— Да…идите. — Директриса обошла стол и плюхнулась в кресло. Вид у нее был усталый. Невыспавшийся.
Я на мгновение задержался, пропуская Настю вперед. Пытался понять, какие еще эмоции присутствуют в Гадюке. Она явно о чем-то переживает. И дело точно не во мне, не в Марине Леонидовне. Есть какая-то более весомая причина.
Однако, времени было слишком мало, не мог же я стоять, как дурак, посреди кабинета, учитывая, что Настя уже вышла. Да и директриса «закрылась». Она сделала это на автомате, даже не понимая, что умеет ставить щиты вокруг своих мыслей. Просто — хлоп! И все переживания Гадюки ушли в глубину подсознания. А туда на одной эмпатии не заберёшься. Там только псионику возможно что-то разглядеть. Но даже ради очень острого приступа любопытства, я способности сейчас применять не буду. Переживает директриса — да и хрен с ней. Главное, что нас это касаться не может.
В общем, несмотря на интерес к состоянию Гадюки, которую я никогда не видел настолько расстроенной, пришлось топать за подругой, не солоно хлебавши.
— Какого черта?! — Едва мы оказались на приличном расстоянии от директорского кабинета, я схватил Настю и утащил ее под лестницу, которая находилась неподалеку. В школьном коридоре стояла тишина. Время уже перевалило за девять и в классах начались уроки.
— Ты зачем это устроила? Тебе не приходит в голову мысль, что я не хочу тут учиться? И жертвы твои мне тоже не нужны. Не думала об этом, а? Почему принимаешь такие решения, даже не поговорив со мной? Я давно искал повод, чтоб свалить. Боялся, если попрошу меня отчислить, тебе может предъявить за это муниципалитет. Оплачивали ведь два года мое место. Еще повесят долг на тебя. А тут — выгнали и выгнали. Не моя вина, что педагогический состав такой нежный и ранимый. Сорванный урок за нормальную причину выдать сложно. Но директриса прикопалась. И слава богу. Меня все устраивало! Нет, обязательно нужно было влезть!
Девчонка хлопала глазами, уставившись на меня с искренним изумлением. Она, видимо, такого напора не ожидала. И слов подобных тоже не ожидала.
— В смысле не хочешь учиться? А что тогда ты хочешь? Идти на завод? — Она легонька ударила меня кулаком в плечо. — Ты придурок, Рубцов! Образование даёт шанс на нормальную жизнь.
— Конечно, нет. — Я даже тихо засмеялся от столь нелепого предположения. — Ну, какой, к черту, завод?
Вздохнул, бросил рюкзак на пол, сел рядом и уставился в одну точку. Похоже, настал момент, когда нам с Настей нужно серьезно поговорить. Момент, от которого будет больно ей, но еще больнее будет мне. И разница в том, что Настя со временем свою боль отпустит. Забудет меня. А я свою боль не отпущу никогда.
— Ты что-то задумал… — Она не спрашивала, просто констатировала факт. — Черт… Рубцов… Что ж ты за человек такой…
Девчонка покачала головой. Она выглядела очень расстроенной. Потом подошла совсем близко и тоже плюхнулась на пол, сложив ноги под себя. В этой школе полы намывают каждый час. Они настолько чистые, что некоторые жители нашего района даже есть с такого пола не побрезговали бы.
— Блин… Я всегда знала. Ты не сможешь жить спокойно. В тебе это давно сидит. С того самого дня, когда мы оказались на долбаной мусорке с Жиртрестом. Черт… Если бы можно было повернуть время вспять, я бы никогда тебя не потащила на свалку… Давай, рассказывай, какие мысли в твоей голове? Какой план?
— Да что рассказывать…хочу уехать. В столицу. Тут мне делать нечего. Тут я обречен. Меня поймают рано или поздно. Скорее, даже рано. Ты сама знаешь, я понятия не имею, как нужно обращаться с той силой, которой обладаю. Мне нужна информация. Только в столице есть библиотека с настоящими бумажными книгами. С журналами и газетами. Да, найти то, что мне нужно, будет непросто, но я там хотя бы могу попробовать. Иначе дело закончится бедой. И потом, город у нас маленький. В любом случае произойдёт что-то, какая-нибудь ситуация, в которой я уже не смогу выкрутиться. И что? На утилизацию? В школах проверки ежегодные. Где гарантия, что следующую я тоже пройду. Еще осталась пятая способность. И она пока не активирована. Может, вообще никогда не активируется. Не знаю. Но я должен уехать, чтоб хотя бы попробовать стать псиоником в полном смысле этого слова. Хотя бы попытаться.
— Хорошо… — Настя кивнула, — Ты полностью прав. Давай уедем. Сбежим и уедем. Только надо подготовиться. У нас ведь даже элементарно нет денег на первое время. И кстати, как ты вообще планируешь это решать? Без денег, никуда. Без денег мы будем жить на улице. В столице я могу, конечно, устроится на работу. Посудомойкой, например. Или горничной. Хотя, нет, горничной еще не возьмут. Это достаточно престижная работа…Можно попробовать попасть в Корпорации. В какую-то из них. Я ведь неплохо разбираюсь в химии. Например, Корпорация «Лотос». Под ними вся индустрия красоты. Я могла бы устроиться, например, в лабораторию. Сначала уборщиком, потом пройти курсы, сдать внутренний тест и перейти на должность сотрудника…могла бы…
— Нет! Не могла бы! — Я вскочил на ноги, взял рюкзак, закинул его на плечо. На Настю старался не смотреть. — Ты мне не нужна. Все! Больше не нужна. С хрена ли в планах о побеге фигурирует местоимение «мы»? Я уеду один. Ты останешься здесь. В столице меня ждёт новая жизнь. Новая, классная. Точно это знаю. А ты говоришь «мы»… Ты чего, Левина?! Одно дело дружить в маленьком провинциальном городке и совсем другое — в Новом Питере. Ну, да… Росли вместе, не вопрос. Однако сейчас у меня есть возможность получить что-то большее от жизни. С тобой я этого сделать не смогу. Ты будешь для меня обузой. Извини, но к такому повороту не готов. Сиди здесь. Учись. Закончи школу, поступи в колледж. Потом шуруй в институт. Вот — твоя судьба. А я хочу большего. Так что, нет… «Мы» больше не существует. Я уеду один.
— Не верю тебе… — Настя по-прежнему сидела на полу, поэтому ей приходилось задирать голову, чтоб посмотреть на меня. — Ты говоришь это специально. Думаешь, для меня так лучше. Ты хочешь, чтоб я училась и дошла до «вышки». Ты меня сейчас специально обижаешь.
— О, Господи… — Я резко сел на корточки. Мое лицо оказалось ровно напротив Настиного. — Смотри мне в глаза. Ты ведь знаешь хорошо своего друга Борьку. Правда? Знаешь, когда он врет. Так вот… Я не хочу брать тебя в столицу, потому что ты мне надоела со своей опекой, со своим добреньким сердечком, со своими дурацкими принципами. Я рядом с тобой чувствую себя каким-то ущербным мудаком. Потому что Настя Левина у нас вся такая чистенькая, правильная, белая-пребелая. А я не такой. Ясно? И не собираюсь быть таким. Во мне огромная сила. Я хочу ее всю. Всю, целиком. А ты мне будешь мешать. Еще раз говорю, ты станешь для меня обузой. Так что… Извини, но давай, наверное, теперь каждый сам по себе.
Я поднялся, закинул рюкзак на плечо и, не оглядываясь, пошел в сторону класса.
Корпорации и их польза
Я дал себе неделю. Ровно одну неделю на то, чтоб выполнить задуманное. Найти способ обеспечить свое существование на ближайшее время, когда останусь один, и сбежать.
Почему так мало? Да потому что если решил, надо делать. Иначе потом начнется. Подождать, потерпеть, посмотреть… Нет. Выбор сделан и нужно двигаться. Иначе в какой-то момент можно передумать и как итог — вообще никуда не попасть. Хотя, почему же никуда? На утилизацию. Вот это — единственное место, где я однозначно имею все шансы оказаться, если буду ждать «подходящего момента».
Первым делом, естественно, встал вопрос о финансах. Чертовы финансы… Настя права. Мне нужны деньги. Наличные. Сумма, которой хватит на первое время, пока буду соображать, с чего начать и чем заняться. Пока кроме места назначения, куда необходимо попасть, я не имею чёткого понимания ни о чем.
Представлять в голове, как я классно устроился в столице, обирая богатеев, — это одно. Реальность — совсем другое. Да и потом, не надо забывать про возраст. Четырнадцатилетний подросток может привлечь внимание. Наверное…Честно говоря, никогда в Новом Питере не бывал и понятия не имею, как там все устроено. Но одно знаю точно. Деньги решают любые проблемы, открывают любые двери. Деньги и связи. Особенно, в нашем мире, где всем заправляют Корпорации с их чуть ли не клановой системой организации. Быть членом Корпорации, даже на самой низшей ступени, это — иметь завтрашний день.
В общем, для того, чтоб заполучить финансы для побега, мне нужно выбрать «жертву». Дом, в который я наведаюсь. В идеале, его хозяином должен быть человек, который достаточно обеспечен, чтоб иметь наличность «на руках», но не настолько крут, чтоб желание найти и наказать вора стало принципиальным моментом. Поэтому кандидатура Костырева отпала сама собой. Хотя, конечно же, она упорно лезла мне в голову.
Папаша Никиты слишком серьезная фигура в нашем городе. Если я грабану топ-менеджера Корпорации, уверен, это может превратиться в проблему. Потому что Корпорация — такая дрянь, которая не спустит с рук любой выпад в сторону своего сотрудника. Я не про мелочь всякую, конечно, говорю. Про тех, кто занимает определённую нишу в структуре организации.
Корпорации, это — вообще отдельная песня. Государство в государстве. Всего их семь. Отец Костырева работает на «Светлый путь». Одна из самых мощных и влиятельных. Кто бы мог подумать, что утилизация какого-то странного мусора поставит их выше остальных. Даже выше «Рубина», который загреб под себя всю золотодобывающую промышленность и, естественно, добычу драгоценных камней. Впрочем обработку, продажу тоже.
Просто после войны, например, стало понятно, бриллианты — дело хорошее, но куда и кто их будет носить, если по всему миру полным полно различного дерьма, в том числе, ядерных отходов. Браться за это никто не решался, кроме, с трудом поднимавшейся из руин России. Тем более, на тот момент внутри страны тоже начались интересные процессы. Как утверждает наш учебник истории, почти сотню лет творились те самые «вакханалия» и «анархия», о которых говорила директриса. Партии и политические течения сменяли друга друга со скоростью жизненного цикла бабочки-однодневки. К власти приходили президенты, их смещали диктаторы, и снова возвращались президенты. А потом очень незаметно вдруг стало понятно, настоящая власть собралась в руках Корпораций.