Гипертериоз. Заболеванию часто предшествует травматическое стрессовое событие высокой значимости, переживаемое крайне напряженно. Высокий уровень беспокойства и раздражительности обусловлен повышенной секрецией гормонов щитовидной железы.
Сахарный диабет 2-го типа называют королем психосоматики. По последним исследованиям, предрасположенность к нему наследуется эпигенетически. В результате хронического стресса, испытываемого матерью в период беременности, происходит экспрессия (открытие) генов плода таким образом, что это вызывает устойчивость (резистентность) тканей к инсулину и последующую гипергликемию. Также диабет 2-го типа может сопутствовать или развиться в результате расстройства пищевого поведения, когда человек пытается компенсировать стресс путем употребления высококалорийной пищи, содержащей много сахара и других быстроусвояемых углеводов. Он буквально запихивает в себя свои проблемы, не в силах справиться с тревогой и стрессом другим способом.
Человек, страдающий диабетом 2-го типа, имеет избыточную массу тела, влияющую на его восприятие самого себя и восприятие его образа другими людьми, и, как следствие, сниженную самооценку. Это вовлекает его в замкнутый круг хронического психологического стресса.
Все остальные заболевания. Я думаю, что вы часто слышали расхожее выражение: «Все болезни от нервов». Мы уже знаем, что стресс подавляет иммунную систему, а это, в свою очередь, значительно влияет на все остальные функции организма. И течение заболевания, его тяжесть, сопутствующие осложнения или их отсутствие, сроки выздоровления и дальнейшие последствия для организма будут зависеть от соответствующего психологического настроя. Если у больного позитивный настрой, расслабленное, спокойное психологическое состояние, то он выздоравливает быстрее, силы его организма активизируются. Все наоборот, когда человек находится в постоянном тяжелом стрессе. Если он не верит в лечение и реабилитацию, не доверяет врачам, находится в депрессивном, подавленном состоянии, то выздоровление затягивается, лекарства перестают действовать должным образом, возникают осложнения и сопутствующие патологии.
Как понять, есть ли в вашем заболевании психосоматический элемент? Это возможно первично оценить по следующей причинно-следственной связи: если в результате усиления стресса после не связанных с болезнью событий (например, бытовых, социальных, профессиональных) симптомы заболевания усиливаются, значит, есть психосоматическое влияние[5].
Если же усиления симптомов нет либо они неспецифические (например, у вас есть кожное заболевание, но при стрессе его течение никак не изменяется, а появляются другие симптомы, напрямую с ним не связанные), то, скорее всего, ваше заболевание имеет другие причины. Они могут заключаться главным образом в генетической предрасположенности, в высокой дозе бактериального, токсического или физического поражения, в воздействии окружающей среды, в чем-то другом, не связанном напрямую с хроническим психологическим стрессом.
Очень важно помнить, что не все сводится только к психосоматике. Диагностика и лечение любого заболевания должны быть комплексными.
А сейчас я должен сделать очень важное заявление!
Несмотря на то что многие заболевания имеют психосоматическую природу и даже в инфекционных заболеваниях есть психосоматическая составляющая, диагностику и лечение необходимо начинать с посещения соответствующего профильного врача. Нужно сдать анализы, проверить физическое состояние организма, проконсультироваться у специалиста, получить четкий медицинский диагноз и начать лечение в соответствии с его предписаниями, не откладывая ни на один день.
Допустим, что результатом хронического психологического стресса стало соматическое заболевание, например описанное выше, или вы подозреваете, что какое-либо другое ваше заболевание имеет психосоматическую природу. Это значит, что в тканях, органах и системах вашего организма уже начались изменения и такая болезнь в ОБЯЗАТЕЛЬНОМ порядке требует медикаментозного, физиотерапевтического и иного медицинского лечения, которое вам назначит врач. Если вы уже начали лечение у врача (кардиолога, гастроэнтеролога, фтизиатра, эндокринолога, терапевта или другого специалиста), то только в этом случае вы можете начать разбираться со своим психологическим состоянием.
Еще раз. Визит к психологу, психотерапевту, специалисту по психосоматике следует планировать только после всестороннего обследования своего организма и начала традиционного медицинского лечения. Психотерапия всегда дополняет медицинское лечение, никогда не заменяя его полностью!
Глава 10. Общая схема устранения хронического психологического стресса
Итак, мы с вами уже знаем о физиологии стресса, о том, как он проявляется, как начинается и чем обусловлен. В данной главе мы будем собирать всё вышеперечисленное в единую картину для понимания, что же со всем этим делать. Еще раз коротко проговорим, как реакция на обычную жизненную ситуацию превращается в стрессовую и почему этот стресс в итоге становится хроническим.
Сначала эмбриону, затем плоду, а потом и маленькому ребенку, коими мы являемся от зачатия и на протяжении первого десятилетия, практически отовсюду грозит опасность. Ребенок рождается неподготовленным к самостоятельной жизни и может безусловно отреагировать только на очевидную, прямую опасность. Под прямой опасностью подразумевается воздействие внешней среды, которое резко и мощно перегружает сенсорную систему маленького человека. Тем самым оно вызывает немедленную реакцию нервной и мышечной систем. Например, коснувшись чего-то горячего, ребенок автоматически, не задумываясь об этом, отдернет руку. Так проявляется безусловный рефлекс.
Все остальные реакции на внешнюю среду представляют собой условные рефлексы как результат прямого или косвенного научения ребенка. В связи с ними нейронные связи в головном мозге образуют соответствующие доминанты, срабатывающие тогда, когда мозг получает сенсорную информацию, схожую с записанной в памяти.
Предположим, ребенок впервые сталкивается с незнакомой ранее стрессовой ситуацией, например подходит к краю дороги, по которой движутся автомобили. Он пока не знает, что дорога и автомобили опасны, т. к. самостоятельно сталкивается с ними впервые. У него нет жизненного опыта, связанного с переходом трассы, – этот опыт необходимо получить либо самостоятельно, либо через считывание реакции на свои действия с окружающих значимых взрослых.
Рассмотрим три основных сценария развития события. В первых двух у ребенка могут начать формироваться неврозы, а третьем, скорее всего, нет.
1. Ребенок самостоятельно делает вывод.
Вступив на дорогу под проходящие автомобили, ребенок провоцирует дорожно-транспортное происшествие со своим участием. Он слышит визг тормозов, испытывает страх и получает возможный физический ущерб от удара автомобилем или от водителя, который выдает свою эмоциональную реакцию и наказывает его, отшлепав, накричав и т. п. Ребенок делает вывод из этой ситуации. Вывод, в котором обязательно присутствуют: отношение к себе, отношение к другому (водителю), отношение к миру или его части (транспорт, автомобили, дороги и др.). Предположим, что ребенок закрепляет в голове следующее: «Раз это (ДТП) со мной произошло, значит, я глупый. Тем более водитель назвал меня таковым. А еще он был злым и агрессивным, а автомобиль был смертельно опасным. Это значит, что ВСЕ водители злые и агрессивные (помним, что у ребенка пока нет достаточного опыта, не сформирована кора головного мозга и он все обобщает). Раз в мире есть опасные автомобили и злые водители, то весь мир опасен. Или по крайней мере его часть, связанная с автомобилями и водителями. А раз я не могу справиться с этой ситуацией: мир опасен, водители и автомобили опасны, – то я буду их бояться. И в целом бояться всего, что связано с транспортом». В ситуациях, напоминающих исходное дорожно-транспортное происшествие, страх будет усиливаться. Так формируется хронический психологический стресс, или невроз, который в психологии и психиатрии называется «посттравматическое стрессовое расстройство».
2. Ребенок делает вывод в результате научения значимым взрослым.
Вступив на дорогу под проходящие мимо автомобили, ребенок слышит откуда-то сзади мамин отчаянный крик. На крик у него уже есть рефлекс. Он знает, что это означает опасность. Ребенок реагирует на крик, скорее всего, цепенеет либо бежит. Предположим, что испуганная мать успевает остановить малыша до того, как случилось дорожно-транспортное происшествие с его участием. Какой будет ее неосознанная естественная реакция? Она отругает ребенка, выместив на нем свои негативные эмоции, тем самым заразив его этими эмоциями. Мама объяснит малышу, какой он непослушный, глупый и никчемный, как он напугал ее, какие страшные и опасные бывают автомобили и сидящие в них водители. Не согласиться с мнением матери по всем этим вопросам ребенок не может: это опасно; свое мнение он пока не успел сформировать: жизненного опыта недостаточно. Что остается? Ребенок понимает, что он глупый и никчемный, мама (!), раз она ругается и (возможно) наказывает, тоже может быть опасной, водители и автомобили точно опасны, все участники (мама, автомобили, водители и всё, что с ними связано) опасны. То есть весь мир опасен. Формируется так называемый невроз беспочвенного страха.
«Почему беспочвенного? – спросит читатель. – Ведь автомобили действительно опасны, водители могут быть всякими, в том числе тоже опасными. Более того, и мама может быть таковой: есть же криминальные родители, способные изувечить или даже убить своего ребенка». Да, это так. Все это может быть опасным. Иногда, при совпадении некоторых ключевых нюансов. Например, автомобили будут опасными, если не соблюдать правила дорожного движения. Или в темное время суток и при каких-то чрезвычайных обстоятельствах. Но в общем и целом автомобили (и водители, и мама) достаточно безопасны для того, чтобы не испытывать страх постоянно. Не все водители и автомобили не всегда и не в той степени опасны, как может показаться ребенку.