– Твою, кха, мать…, – выругался Севилья.
– Новый кокон, быстрее, – прохрипел Слон и побрел за Гайденном.
Севилья посмотрел на Карягина. Слон прав, надо опять его прятать. С момента создания первого кокона времени прошло более чем достаточно для того, чтобы переломанный маг умер, но нет. Он был жив до сих пор. Значит, что-то да делает его кокон.
Из дальнего угла донесся мат: это Слон, не утруждая себя наклонами и напряжениями, просто пнул валяющегося Гайденна и указал тому на начавшего создание третьего кокона Севилью. Кое-как они добрались до колдующего мага и в изнеможении повалились рядом. Севилье оставалось им только завидовать. Как ни странно, в этот раз опять появились клочья тумана. Кокон возник сам собой. Темнота сомкнулась вокруг, и Севилья тихо опустился на пол. Его часть закончилась, теперь выступление Слона и Гайденна.
– Посвети, – попросил Слон и над ним зажегся небольшой шарик света.
– А тяжеловато, – посетовал Гайденн. Слон не ответил.
Прошло несколько минут. Севилья достаточно отдохнул, чтобы не валяться на полу мешком, но подойти не решался, чтобы не помешать Слону, колдующему в неверном свете светящегося шарика.
– Ч-черт, – со стоном выпрямился тот. – Не получается до конца. Его все-таки растягивает.
– Он умрет? – Гайденн высказал тот же вопрос, что вертелся на языке у Севильи.
– Здесь и сейчас – нет, – Слон, кряхтя, потер затекшую поясницу. – Но как только кокон снимем – все начнется опять. Не так интенсивно, но все равно сделать ничего не получится. По крайней мере, в Улитарте. Может, у глеммов есть кто, но это не факт, и их еще искать надо. А здесь он тоже не может вечно лежать – он крови много потерял, а не дай Бог, заражение пойдет. Земных-то препаратов нет, а магиприпасы утекают отсюда, как вода. Да и не дело это, тут лежать, – повторился он.
– И что делать? – Севилья подошел поближе и посмотрел на лежащего. Сильных улучшений не наблюдалось, но кровь хотя бы перестала вытекать, и стало видно, как Карягин дышит.
– Не знаю. Надо что-то придумывать с этим фоном, – развел руками Слон и повернулся к Гайденну. – Давай, думай. Ты у нас специалист по коконам и параллельным пространствам.
Он не сказал «ты все это затеял, тебе и разгребать», и Гайденн оценил.
– Есть одна мысль, – загадочно поднял палец он.
Посмотрев по сторонам, как будто выискивая что-то, Гайденн задрал голову и … заорал так, что Севилья чуть не присел от неожиданности.
– Э-э-эй, эге-гей! Есть тут кто-нибудь?
Тишина была ему ответом. Севилья с некоторой неуверенностью посмотрел на Слона: а все ли в порядке с Гайденном? А то взрывы там разные, соратник на волоске от смерти и прочее …
– Я еще раз спрашиваю «эге-гей»! – добавил в голос нетерпения Гайденн. – Есть тут кто?
Севилья, наконец, поймал взгляд Слона и аккуратно показал на стоящего с запрокинутой головой Гайденна. Слон в ответ прикрыл глаза: все нормально.
Да? Ну ладно….
– Короче так, – терпение у Гайденна кончилось. – Если я потом узнаю, что какая-то падла тут сидела и ничем не захотела помочь….
– То что? – раздавшийся откуда-то с потолка скрипучий голос заставил Севилья буквально подпрыгнуть на месте. Он завертел головой, высматривая, кто же это смог за ними проникнуть в кокон, да еще так, что он об этом не узнал. Что происходит вообще?
– Ага, – злодейски оскалился Гайденн, – так все-таки кто-то был.
– Я еще только буду, – сообщил голос.
– Когда? – потребовал ответа Гайденн.
– Раньше.
У Севильи начали медленно округляться глаза.
– А сейчас?
– Сейчас я только есть, – сообщил голос. – Еще немного. Ага, есть. Чего у вас?
– Ты это бабушке своей расскажи, – Гайденн скрипнул почти так же, как голос. – Раньше, позже, сейчас. Смотри давай.
– А, Гайденн, – голос скрипучим быть не перестал, но интонации сменились. Теперь они походили на заискивание. – Это ты. А я думаю, что это здесь такое?
– Ага, – фальшиво бодро согласился Гайденн, – а я-то смотрю, кто тут так орет, да? Полчаса смотрел, все никак допереть не мог. Лаша мозги выела, не иначе, – он резко сменил тон. – Можешь помочь?
– В чем? – поинтересовался голос и тут же нашел. – О, ух ты, какая штука, а я такой раньше не видел. Или позже такая уже есть?
Севилья, совершенно не понимая, что происходит, посмотрел безумными глазами на Слона. Тот мелко затрясся от беззвучного смеха.
– Ниже смотри, – сурово приказал Гайденн.
– Ага, – согласился голос. – Здравствуйте. Вас много, оказывается….
Гайденн многозначительно кашлянул и голос заторопился.
– Здравствуйте, здравствуйте, здрав… Ой, а чего это он лежит?
Гайденн сделал глубокий вдох.
– Мгновенно отвыкаешь с ними общаться, – пожаловался он Севилье. Тот в ответ только хлопнул пустыми глазами: конечно же, очень тяжело после перерыва. Все понятно, чего уж там…
Гайденн опять задрал голову.
– Вот этот, который лежит, – четко и медленно, почти по слогам, начал Гайденн вводить голос в курс дела, – попал между «раньше-позже», как вы говорите. По пути ударился, теперь ему плохо. Можешь сказать, как убрать остатки «раньше» и «позже», чтобы мы его лечить могли? И почему ему раньше было хуже, чем сейчас?
– Позже, – встрял голос.
– Что позже? – не понял Гайденн.
– Ему позже было лучше, – пояснил голос. – Вы ушли раньше.
Севилье захотелось надавать себе пощечин, чтобы весь этот бред закончился. Раньше, позже, голос, темнота, лаша и еще черт знает что. Где он? Что вокруг? Темнота престала быть спокойной. Слон, увидев его состояние, все же решил подойти и объяснить. Севилья с надеждой уставился на подходящего Орлова.
– Это мох, – успокаивающе пояснил Слон.
Севилья против воли отодвинулся подальше. И этот с ума сошел. Пора отсюда выбираться.
Слон заметил..
– Да ты не переживай, это обыкновенный мох, – успокоил он.
– А я и не переживаю, – Севилья изо всех сил пытался сохранять спокойствие, потому что бегать тут кругами и орать не очень удобно, еще об Карягина споткнешься. – Это мох, обыкновенный мох.
– Да ты не понял, – досадливо поморщился Слон. – Это «мох»* зверь такой, в коконах живет.
– Сам ты зверь, – голос услышал и обиделся. – И ничего я не в коконах живу.
– А как мне тебя называть? – шутливо огрызнулся Слон. – «Тварь»?
– Я не тварь, – Севилья не видел обладателя голоса, но готов был поклясться, что тот обиженно надул губы. – Я мох.
– Ты болтун, – переключил разговор на себя Гайденн. – Вместо того, чтобы помочь…
– А раз вы обзываетесь, я с вами разговаривать не буду, – сообщил голос. – И вообще, у вас скучно.
– «Скучно», это у них худшее определение бытия, – вполголоса сообщил Слон.
– Ах тебе скучно! – если до этого Гайденн просто изображал грозного дядьку, то сейчас он разозлился всерьез. – Значит, тебе скучно?! А когда вы мне все настройки посбивали на трех параллелях, и я чуть в лашу босиком не отправился, то вам скучно не было?! И, значит, когда я Допму вашего прикрывал, то там тоже скучно не было…
Поток эмоций несколько отрезвил Севилью. Раз ругается, значит еще не все с ума посходили. Голос тоже сдал назад.
– Э-э, нет, что ты… я же смотрю. Вон у него как все раньше осталось. На сейчас подтянем. Берись.
– За что? – набычился Гайденн.
– А ты не видишь, да? – с голоса можно было писать картину под названием «Умильное примирение». – Ничего. Я покажу. Найду и покажу.
Он замолчал на какое-то время. Гайденн повернулся к Севилье со Слоном.
– Я, вообще-то, человек не злобный, – пожаловался он, – Но с ними общаться – это здоровье иметь надо. Каждый разговор одно и то же. К концу гарантированно звереешь. И как только Ланья в свое время Темпу не поубивал? Вот было бы здорово.
Севилья почувствовал, что сумасшествие опять начало помахивать ему ручкой из темноты.
– Ирил Ланья, – очень вовремя пояснил Слон, – это человек, который первым сделал темпококон, – Севилья кивнул, про Ирила Ланью он знал. – И первым встретился там с мохом. Этого моха звали Темпа.
– Вот я и жалею, – продолжил Гайденн. – Может, если бы Ланья тогда Темпу грохнул, а я так понимаю, что ничем принципиально их разговор не отличался от нашего, то мохи бы испугались и не стали бы к нам соваться. То-то было бы хорошо.
Он театрально вздохнул, сожалея.
– Он не мог Темпу грохнуть, – пришел с потолка комментарий, – это Темпа его спасал.
– Ты не отвлекайся, – посоветовал потолку Гайденн. – А то вместо того, чтобы что-то делать, ваша братия только балду пинает.
– Какую балду? – не понял мох.
– Деревянную, – сквозь зубы прорычал мгновенно разозлившийся Гайденн. – Вот, как я Шамана понимаю, что он не хочет с вами общаться.
– Шаман скучный, – сообщили с потолка.
– Ты веселый, – пробурчал Гайденн и посмотрел на Севилью. – С ними минуту поговоришь, и создается полное впечатление, что они шизофреники.
Севилья с огромным трудом удержался от замечания, что не они одни.
– Единственный, кого я знаю, кто с ними общий язык находит, – поделился Гайденн, – это Шатун.
– Шатун хороший, – доложил голос.
– Ты…, – Гайденн проглотил комментарий.
Судя по остановившемуся взгляду, он медленно считал про себя до десяти.
– У тебя все готово? – ласковым голосом поинтересовался он чуть погодя.
Мох, похоже, не в первый раз сталкивался с таким, потому что он тут же заткнулся и после минуты молчания вновь раздался его голос, уже бодрый.
– Готово, – прочирикал он. – Я все сделал. Присмотритесь, и можно брать. Тяните аккуратно, все и оттащите. А потом можно его будет к вам забирать.
Он помолчал и добавил:
– Позже.
Севилью слегка тряхануло.
– Гайденн, взяли, – скомандовал Слон, – Севилья, готовься по команде снимать кокон.
– Есть, – Севилью отчего-то потянуло на армейскую лексику.
Слон с Гайденном начали возню над так и оставшимся Севилье неизвестным, но без сомнения очень ценным Карягиным. Судя по удовлетворенному ворчанию, у них все получалось. Севилья вертел головой в надежде увидеть моха, но темнота оставалась непроглядной. Светился только шарик Гайденна.