ют, но и его родственники и друзья.
По сравнению с другими видами преступлений изучать убийства относительно просто. Если человека убили, обнаружили мертвым или он пропал, об этом чаще всего сообщается, и показатели латентной преступности— числа неучтенных убийств — довольно низки. Это резко контрастирует с такими преступлениями, как изнасилования и сексуальные домогательства, о которых очень редко заявляют, что приводит к крайне высокому уровню латентной преступности в этой категории. Авторы доклада ООН пишут, что эта прозрачность делает статистику убийств «одновременно приемлемым показателем насильственной преступности и надежным индикатором уровня безопасности в США».
В обзоре ООН сказано, что в 2012 году по всему миру были убиты почти полмиллиона человек (437 тысяч). Этот показатель меняется со временем. Хотя СМИ могут нас убеждать в обратном, исследование показывает, что после пика в 1991-1993 годах показатели зарегистрированных убийств значительно и повсеместно снизились.
1991 -1993 гг.
Общемировые показатели убийств, по данным Управления ООН по наркотикам и преступности. Global Study on Homicide, 2013.
На графике, иллюстрирующем исследование, мы видим, что существуют огромные различия в количественных показателях убийств в разных частях света и уровень насильственной смертности в Южной и Северной Америке почти в десять раз выше, чем в Европе и Азии/Океании. Это не значит, что люди в одних странах изначально более жестоки, чем в других, — роль играет сложное сочетание социальных факторов. Показатель может зависеть от достатка страны (ее ВВП), культуры и степени угнетения, политических или социальных конфликтов, доступности оружия. Легкий доступ к огнестрельному оружию (особенно в таких странах, как США) зачастую рассматривается как основной фактор влияния на количество убийств.
Авторы доклада также исследовали характеристики людей, которые осуществляют убийства. Большинство убийств совершаются мужчинами и в отношении мужчин: 95% убийц и 79% жертв — мужчины. Мы также знаем, что большинство людей, идущих на убийства (в абсолютных цифрах), живут в Южной и Северной Америке. Выбор оружия зависит от страны. В Америках 66% убийств совершаются с помощью огнестрельного оружия. Осужденные за убийство в других частях света более склонны использовать острые предметы (например, ножи) или иные средства — включая тупые предметы, физическую силу или яд. Наконец, когда мужчины убивают женщин, как правило, их жертвами становятся возлюбленные или члены семьи. В то время как в 2012 году 47% женщин были убиты романтическими партнерами или членами семьи, такая участь настигла лишь 6% мужчин.
Таково самое общее представление об убийствах по всему миру, но мы пока не получили ответ на гораздо более интересный вопрос: почему люди убивают друг друга? Мы рассмотрим его далее.
Я очень не люблю типологии, которые пытаются распределить совершивших убийство людей по группам на основе анализа места преступления или их бессознательных мотиваций: «Право, я думаю, этот убийца ведом жаждой власти. Возможно, он все еще живет с матерью. Очевидно, это невменяемый психопат». Отчасти я виню телевидение, из-за которого создается впечатление, будто составление психологического портрета такого рода интересно или полезно, — на мой взгляд, это не так.
Однако я люблю функциональную типологию. В этом смысле то, что Альберт Робертс и его коллеги сформулировали в статье 2007 года, достойно изучения[48]. Они утверждают, что «все убийства — разные. Убийцы не одинаковы по своей мотивации, оказанным на них внешним воздействиям, демографическим показателям и межличностной динамике. Убийствам предшествует сложная комбинация факторов». Заметьте, что их таксономия исключает убийства по политическим причинам.
Несмотря на всю многогранность этого вопроса, авторы обнаружили, что большинство убийств хорошо укладывается в четырехмерную типологию, которая основана на самых базовых составляющих преступления. Первый тип: «убийство, которому предшествовала ссора или спор» — иными словами, стычки, переросшие в нечто большее и порой начавшиеся по нелепым поводам. Это импульсивные ответы на незначительные фрустрации. Примеры из статьи следующие:
• Ссора и драка из-за четырех долларов. Жертва погибла от побоев.
• Подсудимый ударил жертву по голове доской, потому что они дрались из-за велосипеда.
• Жертву застрелили из-за спора по поводу собаки.
• Жертву застрелили из-за спора об очках.
• Жертву избили битой, труп бросили в лесу. Спор из-за наркотиков.
• Подсудимый застрелил жертву после ссоры, произошедшей ранее этим же днем.
• Жертву избили бейсбольной битой из-за денег.
Похоже, это весьма обычные стычки, которые настолько вышли из-под контроля, что в разгар ссоры произошло убийство. С уверенностью можно сказать, что последствия подобных ситуаций непропорциональны значимости спора. Похоже, мотивы таких убийств основываются на впечатлении, что насилие оправдано моментом, а не тем, что большинство людей сочло бы впоследствии разумным оправданием.
Второй тип — «убийство из корыстных побуждений», когда кто-то намеренно убивает человека во время совершения тяжкого или особо тяжкого преступления. Такие убийства обычно происходят во время грабежа, кражи со взломом или похищения. В данном случае конечная цель — не убийство, а получение денег или других ценностей. Убитый становится либо препятствием на пути к цели (например, преступник пытается ограбить дом, а хозяева оказываются на месте), либо средством достижения цели (например, жертву держат в заложниках, а затем убивают).
Третий тип — «убийство, спровоцированное домашним насилием или насилием по отношению к романтическому партнеру». В этих случаях убивают члена семьи или возлюбленного. Примеры мотивов:
• Убийца застрелил жертву. Он считал, что она ему неверна.
• Убийца застрелил жену, потому что она с ним рассталась.
• Убийца зарезал жену, потому что считал, что она ему изменяла.
• Подсудимая переехала мужа машиной, после того как он сильно ее избил.
• Убийца застрелил жертву после многих лет психологических издевательств в свой адрес.
• Подсудимая ударила своего парня кухонным ножом в грудь после ссоры.
Эти убийства совершаются не ради денег, а из-за сложных переживаний и дисбаланса власти в отношениях. Похоже, что в подобных случаях наши фантазии об убийстве претворяются в жизнь. Убить бывшего возлюбленного, зарезать того, кто вам изменил, переехать машиной мужа, который систематически вас унижал, — все это ситуации, в которых наша душевная боль перерастает в желание причинить физическую боль другому человеку. Мы можем желать избавления для себя, а для партнера — чтобы он испытал такую же или еще более сильную боль.
Последний тип убийств, который описывают Робертс с коллегами, — «случайные убийства». Сюда входят исключительно смерти в результате автоаварий, при вождении под воздействием алкоголя или наркотиков. Это немного странно, ведь это единственный тип убийств, когда человек в действительности не желает никого убивать. Такие действия не подпадают и под определение из доклада ООН, хотя они все же являются преступным причинением смерти. Однако, как согласятся те, кто потерял близкого в результате чьего-либо неосторожного или пьяного вождения, оплакивание такой смерти мало чем отличается от горя по убитому в результате ножевого или огнестрельного ранения. Злость и желание отомстить сопоставимо, даже если причины гибели различны.
Когда мы думаем об «убийце», мы представляем себе полицейский снимок, сделанный при задержании, с которого на нас скалится громила с татуировкой в виде слезы на лице[49]. Напротив, эта типология показывает, что ситуации, в которых зачастую совершаются убийства, вполне обыденны. У многих из нас случались ожесточенные споры с партнером, мы чувствовали себя оскорбленными, когда кто-то не возвращал нам мелкий долг. Разница в том, что эти убийства происходили, если преступник воплощал в жизнь то, о чем многие из нас всего лишь фантазируют. В отношении «случайных убийств» все еще банальнее. Многие из нас поступали так же: садились в машину пьяными или под кайфом, но — благодаря одной лишь удаче — последствия были совершенно иными.
Все еще больше усложняется, когда мы узнаём, что большинство людей, убивших раз, никогда этого не повторяют. Показатели повторного осуждения за убийство (рецидивы) крайне низки. Исходя из обзора научных работ, опубликованного в 2013 году психологом-криминалистом Мариеке Лием, «исследования, которые оценивают специфический рецидивизм (то есть совершение другого убийства), обнаруживают, что показатели рецидивов колеблются в рамках 1-3%»[50]. Можем ли мы называть человека, который однажды убил другого в разгар ссоры, убийцей всю его оставшуюся жизнь? Или он считался убийцей только в процессе совершения преступления?
Но прежде чем мы попытаемся ответить на этот вопрос, давайте вначале рассмотрим один любопытный факт, касающийся убийства. Если убивать способны и мужчины, и женщины, почему большинство убийств совершаются мужчинами?
До этого момента мне нравился довод эволюционной теории: убийство может нести адаптивную функцию. Но наши приятели-эволюционисты Дантли и Басс на этом не останавливаются, они утверждают нечто еще более неоднозначное.
Они заявляют, что «у мужчин — но не у женщин — развились тела и умы, предназначенные для убийства». По их мнению, так произошло потому, что «в процессе эволюции большая репродуктивная изменчивость мужчин способствовала отбору более экстремальных и рискованных мужских стратегий для получения и удержания партнерш... половые различия в использовании рисковых стратегий, таких как насилие и убийство, стали результатом этого уникального давления отбора на мужчин. мужчины, которым не удавалось брать на себя риски, оказывались в невыгодном положении в состяз