всего с помощью методики простых аналогий было обследовано 85 детей и 169 взрослых заикающихся. Все они справились с заданием. По количеству допущенных ошибок дети распределились следующим образом: 51% – не допустили ни одной ошибки, 27% – одну, 22% – от 2 до 6 ошибок. Примерно таким же было количество ошибок при выполнении теста понимания простых аналогий у взрослых: 54% – ни одной, 27% – одну и 19% – от 2 до 5 ошибок. В большинстве случаев ошибки носили несистематический характер, отсутствовала какая-либо закономерность в их появлении. Они были в среднем равномерно распределены между различными аналогиями.
Метод пиктограмм, предложенный А.Р. Лурия (1969), позволяет получить сведения о различных психических явлениях, включая личностные особенности испытуемого. При его проведении испытуемому подчеркивается то, что он должен будет через некоторое время (не указывая точно через какое) правильно и полно воспроизвести все слова из предлагаемого списка. Такая инструкция на долгосрочное запоминание не только повышает мотивацию к запоминанию, но и способствует использованию испытуемыми наиболее емких, выразительных символов, более интенсивному процессу «смыслового конструирования» образа.
Анализ рисунков показал, что подавляющее большинство детей и взрослых заикающихся обнаруживают склонность к чрезмерной детализации: например, слово «развитие» изображается ими целой цепью тщательно прорисованных растений разного размера со множеством листочков, корнями и т. д. «Тяжелая болезнь» – в виде человека, лежащего в кровати, у которого изображены детали одежды (карманы, пуговицы и прочее), термометр. Наряду с детализацией достаточно типичными являются конкретные образы, такие как уже упомянутая кровать и термометр при изображении болезни, шарики как символ праздника и т. п.
Во время эксперимента пациенты долго не могут оторваться от предыдущего рисунка, часто стремятся вернуться к нему, что-то дорисовать, добавить детали. Они делают это вопреки инструкции, в которой подчеркивается, что от них не требуется проявления художественных способностей, что рисунки служат только для облегчения запоминания ими слов. Несмотря на это во время выполнения задания и после его окончания заикающиеся часто выражают неудовлетворение качеством своих рисунков, стараясь смягчить предполагаемую критику в свой адрес по этому поводу.
Склонность к детализации, «сверхтщательность» по С.Я. Рубинштейн (1970), свойственны эпилептоидным личностям. Вместе с тем круг переживаний заикающихся при выполнении и других заданий (например, для оценки памяти и внимания) в большей степени приближается к свойствам тревожно-мнительной личности. Основным мотивом только внешне ригидного поведения является повышенная неуверенность в себе, в своих способностях.
В отличие от эпилептоидной «застреваемости» заикающиеся, наоборот, опасаются остановиться на каком-либо определенном, окончательном решении. Они находятся как бы в состоянии перманентного выбора. Их гнетет не потребность реализовать какой-либо один вариант поведения, а невозможность реализовать все возможные в данной ситуации.
Таким образом, данные, полученные с помощью теста простых аналогий и метода пиктограмм, свидетельствуют об отсутствии у заикающихся детей и взрослых признаков органической мозговой недостаточности. У них отмечается достаточная сохранность логического мышления, способности структурировать воспринимаемый материал, хорошая организация долговременной памяти. При проверке у 20 взрослых заикающихся сохранности слов, запомненных с помощью пиктограмм, через 14 дней оказалось, что они смогли воспроизвести в среднем 80% из них. Вместе с тем в процессе мышления заикающихся детей и взрослых отчетливо прослеживается значительная эмоциональная окрашенность, склонность к сомнениям и перебору вариантов.
Поскольку афазия, как и алалия, относится к числу тяжелых системных нарушений речи, возникающих на почве органического поражения головного мозга (корковых его отделов), часто она сопровождается различными расстройствами познавательной сферы, гнозиса и праксиса, слухоречевой и зрительной памяти, внимания.