Дверь кухни была закрыта, и Морген проследовала в гостиную, где утомленно опустилась на диван. Она не знала, как поступить. Ей было страшно запускать при помощи доктора Райта беспощадный юридический механизм. Одно дело – отвести племянницу к хорошему врачу, чтобы поправить здоровье и нервы, и совсем другое – отдать бедняжку в лапы бездушной бюрократической машины. Лучше уж Морген соврет, будто Элизабет уехала растить незаконнорожденного ребенка, чем признается в том, что упрятала ее в психушку.
Морген подняла глаза и увидела Элизабет.
– Что тебе нужно? Или ты просто таскаешься за мной?
– Там пришел курьер. Он принес вещи, за которые нужно заплатить.
– И она подослала тебя? Ну что ж…
Тяжело поднявшись с дивана, Морген вышла в прихожую. Там уже стоял курьер со свертком.
– Извините, мы хотим отменить заказ, – вежливо сказала Морген.
– Конечно. – Курьер взялся за ручку двери. – Значит, не возьмете? – переспросил он, обернувшись.
– Не возьмем, – подтвердила Морген.
– Дело хозяйское.
Он вышел за порог и уже собирался закрыть за собой дверь, как вдруг Бесс оттолкнула Морген и бросилась за ним.
– Подождите, подождите минуту!
– Что такое? – Курьер остановился.
– Мы его возьмем.
– Хорошо. – Курьер вернулся в прихожую.
– Мы его не возьмем, – вмешалась Морген. – Забирайте.
Курьер стоял с недовольным видом, не зная, как быть.
– Слушайте, – проговорил он с упреком, – она говорит, что не возьмет, – он кивнул в сторону Морген, – вы говорите, что возьмете. Все просто. Стоимость заказа – тридцать семь долларов восемьдесят пять центов. Или я его забираю, или оставляю здесь и тогда уношу с собой тридцать семь долларов восемьдесят пять центов. Так что? – Держа сверток на вытянутых руках, курьер вопросительно смотрел на Морген и Бесс.
Морген повела головой в сторону Бесс.
– Ну?
Раскрасневшаяся и злая, Бесс молчала, не в силах принять решение. Общение давалось ей с трудом, да и сообразительностью она не отличалась. Она перевела взгляд с курьера на Морген и вдруг исчезла, оставив вместо себя Бет, которая сначала встретилась глазами с тетей, а потом уже заметила курьера и сверток.
– Ой, это мне? Морген, ты купила мне подарок?
– Нет, – ответила Морген. Это сейчас заберут.
Взяв сверток поудобнее, курьер вздохнул и направился к двери. На пороге он ненадолго остановился, как будто ждал, что его опять вернут.
– Ты никогда мне ничего не покупаешь. – По щекам Бет скатились две крупные слезы. – Всем дарят подарки, а мне – нет. Наверное, меня никто не любит, раз я никогда ни от кого не получаю подарков.
Дверь тихонько закрылась. Через стекло Морген видела, как курьер возвращается к своему фургону. Около фургона он еще раз остановился, взглянул на дом и, пожав плечами, швырнул сверток в кузов.
– Однажды я с тобой поквитаюсь, Морген.
– Ой, хватит уже. – Морген протопала обратно в гостиную. Бесс бесшумно следовала за ней. Почувствовав, как по спине пробежал легкий холодок, Морген обернулась и нарочито громко сказала: – Ну же, Бесс, будь благоразумной. Я ведь предупреждала, что заказ придется вернуть.
– Ты сказала, можно оставить половину.
– А ты утаила от меня часть вещей, когда мы составляли список.
– Кто станет рассказывать правду тебе? – презрительно фыркнула Бесс. – Что ты вообще знаешь о правде? Ты сочиняешь и обманываешь, пытаешься сделать людям больно, и вокруг тебя такие же лгуны. Ты плохая, плохая…
– Значит, так. – Тревога, которую она ощутила, войдя в гостиную, не покидала Морген. Стараясь побороть неуверенность, она повысила голос. – Значит, так. – Морген гордо стояла посреди своей гостиной – на ковре, купленном и постеленном под ее руководством, в окружении стен, цвет которых выбирала она, и окон, вид из которых заслужил ее одобрение, – и не собиралась поддаваться какому-то непонятному страху. – Значит, так. Все это я у тебя заберу. – Она сделала широкое движение рукой, словно желала призвать на помощь некие могущественные силы, и с выражением (хотя и не так эффектно, как было задумано) произнесла: – Ты вывела меня из себя, как это прежде делала твоя мать. Она тоже обвиняла и обзывала меня, и, глядя на тебя, я вижу ее плаксивую мину. И не надо, – Морген взмахнула рукой, – выдавливать из себя слезы и рассказывать сказки о том, какое у тебя горе. Я прекрасно знаю, что ты думала о своей матери.
Готовая расплакаться, а может, уступить место Элизабет, Бесс достала платок и огляделась, но Морген пригрозила ей:
– Если сбежишь и оставишь мне Элизабет, можешь больше не появляться. Я буду ждать тебя, как кошка у мышиной норы, только выглянешь – тебе несдобровать. Так что, если хочешь уйти, пожалуйста, но помни мои слова: назад не возвращайся.
– Я не уйду. – Бесс отложила платок. – Никогда не уйду, – с улыбкой повторила она. – Теперь я всегда буду с тобой, Морген, и я использую любую возможность, чтобы заставить тебя страдать. Я буду лежать ночами без сна, думая о том, как ненавижу тебя, и желая тебе смерти. Ты никогда от меня не избавишься, – растягивая слова, с притворной нежностью пригрозила Бесс.
– Ты говоришь, как твоя мать. Точь-в-точь, как твоя чертова плакса-мать. И на твоем месте я бы немедленно прекратила, мисс Элизабет-Бет-Бетси-Бесс, потому что твоя мать – последняя, кого бы я хотела сейчас слышать, ясно? Много лет она портила мне жизнь, и я была счастлива наконец избавиться от нее, и буду так же счастлива избавиться от тебя! – крикнула Морген и принялась расхаживать по комнате, избегая, однако, приближаться к племяннице. – Мы отправим тебя в учреждение, – дрожащим голосом, но уже без крика продолжала Морген, – в психиатрическую лечебницу, в дурдом, и там можешь разбирать себя и собирать снова, будто чертову головоломку. Доктора будут хлопать в ладоши, когда ты разделишься на части, как дом на комнаты, а медсестры будут гладить тебя по голове, когда эти части разбегутся в разные стороны. Потом тебя возьмут под руки и запрут на замок, и я вздохну с облегчением, и твой драгоценный доктор вздохнет с облегчением, и весь мир вздохнет с облегчением. А чтобы тебя порадовать, я возьму твои несметные богатства и куплю пару акров болотистой земли, соберу с нее всю грязь и вылью на могилу твоей матери, по которой ты так скорбишь, и пусть все знают, как она обошлась с тобой и со мной и что я об этом думаю. Если же тебя когда-нибудь выпустят (что маловероятно) и ты, старая и жалкая, будешь умолять меня о тебе позаботиться (я откажусь, можешь не сомневаться), а своего болтуна-доктора будешь просить собрать тебя по частям (он тоже откажется, готова поспорить), мы с ним возьмем часть грязи с могилы твоей матери и зароем тебя. Бедная старая тетя поставит рядом мраморную скамеечку, будет приходить и сидеть, ехидно посмеиваясь над вами. Подумать только, – закончила свою речь утомленная Морген, – а ведь когда-то твой отец казался мне чудеснейшим из людей.
Изможденная, несчастная, напуганная, Морген опустилась на диван. Нельзя отступать, подумала она и приготовилась защищаться, когда Бесс подошла ближе.
– Я тебе не верю, – заявила Бесс. – Моя мать была хорошая и добрая, ты даже на четверть не такая. Я права, – отрезала она, увидев, как Морген возмущенно вскинула голову, – и ты это знаешь. Все это знают. И я лучше отправлюсь в… в то место, про которое ты говорила, чем буду жить с тобой. Даже Бетси, – крикнула Бесс, обхватив плечи руками, словно боясь развалиться на части, – она ведь опять хочет сбежать, да? От тебя? Из этого ненавистного дома? Хочет сбежать, чтобы снова искать маму? Что ей, по-твоему, от тебя нужно – любовь?
– Какую маму? – тихо переспросила Морген. – Чью маму?
– Маму Бетси. Ту, которую она искала в Нью-Йорке и при первой же возможности поедет искать снова. И если Бетси ее найдет, сюда она уже не вернется, потому что мама не отпустит ее к тебе.
– Маму? – не своим голосом закричала Морген. – Маму? Эту дрянь, которая вышла замуж за ее отца? Ее она хочет найти?
– Дай мне карандаш, и спроси у нее сама.
– Пусть придет Бетси, – точно королева, приказала Морген. – Пусть немедленно явится сюда.
– Ты же сказала…
– Пусть придет Бетси!
– Что такое? – нагло улыбаясь, спросила Бетси.
Тяжело дыша, Морген откинулась на спинку дивана. По крайней мере, с Бетси не нужно все время быть начеку, подумала она. Бетси не представляла опасности и не питала к Морген такой ненависти.
– Зачем ты ездила в Нью-Йорк? – спокойно спросила Морген.
– Не твое дело.
– Бетси, я хочу знать.
– Не твое дело.
– Ты слушала наш разговор с Бесс?
– Нет. Я пыталась, но не вышло. Зато я слышала, как ты орала, – хихикнула Бетси. – Так далеко слышно твои вопли.
– Скажи мне, Бетси, только честно, ты опять хочешь сбежать?
Бетси помотала головой.
– И вот явился доктор, явилась медсестра, и дама с толстой сумкой следом за ними пришла.
– Бетси, я приказываю…
– Попробуй – заставь меня.
– Сейчас придет доктор Райт. – Морген вдруг нестерпимо захотелось рассмеяться. – Уж он-то найдет на тебя управу, юная леди.
– Я уйду. Что он сделает?
И тут, напевая, появилась Элизабет.
– …Ма сказала Па, Джонни задали трепку. Ха-ха-ха! – Элизабет взглянула на тетю и залилась краской. – Извини.
Увидев Элизабет, Морген наконец перестала сдерживаться и расхохоталась.
– Глупышка, – произнесла она с облегчением.
– Ты на меня не сердишься?
– На тебя – нет. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, – радостно ответила Элизабет. – Я правда чувствую себя хорошо. Только… – нерешительно добавила она, – голова все-таки побаливает.
– Так прими что-нибудь. Здесь какое-то время будет шумно.
– Я что-то натворила?
– Нет. – Морген со вздохом посмотрела на часы. – Сейчас придет твой доктор.
– К тебе, тетя Морген? Никогда бы не подумала…
– Ох, детка, – снова вздохнула Морген. – Еще десять минут – и меня тоже можно будет класть в больницу. Мы могли бы лежать в одной палате.