ыл первый раз, когда Ханна сама кого-то обнимала, и едва не расплакалась.
— Скажи, — спросила Ханна, неловко отстраняясь и не глядя Джулианне в глаза. — Быть замужем и все такое… целоваться приятно?
Джулианна рассмеялся неожиданному вопросу Ханны.
— Грех жаловаться. Неужели ты никогда не целовалась? Даже в школе?
— Ко мне учителя ходили на дом. Так что мне и познакомиться-то с парнями было негде.
— У тебя все впереди. — Джулианна постаралась сказать это как можно небрежнее, будто для человека нет ничего проще, чем изменить свою жизнь и вернуться к людям. — Я зайду к тебе, когда вернусь.
С этими словами Джулианна закрыла за собой дверь. Ей случалось в жизни сильно чего-то бояться, но она видела — Ханна просто парализована страхом.
Удастся ли Джулианне вытащить бедняжку из ее комнаты? К людям? И по силам ли это ей — может, еще более неопытной, чем Ханна?
Но если мне это удастся, Зак будет счастлив…
А значит, стоит постараться.
Зак ждал Джулианну в спальне, надеясь, что она зайдет попрощаться перед отъездом на Оркас. Она не зашла, и Зака этому очень удивился. А еще его удивило, что он так расстроился из-за пустяка.
Он привязывался к Джулианне. И ему это не нравилось.
Зак даже завидовал — он даже в мыслях не решался на слово «ревновал», — что Джулианна проводит столько времени с Ханной. Он должен был бы радоваться, что они подружились. И он действительно был этому рад.
Зак чувствовал себя виноватым, ведь он уделял Ханне мало времени. Зак не мог взять сестру с собой в колледж, потому что ей было только одиннадцать. Когда ей исполнилось восемнадцать, Зак предложил ей поселиться с ним, но она отказывалась, пока он не нашел этот остров. Он убедил Хану, что ей не придется ни с кем общаться, если она сама того не захочет. Но тогда она испугалась самого переезда. Заку пришлось арендовать частный самолет, чтобы доставить сестру в Анакорду, а оттуда они катером отправились на Пром. За всю поездку Ханна не произнесла ни слова. Было очевидно, что она сходит с ума от страха, оказавшись вне привычных четырех стен.
Через пару лет Ханна унаследует свою долю родительского состояния. Ей не нужно общаться с людьми даже для того, чтобы обеспечить себя.
Как Зак мог заставить сестру покинуть остров и вернуться к реальной жизни? После нескольких лет постоянного общения с психоаналитиком Ханна все еще не смогла разобраться в себе. Зак понимал, что потакает ей, позволяя безвылазно сидеть в башне, но как еще он мог поступить? Выгнать сестру из дома навстречу всем ее страхам?
Зак оставался в своем офисе до тех пор, пока не вернулись Джулианна и мистер Моди. Когда он, встретив ее на пороге замка, обнял и поцеловал в щеку, ему показалось, что для них нет ничего более естественного в этом мире.
— Надеюсь, ты скучал без меня? — спросила Джулианна, пока Моди выгружал из машины ее покупки.
Зак хотел ответить, что скучал, но, взглянув на заднее сиденье джипа, замер.
— Ты купила елку?
— Совсем маленькую.
Елка была по меньшей мере три метра в длину.
— Не уверен, что наши старые гирлянды еще исправны. У нас и украшений-то нет.
— Мистер Моди так мне и сказал. Так что я купила гирлянды. А украшения мы сделаем сами.
Зак не мог представить себя сидящим за столом и мастерящим звезды из фольги.
— «Мы» означает тебя и Ханну?
— И тебя, — ответила она с улыбкой. — Рождество — семейный праздник.
— Я буду осуществлять чуткое руководство.
— И развешивать гирлянды.
— Хорошо. Но я должен буду уехать на пару дней.
Джулианна застыла с руками, полными пакетов.
— Зачем?
— Дела. Но я вернусь к Рождеству.
— Ты будешь осторожен?
— Разумеется.
— Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать. Не все в твоей власти.
Джулианна поднялась наверх. Зак помог мистеру Моди установить елку и стал развешивать гирлянды.
Джулианна спустилась только к обеду.
— Как красиво, — сказала она, обняв Зака за талию.
Он поцеловал ее в голову, провел рукой по волосам.
— Я уже забыл, что такое настоящее Рождество.
Рождество в доме его деда было совершенно формальным, хотя и очень эффектным — в их доме собирался весь цвет Сан-Франциско. Зак плохо помнил семейные праздники с родителями. Они умерли, когда ему исполнилось двенадцать. Зак только помнил, что все они были очень счастливы. Но тогда счастье казалось ему чем-то само собой разумеющимся. Однажды брат с сестрой попытались отпраздновать Рождество в замке, но и они, и все приглашенные чувствовали себя неловко и скованно, будто не знали, как себя вести и чего от них ждут.
Чтобы отвлечься от неприятных воспоминаний, Зак поцеловал Джулианну. Она ответила ему с нежность, снова заставившей его забыть условия их брака. Поцелуй затягивался. Джулианна приподнялась на цыпочки и обвила руками его шею. Зак провел руками по ее спине, талии. В нем проснулось желание.
Подхватив жену на руки, он направился к лестнице.
— Мы пообедаем чуть позже, — кинул он через плечо миссис Моди, которая как раз в эту минуту вошла в столовую с подносом. Джулианна смущенно уткнулась лицом ему в шею.
— Да, сэр, — с улыбкой ответила миссис Моди.
Заку не терпелось добраться до спальни. С каждым днем Джулианна становилась все раскованнее, все смелее в своих желаниях.
Распахнув ногой дверь спальни, Зак опустил Джулианну на кровать. Она притянула его к себе, обвила ногами и застонала, когда он лег на нее. Ему казалось, что она готова прийти экстаз от любого прикосновения.
— Перевернись. — Ее голос был хриплым от желания. Он с удовольствие ей подчинился. — Я хочу все сделать сама, можно? — спросила она, вспыхнув от смущения.
Как будто от таких предложений отказываются!
— Я твой, — ответил Зак.
Джулианна раздевала его дрожащими руками, и от ее неловкости в нем поднялась волна нежности и желания. Она принялась раздеваться. Ее руки задрожали еще сильнее. Пальцы Джулианны танцевали на его коже, то гладя, то впиваясь, щекоча и возбуждая. Она склонилась над Заком, и он почувствовал на своей коже ее горячий влажный язычок. Так она еще никогда не делала, — это была последняя мысль, которая пронеслась в голове Зака. Робость ее движений, желание доставить ему удовольствие приводило мужчину в экстаз.
Он удержал ее голову и попробовал остановить ее, потому что не мог больше сдерживаться.
— Расслабься и получай удовольствие, — прошептала Джулианна, на секунду поднимая голову.
И Зак сдался. Он больше не понимал и не чувствовал ничего, кроме острого наслаждения, пронизывавшего все его тело… И еще ее губ, языка, ее рук, запаха ее духов…
Секунды, минуты или, возможно, часы прошли прежде, чем Зак открыл глаза. Она сидела над ним, ее лицо было одновременно смущенным и торжествующим. Ее взгляд спрашивал, сумела ли она доставить ему удовольствие.
Мужчина притянул Джулианну к себе.
— Это было потрясающе.
— Правда?
Ему не терпелось вернуть ей долг. Он уложил ее на спину и стал нежно целовать, наслаждаясь мягкостью ее губ, ее пышной грудью, дразня ее отвердевшие соски. Ее кожа казалась удивительно мягкой и нежной, просто созданной для поцелуев. Он встал на колени между ее ног и стал ласкать ее бедра. Ее глаза были блаженно закрыты.
— Скажи мне, что тебе нравится?
— Все. — Джулианна подалась ему навстречу. — Мне нравится все.
— А так? — спросил Зак и повторил языком путь пальцев.
Девушка изогнулась.
— Да…
— А так?
— Мммм…
— А так?
Он едва успел дотронуться языком до ее холмика, как она замерла на несколько секунд, а затем свела бедра и простонала его имя, но Зак настойчиво продолжил ласкать ее языком. Ее второй оргазм был еще дольше и ярче. Зак не мог больше сдерживаться. Он резко вошел в нее, уже не пытаясь быть нежным и осторожным. Он просто обезумел от желания. Джулианна впилась ногтями в его кожу и отдалась бешенному жестокому ритму.
И только потом, когда они лежали, едва дыша, не способные пошевельнуться, Зак понял, что наделал.
Он не использовал презерватив.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Джулианна скучала по Заку. И боролась с этим, как могла, хотя не очень получалось. Особенно когда она находилась в постели.
Джулианна зажгла ночник и посмотрела на часы. Три минуты назад наступило Рождество.
Где же Зак?
Он обещал, что будет дома к Рождеству. Где же он?
За все то время, пока Зак отсутствовал, он позвонил только один раз, да и то говорил как-то отчужденно. На самом деле, с тех пор, как они последний раз занимались любовью, он держался очень холодно. Зак не избегал Джулианну, но и не проявлял к ней прежнего внимания. И больше не притрагивался к ней. Что это означало?
Дверь спальни открылась, и на пороге появился Зак.
Он дома.
Сердце Джулианны учащенно забилось.
— Я не сплю.
Обойдя кровать, Зак сел на краешек. Джулианна взяла его за руки и улыбнулась. Интересно, мог ли он видеть это в темноте?
— Счастливого Рождества, — сказал мужчина.
— И тебе. — Джулианна прижалась к нему. Некоторое время Зак сидел неподвижно, потом обнял ее. — Ты холодный.
— Как себя чувствует Ханна?
— Мне кажется, лучше. — Джулианна выпрямилась и пристально вглядывалась в темноте в его лицо. — Я скучала по тебе.
Зак поцеловал ее, но в его поцелуе не было страсти. Эта сдержанная нежность трогала и пугала ее.
Что-то случилось.
Но прежде, чем Джулианна успела хоть о чем-нибудь его спросить, она услышала яростный собачий лай. Джулианна еще никогда не слышала, чтобы собаки Зака лаяли так громко и злобно.
— Оставайся здесь! — сказал Зак и быстро вышел из спальни.
Собаки заходились в лае. Джулианна выскочила из кровати и распахнула окно. Ночной воздух окатил ее ледяной волной. Она не могла ничего различить в темноте. Но лай становился все более громким и свирепым.