— Мы ОСТАНЕМСЯ в их глазах такими же монстрами, — возразил старик.
Было видно, что между советниками главы спор на эту тему идет уже давно.
— Вот потому нам и нужно создавать коалицию с людьми. Иначе повторится то, что случилось во времена Исхода! Но все будет в разы хуже! Ведь Пустошь перестанет быть неприкосновенным местом. И барьер из монстров уже никого не сдержит.
— Между нами и людьми не может быть ничего общего! — продолжал упорствовать старик. — Пусть только эти слабосилки к нам сунутся!
— А я согласен с Алишером, — вмешался в перепалку красноволосый. — Времена меняются. Из людских земель приходят тревожные новости. Наши наблюдатели, такие как Лайза, уже давно обеспокоены ненормальной активностью арахнидов. Даже в Пустоши они приобрели слишком большой вес. Горячие головы из других рас поддерживают их, и ходят упорные слухи, что скоро все изменится и арахниды отомстят людям за столетия изоляции и захватят близлежащие королевства.
— И совершат ту же ошибку, что и наши предки! — снова дернул щекой старик, раздражаясь. — Люди, как тараканы, выживают и плодятся при любых раскладах! Это у нас с рождаемостью проблемы, а у них нет! Даже наша древняя кровь, смешиваясь с их кровью, охотнее дает потомство. И несмотря на это, залог сохранения древних рас — изоляция! Наши предки это понимали и отгородились от людей стеной, создали монстров и защитный периметр. Они хотели защитить нас — своих потомков и оставшиеся места силы!
— На тот момент это было единственным выходом, — спокойно ответил чернохвостый. — Между нами было столько крови и взаимной ненависти, что полная изоляция стала выходом и для нас, и для людей. Иначе война продолжилась бы до полного уничтожения. До сих пор мы для них кровожадные бездушные твари, монстры, которые способны только убивать и ненавидеть. Но времена меняются, между нами уже нет рек крови. И если сейчас…
Глава шумно вздохнул и произнес, прерывая спор:
— Мне кажется, вы можете собачиться днями напролет. — И посмотрел на Лайзу. — Ты узнала, кто из древних является родителем магистра Птички? Ее ведь так называют в академии?
— Да, так и называют. И нет, глава, я не узнала, кто из ее родителей был обладателем древней крови рас Пустоши. На разуме Эйлин стоит мощный блок. Она не помнит родителей. Вообще ничего не помнит из того, что было до их гибели. И похоже, с самого детства до недавнего времени с ней рядом был кто-то из наших, но воспоминания подтерты. Она сможет все вспомнить только после инициации в источнике.
— Как интересно… Но припоминаю я одну историю более чем двадцатилетней давности… — Глаза главы подернулись поволокой воспоминаний, а на губах появилась кривоватая улыбка. — И что-то мне подсказывает, что нам стоит поторопиться с инициацией девушки. Кстати, она знает, что это для нее будет значить?
— Нет. Я не успела поговорить об этом с Эйлин. На нас напали. А за пределами Пустоши обсуждать такие вещи я не могла физически.
— Что ж… — снова задумался глава. — Расскажи ей все, что знаешь об инициации и ее последствиях. Она должна знать, на что идет. Кстати, где разместили наших гостей? — обратился он уже к красноволосому.
— В антимагической тюрьме. Искатели уже еле выдерживали магический фон центральных поясов Пустоши. Остальные его переносят неплохо, но без вашего распоряжения я не рискнул вести их в гнездо.
Глава кивнул.
— Хорошо. Пусть искатели пока остаются в тюрьме. Как это ни странно, но там им будет комфортнее всего. Что касается адептов, магистра и представителей тайной канцелярии королевства Ремар… Разместите их в одно кубло[1]. Я разрешаю им общаться между собой. За пределы кубла без моего личного разрешения никого не выпускать.
— Вы вернете их в людские земли? — с затаенной надеждой спросила Лайза, и глава окинул ее долгим оценивающим взглядом:
— Я еще не решил.
Нагайна под этим взглядом сложила на животе руки в знак глубокого уважения и покорности и склонилась в низком поклоне.
Моника и Ё-ё переглянулись. У них появилось много тем для обсуждений. Нужно добраться до Эйлин с Марселем и все им рассказать. Осталось только незаметно выбраться из зала и найти безопасное место, чтобы дождаться их в гнезде.
Ё-ё почесал внезапно зазудевший бок, потом пузико, а следом и нос. Посмотрел на Монику, но та стояла спокойно. А зуд все никак не утихал и донимал ежа все больше.
— Кажется, я что-то не то съел, — прошептал он.
«Или на тебя напали какие-то местные блохи», — с сомнением отодвинулась от него крыска.
— Да какие блохи?! — возмутился Ё-ё. — Я чистый честный еж!
«Ага, и скорее сам оседлаешь блоху, я в курсе», — скептически осмотрела его Моника.
— Хм, какая интересная реакция на заклинание сканирования, — хмыкнули за их спинами, и маленькие шпионы застыли, выпучив глаза, а потом ме-е-едленно обернулись, уткнувшись носом в черную чешую хвоста. Запрокинули головы и узнали Алишера, одного из советников главы. А затем их подхватила невидимая рука и потащила вслед за нагом к трону главы. — Смотрите, какая интересная парочка почтила нас своим присутствием.
Лайза при виде ежа с крыской в шоке округлила глаза и перевела обеспокоенный взгляд на главу. Она не представляла, как тот отреагирует на эту парочку, и судорожно соображала, что сказать или сделать, чтобы их спасти.
Тем временем они оказалась перед троном, и Ё-ё выдал:
— Ик. Ваше нагейшество, рад вас видеть. Ик. Позвольте представиться: друг и фамильяр Эйлин эль Бланк еж Ё-ё, а это Моника-то. Ик. Прибыла вместе с графом эль Лавалье. Ик. Тем, который из тайной канцелярии.
— Как интересно… — протянул глава.
— Ик.
— А как вы оказались здесь, в Большом зале гнезда?
— Ик. С-случайно. Ик. А можно опустить нас на пол? Ик. А то ваши заклинания как-то странно на меня влияют. Ик. То чешусь, то вот, ик, икаю.
— Забавно… — Глава кивнул советнику, соглашаясь с просьбой ежа, и склонил голову набок, разглядывая нежданных «гостей», переминающихся с лапы на лапу уже на полу. — А вы знаете, что за шпионаж наги очень жестоко казнят?
— Чего?! — Глаза ежа превратились в круглые бусины. Ё-ё шагнул вперед, прикрывая собой крыску, и поспешил заверить главу: — Ваше нагейшество, мы не этого, не того! Мы просто мимо пробегали. Дай, думаем, за колонной посидим. Ик, — приложил он лапку ко рту и смущенно улыбнулся. — Простите, это уже случайно вышло.
— Не этого, не того, значит… — усмехнулся глава. — И как вас только магическая защита гнезда внутрь пропустила? — Он внимательнее вгляделся в пуговицу, которую Ё-ё повесил себе на нитку на шею. — Какой интересный артефакт. Алишер, попроси нашего маленького гостя отдать его на изучение и внеси необходимые правки в магическую защиту гнезда. Не хочу в следующий раз ловить у себя… за колонной еще каких-то случайных гостей. А пока я сделаю вид, что они и в самом деле «не этого, не того». — Наг снова хмыкнул и посмотрел на Ё-ё. — И не называй меня нагейшеством. Звучит отвратительно.
От облегчения Монику чуть не подвели лапки, но она нашла в себе силы выйти из-за спины своего защитника и склонила голову.
«Благодарим вас, глава гнезда Шаранх». И ткнула ежа лапкой в бок. Тот тоже поспешил склонить голову.
— Ага, долгих вам лет жизни… — Ё-ё покосился на старого нага. — Сверкающих чешуек и чтобы ваш хвост всегда был упругим и стоял… эм… твердо стоял на земле.
Моника прикрыла глаза и передала только ежу: «Заткнись уже, а то тебя несет куда-то не туда».
Ё-ё и в самом деле замолчал и изобразил на мордочке свою самую обаятельную улыбку.
В глазах главы заблестели смешинки, а губы изогнулись в усмешке.
— Какие жизнеутверждающие у тебя пожелания, еж, — покачал он головой. — Себе, что ли, такого завести? Н-да… Ладно, разрешаю вам рассказать своим хозяевам то, что вы сегодня здесь услышали. — Посмотрел на Лайзу. — Эти двое на тебе. А теперь покиньте зал.
[1] Кубло – дом, угол, жилище, звериное гнездо. У нагов обозначает отдельный сектор из нескольких комнат с общей гостиной.
Глава 15. Об истории мира и непростых размышлениях
Рассвет залил горизонт совершенно невообразимыми красками: розовой голубой, желтой, красной, фиолетовой. Было так красиво, что становилось тяжело дышать.
Я стояла спиной ко входу в пещеру, где должна пройти моя инициация, и не могла оторвать взгляда от неба. Этот рассвет навсегда изменит мою жизнь. Обратной дороги не будет. Хотя кому я вру? Ее и так не было. Но я даже не догадывалась, что кроется за моим нестабильным источником, какая ужасная тайна. А если копнуть глубже, то выясняются совсем уж страшные вещи, о которых я предпочла бы не знать.
Никогда не понимала фразу «меньше знаешь — крепче спишь». Всегда казалось: ну как так?! Если ты много знаешь — это же здорово! И только здесь, в Пустоши, ко мне пришло осознание: большие знания — большая ответственность. Теперь уже не отмахнуться, не забыть, не остаться в стороне. Иначе это буду уже и не я.
Спиной я ощущала исходящую из пещеры силу и старалась найти в себе решимость, чтобы обернуться и шагнуть в нее, а перед внутренним взором всплывал прошлый вечер.
Внезапно нас всех, кроме искателей, прямиком из тюрьмы сопроводили в гнездо. И все в этом месте средоточия нагов было интересным и необычным: форма коридоров, входных дверей и даже отделка стен.
— Это змеиная шкура? — спросила я у сопровождающего нас нага, но тот лишь загадочно улыбнулся.
Когда же нас всех привели в одно, как нам сказали, кубло и разрешили беспрепятственно общаться, это и вовсе привело в недоумение. Мы были растерянны и не знали, как реагировать на такую благосклонность местного властителя. Однако первым делом решили воспользоваться неожиданным гостеприимством и отправились принять душ и переодеться. Не стоило пренебрегать удобствами, раз уж нам их предоставили. И это сказала не я, а явно побывавший уже в разных жизненных ситуациях Марсель. Бедолаг искателей хоть и оставили в антимагической тюрьме, но пояснили, что для их же здоровья так будет лучше, они просто не выдержат такой концентрации магии продолжительное время.