Впечатляет, насколько Том пытается контролировать Сьюзан даже в своем «прощальном письме». При этом он транслирует большое количество «двойственных» посланий: то превозносит Сьюзан, то жестоко принижает, то говорит, что хочет создать определенную дистанцию между ними, то пытается весьма очевидно и четко контролировать девушку. По словам Тома, ее дети являются препятствием для построения стабильных отношений с ним, но в то же время у него создается впечатление, что он вполне мог бы представить себе такой союз с ней. Множество противоречий в содержании письма оказывают дополнительное дестабилизирующее воздействие на такую, по сути, неустойчивую личность, как Сьюзан. В условиях ее и без того эмоционально напряженного состояния это письмо дает море возможностей для самых разных интерпретаций. Том не представляет, сколь разрушительные последствия для Сьюзан его противоречивые высказывания будут иметь в дальнейшем.
Жизнь без детей?
Не соглашайся на посредственность в жизни, стремись к большему и довольствуйся только лучшим…
Получив письмо от Тома, в течение нескольких дней Сьюзан все больше впадает в депрессию. Она понимает, что не смогла убедить его изменить свое мнение об их отношениях. Мужчина четко дает ей понять, что не допускает между ними ничего, кроме дружбы. Это вызывает у Сьюзан давнее, глубоко укоренившееся чувство одиночества и нехватки любви. У нее складывается впечатление, что мужчины в ее жизни всегда причиняли ей только боль. Ей кажется, что это никогда не изменится. Примерно через неделю Сьюзан не выдерживает. В воскресенье она едет к дому Тома и отчаянно пытается убедить его возобновить их отношения. Том стоит на своем. Сьюзан в конце концов рассказывает ему о своих сексуальных отношениях с отчимом, которые продолжаются по сей день. Даже эта шокирующая новость не побуждает Тома изменить принятое решение. Сьюзан все отчетливей осознает, что при нынешних обстоятельствах у нее нет возможности воплотить в реальность будущее с Томом, о котором она давно мечтала. Она все острее чувствует печаль и беспомощность. Во вторник, 25 октября 1994 года, она находится на работе. Идет уже вторая неделя после того судьбоносного письма. Находиться на службе рядом с Томом ей особенно больно. Во время перерыва она идет на обед с коллегами и бывшим возлюбленным, но при этом выглядит отстраненной. Настроение Сьюзан в этот момент настолько подавленное, что у нее больше нет сил притворяться счастливой. Как и прежде, ей нужно внимание Тома.
После обеденного перерыва она сообщает своему непосредственному руководителю о плохом самочувствии. Ей необходимо уйти пораньше, потому что она больше не может оставаться на рабочем месте. Начальник разрешает ей отправиться домой и спрашивает, в чем причина ее недомогания. Сьюзан объясняет, что она страдает от любви к Тому, но у нее нет шансов быть с ним из-за детей. Поговорив с шефом, Сьюзан остается на некоторое время в офисе. Наконец она звонит Тому и просит его о встрече. Оставшись с ним наедине, она объясняет, что Дэвид намерен устроить ей неприятности в случае развода. Муж планирует заявить о том, что она обманула налоговую инспекцию и что у нее был роман с отцом Тома. Мужчина приходит в ужас от мысли, что у Сьюзан могли быть близкие отношения с его отцом. Если этот разговор как-то и подействовал на него, то только в сторону еще большего отдаления от Сьюзан. Хотя она уже отпросилась, женщина остается в офисе еще пару часов. В итоге она приходит в кабинет Тома и хочет вернуть ему толстовку с эмблемой университета, в котором он учился. Тот говорит, чтобы она оставила одежду себе. Для Сьюзан это еще один двусмысленный намек и, скорее всего, знак установления близости. Он отдаляется от нее, но хочет, чтобы она оставила себе одну из его личных вещей.
Мысли в ее голове вращаются, стремительно сменяя друг друга: «Он любит меня, он не любит меня, он любит меня, он не любит меня…»
В конце дня Сьюзан забирает сыновей из детского сада. После этого она встречает коллегу по работе и останавливается, чтобы перекинуться парой слов. Во время разговора Сьюзан просит женщину вернуться с ней в офис, чтобы она могла извиниться перед Томом за выдуманную историю о романе с его отцом. Пока знакомая присматривает за детьми, Сьюзан пытается — уже крайне эмоционально — исправить ситуацию. Однако Том настолько раздражен уже состоявшимся общением, что выставляет ее из своего кабинета. Этот последний отказ ввергает Сьюзан в бездну отчаяния. Том бросает ее, и в этот момент ей так же больно, как и тогда, когда ее, шестилетнюю, покинул биологический отец. Коллеге, присматривавшей за детьми, она заявляет, что «просто хочет положить этому конец». Женщина не осознает, что Сьюзан всерьез задумывается о самоубийстве, так как та намеренно говорит довольно расплывчато.
Следующие пару часов Сьюзан находится с сыновьями дома. Ее мысли все время вращаются вокруг Тома, письма, которое содержит как обнадеживающие, так и уничижительные высказывания в ее адрес. Ее чувства и мысли полностью сосредоточены на этом человеке. Ей так хочется быть рядом с ним, что она надевает его серую толстовку с оранжевыми буквами Обернского университета. Наконец, она звонит в ресторан, где коллега, с которой она оставляла детей, ужинает с другими сослуживцами. Сьюзан спрашивает, есть ли среди них Том, на что получает утвердительный ответ. На вопрос, не интересовался ли он ей, коллега отвечает «нет». Сьюзан очень обидно слышать это. Она не может понять, как Том в этой ситуации может сидеть в хорошем настроении со своими друзьями, в то время как она не в силах вытерпеть причиненную им боль.
Около восьми часов вечера Сьюзан одевает трехлетнего Майкла и четырнадцатимесячного Алекса и пристегивает их ремнями к детским креслам на заднем сиденье машины. Женщина чувствует себя такой одинокой и преисполненной боли, что ей кажется, будто она никогда не испытывала ничего подобного. Такое восприятие вызвано ее депрессивным состоянием и стрессом, который неуклонно нарастал в течение последних нескольких недель. На протяжении всей жизни у Сьюзан случались более или менее продолжительные периоды отчаяния. Но этот оказался самым тяжелым за долгое время, потому что в данный момент у нее нет человека, за которого можно было бы зацепиться, пусть даже временно. Справляться в одиночку у Сьюзан не получается.
Позже она напишет в своем признании, которое сыграет важную роль в судебном процессе:
Во вторник, 25 октября, будучи очень взволнованной, я вышла из дома. Мне больше не хотелось жить! Казалось, хуже быть уже не может. Покинув квартиру, я решила немного прокатиться, а потом отправиться к матери. Я ехала, ехала и ехала, во мне нарастал страх и осознание того, что мне незачем жить. Мне пришло в голову, что я отныне не смогу быть хорошей матерью, но я не хотела, чтобы мои дети росли без материнской заботы. Я понимала, что должна покончить со своей жизнью, чтобы защитить нас от горя или вреда. Я никогда не чувствовала себя такой одинокой и подавленной. Я обожала одного человека, но он не любил меня и не полюбит никогда. Мне было невероятно трудно это принять. Но я причинила ему сильную боль и понимала, почему он никогда не сможет меня полюбить.
В целом описанные Сьюзан суицидальные настроения кажутся достоверными. Она с юности была склонна к депрессии и суициду, что в ее случае объясняется как генетической предрасположенностью, так и травмирующим опытом, пережитым в детстве. В ее жизни происходит переломный момент, когда она задумывается о так называемом «расширенном» самоубийстве — ее дети должны уйти вместе с ней. Основываясь на собственном опыте, ощущая себя брошенной и нелюбимой из-за добровольной смерти отца, Сьюзан считает, что и ее сыновьям будет лучше умереть. Конечно, она упускает из виду тот факт, что лишать малышей жизни из-за сложившейся кризисной ситуации крайне эгоистично. Сьюзан даже не думает обратиться за помощью к врачу, чтобы добиться конструктивного улучшения собственной жизни и жизни своих детей. Интенсивность негативных эмоций неимоверно затрудняет способность к конструктивному мышлению. Подъехав к озеру, Сьюзан хочет утопиться вместе с детьми, скатившись на автомобиле в воду с платформы для спуска лодок. Ее сыновья тем временем спят на заднем сиденье:
Подъехав к озеру Джона Д. Лонга, я чувствовала себя такой напуганной и растерянной, как никогда. Мне отчаянно хотелось покончить с собой. Я сидела в машине, готовая скатиться по платформе в воду, и даже съехала немного, но остановилась. Снова немного скатилась и снова остановилась. Затем я вылезла из машины и встала рядом с ней. Истеричка. Почему я так себя чувствовала? Почему в моей жизни все было так плохо? У меня не было ответов на эти вопросы.
К этому времени на улице уже совсем стемнело, только фары и слабый свет в салоне автомобиля обеспечивают хоть какую-то видимость. У Сьюзан в руках письмо Тома, которое она перечитывает снова и снова. На ней по-прежнему его толстовка, это позволяет ей чувствовать себя ближе к любимому. С одной стороны, она хочет умереть, но с другой, ее инстинкт самосохранения еще не полностью угас. Несмотря на подавленное состояние, ей становится страшно, когда она несколько раз пытается скатиться с платформы. В своем признательном письме она не упоминает, что перечитывала письмо Тома там, на озере. То, что он бросил ее, явилось спусковым крючком для выброса ее экстремально негативных чувств. Пробегая строчки глазами, она останавливается на отдельных фразах. Вырванные из общего контекста длинного письма, они, кажется, приобретают совершенно иной смысл:
Сьюзан, я действительно мог бы влюбиться в тебя. В тебе столько прекрасных качеств, и я думаю, что ты отличный человек. Но, как я уже говорил, у тебя есть кое-что, что меня останавливает, и да, я имею в виду твоих детей… «Удача улыбается лишь тем, кто умеет ждать»… Хотя на самом деле, думаю, тебе следует поступить именно таким образом… подумать о себе, наверстать что-то из юности, то, что ты пропустила… Тогда остальное придет само собой… Если ты хочешь однажды заполучить такого парня, как я, ты должна вести себя как хорошая девочка… как я уже говорил тебе раньше, ты особенный человек. И не позволяй никому внушать тебе обратное или транслировать тебе другое самоощущение. Я вижу в тебе огромный потенциал, но только ты сама можешь его реализовать. Не соглашайся на посредственность в жизни, стремись к большему и довольствуйся только лучшим…