Как же хорошо снова почувствовать себя чистой! Бой с арахнидами не прошел даром, и я, несмотря на зачарованную от загрязнения одежду, ощущала, что от меня воняет. В круглой широкой чаше ванны я даже достала из волос непонятно как очутившиеся там паучьи жвала и что-то еще, что не была способна идентифицировать. Фу, какая гадость! Меня аж передернуло. Благо в воде был установлен артефакт очищения, который я тут же активировала, да и мыло у нагов оказалось хорошим, с вкусным цветочным запахом. На полке стояли еще какие-то баночки с чем-то приятно пахнущим, но я не решилась их брать. Кто его знает, для чего используется их содержимое? Может, наги им чешую на хвосте натирают для блеска?
Также в ванной я нашла полотенца и приятный к телу халат, в который с удовольствием закуталась. А когда вернулась в спальню, обнаружила на кровати длинную, до пола, тунику моего размера и мягкие лодочки на небольшом каблучке. Сменное белье у меня имелось свое. Благо рюкзак я нигде по дороге не потеряла, хотя в тюрьме у меня его изъяли, а вот сейчас я обнаружила его на полу у кровати. В нем явно провели ревизию, но сделано это было очень аккуратно. По крайней мере сверток с запасным бельем точно никто не разворачивал. Есть нюансы, по которым я это определила. Ё-ё бы сказал: «Пожмякали его, да и только».
Эх, друг мой ежик, где же ты так долго бегаешь со своей Моникой? Найдешь ли нас в запутанном лабиринте коридоров?
Стало тоскливо. Но стоило мне одеться и собраться пойти в общий зал, как в дверь постучали.
— Войдите!
— Эйлин! — радостно с порога заорал Ё-ё и бросился мне навстречу.
У меня с души свалился камень величиной с гору, и я радостно подхватила друга на руки. Следом за ним вошли Моника и… Лайза. Она уже снова была человеком, и на ней была туника, похожая на ту, что выделили мне.
— Привет. — Она смущенно улыбнулась и отвела взгляд, будто увлеклась рассматриванием моей комнаты.
— Привет, проходи, не стой на пороге. Это ведь благодаря тебе ваш главный сменил гнев на милость?
— Вряд ли только благодаря мне, — невесело усмехнулась она, но вошла и закрыла за собой дверь. — Наш глава — очень мудрый наг. — Лайза вздохнула и подошла ближе. Посмотрела мне в глаза и тихо произнесла: — У меня не было возможности рассказать тебе все раньше, а здесь, в Пустоши, все завертелось так быстро и повернулось такой неожиданной стороной, что я не успела объясниться. Но я хочу, чтобы ты знала, что я не вела тебя в ловушку, я хотела помочь.
Я смотрела на нее и понимала, что врать, вот так прямо и искренне глядя в глаза, невозможно. И с души упала еще одна гора.
— Я тебе верю, Лайза, — выдохнула и обняла подругу, потом взяла ее за руки и потянула к низкой кровати, на которую мы вдвоем и уселись. — Как я понимаю, сейчас у нас есть время и возможность поговорить?
Она кивнула, но в этот момент раздался очередной стук в дверь и в комнату вошли Марсель и Даниэль. Я посмотрела на Лайзу, и она поняла все правильно.
— Думаю, даже лучше, если вы тоже услышите мой рассказ.
Внезапно за дверью раздалось какое-то странное шебаршение, приглушенный вскрик, и в комнату ввалились, иначе и не скажешь, адепты полным составом. Они явно собирались подслушивать под дверью, но что-то пошло не так.
— А м-можно и мы послушаем ваш рассказ? — внезапно смело вышла вперед Нарая, но под нашими взглядами стушевалась и тихо добавила: — Пожалуйста.
Тут уже переглянулись мы вчетвером, не зная, как поступить.
— Ой, да они уже и так вляпались в тайны Пустоши по самые причиндалы, — пробурчал Ё-ё у меня на плече. — Будут больше знать — так, может, не вляпаются по грудки.
— Может, и так… — в наступившей тишине произнесла Лайза. — Только пойдемте тогда в гостиную, а то для такой компании здесь совсем нет места.
Действительно, комната с приходом адептов стала казаться совсем уж маленькой.
Мы расселись в гостиной на мягком ковре на полу среди подушек — наги явно предпочитали обходиться без стульев, — и Лайза, обведя нас задумчивым взглядом, начала свой рассказ:
— Пожалуй, будет лучше, если я начну с истории этого мира. Не с той, что вы все знаете и которую вам преподавали, а с той, что знают в Пустоши. Вернее, это будет та история и та правда, к которой я пришла сама, пожив и здесь, и среди людей. Без этого, боюсь, рассказ получится путаным и малопонятным. — Она вздохнула и окинула взглядом собравшихся. Но возражений ни у кого не возникло. — Когда-то на нашей планете жили боги. Это вы знаете, а вот дальше с официальной людской историей пойдут разночтения. Так вот, создали эти боги первые расы, которые сейчас в Пустоши называют древними.
Это фениксы, наги, феи, арахниды, виверны и даже драконы, которые, к сожалению, были уничтожены во время Великой войны. Но это было позже, а тогда, в древние времена, эти расы учились жить вместе, договариваться, сосуществовать. И вроде бы все у них стало налаживаться, но появились проблемы с рождаемостью. Почему-то не получалось их женщинам родить больше троих детей, а чаще в семьях и вовсе было по одному ребенку, и чем дальше, тем хуже становилась ситуация. Да и, несмотря на некоторую внешнюю похожесть рас, совместных детей они иметь не могли.
Но на планете царил мир, развивалась магия. Цивилизация древних рас процветала. И боги посмотрели, что все у всех в этом мире наладилось, и решили уйти. Но напоследок оставили они своим творениям подарок — новую молодую расу, с которой у тех было больше шансов получить потомство. Расу, которая подходила всем древним.
— Это людей, что ли? — удивился вслух Рэй.
Лайза посмотрела на него и кивнула:
— Да, боги создали людей. И ушли. Только не знали они, что подарок в какой-то момент превратится в проклятье. И не только из-за людей, но и из-за самих древних рас. Не приняли те этот подарок богов. Посчитали людей низшими и сделали рабами. На тот момент люди и в самом деле были слабы и почти не обладали магией. Молодая раса, только-только начавшая себя осознавать, попала под гнет более сильных, хитрых и умных. Хотя сами древние здесь преподносят этот период иначе, говоря, что взяли людей под свое крыло.
— Ну-ну, — хмыкнул Кайл и под всеобщими взглядами стушевался.
А Лайза криво усмехнулась и продолжила:
— Люди же игнорируют факт, что появились гораздо позже, и вообще рисуют древние расы дикими, агрессивными, обладающими разумом лишь условно.
— А разве это не… — начал было Леон, желая поддержать друга.
Но тут вспомнил, что вообще-то уже лично общался с существами Пустоши, да и сейчас говорит с одной из нагайн, хоть и принявшей человеческий облик. И недостатка интеллекта ни у нее, ни у тех же конвоиров он точно не обнаружил. Но предрассудки, которые он впитывал в себя с детства, были столь сильны, что толкнули его на необдуманные слова, и теперь, судя по его виду, ему стало стыдно.
Лайза благоразумно сделала вид, что не услышала фразы Леона, и продолжила рассказ:
— Со временем от связи людей и древних начали рождаться дети. Магически одаренные дети. Сначала их магические способности были невелики, но за многие столетия все изменилось — у людей появились сильные маги, и у древних поменялось отношение к людям. Не у всех, конечно. Далеко не у всех. Ретроградов всегда хватало. Но некоторые роды древних начали воспринимать людей равными себе и даже боролись за их права. Однако тут появилась новая проблема или, скорее, сработала неучтенная закладка богов: от связи представителя древних рас и сильного мага людей начали появляться очень сильные дети, способные после инициации в источнике магии менять ипостась.
Лайза замолчала, давая нам переварить услышанное. Я перестала дышать.
— А у вас мама нагайна или отец наг? — широко раскрыв глаза от любопытства, спросила Шейла.
— Папа, — слабо улыбнулась Лайза, так усиленно стараясь не смотреть на Даниэля, что это стало заметно. — Наги слишком сильно ценят своих нагайн, чтобы допустить их связь с человеком. Почему-то у нагов рождается больше мужчин, и каждая нагайна здесь на вес золота.
— Как же вас отпустили в человеческие земли? — хлопнула глазами Мирта.
— Ну я же не чистокровная нагайна. Да и выросла среди людей. Таким дают возможность выбора, но… — Она внезапно запнулась и опустила глаза. — Мы можем покинуть Пустошь лишь однажды. А если потом возвращаемся, то окончательно становимся частью гнезда.
— То есть теперь вы можете выйти замуж только за нага?
— И вы больше не вернетесь в академию? — начали засыпать ее вопросами адепты.
— А если…
— Но ведь…
Но я в этот момент так зыркнула на ребят, что все тут же замолчали. Мне слишком важно было услышать ответ на вопрос о возвращении Лайзы.
Она тем временем вздохнула и, так и не поднимая глаз, начала говорить:
— Я выросла среди людей и хотела продолжить жить среди них, несмотря на то что получила вторую ипостась. Пустошь сильно отличается от людских земель. В ней действуют другие законы, у древних рас другой менталитет, который особенно ярко выражается в мелочах. А они для меня оказались очень важны. Меня отпустили, хоть и неохотно. И я вроде бы прижилась в людских землях, почти забыла, кто я на самом деле. Но в один очень невеселый момент осознала, что все-таки не смогу быть там счастливой. — Сидевший неподалеку Даниэль дернулся, но промолчал. — Потому что для меня счастье включает в себя семью, мужа, детей. А я, как бы ни любила мужчину, никогда не смогу ему доверять полностью, потому что он никогда не примет меня такой, какая я есть, никогда не…
Голос Лайзы стал таким тихим, что мы все еле разбирали ее слова. Наконец она замолчала и гулко сглотнула, будто пытаясь протолкнуть вставший в горле ком. Повисла тишина, но никто не решился ее прервать. Кроме Даниэля.
— Ты ведь не знала этого наверняка. Почему решила все и за себя, и за… меня?
— Потому что я бездушное чудовище, страшный монстр, чья чешуя и внутренности используются в редчайших декоктах. Потому что я враг, с которым люди воюют испокон веков. Потому что принять правду могут и хотят далеко не все. Потому что очень легко пойти на поводу у предрассудков. Потому что… — Голос Лайзы сорвался, она вытерла покатившиеся по ее щекам слезы и наконец посмотрела на Даниэля. — Потому что мне было очень страшно… И больше всего я боялась увидеть в твоих глазах брезгливость и ненависть.