– Нам не так много платят, чтобы иногда не ослепнуть, тьес, – подмигнул он. – Да и повышения много лет не видать…
– Будет тебе повышение, не сомневайся, – поморщившись, пообещал Файлах и незаметно для капитана нащупал под одеждой еще один, совсем небольшой мешочек. – Как не отблагодарить за доблестную службу Энии!
Предшественники капитана свое вознаграждение уже получили, придет и его черед. Ну а пока пора во дворец, доложить, что птичка поймана.
Глава 31
– Все готово, ваше величество!
Хантер вздрогнул: так внезапно появился в его покоях Файлах. Страх на мгновение ледяной рукой сковал горло, перекрыл дыхание, но король быстро отогнал от себя неприятное чувство. Вздор, не мог Файлах соткаться из ниоткуда! Безусловно, его видели. Хотя бы часовые во время очередного обхода. И все же закутанная в серый плащ фигура вызывала жгучую неприязнь.
– Подожди!
Король вернулся к бумагам и закончил писать. Тщательно промокнув черновик указа, он убрал его в стол и лишь тогда поднялся.
В глазах Файлаха читался молчаливый вопрос, но Хантер не спешил на него отвечать. Он колебался и после череды сомнений пришел к выводу, что изменит принятое ранее решение.
– Вы как тень, Файлах…
– Тень правосудия, ваше величество.
Файлах едва заметно улыбнулся и прошел в глубь кабинета. В руках он держал точно такой же плащ, что надежно маскировал его фигуру.
– Мой брат рвет и мечет.
Хантер сделал выразительную паузу и покосился на подданного. Ни единый мускул не дрогнул на его лице.
– Похоже, – едко заметил король, – вас это совершенно не волнует.
– Все в Энии подчиняется вашему слову. Есть ли у меня повод для волнения? – Файлах напомнил о данном вчера обещании.
Король поморщился.
Скверный выдался день! Девчонка, поднявший голову брат, теперь еще явно ждавший награды Файлах… Хантер бы возвысил его, но опасался, что Файлаху Моризену мало обычного дворянства. Он умен, умен и хитер, пусть и прятал это за маской верноподданного. Сплошные маски!
Хантер в сердцах стиснул в кулаке первый попавшийся лист бумаги и швырнул в мусорную корзину. Ничего, секретарь переделает.
Пора со всем покончить.
Король полагал, что, заполучив артефакт Дорианов, обретет покой, но проклятое прошлое упрямо лезло из могилы. Ему необходимо раз и навсегда обезопасить себя, уничтожить свидетелей собственных преступлений, любые намеки на нелегитимность рода Авелонов на троне. Пусть некогда Анвар Великий сделал наследником престола другого сына, потомки ведьмака представляли угрозу. Среди дворянства наверняка нашлись те, кто поддержал бы Дорианов. Что поделать, люди не золотые монеты, не каждому нравятся, как и короли из династии Авелонов.
– У меня к вам еще одна просьба, Файлах. – Хантер принял из рук подданного плащ и набросил на плечи. – У моего брата хранится одна книга. Я хочу, чтобы вы принесли ее мне.
– Почему бы вам самому не забрать ее, ваше величество?
Хантер нахмурился. Если бы все было так просто!
Он чувствовал нараставшее недоверие Гейла. Если тот не отдал гербовник тогда, то уж точно не вернет его теперь. Потребовать силой? Это означало признаться в содеянном преступлении. Гейл не Файлах, ему не заткнешь рот золотом, не прикажешь молчать. Казнить, убить? Порой, в минуты черной меланхолии, мысль казалась соблазнительной, но брат – его единственный наследник. Пока единственный. К тому же он Авелон, а не какой-то Дориан.
– Потому что я так хочу.
От волнения фраза прозвучала громче, нежели следовало.
Нужно успокоиться. Никто не должен ничего заподозрить. Ирен Дориан – всего лишь сбежавшая ведьма, одна из многих, таковой должна остаться в глазах Файлаха.
– Потому что вам проще это сделать, только и всего. – Взяв себя в руки, Хантер улыбнулся. – Вы не можете вечно скрываться от своего начальника. Опять-таки у вас есть обязанности… Например, расследование смерти тьессы Спенсер.
– Ваше величество, нами ведь уже установлено…
– Бросьте, Файлах! – отмахнулся от его слов король. – Мне все известно. Понимаю, проще всего повесить оба убийства на одну ведьму, но увы! Бедняга Эдисон со страху наговорил много чего, потом и вовсе помутился рассудком. Брат был у него, беседовал с ним.
Файлах напрягся в ожидании продолжения, но его не последовало. Хантер не собирался его обвинять.
– Вы обсуждали показания тьеса Миштона с его светлостью? – уточнил он.
– Ну да, – легкомысленно пожал плечами король и тайком перевернул перстень Дорианов камнем внутрь ладони. – Он приходил снова, и мы обо всем поговорили. Не беспокойтесь, – заметив промелькнувшую по лицу Файлаха тень, поспешил успокоить его Хантер, – о вас тоже. Гейл недоволен, но не более. Вы несколько переусердствовали, не разобрались… Так ведь, Файлах?
Серо-голубые глаза монарха скользнули по лицу собеседника, но ничего примечательного не обнаружили. Немного страха, немного сожаления, чуточку стыда – обычные эмоции в подобной ситуации.
– Я взял на себя смелость предположить, что проклятие приобрели у ведьмы, проживавшей во дворце. На тьеса Миштона бросили подозрение, его светлость лично просил его проверить.
– Его светлость? Вот как! – хмыкнул Хантер, окончательно потеряв интерес к оправданиям подданного. – Тогда вам тем более нечего опасаться. Я напомню брату, что он сам виноват в ошибке. Гейл требует быстрого, скорого результата, в угоду ему вы перестарались.
– Я действительно полагал, будто тьес виновен. Он странно вел себя, искал встречи с леди… – Файлах вовремя поправился и обтекаемо назвал Ирен «ведьмой Дориан». – Его задержали во время разговора с ней. Откуда же мне было знать, что тьес Миштон тоже заподозрил неладное! Вдобавок вскрылся характер его отношений с покойной, весьма интимный. Словом, я счел возможным ускорить признательные показания.
– Все мы ошибаемся, милый Файлах! – добродушно рассмеялся Хантер и похлопал его по плечу. – Непогрешим только Всевышний. Главное – вовремя исправить свои ошибки. Но, полагаю, за этим у вас дело не станет, вы найдете автора проклятия. Хвала небесам, хотя бы с моей Агнессой все ясно. Страшно подумать, – сокрушенно покачал головой монарх, – стерва из мести могла отравить меня или принцессу Анну!
– Но теперь ни вам, ни вашей дражайшей невесте ничего не угрожает, – заверил Файлах и взял на себя смелость поторопить короля: – Не смею указывать вашему величеству, но нам лучше вернуться до рассвета.
– Да, конечно, – рассеянно ответил Хантер. – Как всегда, прошу сопровождать меня, а потом ненадолго оставить одного.
Файлах почтительно склонил голову.
– Разумеется. Как будет угодно вашему величеству.
После возвращения во дворец Гейл велел Себастьяну вернуть зеркала обратно и теперь пристально вглядывался в бездонную глубину одного из них. Чуда не произошло. Несмотря на все старания Ирен, ей не удалось стереть физические напоминания о покушении. Они потускнели, побледнели, кожа стала ровнее, но лицо Гейла никогда не станет прежним. То же он мог сказать о своем сердце.
Герцог медленно провел пальцем по самому длинному шраму, пытаясь представить вместо своих рук ее.
С тех пор как пропала Ирен, он не находил себе места. А еще убедился, что брат ему не союзник.
Ядовитая горечь отравляла душу.
Как Гейл мог столько лет не замечать отсутствия братской привязанности! Хантер использовал его. Брата вполне устраивала нелюдимость, покорность Гейла, его готовность в любое время дня и ночи сорваться с места во имя короны. Короны, которая не принадлежала ни одному из Авелонов.
Истрепанный, немного пострадавший от огня гербовник лежал на кровати. Тонкие пергаментные листы обнажили тайну, которую старательно скрывали много веков.
И все же…
Гейл стиснул голову руками и отвел взгляд от зеркала.
Все же Анвар Великий в свое время лишил принца Солара прав на престол, отдав ему в управление земли, позже превратившиеся в графство Эшброк. На это намекали страницы летописей. Гейлу удалось раздобыть их – копии оригинальных списков. Проверить или опровергнуть записи не представлялось возможным. Если где-то и сохранились древние грамоты, то их уничтожили. Само собой, не сохранилось и завещания легендарного короля. Зато вот она, прямая линия, восходящая от Солара к графам Дорианам. Она обрывалась во времена Артура Птицелова, когда составили крамольный гербовник. В новом, Гейл несколько раз проверил, Солар будто не существовал вовсе, а история семьи Дориан начиналась четырьмя веками позже Анвара Великого.
Проще всего притвориться, будто спасенный из огня гербовник – подделка, но герцог привык смотреть неприятной правде в лицо. Теперь он знал, почему брат спешно приказал избавиться от древних документов. Каких именно, Гейл узнает с минуту на минуту, от старого архивариуса. Он уже вышел на покой, но вряд ли откажется от приглашения герцога заглянуть на вечерний разговор.
– Она не лгала.
Слова камнем упали на пол. Сделав глубокий вдох, Гейл вернулся к кровати и спрятал гербовник под подушки. Не слишком надежный тайник, но и оставлять его открыто, на виду, нельзя: слишком ценная улика.
В дверь робко постучали.
– Войдите! – отрывисто приказал Гейл и поправил сбившийся ворот рубашки.
Он полагал, что привезли архивариуса, но вместо него в спальню вошел один из подчиненных.
– Ну?
Гейл весь обратился в слух. Время позднее, перевалило за девять часов вечера, вряд ли его побеспокоили просто так.
– Я видел тьеса Моризена, – старательно отводя взгляд от обезображенного лица начальника, доложил инквизитор.
– Где? – встрепенулся герцог.
Заместитель словно в воду канул. Не появлялся ни на работе, ни дома.
– Здесь, во дворце. Мы едва не столкнулись в коридоре. Я окликнул его, но тьес сделал вид, будто не слышит. А еще на его имя пришло вот это.
Инквизитор протянул Гейлу запечатанный конверт.
– Я посчитал необходимым передать его вам, – подобострастно добавил он. – Тьеса не застали дома, принесли по месту службы.