— Ну, извини, приятель, — сказал Хикс.
В горах прозвучал винтовочный выстрел, и от утеса к утесу покатилось, затихая, эхо.
Они переглянулись.
— Это на фиесте?
— Нет, — ответил Дитер.
Вошел Кейджелл с поленом и, повернув голову на звук выстрела, остановился в стороне от потока света, лившегося в распахнутую дверь.
— Похоже на крупнокалиберную винтовку, вроде как на оленя, — сказал он.
Хикс подошел сбоку к двери и выглянул в мощеный двор.
— Охотники?
Дитер недоуменно пожал плечами:
— Раньше они тут никогда не появлялись.
— Не по нам ли это стреляли, а?
— Может, нам подают знак? — предположил Дитер.
Позади алтаря находилась кирпичная пристройка, откуда вела лестница на колокольню. Хикс полез наверх, Кейджелл за ним.
По кирпичной стене вокруг площадки шли выбеленные солнцем деревянные перила, а между перилами и стеной была выемка, сквозь которую можно было незаметно обозревать окрестности.
Хикс обошел площадку, внимательно вглядываясь в даль; Кейджелл протянул ему бинокль. Хикс сделал еще круг по площадке, теперь уже осматривая горы в бинокль.
— По-моему, еще чувствуется запах пороха, — сказал Кейджелл. — Если только мне не кажется. — Он вытянул руку. — Ветер южный.
Хикс перешел на южную сторону колокольни и принялся осматривать гору напротив. Из всех ближайших вершин эта была ближе всего, и лес, покрывавший ее, наиболее густым.
Он снова и снова оглядывал утесы, но единственное, что удавалось разглядеть, — это яркие украшения на деревьях, шевелящиеся под легким ветерком.
— Они должны быть там, — сказал он, — раз ветер дует на нас.
Он еще раз обошел площадку, вставая на цыпочки, чтобы под более острым углом взглянуть на долину. Далеко внизу, на дороге, он разглядел среди деревьев желтый пикап.
— Это кто? — спросил он Кейджелла, передавая ему бинокль.
— Я их не знаю, — ответил Кейджелл, разглядывая в бинокль машину. — Может… нет, не знаю, кто бы это мог быть. Туристы привал устроили?
— Надо быть последним идиотом, чтобы устроить привал в таком месте.
Он крикнул в люк Дитеру, чтобы тот поднялся к ним и помог ему выбраться на площадку. Дитер пошатывался и моргал от яркого солнца.
— Чей это пикап?
Дитер взял бинокль, Хикс протянул руку и направил вниз, на дорогу.
— Никогда не видал его раньше. Вдобавок они перекрывают дорогу на плоскогорье. И могут видеть наш дом.
— Для меня этого больше чем достаточно, — сказал Хикс. — Оставайся тут, — велел он Кейджеллу. — Дашь знать, если они куда-нибудь поедут или что-то произойдет.
Хикс с Дитером вернулись в главную комнату; Хикс собрал мокрые рубашки, которые собирался развесить просушить, и швырнул на каменный пол.
— А что, если двинуться пешком? — спросил он Дитера. — По плоскогорью далеко будет?
— Двадцать миль до шоссе, — ответил Дитер. — Но те, кто в машине, увидят тебя, стоит только выйти отсюда.
— А плоскогорье, какое оно? — спросила Мардж.
— Плоское, — сказал Хикс. — А еще безводное, сильный ветер, жара. По другую его сторону есть шоссе, которое проходит в двух милях от мексиканской границы.
— Ты же не потащишь свою дурь за границу? — сказал Дитер. — Это безумие. Потом придется как-то тащить обратно.
— Через границу я не пойду. Но могу попытать удачи на шоссе, если решу, что смогу одолеть двадцать миль.
— «Мокрые спины» одолевают. Вдоль узкоколейки, по которой возят руду, они попадают прямо в долину.
— Как насчет пограничников?
— Пролетают пару раз в неделю. Не каждый день.
— Может, в том пикапе как раз пограничный патруль, Дитер. Может, они проверяют твою фиесту.
— Те люди — американские граждане, — ответил Дитер. — Пограничники это знают.
— Проклятье, они нас обкладывают. Обкладывают, чтобы арестовать. Тот выстрел — это какой-нибудь наркополицай споткнулся.
— В одном можете точно быть уверены, — сказал Дитер, — врасплох нас тут не застанут. Могут блокировать, окружить, но только не застать врасплох. Если они хотят нас арестовать, им нужны будут вертолеты и собаки — это будет тот еще цирк.
— Возможно, они дожидаются темноты. — Хикс подошел к двери во двор и захлопнул ее. — Нас сдали, Мардж. Придется сматываться, да побыстрей.
— Эй! — крикнул с колокольни Кейджелл. — Галиндес поднимается.
Дитер открыл дверь и выглянул во двор, освещенный косыми лучами солнца. Минуту спустя по ступенькам осторожно пробрался человек в старой белой рубахе. Войдя, он посмотрел на людей в комнате и на пустой кувшин в руке Дитера. Отдышался и спокойно заговорил с Дитером по-испански.
— На горе напротив трое, — перевел Дитер. — Вооружены пистолетами, у одного винтовка. В пикапе — еще двое. Галиндес говорит, что один из тех, в пикапе, — мексиканский полицейский.
Мардж села на ступеньку алтаря и уперла подбородок в поднятые колени.
— В кого они стреляли? — спросил Хикс.
— В меня, — ответил Галиндес.
— Может, уберете мальчишку с колокольни? — сказала Мардж. — Пока его кто-нибудь не подстрелил?
— За вами был хвост, — сказал Хиксу Дитер.
— Хвоста не было. Нас сдали.
— Кто сдал? Джун? — спросила Мардж.
Хикс пожал плечами.
— Может, они просто гадали, гадали — и угадали. Извини, — сказал он Дитеру. — Мы принесли тебе неприятности.
— Мне к этому не привыкать, — ответил Дитер, с философским смирением махнув рукой; рука его дрожала.
— Если Джун сдала нас, — медленно проговорила Мардж, — может, она и не отвезла Джейни к моему отцу.
— Джун — честная девчонка, — сказал Хикс. — Не беспокойся об этом. — Он повернулся к Галиндесу, потом к Дитеру. — Они поднимаются сюда? Что они собираются делать?
— В настоящий момент, — со слабой улыбкой ответил Дитер, — они заблудились. Эльпидио завел их на вершину и бросил там.
— Черт, что это за копы, какие именно? Спроси его, как они выглядят.
— Один из них бородатый, — сообщил Дитер, переговорив с Галиндесом. — Другой — с обесцвеченными волосами, как maricon[95]. Третий обычный.
Хикс долго смотрел на умирающего Мусоргского.
— Знаете что? — наконец сказал он. — Может, это вовсе не копы.
Они ждали в заросшей травой впадине у подножия иссиня-черного валуна, скрывавшего их от дома на другой стороне ущелья. Смитти плевал, облокотившись о край впадины, и смотрел, как плевок, изгибаясь на ветру, падает на верхушки деревьев внизу.
— «Затерянные в космосе», ага, — сказал он. — В лесу полно странных вещей. Куда ни сунься.
Конверс с увлечением наблюдал за его занятием. Смитти морщил толстые губы, собирая слюну. Потом рот открывался, показывался розовый кончик языка, и вылетал плевок — крохотный невзрачный объект в космосе.
Когда они поднимались на гору, Конверс опять прибегнул к Дальней Перспективе. Ему подумалось, что Смитти внешне напоминает Кена Граймса. До чего все-таки, сказал он себе, жестокое чувство юмора у жизни, если она схоже проявляет себя то в Граймсе, то в Смитти.
Он взглянул на Данскина и увидел, что тот тоже наблюдает за Смитти. На его лице блуждала нежная собственническая улыбка.
Данскин вытянул ногу и лягнул Смитти в руку, так что тот на мгновение потерял равновесие.
Смитти ойкнул и схватился за землю.
— О чем задумался, дурень?
Смитти устроился подальше от края впадины.
— О своем сне.
Данскин незаметно подтолкнул Конверса.
— Я все знаю об этом дерьме, — сказал он, обращаясь к Смитти. — Расскажи свой сон. Я истолкую.
Смитти порозовел и обнажил десны.
— Я поймал этого парня, — начал Смитти, — на него похожего, — он показал на Конверса. — Похитил его, понятно? Но он вдруг куда-то делся. Я хочу взять за него выкуп с его стариков. Но у меня его нет. Я собираюсь поступить, как те ребята из Канады. Типа отрезать ему ухо и послать родителям. Платите, или отрежу еще. Приходится отрезать собственное.
Данскин в восторге хлопнул в ладоши.
— Погоди-погоди, — остановил его Смитти. — Но ничего не выходит. Приходится отрезать от себя все больше и больше. Они все равно не платят. Я изрезал всего себя на кусочки и отослал им по почте.
Данскин перевернулся на спину, его живот колыхался от смеха. Он размахивал руками, сложив пальцы, как проповедник из Армии спасения.
— И ты удивляешься, — спросил он Конверса, — почему я с ним вожусь? Да кому еще приснится такой сон?
Наконец он перестал смеяться и посмотрел на Конверса:
— А ты? О чем ты думаешь?
— Я думал: «Почему я?» — ответил Конверс.
— Ага! — воскликнул Данскин.
— Ты нехорошо поступил, — объяснил Конверсу Смитти, слизывая слюну с губ. — Признайся в этом. Ты преступник.
— В душе я не преступник, — сказал Конверс.
Смитти посмотрел в сторону кустов над ними. Все тоже резко обернулись и увидели Антейла, спускающегося к их укрытию.
— Я застал вас врасплох, — сказал Антейл. — На моем месте мог быть кто угодно. — Он с кислой миной смотрел на них. — Чего вы здесь разлеглись?
— Парень завел нас сюда, — начал оправдываться Данскин, — а потом сбежал. И я не представляю, куда он делся и как это ему удалось.
— Вы стреляли в него?
— Конечно, — ответил Данскин.
— Он уже в том доме, Анхель видел его. Должно быть, знает туда дорогу.
— Мы искали, — сказал Данскин. — И не смогли найти.
— А эти провода? Пробовали пойти по ним?
— Провода идут вниз, прямо с обрыва, а потом в лес. Там тропы нет.
Антейл оперся спиной о скалу и бросил долгий взгляд на дом.
— Я весь день ходил вдоль проводов. Они то вверх идут, то резко вниз. — Он сел рядом с ними на короткую траву и достал из кармана куртки еще одну топографическую карту. — Судя по этой карте, тут две тропы. Но на деле ни одной из них не существует. Те тропы, которые я нашел, на карте не отмечены и никуда не ведут.
— Значит, — сказал Смитти, — они не такие дураки.