— Мила живёт с женихом, — принялась тараторить коллега по работе. – Надо ему позвонить.
— Нет! – Выдал категорично Фаргон, который слышал весь разговор.
И дело даже не в уникальном гизарском слухе – просто беседа велась на повышенных тонах.
— Почему? – спросил Тим на автомате, на деле не собираясь учитывать какие-либо аргументы.
Не та ситуация. Какая бы ссора ни случилась, замалчивать о происшедшем нельзя. Фаргон, похоже, почувствовал его решительный настрой и выхватил трубку.
— Она получила травму, в результате которой чуть не потеряла ребёнка, — жёстко чеканил он и без того шокированной собеседнице. – Они ехали в машине, что-то случилось. Мила вышла на светофоре, пошла в другую сторону. Так называемый жених уехал прочь, а через пару десятков шагов ей стало плохо.
— А вы вообще кто? – Только и смогла выдавить дева.
— Да так, мимо проходил. Точнее проезжал, — Фаргон потёр свободной рукой лицо.
— Она…, - неуверенная пауза, — как она? – Забыла, что минуту назад ей уже озвучивали состояние.
— Уже хорошо, — подчеркнул первое слово интонацией гизар. – Но если бы меня не оказалось рядом…
— Хо-хорошо, — заикнулась собеседница. – У меня на облаке есть сканы её документов: паспорт, полис, пенсионный, я могу сбросить на почту.
— Дальше сам разговаривай, я не понял, что она там про облако бормочет, — Фарг вернул трубку Тимуру, сам же вскочил с места и принялся ходить туда-сюда.
Его бесконечно бесила эта ситуация. Даже они – гизары своих самок холили и лелеяли в период беременности, а ведь те были простыми людьми, максимум магинями. Правда, сильно часто с ними не общались, но зато полностью удовлетворяли все потребности. Конечно, чтобы те не начудили в столь непростой период, их изолировали, но слуги, врачи и прочие окружали девочек вниманием и квалифицированным уходом. То, что дамам требовалось, помимо вышеперечисленного, кое-что ещё, до крылатых не доходило. Ну да это к данной ситуации отношения не имеет.
— Слушай, как ты умудрился заметить, что именно он успел с ней сделать? – Пристал с расспросами Тимур после того, как продиктовал почту больницы. – Я ведь тебя уже спрашивал о происшедшем, ты ответил, будто не знаешь.
Вот дотошный!
— Я не видел, — как можно тише проговорил Фаргон. Женщина, занятая получением документов по электронной почте, сделала вид, что не слышит их перешёптывания. – Я потом, в их машине нормально сосредоточился и проанализировал её состояние. Вспомнил, как выглядела аура до исцеления.
— Ты хочешь сказать, что он ударил её по животу? – Напрягся Тимур, с одной стороны, сопереживая женщине, с другой анализируя – звонить в полицию или нет.
— Похоже, он её сильно встряхнул, а потом она резко выскочила, усугубив эффект, — гизар внёс коррективы в размышления куратора.
— Придётся ждать, когда она очнётся, — пришёл к окончательному выводу парень. – Пусть подробнее расскажет, что у них произошло, тогда уже будет ясно криминал это или несчастный случай.
На том и порешили. Телефон они забрали с собой, чтобы зарядить и утром вернуть. Спать им оставалось совсем немного. Правда, как мы помним, гизару этих пяти часов более чем достаточно, а вот Тимуру тяжеловато. Всё бы ничего, но прошлые дни он тоже мало уделял времени здоровому сну. Ну а когда им с любимой «общаться», если с таким подопечным у него не график, а что-то с чем-то?
Утро у гизара и заночевавшего у него Тимура началось с чашки отвара гарбалуна. Как мы помним, это тонизирующий напиток вроде кофе. Правда, вкусом он скорее напоминает отхаркивающий сбор на основе солодки, но бодрит так бодрит, да. От первого глотка у Тима вдоль позвоночника пробежала тёплая волна и распахнулись сонные глаза. После второго кровь взбурлила, словно ему вкололи адреналина. Ну а чашка в целом задала такой заряд, что он немедля подскочил со стула и принялся расхаживать из стороны в сторону и составлять план действий на день.
— Сейчас в больницу едем, потом к Марку Иосифовичу на отчёт, после у тебя на час, три и пять назначены встречи, потом вручение серёжек ненаглядной Марии и ДОМОЙ!
— Посмотрим, — коротко, но веско ответствовал Фаргон. – Ты бы поел, иначе вечером будет откат.
— Какой? – не понял суетящийся куратор.
Он уже и полотенце поправил, и в окно выглянул, и даже кружку после себя помыл, а подопечный всё сидел за столом.
— Серьёзный, — гизар отрезал кусок хлеба, положил на него пластик мяса и сыра, вприкуску добавил огурец. – Держи.
— Ладно, — Тимур, пусть и не хотел есть, но так впечатлился заботой со стороны иномирянина, что не стал отказываться.
Жевок, ещё один… и процесс уже не остановить. В желудок полетело всё: яблоки, бутерброд со шпротами, копчёная грудинка, солёный помидор, стакан молока и даже парочка пупков лидианок с кетчупом. И ведь ни в одном месте не сплохело! Всё-таки гарбалун своеобразно действует на людей.
— Ну вот, теперь тебе хватит энергии до вечера, потом снова надо будет подкрепиться, — довольно потёр руки Фаргон и отправился одеваться.
Тимур принялся убирать продукты в холодильник, с одной стороны слегка негодуя на эксплуатацию себя любимого, с другой – энергию всё равно пока девать не куда, а она так и прёт, так и жаждет найти выход.
Наконец, прихватив заряженный телефон Милы и пару яблок, они отправились в больницу. Подумаешь, время посещений не подходящее – с корочками Тимура их не смогут не пустить хотя бы ко врачу.
Знали бы ребята, какой переполох устроят в больнице, десять раз бы подумали: везти туда, по сути, выздоровевшую женщину или нет. Конечно, основную роль сыграл страх перед беременной. Что там у неё внутри происходит? Почему она потеряла сознание? А вдруг она у них вот прямо сейчас начнёт рожать, если они смогут привести её в себя? К тому же, куда её везти? Домой? Отдавать обратно жениху? От последней мысли в груди Фаргона разливался жуткий холод. Как и от беспокойства, что его магия могла что-то нарушить, мало ли. Правда, аура была в норме, но кто сказал, что гизары не страдают приступами паранойи?
В общем, веселье одному отделению этой ночью они обеспечили изрядное. Пока их самих терзали насчёт документов, Милу срочно анализировали. В чувство её привели, кстати, довольно быстро, так что зря они волновались, зато проблем создали…
Заспанный помятый санитар летел в лабораторию как камень из пращи, чуть не раздолбав контейнер с драгоценной кровью и мочой о косяк не повороте. Ибо на направлении стояла пометка красной ручкой: Statim! Ну и рык врача отлично придавал ускорения. После того, как были получены результаты, врачей увеличилось до трёх штук плюс столько же медсестёр. Двое из них, правда, почти сразу убежали в операционную. УЗИст – женщина, напоминавшая давно засушенную воблу, судорожно выдавила гель и принялась елозить туда-сюда головкой датчика. Её массивные очки подчёркивали общую снулость лица: непонятно, смотрит она или просто спит. В любом состоянии. К счастью, дело она своё знала чётко, и результат выдала достаточно быстро: всё в норме.
— Как в норме? – Не понял один из врачей – обладатель пышных усов, выбивавшихся поверх, а иногда и сквозь медицинскую маску. – У неё в моче белок, а в крови повышенные лейкоциты.
— Дай погляжу, — протянула руку коллега – дама средних лет, средней комплекции, но отнюдь не среднего ума. – Хм, общий анализ крови показывает признаки острой фазы воспаления: повышена СОЭ, лейкоцитоз со сдвигом формулы влево. Так, что там с биохимией? Ага, С-реактивный белок.
— Что скажешь? – спросил усатый, нервно поправляя перчатки, которые сидели как влитые, собственно, как им и положено.
— В отделение патологии её на сохранение, — выдала и без того очевидный ответ женщина. – Резать пока не будем, понаблюдаем за процессом. Ребёнок жив, сердце работает нормально, утром повторно сделаем анализы. И давайте ещё возьмём кровь на ПТИ, МНО, ПТ по Квинк и КЩС. И IX фактор до кучи[1].
— Это-то зачем? – не понял смысла забора последнего анализа третий врач, который, к слову, меньше всех паниковал, ибо успел пообщаться с пациенткой и выяснить, что у неё… нигде не болит. По крайней мере, на данный момент.
— Боюсь, — откровенно призналась дама. – С такими показателями высокий риск отслоения плаценты. Правда, УЗИ ничего не показало, но расслабляться рано. Что она вообще сказала?
— Устала, поругалась с женихом из-за отказа того пораньше уехать с вечеринки. В итоге, когда они всё-таки выдвинулись к дому, ссора возобновилась, он, видимо, отвлёкся, пришлось резко тормозить на светофоре. В общем, гормоны, нервы, все дела – она выскочила из машины, пока горел красный. Похоже, здесь банальный стресс и немного встряски. Ну и воспаление, конечно, которое надо подлечить.
— М-да, — протянул первый. – Хорошо хоть догнал её и вызвал скорую.
— Не он, — поправил третий – самый пожилой из присутствовавших. – Жених как раз-таки уехал, её какие-то сердобольные мужики подобрали.
— Похоже, женишку придётся попотеть, чтобы заслужить прощение, — ухмыльнулась дама. – Если она, конечно, не спустит всё на тормозах.
— Да ладно, он, скорее всего, не знал, что так выйдет, — вступился усатый.
— Бросать беременную женщину на тридцать шестой неделе посреди ночного города – так себе поступок, — возразил третий. – Ладно, давайте уже распишем лечение и по чайку.
— Хочешь оставить её в реанимации? – Дама решила взять писанину на себя.
— Минимум до утра, — кивнул третий. – Чую, она нам сегодня ещё даст дрозда.
Но дрозда врачам дала не пациентка, а её посетители. Сами понимаете, в восемь утра к ней никого не собирались пускать, тем более в реанимацию. Во-первых, не родственники, во-вторых, не до них. Ибо пришли результаты утренних анализов. Как вы сами можете догадаться, в них не осталось ничего от вчерашних кошмаров (группа крови и резус-фактор не в счёт) – организм благополучно избавился от последствий и чувствовал себя прекрасно! Насколько вообще может себя прекрасно чувствовать женщина на девятом месяце беременности.