– Увы, нас прервали! – развел руками Файлах, по-прежнему обращаясь к ведьме. – Придется закончить нашу беседу после. Хорошенько подумай, Роза, прими правильное решение. Это последний шанс, дальше только костер.
После он наконец обернулся к Эдисону.
Ну вот, сейчас все прояснится.
– Да, кто бы мог подумать! – качая головой, цокнул языком Файлах. – Начальник Тайного сыска, обласканный королем… Признайтесь добровольно, мой вам совет!
– Признаться в чем? – насторожился Эдисон.
События развивались стремительно и не в его пользу. Неужели кто-то написал донос? Бред, бред же! Какой из Эдисона ведьмак? Однако с подчиненных сталось бы. Многие руководители рангом пониже точили на него зуб. Шутка ли – перепрыгнуть через столько ступеней, скакнуть на самый верх!
– В тяжком преступлении, разумеется. В убийстве с помощью магических средств.
Глаза Эдисона широко распахнулись. Рот сложился в форме буквы «о». Заместитель Верховного инквизитора сошел с ума?
– Что вы несете! – позабыв о страхе, возмутился он. – Каком убийстве?
– Подлом и жестоком. Вы убили Таисию Спенсер.
Эдисон замотал головой.
Может, он спит? Не мог Файлах на полном серьезе говорить подобные вещи! Тогда бы все встало на свои места: и спятившая старуха, и камера… Увы, прикосновение холодного металла к щеке подтвердило, что он бодрствует.
– Вы ведь не станете отрицать любовную связь с ней? – Глаза Файлаха чуть сузились. – Уже тогда, когда она стала королевской певицей. Равно как не станете отрицать, что знали о том внимании, которое оказывал тьессе его величество. Дурно пахнет, не правда ли?
– Уж не пытаетесь ли вы приписать мне государственную измену?
На лбу несчастного выступили капельки пота.
Но Таисия была так хороша в постели! Ее груди… В последнюю очередь Эдисон думал о том, с кем еще она проводит ночи.
– Я – нет, но если вы настаиваете…
Губы Файлаха исказила усмешка.
Кровь отлила от лица Эдисона. Он понял, что погиб. Но, может, разоблачение шпионки склонит весы в его пользу?
– Тьес Моризен, – заискивающе проговорил Эдисон, пристально следя за каждым движением собеседника, – нам действительно нужно побеседовать наедине. У меня есть сведения… Очень важные сведения! Полагаю, я нашел истинного убийцу тьессы Спенсер и не только.
Он замолчал и напряженно уставился в лицо Файлаха.
Ну же, ну!
– Сведения, говорите?
Файлах задумчиво почесал подборок.
– Главное, не выдумки, тьес. Слишком многие врут, стремясь спасти свою шкуру. Придется напоить вас сывороткой правды. Что делать, – он сокрушенно развел руками, – приходится! Не беспокойтесь, она безвредна. Зато так я смогу быть уверен, что вы не солгали. Согласны?
Пить что-либо, вдобавок из рук инквизитора, не хотелось, но разве Эдисону предоставили выбор?
– Согласен! – глухо пробормотал он и выдвинул условие: – Только на этом все, никаких кандалов!
– Как можно! – возмутился Файлах, пряча в уголках рта довольную улыбку. – Вы начальник Тайного сыска, а не ведьмак, как вы сами изволили выразиться.
Рука скользнула под сюртук, к связке ключей. Минута, и дверь камеры Эдисона отворилась. Он нерешительно замер в ожидании подвоха, а потом шагнул наружу.
– Вот так, я держу слово. Сдержите и вы свое, тьес Миштон. Поклянитесь, что не сбежите, и, пожалуйста, держите руки перед собой так, чтобы я их видел.
– Клянусь!
Эдисон пообещал бы все на свете, лишь бы только выбраться отсюда.
– Прекрасно! – кивнул Файлах. – Тогда пройдемте в допросную. Там уже все приготовили.
Чуть помедлив, он таки принес половинчатые извинения:
– В работе моего ведомства тоже случаются ошибки. Следовало не хватать вас под руки, а сначала предъявить подписанный его светлостью ордер на арест.
– Как, самим братом короля? – удивился Эдисон и, пользуясь возможностью, размял спину.
За долгие часы в камере она затекла.
– Не мной же! – приглушенно рассмеялся Файлах. – Мне доверяют только допросы. Вот подняли среди ночи… Наследный принц, – он сделал паузу, проследив за реакцией собеседника, – велел завтра утром положить результаты ему на стол. Он очень нетерпелив, наш герцог! Впрочем, его можно понять. Ничто не должно омрачить свадьбу его величества.
– Праздничный ужин, наверное, начался, – с тоской протянул Эдисон.
Пока остальные лакомились разносолами, он довольствовался черствым хлебом.
– Не вы один страдаете. Меня тоже лишили удовольствия есть и пить. Что поделать, приказы положено исполнять! Но, если вы действительно невиновны, может, мы оба успеем к десерту.
Файлах кивнул в сторону выхода:
– Вы первый, тьес. И помните: руки перед собой, на виду.
Роза проводила парочку пристальным взглядом и отвернулась. Ей предоставили отсрочку. Очередную. Будто бы она цеплялась за жизнь! Файлах старался напрасно, от нее он ничего не узнает. Зато сыворотка правды развяжет язык и утянет на дно предателя. Может, сюда Эдисон Миштон и не вернется, зато максимум через пару недель будет болтаться в петле. Вечная мать не допустит, чтобы он ушел от наказания. Хотя с инквизиторов станется замять дело, свалить вину на нее, старуху. И все же шестое чувство, а оно у ведьм развито, нашептывало, что Эдисон уже покойник.
Глава 22
Сердце Ирен давно билось где-то в горле. Невидимые молоточки неустанно отбивали дробь в висках: «Через пару часов это случится!» У нее вспотели руки, но в остальном девушка вела себя безупречно. Ни единый мускул не дрогнул на ее лице, когда она, по устоявшейся уже привычке, зашла в спальню Гейла с подносом снадобий в руках. Сегодня они наносили компрессы чуть раньше обычного: протокол требовал присутствия герцога на ужине.
Странно, спальня была пуста.
Ирен поставила поднос на каминную полку и в недоумении огляделась.
Вряд ли Гейл ушел, тогда бы слуги не впустили ее. Хотя… Девушка усмехнулась. Абсолютно все, даже эта новоявленная певичка из борделя, считали ее любовницей Гейла. Само собой, подобной особе дозволялось многое. Например, дожидаться герцога в его покоях. Правда, сегодня ночью Ирен планировала воспользоваться мнимым статусом для противоположных целей – беспрепятственно покинуть дворец. Но прежде надлежало еще раз навестить королевскую библиотеку. Может, ей повезет и она отыщет старинные фамильные документы до того, как Хантер Авелон отведает черепашьего супа.
Она рассчитала все поминутно. Прикрываясь обычным любопытством, раздобыла программу праздничного ужина, развлечений, перемен блюд. У нее в запасе полтора-два часа, потом нужно уходить.
Но все же она обязана дождаться известия о кончине врага. Ни один десерт в мире не доставит ей столько удовольствия, как два слова: «Король умер». А следом прозвучат еще три: «Да здравствует король!» Вряд ли Гейла обрадует нежданно свалившаяся на голову корона. Тесно общаясь с ним, девушка поняла: он ждет не дождется рождения племянников, чтобы сложить с себя бремя наследника престола. Именно поэтому Гейл упорно величал себя герцогом, замалчивал свой главный высокий титул.
Ирен на мгновение задумалась: каким королем он станет? Уж всяко лучше Хантера! Наверное, следовало бы избавиться от него, тоже Авелона, Верховного инквизитора, но голос сердца заглушал голос мести и призывы ведьмы. Ирен не видела в Гейле зла. Убить его – уподобиться Хантеру, устроившему резню в замке Квик. В итоге она вручила судьбу Гейла высшим силам. Если они сочтут его хорошим человеком, не дадут попробовать черепашьего супа.
Однако куда же запропастился герцог? Неужели уже ушел? На него не похоже, Гейл не из тех, кто рвется в общество. Наоборот, он явится на ужин в числе последних.
Неясный шум привлек ее внимание, заставил толкнуть приоткрытую дверь в гардеробную.
– Ох, простите, ваша светлость!
Ирен тут же отпрянула назад, отвернулась. Щекам стало жарко, а сердце ухнуло на свое законное место, но забилось так часто, что девушка с трудом дышала.
Никогда прежде она не видела его без одежды. Практически без одежды – на Гейле было только исподнее. И это зрелище неожиданно оказалось волнительным. Ирен бросало в жар от воспоминаний о его спине, пояснице, плотно обтянутых тканью ягодицах. Какое счастье, что он стоял к ней спиной, занятый выбором рубашки, и не видел ее позора! Или же?.. Безусловно, Гейл все понял по ее вскрику. Теперь он разгневается, и очередной план полетит прямиком в объятия к Темному!
Ирен злилась на себя. Малолетняя дура, не могла промолчать! Зачем сунулась, почему сразу не ушла?! Но теперь уже поздно.
– Это вы, Селена? – По негласной договоренности Гейл называл ее прежним именем.
Странно, судя по голосу, он не злился.
Послышался шум шагов. Наперерез Ирен легла тень. Она по-прежнему не двигалась, не поднимала головы.
– Простите, я вас напугал…
Ирен удивленно обернулась, робко взглянула на него. Она не ослышалась и он считал себя виноватым?
Девушка вновь поспешно отвернулась, чтобы скрыть пунцовые щеки. Гейл по-прежнему был не одет, только успел накинуть рубашку. Эта полоска кожи, протянувшаяся от шеи до пояса исподнего, будоражила воображение пуще прежнего. Ниже взглядом она не опускалась: все-таки дочь графа, но уши и без того горели.
Широкая грудь Гейла поросла тонкими, едва заметными волосками. Ниже они темнели, узким вытянутым треугольником спускались вниз, словно указывая…
Нет, определенно уши у нее красные. А в голове роятся такие мысли… Прежде Ирен подобных за собой не замечала.
– Хм, не напугал, а смутил, – констатировал внимательно наблюдавший за ней Гейл. – Странно!
– Что же странного, милорд! – движимая стыдом, огрызнулась Ирен. – В моем городе мужчины не показывались перед женщинами без рубашки. Или вы решили, будто я?..
Конечно, решил. Он же видел ее в спальне брата.
Захотелось немедленно уйти, выскочить из покоев Гейла безо всяких объяснений и прямо сейчас, не дожидаясь известий о смерти короля, покинуть дворец. Но она осталась, переборола минутную слабость. Даже обернулась и, бросив вызов самой себе, еще раз взглянула на него.