1. В идеологии: порочное животное — величественный человек.
2. В действительности: доброе, свободное животное — скотоподобный робот.
Таким образом, машина оказала механическое, механистическое, «отупляющее» и «закрепляющее ригидность» воздействие на представление человека о своей структуре. Человек составил следующее представление о себе.
Мозг является «высшим продуктом развития». Мозг человека представляет собой «центр управления», который направляет отдельным органам команды и импульсы аналогично тому, как «правитель» государства отдаёт распоряжения своим «подданным». Органы тела соединены с хозяином, «мозгом», с помощью телеграфных проводов, нервов. (Естественно, здесь представлено совершенно неправильное понимание, так как органы тела осуществляли соответствующую биологическую деятельность задолго до появления мозга в миллиардах организмов. Физиологические опыты показали, что существенная жизнедеятельность продолжалась в течение некоторого времени у собак и кур после того, как у них был удалён мозг.) Младенцы должны выпивать в установленное время определённое количество молока. Они должны спать определённое число часов. Их диета должна содержать X унций жиров, Y унций белков и Z унций углеводов. Человек не должен ощущать полового влечения вплоть до дня бракосочетания. Это влечение начинает проявляться именно в этот день. Бог создал мир ровно за шесть дней и отдохнул на седьмой день — аналогично тому, как человек отдыхает от своих машин. Дети должны изучать X часов математику, Y часов химию и Z часов зоологию. Все они должны получить одинаковый объём мудрости. Высший показатель развития умственных способностей равен ста баллам, средний показатель — восьмидесяти баллам, а низший — сорока баллам. При девяноста баллах человек получает степень доктора философии, а при восьмидесяти девяти не получает.
Даже в наше время психическая жизнь остаётся для человека чем-то неопределённым и загадочным. В лучшем случае он рассматривает её как некое выделение мозга, которое аккуратно хранится в отдельных ячейках. Она имеет не больше значения, чем испражнения, извергаемые из кишечника. На протяжении многих столетий человек не признавал существования души и, что хуже, отказывался от попыток исследовать ощущения и психический опыт. В то же время человек создавал мистические представления, отражавшие его эмоциональную жизнь. Тех, кто подвергал сомнению его мистические представления о жизни, преследовали и наказывали смертью. Таким образом, человек одновременно формировал механистические, механические и мистические представления о своей личности. Поэтому его понимание биологии значительно отстало от умения создавать машины, и он отказался от попыток понять себя. Созданной человеком машины было достаточно для объяснения отправлений его организма. [53]
Вызван ли только отсутствием знаний этот разрыв между замечательными производственными достижениями и биологическим пониманием? Можем ли мы предположить, что здесь реализуется бессознательная интенция, бессознательно-произвольное отторжение интуитивного проникновения в сущность своей структуры? (При проведении экспериментальных исследований оргона меня неизменно поражал тот факт, что тысячи выдающихся исследователей не обратили внимания на атмосферный оргон.)
На поставленный вопрос существует неопровержимый ответ: отставание нашего понимания жизни, её механическая неправильная интерпретация и завышенная оценка роли машины обусловливались и обусловливаются бессознательными интенциями. Непонятно, почему человек не мог создавать машины и одновременно исследовать живые, немеханические явления с помощью живых методов. Внимательное изучение поведения человека в важных жизненных ситуациях позволяет понять природу этой интенции.
Машинная цивилизация означала для человека не только улучшение его существования как животного; в субъективном отношении она выполняла более существенную, иррациональную функцию, постоянно подчёркивая, что человек не является животным, он принципиально отличается от животного. Далее возникает вопрос: почему в науке, религии и искусстве человек постоянно вопит о том, что он действительно человек, а не животное, высшее предназначение человеческой жизни составляет «умерщвление его животной части» и культивирование «ценностей», ребёнка необходимо превратить из «маленького дикого животного» в «высшего человека»? Почему человек должен отмежеваться от биологической ветви, на которой он вырос и частью которой он является? Затем мы должны задать такой вопрос: почему человек не видит опасностей (психические заболевания, различные виды биопатии, садизм и войны) для своего здоровья, культуры и разума, которые вызвали это отречение от биологии? Может ли человеческий разум допустить, что с человеческим страданием можно покончить только в том случае, если человек полностью осознаёт свою животную природу? Должен ли человек понять, что он отличается от животного лишь более высоким уровнем безопасности жизни и ему необходимо отказаться от иррационального неприятия своей подлинной природы?
«Долой животное! Долой сексуальность!» Таковы основные принципы формирования всей человеческой идеологии. Эти принципы остаются неизменными, независимо от того, рядятся ли они в фашистскую форму расово чистого «сверхчеловека», коммунистическую форму чести пролетариата, христианскую форму «духовной и нравственной природы» человека или либеральную форму «высших духовных ценностей». Во всех этих идеях звучит один и тот же монотонный мотив: «Мы не животные; это мы открыли машину, а не животное! У нас нет таких гениталий, как у животных!» Всё это усиливает завышенное значение интеллекта и «чисто» механического аспекта. При этом логика и разум противопоставляются инстинкту, культура — природе, разум — телу, труд — сексуальности, государство — индивидууму, высший человек — низшему человеку.
Как объяснить тот факт, что из миллиона шофёров и радиослушателей лишь очень немногие знают имена изобретателей автомобиля и радио, тогда как любой ребёнок знает имена генералов «политической чумы»?
Естественная наука постоянно вдалбливает человеку в сознание, что в основе своей он ничтожный червь в мироздании. Честолюбивые политиканы постоянно твердят, что человек не животное, а «зоон политикон», т. е. хранитель ценностей, «существо нравственное». Сколько вреда причинила платоновская философия государства! Понятно, почему человек лучше знает политиканов, чем учёных. Он не желает, чтобы ему напоминали о том, что в основе своей он сексуальное животное. Он не желает быть животным.
С этой точки зрения животное обладает не разумом, а «порочными инстинктами», не сознанием ценностей, а «материальными потребностями». Такие «различия» любит подчёркивать тот человек, который видит смысл всей жизни в зарабатывании денег. Если нынешняя смертоносная война и обладает какой-то разумностью, то эта разумность заключается в обнажении бездонной иррациональности и лживости таких идей. У человека было бы достаточно оснований для счастья, если бы он был столь же свободен от садизма, извращений и подлости и так же проникнут естественной спонтанностью, как любое животное, будь то муравей или слон. Если предположение о том, что Земля является центром мироздания и единственной обитаемой планетой, свидетельствует о тщеславии человека, то представление о животном как «бездушном», абсолютно лишённом нравственности существе не имело под собой оснований и оказало пагубное влияние. Если, считая себя великодушным святым, я возьму топор и расколю череп моего соседа, тогда меня вполне могут отправить в психиатрическую больницу или на электрический стул. Это сопоставление, однако, точно отражает существующее в душе человека противоречие между его идеальными «ценностями», с одной стороны, и действительным поведением, с другой. Хотя это противоречие и облекается в форму таких высокопарных социологических выражений, как «век войн и революций», «возвышенные фронтовые переживания» и «высшее развитие военной стратегии и политической тактики», тем не менее остаётся непреложным факт безнадёжной путаницы в представлениях человека о своей биологической и социальной структуре.
Ясно, что эта структура сознания сформировалась не естественным путём, а в результате развития машинной цивилизации. Нетрудно доказать, что в период замещения матриархального уклада патриархальным подавление и вытеснение генитальной сексуальности детей и подростков служили основными механизмами адаптации личностной структуры к условиям авторитарного строя. Подавление природы, «животного» в ребёнке было и остаётся до сих пор основным средством формирования механических субъектов. [54] Социальноэкономическое развитие общества до настоящего времени имело механический и независимый характер. Основа всех идеологических и культурных структур развивалась и расширялась одновременно с социально-экономическим развитием: «Долой генитальность!» и «Долой животное!» Стремление человека отмежеваться от своих биологических истоков нашло отчётливое и полное выражение в двух процессах: социальном и психологическом. Садисткая жестокость в экономической деятельности и войне, характерологическая механичность, двусмысленное выражение лица, защищённость чувств, извращённые и преступные стремления — всё это постепенно приобрело отчётливые очертания.
Прошло сравнительно немного времени с тех пор, как мы обратили внимание на пагубные последствия биологического развития, которое шло окольным путём. В связи с этим можно легко поддаться искушению смотреть на существующее положение слишком оптимистично. Чрезмерный оптимизм выражается в следующем рассуждении. Несомненно, человек сбился с пути, когда истолковал свою природу в рамках машинной цивилизации. Теперь, когда мы признали ошибку, её будет нетрудно исправить. Цивилизация должна быть механистической, но механистическое отношение человека к жизни можно без труда превратить в отношение, опирающееся на процессы живой деятельности. Проницательный министр образования мог бы издать соответствующие указы с целью изменения системы образования. Ошибка будет исправлена на протяжении жизни нескольких поколений. Так говорили некоторые умные люди во время русской революции 1917 — 23 гг.