Духи тьмы сбегались к Мэй и ее спутницам со всех концов города. Вскоре по главной улице неслась целая орда.
— Надо их запутать! — крикнула Мэй через плечо и юркнула в переулок, потом свернула еще и еще, надеясь, что Изабелла и Беатрис поспевают за ней.
Наконец девочка обернулась и увидела, что им, хотя бы ненадолго, удалось оторваться от погони. Она повернула в сторону «Хибар Кошмара». Только бы найти остальных! И вот они оказались перед черепом с раскрытыми челюстями. За ними находился черный ход. Берта и ее отряд, а с ними Фабио, Тыквер и Пессимист как раз шли через вестибюль. Во взгляде Берты смешались гнев, облегчение и тревога. Пессимист прыгнул на хозяйку и висел у нее на саване, пока она не взяла его на руки. Тогда уж он высказал ей на ушко все свои упреки.
— Порядочек, — сказала Берта. — Теперь идем.
Вход в канализацию находился в четырех кварталах от гостиницы. Все побежали туда. По дороге Изабелла и Беатрис держались за руки так крепко, словно боялись, что кто-то из них в любую секунду может исчезнуть. Мэй бежала следом за Бертой и гордо поглядывала на маму с дочкой. Спасение было близко.
Тут и там слышались рык и завывание гулей — те прочесывали город в поисках трех нахальных привидений, которые посмели устроить переполох.
— Что ж вы там такого натворили? — проворчала Берта. — Позвонили к обеду?
Она показала на улочку, которая начиналась через дорогу. Там, на мостовой, была решетка канализационного люка. Мэй смотрела вовсе не туда. В конце улочки, над крышей здания, виднелось кое-что другое.
Выждав удобный момент, друзья перебежали через дорогу. Мэй последовала за ними, не глядя под ноги. Она по-прежнему смотрела вдаль.
— Быстрее! — Берта, кряхтя, подняла решетку и ждала, пока все не спустятся вниз. Но Мэй пролетела мимо люка, в самый конец улочки.
Здесь дома расступались, открывая вид на морской берег. У самой воды на черной скале стоял маяк.
Над его дверью в камне была высечена какая-то надпись. Время от времени по буквам пробегал отсвет прожектора. Наконец Мэй сумела прочитать все, И в груди у нее похолодело:
«ОСТАВЬ НАДЕЖДУ ВСЯК СЮДА ВХОДЯЩИЙ».
— Мэй! Идем!
Девочка обернулась. Берта выглядывала из люка и махала ей кинжалом. Тыквер тоже высунул голову и с надеждой смотрел на Мэй, покусывая палец.
Мэй покрепче прижала к груди кота. Она посмотрела на Берту. Старуха помрачнела, и уголки ее рта печально опустились. Она все поняла. Мэй перевела взгляд на Тыквера, и сердце у нее заныло. Она вспомнила про маму. Вспомнила, что ее друзьям жилось бы гораздо легче, если бы они не пытались ей помочь.
Девочка решительно подняла голову. И полетела к маяку.
— Мэй! — заорал Тыквер так, что едва не сорвал себе голос.
Однако Мэй даже не обернулась. Она летела и летела, пока крики за спиной не превратились в далекое эхо.
Наконец Мэй поглядела назад. Берта и ее отряд уже скрылись. Крышка люка лежала на месте.
Девочка сглотнула и обняла Пессимиста. Стрельнув глазами по сторонам, она бросилась к двери маяка.
Часть третьяНа дне морском
Глава двадцать шестаяСтолица тёмных духов
Командирша Берсерко бродила по пустынным улицам Фокус-Покуса. Ее чуткое ухо поворачивалось, улавливая малейший шорох, а нос обнюхивал каждый камешек мостовой. Она знала: кот и его хозяйка здесь, — но никак не могла понять, куда подевался их запах.
Гули и гоблины уводили последних пленников. Командирша Берсерко равнодушно поглядывала на них, вылизывая лапки и обводя мрачным взглядом дома. Куда же спрятались беглецы? На поиски почти не осталось времени, ведь скоро в глубинах начнется праздник.
Она в последний раз повела носом.
Мяукнув с досады, Командирша прыгнула в черную воду. Пришла пора вернуться в нижний мир.
Буль-буль-буль.
Мэй спускалась все ниже и ниже по спиральной лестнице. Ткань савана источала слабый свет. Девочка была похожа на светляка, упавшего в подземелье. Вокруг бурлило и булькало Мертвое море. Вода словно звала ее, заманивала — вглубь, вглубь, вглубь.
Мэй остановилась и запрокинула голову в надежде увидеть хоть крошечный огонек, но вверху была только чернота. Девочка снова опустила глаза, помедлила и пошла дальше.
Прошел час. Мэй начала волноваться — а что, если она идет не по той лестнице или это какой-то другой маяк? Правда, где еще написали бы «ОСТАВЬ НАДЕЖДУ»? Крутым ступенькам не было конца. Даже Пессимист нетерпеливо заворочался под саваном.
Мэй принялась было напевать под нос песенку из мюзикла, но тут вспомнила о Тыквере, о том, какое испуганное лицо было у него, когда она уходила. Девочка умолкла.
Она попробовала считать ступеньки и уже дошла до двух тысяч семи, как вдруг налетела на что-то. Мэй ощупала камень. Если не считать лестницы за спиной, со всех сторон были только стены.
Ей стало страшно. Мэй опустила Пессимиста на землю и принялась шарить кругом, вглядываясь в сумрак. Вот бы найти задвижку, ручку, хоть что-нибудь!
Шмыг, шмыг, шмыг.
Она присела и нащупала кошачью спинку. Пессимист нюхал стену. Мэй провела пальцем по тому месту, куда уткнулся его нос. Там была узенькая неровная щелка.
Девочка провела по ней пальцем, не зная, что делать дальше.
— Миэй? — тихо спросил кот. Он тоже растерялся.
Скрестив руки, Мэй села на ступени. И тут она вспомнила — ключ!
Девочка порылась в левом кармане, затем — в правом. Нащупав холодный кусочек металла, она вытащила его и стала искать замочную скважину.
— Держи лапы крестиком, — шепнула она коту.
Ключ легко вошел в отверстие.
Мэй слегка повернула его, и вдруг пол ушел у нее из-под ног.
Мэй с плеском шлепнулась на спину и встала, отплевываясь.
— Фууу, — шепнула она, вытирая с лица вонючую жижу.
Девочка стояла в желобе, который подавал слизь к водяному колесу.
Не успела она похвалить себя за то, что сумела пробраться в такие глубины, как вдруг увидела в темноте два горящих зеленых глаза. Пессимист мастерски приземлился на край желоба, ни капельки не промок и теперь сидел, помахивая хвостом.
Мэй хотела было показать ему язык, но вдруг заметила вдалеке движение. Схватив кота, девочка села прямо в жижу и пригнулась.
На другом конце желоба два привидения набирали слизь в ведра. Потом из-за колеса появился гуль и проворчал:
— Хыббылбыллг!
Гули погнали привидений прямо к девочке. Хотя кандалов на них не было, Мэй решила, что это пленники. Они брели, сгорбившись и понурив головы.
Охрана и узники прошли мимо, и Мэй с Пессимистом осторожно выбрались из желоба.
Перед ними лежала мощеная улица, освещенная тусклым лиловым светом. С другой стороны тянулось мрачное поле. У самого края, прямо в воздухе, горели фиолетовые буквы: «КАРТА».
Мэй шагнула к ним, но вдруг над головой послышался какой-то шум, и девочка снова отступила в тень. Вверху, в пустоте, плавно скользили черные гондолы. Одни — пустые, другие — с компаниями гоблинов или гулей, которые болтали о чем-то. В вышине не было неба или потолка — только серая пелена.
Подождав, пока лодки проплывут мимо, девочка и кот перебежали через дорогу. Посреди карты штопором закручивалась трехмерная спираль — река. На ее поверхности мерцали звездочки. Они складывались в названия:
ШТОПОРНАЯ РЕКА,
МЕРТВАЯ МЕЛЬНИЦА,
ФАНТАСТИЧЕСКИЕ ФАНТАЗМЫ,
ДЕРЕВНЯ ГУЛЕЙ,
ГРОТ ГОБЛИНОВ,
БОЛОТО ПРОГЛОЧЕННЫХ ДУШ,
ДИКОЕ ПОМЕСТЬЕ,
ЯМЫ ЗОМБИ,
ЗАЛ ПРИЕМОВ.
— Штопорная река. — Мэй провела мизинцем по спиральному потоку. — Нам сюда. Придется дойти до самого конца.
Едва палец коснулся карты, на ней появилась крошечная физиономия гуля: «Вы находитесь тут». Судя по всему, река была совсем близко, по ту сторону поля.
Мэй взяла Пессимиста под мышку и побежала через пустошь, то и дело поглядывая вверх, на гондолы. К счастью, в них не было пассажиров. Вскоре Мэй остановилась на берегу.
Над водой протянулись мостки, к ним было привязано несколько плотов. На шесте у причала висела доска.
ВЫ — НЕГОДЯЙ С РОЖДЕНИЯ?
А МОЖЕТ, ВАС ТАКИМ СДЕЛАЛА ЖИЗНЬ?
ТАК ИЛИ ИНАЧЕ, В ОДИН ПРЕКРАСНЫЙ МОМЕНТ ВАША ДУША СТАЛА ЧЕРНОЙ, КАК САЖА.
ВОТ ПОЧЕМУ ВЫ ПОПАЛИ К НАМ!
В ЮЖНОМ МЕСТЕЧКЕ ВЫ — СРЕДИ БЛИЗКИХ ПО ДУХУ ДУХОВ.
У НАС ЕСТЬ ЧТО ВАМ ПРЕДЛОЖИТЬ: ЖЕСТОКИЕ ПЫТКИ, ИЗДЕВАТЕЛЬСТВА НАД ЖИВЫМИ И МНОГОЕ ДРУГОЕ…
Прочитав рекламу, Мэй заметила, что рядом с доской висит плакат, похожий на те, которые встречаются в бюро путешествий. Два зомби и гоблин, увлеченные игрой «Эрудит», складывали на клетчатом поле слова. Над картинкой стоял заголовок:
«ИЩЕТЕ МЕСТО, ГДЕ СБЫВАЮТСЯ ХУДШИЕ КОШМАРЫ? ВЫ ЕГО НАШЛИ!»
Мэй и Пессимист переглянулись.
— Миоу, — сказал кот.
— Точно, — согласилась Мэй, решив, что он предлагает уйти отсюда подобру-поздорову.
Они сели на плот и оттолкнули его от берега.
Глава двадцать седьмаяСветлый мальчик
Склизкие воды Штопорной реки медленно текли вдоль спиральных берегов. Иногда жижа плескала через борт. Мэй и Пессимист жались друг к другу, сидя в самой середине плота, и с беспокойством поглядывали на щели и на слабенькие гнилые веревки, которыми были связаны бревна.
Когда мимо проплывали плоты с духами тьмы, девочка и кот пригибались. На некоторых плотах сидели привидения с кинжалами, воры в масках и платках, закрывающих нижнюю часть лица. На других плыли такие жуткие чудища, каких Мэй не встречала даже в стране Навсегда.
Вдоль берегов тянулись поселения Южного местечка. Справа, на склоне кривого холма, притулилась деревушка с крошечными косыми домиками, чьи окна напоминали пустые глазницы. По склону ползла вереница узников с ведрами — они носили воду из реки. На улочках стояли гули. Одни торговались, другие болтали, попивая хлюп-газировку, третьи подгоняли пленников.