– Доброе утро.
Решено, подумала Морген, очень скоро племянницы здесь не будет.
– Ты сварила кофе? Превосходно. – Бесс налила себе кофе и села за стол. – Пока не забыла, – сказала она, с нежностью глядя на свои пальцы, – нужно будет заплатить за кое-какие вещи, которые я заказала на дом. Их, наверное, привезут сегодня.
– Что?
– Кое-что из одежды. Несколько вещиц в мою комнату. Тебя это не должно беспокоить.
– Меня это совершенно не беспокоит, потому что я не собираюсь платить.
– Морген, дорогая, – улыбнулась Бесс, – плачу́ я. Ты просто отдашь курьеру деньги.
– Нет, – отрезала Морген и, рассвирепев, стукнула рукой по столу. Она уже открыла рот, чтобы крикнуть, но, видя, что с лица Бесс не сходит улыбка, успокоилась. – Я разозлюсь – ты сбежишь. А если нельзя злиться, что же мне делать?
– Веди себя, как подобает леди, дорогая. Бери пример с меня.
– Вот как мы поступим. – Сдерживая себя, Морген прикидывала, как скоро она сможет избавиться от племянницы. – Предлагаю компромисс. Часть вещей, – (те, что можно взять с собой, рассуждала про себя Морген) – ты оставишь, а часть – вернешь. Ни тебе, ни мне – все довольны.
Бесс задумалась.
– Ладно, – согласилась она наконец. – Только я решаю, что оставить, а что вернуть.
– Мы напишем список.
Морген встала из-за стола и пошла в гостиную за карандашом и бумагой. Когда она вернулась, Элизабет, стоя у плиты, подогревала себе молоко. Морген заметила, что ее кофе стал подозрительно густым и темным. С брезгливой гримасой она поставила чашку в раковину.
– А ты как здесь очутилась? – спросила она Элизабет.
– Доброе утро, тетя Морген. Мне так хорошо спалось этой ночью.
– Чудесно, чудесно… – Морген колебалась. – Элизабет, милая, – осторожно начала она, – надеюсь, ты меня поймешь. Если бы только у меня был выбор…
Налив себе горячего молока, Элизабет села за стол.
– Хоть бы раз они позволили мне остаться подольше и съесть то, что нравится мне, – сказала она, с грустью глядя на чашку с молоком.
– Может, стоит попробовать? – воодушевилась Морген. – Я имею в виду… когда они захотят тебя прогнать, дай им отпор.
– Наверное, – неопределенно ответила Элизабет. – Хватит уже лезть не в свое дело. У меня все хорошо.
– Так что ты там заказала? Слишком дорогие вещи придется вернуть, мы не можем себе их позволить.
– Что за глупости, – возмутилась Бесс. – Я могу позволить себе все, что захочу.
– Ну, разумеется.
– Итак. Небольшой приемник – из того универмага. Я там как-то обедала, в ресторане с фонтаном и золотыми рыбками.
– «У Арнольда», – подсказала Морген, записывая первый пункт списка. – Приемник? Разве у тебя нет приемника?
– Мой слишком большой. Еще я заказала пальто, темно-зеленое с леопардовым воротником, а к пальто – шляпку.
– Зеленый тебе не идет.
– Чулки, белье, перчатки… точно не помню. Я просто ходила по магазину и выбирала, а продавец сказала, что все упакует и отправит на мой адрес.
– И я так же, в упаковке, отправлю все обратно.
– И немного бижутерии. Даже тебе заказала – ожерелье из ракушек.
– Прекрасно. Чтобы я слушала море?
– Что-что?
– Неважно. Это все?
– Да. – Бесс отвела взгляд.
Морген отложила карандаш и, откинувшись в кресле, посмотрела на список.
– Недурно. Радио тебе не нужно, пальто нам не по карману, ожерелье мне ни к чему, а белья, чулок и перчаток у тебя столько, что ты не успеваешь их носить. Мы все отправим назад.
– Если хочешь, чтобы я пошла на уступки, аккуратнее со словами.
– Какие еще уступки? – захохотала Морген.
– Я собиралась оставить тебя жить здесь. Вчера вечером, когда ты пообещала стать ко мне добрее, я готова была взять тебя на содержание.
– Какая щедрость. От меня такой не жди.
Бесс схватила со стола карандаш и выставила его вперед, как оружие.
– Однажды ты придешь ко мне со слезами, и тогда…
– Ради бога, – согласилась Морген. – Когда я приду со слезами и буду выпрашивать темно-зеленое пальто с леопардовым воротником и шляпку, можешь мне отказать. Как я тебе.
– Морген, если я не получу свои вещи сегодня, завтра я снова пойду в магазин и закажу то же самое, а если там их не будет, найду другой магазин. Они мои по праву, и я не собираюсь от них отказываться. И на свои деньги я буду покупать все, что мне заблагорассудится.
– Лишь бы это делало тебя счастливой, – ответила Морген, глядя на руку племянницы.
Пока Бесс говорила, ее правая рука дополнила список, неряшливо, но четко выведя на листе слова «наручные часы», «портсигар» и «сумочка». Морген засмеялась, а Бесс, заметив наконец, что происходит, сердито нахмурилась.
– Прекрати, – прошептала она и попробовала разжать пальцы.
Морген бесстрастно наблюдала за тем, как Бесс левой рукой пытается отнять у правой карандаш или хотя бы оторвать ее от стола, приговаривая:
– Прекрати, прекрати, не смей.
«Хахаха»
Буквы расползлись по странице, так как Бесс попыталась отдернуть руку.
– Морген, – взмолилась Бесс.
– Я не стану тебе помогать, – ухмыльнулась Морген. – Ты же передумала насчет моего содержания.
Прекратив битву с рукой, Бесс злобно уставилась на тетю.
– Ты, кажется, думаешь, что тебе это пройдет даром, – сказала она, пока рука, оставленная в покое, продолжала писать.
Морген отвернулась, не в силах смотреть, как это отдельное от племянницы существо резвится на бумаге, преследуя собственные безумные цели.
– Я не могу ее остановить, – пожаловалась Бесс.
Морген встала, обошла вокруг стола и, склонившись над Бесс, прочла то, что написала рука.
– Это ужасно, – сказала Бесс.
– Отвратительно, – согласилась Морген.
«бедная золушка бесс бедная золубесс без пальто из тыквы без бала»
– Она всегда пишет бессмыслицу.
«золубесс сидит по уши в золе и грязи»
– По уши в грязи. Забавно. – Морген улыбнулась у Бесс за спиной. – Я так говорю.
«злые сестры»
Эти слова рука подчеркнула жирной чертой, как будто они имели особое значение.
– Кто-то, – как бы невзначай сообщила Бесс, – прячет в моей комнате собранный чемодан. Не знаю, кто бы это мог быть, но кажется, он планирует побег. Опять.
«нет морген нет морген нет морген бедная бетси спроси бесс грязь»
– Глупости. – Бесс снова попыталась оторвать руку от стола.
Морген рассмеялась.
– Будете все друг про друга рассказывать – ни у кого не останется секретов.
«бедная лиззи бедная лиззи бедная морген бедная бетси не париж никогда»
– Ты Бетси? – уточнила Морген, склонившись над столом.
«бетси за океаном бетси за морем»
– Бетси разбила чашку – подумаешь, то же мне горе. – Бесс тщетно пыталась совладать с рукой. – Ненавижу эту ее привычку.
– Какую? – не поняла Морген.
– Говорить словами из детских песенок. Она это делает… – Бесс резко замолчала.
«Хахаха»
– Твоя мать дразнила тебя этой песенкой, – заметила Морген, глядя то на Бесс, то на руку. – Когда ты была маленькой.
– Прошу не упоминать о моем горе, – с торжественной серьезностью произнесла Бесс.
– Чушь, – парировала Морген, и, посмотрев на руку, добавила: – Она ушла. – Карандаш неподвижно лежал в руке Бесс. – Так, мне надо позвонить. Не подслушивай.
– Я? Тетя Морген!
Оставив на кухне плачущую Бет, Морген захлопнула дверь и направилась к телефону в прихожей. Однако стоило ей поднять трубку, она выскользнула из рук и упала на пол. Некоторое время Морген сидела, пытаясь побороть подступившую к горлу тошноту и что-то приговаривая шепотом. Затем, собравшись с духом, нашла в кармане халата платок и, обернув им трубку, набрала номер доктора, который, к собственному удивлению, помнила наизусть. Ответила медсестра, и Морген, стараясь говорить как можно тише, попросила к телефону доктора Райта.
Через минуту в трубке раздался резкий голос:
– Доброе утро, мисс Джонс. Это доктор Райт.
– Простите за беспокойство, доктор, но мне срочно нужна ваша помощь.
Доктор ответил не сразу.
– Мне очень жаль, мисс Джонс, но я ничем не могу вам помочь. Попробуйте обратиться к доктору Райану.
– Нет. Я… – Морген пыталась сказать так, чтобы Бесс, которая наверняка подслушивала, стоя под дверью на кухне, ничего не поняла. – Я решила последовать вашему примеру. – И вдруг ее осенило. – Бирнамский лес пошел на Дунсиан.
– Простите? Я говорю с мисс Джонс?
– Ну же, пошевелите мозгами. Я пытаюсь вам что-то сказать.
– Уверяю вас, если вы таким образом пытаетесь снова пробудить во мне интерес к вашей племяннице…
– Послушайте, – грозно сказала Морген. – Да, черт побери, именно это я пытаюсь сделать. И то, что я, забыв о собственном достоинстве, готова слушать вашу болтовню, должно придать вам уверенности. Вы влипли в эту историю так же крепко, как все мы, и я требую, чтобы вы приехали как можно скорее.
– Уверен, вы не хотели мне грубить, – холодно ответил доктор. – И если вы на минуту задумаетесь, то поймете, что мое нежелание видеть вашу племянницу вполне обоснованно. Я ничем не могу помочь – ни ей, ни вам.
– Мне – можете. Заварили всю эту кашу, а теперь бросаете меня – не поверю, что вы на такое способны. Или вы немедленно приезжаете, или я позвоню Гарольду Райану и добьюсь, чтобы вас отстранили.
– Лишили практики, – усмехнулся доктор. – Едва ли я приеду, если вы будете мне угрожать.
– Беру свои слова назад. Я сейчас не могу мыслить ясно.
– Что-то случилось?
– Да. Я… – Морген оглянулась на дверь кухни. – …очень обеспокоена.
– Я вас понял. Буду в течение часа.
– Хорошо.
– Надеюсь, вы понимаете, как это ранит мое самолюбие. Только моя совесть…
– Если не хотите поранить что-нибудь еще, – злобно процедила Морген, – лучше молчите про совесть. – И, довольная тем, что последнее слово осталось за ней, повесила трубку.