Окрестности озера Улим, 06 июля 1999 года
1
Первый шаг оказался труден. И первый вдох. Ноги подкосились, она упала на колени, обхватив себя руками. Крик рвался из лёгких — но наружу изливалась лишь вода, и поток её никак не кончался… Ира скорчилась в странной позе, напоминая сюрреалистичную пародию на фонтан, украшенный скульптурой. Изображающей обнажённую девушку скульптурой…
Ей казалось, что она стоит так долго, очень долго. На деле, конечно, прошли секунды — струя иссякла и Ирина опасливо втянула воздух. Он был горячим, сухим, обжигающим, — и вонзился в лёгкие тысячами раскалённых добела иголок.
Она закашлялась, последние капли воды вылетали наружу, падали на траву… Вдох, второй, третий…
Неприятные ощущения потихоньку уходили — и ушли совсем.
Ира встала на ноги. Дышалось легко, свободно — да и вообще всё тело налилось силой, новой и непонятной.
Комары вились рядом, воздух буквально звенел от их писка, но ни один не сел на её обнажённую кожу.
Ирина осторожно дотронулась до жаберных крышек — они закрылись, плотно прижались к телу. Пальцы ощутили подрагивание, лёгкую пульсацию — словно там, под кожей, притаилось живое существо… Отчасти — если верить Хозяину — так оно и было. За новым органом надо тщательно ухаживать, особенно сейчас, в первые дни — погибнув по её недосмотру, жабры, умирая, убьют и свою хозяйку. Нельзя их пересушивать — поначалу можно выходить из воды часа на полтора, максимум на два — в зависимости от влажности воздуха. Нельзя прикрывать — ничем, даже самой лёгкой тканью…
Много чего нельзя… А можно и нужно одно. И она это сделает. Сегодня. Сейчас.
…Она бежала по лесу, бездумно расходуя дармовую силу. Бежала, почти не касаясь земли, чуть задевая ладонями тёплые стволы берёз, бежала, зная, что по спине бьётся густая волна волос. Отросших за сутки…
Босые ноги касались лишь мягкой травы. Казалось, ступни сами чувствовали: здесь сучок, тут ямка.
Внезапно Ирина остановилась. Что-то странное мелькнуло впереди. Светлое, движущееся.
Обнажённое тело? Такое же, как… Ира прижалась к стволу берёзы, напряжённо вглядываясь в переплетение ветвей впереди. Хозяин говорил, что она не одна такая… Ничего и никого. Почудилось? На бегу приняла за человека игру света и тени? Может быть…
Дальше она шла медленно, осторожно… Старуха-лобаста рассказывала, что где-то здесь проходит дорога — но ездят по ней достаточно редко. Только если кто из местных примет хорошенько на грудь в городе и не захочет рисковать встречей с автоинспектором на трассе. А как реагируют пьяные мужики на женщин, она знает. Уж она-то знает… Озеро получит в жертву не человека — животное, похотливого самца.
Среди деревьев мелькнул просвет. Дорога? Так и есть — если можно назвать дорогой две глубокие колеи с растущими между ними кустиками. Но на засохшей грязи отпечатались следы покрышек — значит, тут действительно ездят, значит, шанс имеется.
Она огляделась, выбирая удобную позицию — так, чтобы показаться на несколько секунд, сделать призывный жест и тут же исчезнуть в зарослях. Пожалуй, вот здесь…
Но спрятаться в густом молодом березняке Ирина не успела. Вдали послышался звук мотора.
2
Через несколько секунд она поняла — приближается не машина. Мопед или мотоцикл — причём, судя по треску, с весьма прогоревшим глушителем.
Отлично, так даже лучше. Подъехал бы, например, грузовик с людьми в кузове — пришлось бы пропустить и ждать ещё неведомо сколько. Мотоцикл — один или двое седоков. Если в чащу за ней бросится один — хорошо. Если двое… — она справится и тогда. Должна справиться…
Ира укрылась в заранее присмотренном месте. Тело сотрясала крупная дрожь. Казалось, звук приближается едва-едва… Казалось, мотоцикл газует на месте…
Ну скорей же! Скорей! Она чувствовала себя сжатой до предела пружиной — или выдаст в одном всплеске всю накопленную энергию, или сломается, разлетится на куски от внутреннего напряжения.
Звук двигателя усиливался — незаметно, исподволь. И вдруг смолк. Секунда звенящей тишины, другая, третья… Ира напряжённо вслушивалась. Ничего… Заглох? Сломался? Или седоки мотоцикла собрались по грибы — и попросту доехали до нужного места?
Она подождала ещё — тихо — и побежала по лесу, не разбирая дороги.
Вдруг вспомнился зануда-физрук, постоянно гонявший студенток на какие-то общегородские зачёты и сборы. Да, увидел бы её Василий Никодимович, глазам бы не поверил, — Ира Величко, обычно приходящая к финишу второй от конца, несётся по лесу со скоростью наскипидаренной гепардихи…
По её расчётам, оставалось несколько сотен метров до того места, где мотоцикл перестал подавать признаки жизни, — когда Ира неожиданно увидела среди высоких папоротников человека. Мужчину, присевшего со спущенными штанами…
Ну вот… Делай, что должна.
Надо было поторопиться, но она застыла на месте. Не могла заставить себя подойти неслышным лёгким шагом, положить пальцы на горло, резко сдавить… Сил хватит, Ирина знала это, но…
Шагнула вперёд, снова остановилась… Пригляделась внимательнее. Ну точно! Он! Он! Насильник из подъезда! Не вынес, что «проклятая сучка» оказалась на свободе, приехал сюда по её душу!
Нерешительность как рукой сняло. И всё-таки Ирина не спешила сделать несколько последних шагов — хорошо помнила, какой поистине медвежьей силой обладает этот гад.
«Камень!» — решение пришло мгновенно. Она видела на бегу — совсем неподалёку отсюда — несколько обломков валунов, торчащих из песчаной осыпи. Ирина бросилась обратно — стремительно и неслышно. Лишь бы успеть, лишь бы не ускользнул, подлец… Успеет. Успеет! Судя по натужному кряхтению, процесс затягивается.
Она, ломая ногти и в кровь обдирая кончики пальцев, выковыривала, выдирала из песка неровный, угловатый камень. Готово! Ира устремилась обратно, подхватив импровизированное оружие, совершенно не чувствуя изрядного веса.
Сейчас, сейчас… Но что за странный звук там, впереди? Проклятье!
Два тела сплелись, катались по земле в отчаянной схватке — насильник и обнажённая девушка. Ирина застонала. Не успела, опередили! Хотелось крикнуть: «Он мой, мой!» Но Ирина не крикнула. Подняла камень над головой и осторожно начала приближаться. Неважно, кто начал, главное — кто поставит финальную точку!
Сил здоровенного мужика хватало лишь на то, чтобы удерживать руки хрупкой на вид девушки на небольшом расстоянии от своего горла. В драке наступила патовая ситуация, и Ирина попыталась ей воспользоваться. Она уже примеривалась, из какой позиции лучше нанести смертельный удар, но тут…
Отчаявшись задушить противника, девушка неожиданно ударила его головой в подбородок — раз, другой, третий… Послышался явственный хруст, голова мужчины откинулась назад. Девица немедленно вцепилась зубами в его горло — и сразу же отпрыгнула назад, вскочила на ноги с кошачьей грацией. Кровь ударила из разодранной артерии далеко, сильно…
Всё было кончено — хотя тело под ногами ещё ворочалось, ещё не желало признавать поражение и смерть.
Они стояли по разные стороны умирающего, обмениваясь взглядами, полными ненависти. Лишь сейчас Ирина смогла разглядеть незваную конкурентку — темноволосая, невысокая, на вид совсем не крепкая. А что, если…
— Не вздумай! — взвизгнула девица, разгадав намерение Ирины. — Нельзя своих! Чужих только!
«Она права, не примет Хозяин такую жертву…» — поняла Ира. И с сожалением опустила камень.
Процедила с ненавистью:
— Он мой! Я его нашла!
— Да-а-а?! А дерево кто на дорогу свалил? Иди отсюда! Сама ищи, к чужому не примазывайся!
Обида и ненависть постепенно отступали.
— Ладно, забирай своего засранца, — произнесла Ирина устало. — А с деревом ты хорошо придумала, просто здорово…
Перепачканное кровью лицо девицы расслабилось. Она даже сделала ответный комплимент:
— Ты с камнем тоже ловко сообразила… Надо и мне было, а то здоровущий бугай, едва осилила…
— Я знаю, я с ним… — Ирина осеклась, опустила взгляд на тело, наконец затихшее. Не он… Другой цвет волос, иная форма лица. Опять ошибка.
Девица деловито ухватила мертвеца за лодыжки и волоком потащила куда-то.
— Помочь?
— Сама… — начала девица и не закончила.
— Эге-ге-гей!!! Петро-о-о! — послышался с дороги громкий голос.
— Не один был… Повезло тебе, искать не надо, — усмехнулась мавка. Зубы её оказались испачканы кровью. — Иди, что стоишь!
И торопливо утащила труп в кусты. Ирина проводила её взглядом — видела, как задрался на голову поношенный пиджак мертвеца, как выпадают из карманов разные мелочи…
Надо было пойти на дорогу и закончить начатое — но вся решимость куда-то подевалась… Хуже того, Ирину обуял дикий страх. Казалось, отовсюду из зелёных зарослей на неё устремлены чужие, враждебные взгляды — а она маленькая, беззащитная… И голая.
Снова послышался крик со стороны дороги. Очень скоро убитого начнут искать… А если с ним ехал не один попутчик, а двое или трое? Только теперь Ирина вспомнила, что у мотоциклов порой бывают коляски…
Она заметалась, засыпала прошлогодней листвой кровавое пятно, куском мха прикрыла кучку дерьма. Потом побежала по следу за темноволосой мавкой, подчищая следы. Подхватила выпавший из кармана мертвеца потёртый бумажник, мятую пачку «Беломора», расчёску — и замерла в недоумении. На мху, матово поблёскивая, лежал пистолет. Газовый? Ирина абсолютно не разбиралась в оружии, да и некогда было разбираться… Подхватила опасную игрушку, с трудом удерживая всё собранное в руках, — мимолётно пожалела об отсутствии карманов или сумки. Затем увидела ещё один предмет, который никак нельзя было оставлять здесь — он показался ей сотовым телефоном какой-то древней, допотопной модели… Подхватила и его, тут же всё рассыпалось; она, беззвучно матерясь, собрала вещи, прижимая рукой к животу…
Лёгкая боль в жабрах — даже не боль, скорее неприятное ощущение — послужила сигналом тревоги. Сколько времени она уже провела на суше? Час? Больше?
Ирина снова торопливо разрывала руками песок — на той самой осыпи, где взяла камень. Ещё пара пригоршней… достаточно. Вещи, которые никогда больше не понадобятся хозяину, легли в неглубокую ямку. Она отломила ветку с куста, вторую, третью, замела свои следы на песке.
Снова призывный крик — теперь совсем близко. И, словно в ответ, жабры полоснула боль — гораздо сильнее.
Ирина со всех ног помчалась к озеру. Выскочила на берег, бросилась в прохладную воду, отдавая ей жар тела, пережитые страх и ненависть.
Сегодня не её день…
Долго не решалась вдохнуть воду — знала, что без этого нельзя, иначе положительная плавучесть постоянно будет тянуть к поверхности — и не могла. Затем всё-таки вдохнула… Вода хлынула внутрь с обжигающей болью. Одновременно жаберные щели встрепенулись раз, другой и мерно заработали…
Глубже, в темноту. Тело подчинялось идеально. Ниже, где холод, где тишина.
Она всё сделает, всё, что нужно.
Но не сегодня.