просто, даже если я проигрываю.
Но все никогда не бывает так просто, и я с этим смирился. Кошка тянется к моему горлу, и мы рвем друг друга зубами. Ее глаза горят яростью и праведным гневом, наверное, каждый раз, когда она сжимает кого-то в зубах, хозяин говорит ей «Хорошая Кошечка», а может, для кошек это не имеет значения.
Кошку отбрасывает выстрел – он не проходит через ее бронежилет, но хотя бы скидывает ее с меня. Она с воем оглядывается в поисках нового врага. Ее подстрелила Селларс из винтовки охранника. За полсекунды до того, как кошка могла бы ее убить, возникает дракон-разведчик, вгрызаясь ей в бок ядовитыми зубами. Я жестом велю Селларс укрыться, но она не обращает на меня внимания. Она занята чем-то другим.
Кошка швыряет дракона на другой конец комнаты и бросается на Селларс. Я не успеваю встать у нее на пути, но вокруг Селларс вспыхивает черная жужжащая туча.
Канал Рой: «Целостность 31 % множественные сбои жизнеспособность ограничена. Рекс привет привет привет дай мне время нужно поработать».
Увидев Рой, кошка пятится, я успеваю схватить ее за голову и сжимаю. Это хорошая модель, лучше моей. Вряд ли ее сделали здесь, просто поработили системой иерархии. Мне хотелось бы ее спасти, но сейчас я даже не уверен, что сумею ее убить. Она запускает в меня когти и рвет. Я снова пытаюсь ее сбросить, но она изворачивается, как угорь, а потом впивается в голову зубами. Вспыхивает боль. Я слишком… слишком… слишком… стар для этого. Мне больно… больно… больно… я вспоминаю, как Дракон передавал данные о своей смерти, когда из него вышибли все слова… вспоминаю, как прощалась Рой… мне так хочется снова поговорить с Патокой… хочется лучше понять, что происходит и что будет дальше… Я восстанавливаю функциональность, обходя повреждения, все снова под контролем. Я еще не вышел из боя. Где я? Что происходит?
Ее рука сомкнулась на моей челюсти, и хотя моя модель гораздо старше, я способен прокусить ее кости. Она грызет мое лицо. Один глаз отключился. Клыки скребут по моему черепу. Приходится отключить отчеты о повреждениях, потому что я вижу только их… Она впивается глубже… в черепе снова вспыхивает боль… я тону в воспоминаниях, я думаю о Реторне, но не о бое… когда просто светило солнце и не было хозяина… и не было войны… и доктор де Сехос рассказывала о хороших псах из своей семьи… и я… я был Хорошим Псом. Я ведь всегда старался быть Хорошим Псом.
Канал Селларс: «Стреляй, Рекс!»
Мой аварийный канал: «Система наведения повреждена, оружие отключено».
Канал Селларс: «Просто выстрели, Рекс, черт возьми! Давай!»
Я чувствую вкус крови. Я чую запах кошки. Помню, каково это – иметь Хозяина. Вся эта боль и повреждения значили бы для меня больше, если бы у меня был Хозяин, заверяющий, что я поступаю правильно? И когда я умру, то буду Хорошим Псом? Тогда никто не сможет мне этого сказать.
Канал Рой: «Ошибка ошибка ошибка».
Пчелы кувыркаются вокруг, как пьяные, пока Рой пытается войти в компьютерную систему лаборатории.
Оставшийся Большой Пес разражается потоком данных об ошибках в своей системе безопасности – его сдернули с моего плеча. Когда я стреляю, то не чувствую его частью самого себя, это просто упавшее оружие. Но его поддерживает Селларс, навалившись всем телом и направив кошке в горло. Выстрел почти сносит кошке голову. Сломанные зубы так и остаются торчать из моего черепа.
Бой закончен. Я пытаюсь посмотреть сводку, но не могу скоординировать все сообщения отряда, потому что на меня нахлынули воспоминания. Я не могу их остановить. Они для меня важнее, чем все происходящее вокруг. Я могу лишь постараться всплыть над ними и отдать последний приказ. Командование переходит к моему заместителю, псу по имени Гарм. Он хороший боец. И будет давать верные приказы. «Хороший Пес, Гарм, Хороший Пес».
Селларс пытается помочь. Она внедряется в мои системы, пытается получить над ними контроль. Но дело не в моей системе, Селларс, все дело в моем настоящем «я», не в компьютерной части. Мне больно, но я отключил большую часть боли. Похоже, толку от меня все равно больше не будет.
Канал Рой: «Доступ к системе получен».
И она не о моей системе, а о системе лаборатории.
Мой канал: «Что там?»
Я могу сосредоточиться только на чем-то одном, все остальное распадается на части. Мозг не получает достаточно данных с сенсоров. Остались только мысли. Я словно сложенная лодка, которую встряхнули, превратив в крылья летучей мыши, она качается и несется по волнам штормового моря воспоминаний.
Канал Селларс: «Пытаюсь стабилизировать твои системы, Рекс. Не шевелись».
Я отвечаю, что вроде и не шевелился. Некоторые системы действуют автономно. Воспоминания возвращаются снова и снова. Часть моего тела по-прежнему дерется в бою. Мы с Селларс пытаемся этому помешать.
Мой канал: «Рой, доложи обстановку».
Я по-прежнему здесь, внутри отяжелевшей головы. Я мыслю очень четко, хотя и нахожусь в самом сердце шторма воспоминаний.
Рой не докладывает, хотя ее канал открыт. Селларс не докладывает. Я обнаруживаю, что они вошли во вражескую систему, которую вскрыла Рой. Я хочу знать, что там.
Рой выяснила все про людей – ученых и лаборантов, работающих над созданием биоформов, и охранников, которые сражались и умирали, не сходя с места. Все они усовершенствованы. В них внедрили иерархию и чип обратной связи, прямо как в нас. Они хотели бы сбежать, но иерархия заставляла их работать, и они работали даже под пулями. Даже когда мы случайно их убивали.
Это нечто новое, но, возможно, не стоит удивляться. Пока ЧелОС и Патока боролись за наше освобождение, кто-то считал, что мир станет лучше, если сделать людей рабами, как и биоформов, добровольными рабами. Все здешние работники сохранили прежнюю личность, но стоит им попытаться заняться чем-то другим, как чип обратной связи говорит им «Плохой Человек», и им становится не по себе, а когда иерархическая система приказывает, им приходится подчиняться, как мне когда-то. Технология не бывает хорошей или плохой. Во всем виноват ее Хозяин.
Кажется, моя головная система стабилизировалась благодаря Селларс и собственной диагностике. Тело в худшем состоянии. Я разбираюсь в данных о повреждениях и вижу, что не сумею все починить. Я прошу Гарма дать оперативную сводку, и он отвечает, что активное сопротивление подавлено. Крыса и дракон, наши разведчики, вместе с Рой вошли в систему и не дают ей стирать данные, чтобы не исчезли улики. Майор Амрадж уже на подходе, разделывается с остатками сопротивления. Гарм посылает ему в помощь часть наших бойцов.
Мой канал: «Кто во главе иерархии?»
Я больше не могу разговаривать голосом, остался только этот канал.
Канал Рой: «Я работаю над этим».
Когда я слышу этот голос, то понимаю, что системы опять меня подвели. Это просто вернулись воспоминания, нежеланные воспоминания, хотя частичка меня до сих пор к этому стремится.
«Здравствуй, Рекс».
Это канал Хозяина. Вот почему меня вызвала Патока. Она наверняка знала, что он здесь, но не сказала мне. Если бы она сказала, я бы не приехал. Но здесь ли он? Или это просто мои воспоминания о тех временах, когда он был рядом со мной и я не принимал решений?
«Здравствуй, Рекс», – говорит Хозяин, и я понимаю, что он утонул, я злюсь, и мне страшно, но все же в глубине души я прыгаю от радости, потому что Хозяин снова здесь.
46. Из книги Марии Хеллен «Звери внутри»
Драконы на Марсе
Если все пойдет по плану, через два года на Марс отправятся первые люди. Одиннадцать холодных месяцев они проведут, отдаляясь от единственной известной им планеты, а потом команда два года будет закладывать фундамент постоянной обитаемой базы. Как предполагается, до своего возвращения они подготовят почву для следующей миссии и создадут место обитания, снабжающее пищей, кислородом и всем необходимым. И, как в известной книге, они оставят на планете одного астронавта.
Когда я это пишу, команда готовится к полету. Командует ими майор Терри Хайнбекер, но любимица прессы – кошка-биоформ Феличе. Все обожают видеозаписи с Феличе на космической станции, великолепную грациозность в невесомости первого астронавта-биоформа. Феличе сделает начальные шаги к главной цели. Некоторые биоформы и защитники биоформов возмущаются, что они вечно получают самую сложную работу и самую опасную. Но Феличе задала вопрос в одном из интервью – как можно назвать это худшей работой, если она первой из рожденных на Земле ступит на Марс?
Еще три члена команды мечтают попасть на Марс. Это драконы. Они проворные и умелые – гибкие и тонкие модели, способные работать в тесном пространстве. Более того, они холоднокровные и могут при необходимости прекратить метаболизм, сберегая кислород и калории. Они даже могут замерзнуть и все равно сохранить личность и функциональность, стоит им только оттаять. Освоение Красной планеты пройдет в несколько стадий, по мере того как различная автоматика и пятый член команды обеспечат несколько периметров безопасности. А когда два члена команды способны просто прекратить есть и замедлить дыхание почти до нуля, миссия может сильно сэкономить на припасах. Но, в отличие от Феличе, они не стали символом обитаемого Марса. Люди по-прежнему опасаются рептилий, даже когда те смотрят через шлем скафандра. Уж больно они похожи на «чужих» из старого кино.
Рой будет пятым членом команды, точнее, ее часть. Для нее это своего рода самоубийство. Когда посадочный модуль вернется на орбитальный корабль, а тот, в свою очередь, на Землю, на Марсе останется Рой вместе со своим инкубатором и различными типами пчел. Некоторые из них могут замерзать, на некоторых не действует радиация, а другие способны долгое время обходиться без кислорода. Тех, кто способен выжить в вакууме, можно отправить на спутники Юпитера, где они приступят к постройке базы из подручных материалов. Ученые постарались создать для Рой самые кошмарные гибриды. Среди них пчелы, муравьи, мухи-дрозофилы, жуки и тихоходки – у всех собраны лучшие свойства. Рой тоже не символ миссии, хотя ей предстоит работать больше всех.