Здесь же, в Нижнем королевстве, земля должна была быть более щедрой. Но, видимо, не для простых крестьян, которым и на сапоги не хватало монет. Они ходили в лаптях и деревянных долбленках, грубых и страшных. Замурзанные и невоспитанные дети, предоставленные сами себе, забирались на заборы и крыши домов и молча глазели на воинов, не осмеливаясь сказать что-то гадкое вслед отряду Наса. Это тоже было в диковинку – в их клане мальчики не могли слоняться без работы. Едва научившись ходить, они обязательно учились делу. Да хотя бы траву рвать для коз и собирать щепки на растопку. А чтобы просто так бродить по селению и валять дурака – такого не было никогда.
Потому Нас лишь презрительно кривил губы, глядя на грязных мужчин, почесывающих спутанные бороды, да на боязливых женщин, некрасиво подпоясанных под самыми грудями обычными веревками. Длинные юбки и сарафаны здешних женщин спускались до самой земли, пачкаясь в грязи. А их волосы обязательно покрывали черные платки, завязанные по самые брови. Как от таких страшных женщин можно производить потомство?
Внезапно в уличный гомон влились новые звуки. Стук молотков по камню, грохот телег, скрип лебедок. Послышалась медленная, гнусавая песня. Отряд Наса выбрался на широкую, мощенную камнем улицу, и перед воинами предстала выложенная из белого камня башня, широкая и высокая. Задрав голову вверх, Нас осмотрел длинную вереницу оконных проемов, где каждый ряд обозначал уровень башни. Пять уровней – это слишком высоко. Только в Суэме строили такие высокие сооружения. Но суэмцы хранили в секрете свой способ постройки, и эти башни сияли вечными огнями так, что их видели за несколько могхов. Так рассказывали торговцы и бывалые караванщики.
Игмаген не владел секретами суэмцев, а они помогать ему отказались – это Нас знал. Потому Белая башня, посвященная Всем Знающим и призванная быть главной цитаделью Удела, все еще была не достроена. Сотни рабов, гремя цепями, возились на высоких деревянных лесах. Скрипели лебедки, трещали доски, по которым вкатывали тачки с раствором. Среди работающих Нас узнавал и людей со своей родины.
Не все кланы успешны и могут прокормить множество рожденных детей. Потому самые бедные продавали лишние рты – продавали еще детьми – тому, кто заплатит хоть какую-нибудь цену. Маги никогда не продавали своих родных, это только люди, служащие небогатому клану, решались на такое. Как правило, это были жители окраин, куда караванщики приезжали за живым товаром. Частенько продавали и недругов, побежденных в клановых битвах. Такое происходило, только если их семьи не могли внести за них выкуп.
Но больше всего на строительстве Белой башни было крестьян. Грязных, худых, оборванных. Согнутых и ко всему безразличных. Нас не мог понять – они все рабы или среди этих людей есть и свободные?
Гигантская башня возвышалась над срубами, покосившимися каменными домиками, грязными улицами города и казалась чудовищной насмешкой. Белый камень привозили издалека, откуда-то из каньонов с юга Нижнего королевства. Это требовало немало денег и усилий, но видимо Все Знающие, в честь которых возводили башню, того стоили.
Наконец широкая улочка, обогнув строительство, привела к высокому срубу, сложенному из толстых темных бревен. Четырехгранная, уходящая пирамидой ввысь крыша венчалась небольшой башенкой с колоколом. На широких, вымощенных серым гладким камнем ступенях несли караул воины в кольчугах, белых плащах и конусообразных шлемах. У них на кожаных ремнях, овальных щитах и длинных плащах Нас рассмотрел одну эмблему – круг, из середины которого расходились лучи, точно спицы из колеса. Насколько маг слышал – а он любил собирать вести из различных земель, – середина круга означала Создателя, а спицы – его Знающих, которые, точно солнечные лучи, доносили волю Бога до остальных людей. «Без Знающих нет видения», – говорили в Нижнем королевстве.
Навстречу отряду вышел мужчина с бритой головой и круглой, аккуратно подстриженной бородкой. Белый плащ его, надетый поверх кольчуги, был изрядно вымазан в грязи, а кожаные штаны потерлись и порыжели.
– Мир вам и вашим землям, уважаемые, – густым басом произнес мужчина, едва заметно наклонил голову и зло стрельнул из-под черных бровей светло-карими глазами. – Полдень правит, мы ждали вас вот уже несколько дней. Праведный Отец будет рад видеть соседей, пусть вы и не признаете истинную веру.
– Я рад тебя видеть, незнакомец, – сухо ответил ему Нас, – но в наших землях, когда желают мира, сначала называют свое имя и имя своего отца. Кто ты, чтобы мы могли уважить тебя и назвать по имени, и уважить твоего отца и его тоже назвать по имени?
Лысый человек вспыхнул, лицо его побагровело, но он тут же подавил раздражение и еще более низким голосом произнес:
– Я – рыцарь Ордена, управляющий Праведного Отца Игмагена, магистр Гимон-Наст. Отца моего звали Емгар-Наст, и он погиб в прошлой войне, когда маги вашего королевства нарушили границы.
Нас спрятал усмешку, поднял одну бровь и сдержанно ответил на поклон:
– Да пошлют Невидимые успех тебе и Праведному Отцу, рыцарь Гимон-Наст.
Рыцарь задрал подбородок и сказал:
– Мы не поклоняемся Невидимым.
– Кто знает, – голос Наса стал совсем тихим, – кто знает…
Отряд его спешился, подбежавшие слуги взяли поводья лошадей. Нас, проводив взглядом своего нового черного жеребца, подумал, что хорошо бы в здешних конюшнях умели ухаживать за лошадьми, и стойла не отличались такой же грязью, как городские дороги.
Сквозь узкие окошки сруба, сквозь частый переплет внутрь попадало совсем мало света. Темнели толстенные стволы деревьев, обработанные и покрытые маслом, – они служили колоннами, поддерживающими второй этаж дома Игмагена. Уходили вглубь узкие коридоры и низко опускались дверные проемы. Грохотали по деревянному полу сапоги железных рыцарей – несколько человек сопровождали отряд Верхних магов.
Нас и его воины ступали легко и тихо, точно огромные хищные коты. Следом за ними двигались Невидимые, и воздух леденел от их присутствия, становился совсем прозрачным и неподвижным. Видимо, слуги это чувствовали, потому что шептали молитвы, тряслись и то и дело дотрагивались до символа Знающих – железного знака колеса, висевшего у них на шеях. Маленький знак, должно быть, служил им оберегом.
В огромной горнице, где пылал каменный очаг, занимающий половину стены, а на широком столе горело множество свечей, Нас увидел Праведного Отца Игмагена. Плотный человек с двойным подбородком и темными маслеными глазками сидел у огня, запахнувшись в расшитый золотом бархатный кафтан, и потягивал вино из серебряного кубка.
– Маги Верхнего королевства, мой Отец, – произнес Гимон-Наст.
Игмаген поднялся, поставил кубок и ленивым, тягучим голосом произнес:
– Полдень правит. Да хранят нас Все Знающие и Создатель. Мы пригласили вас на совет, чтобы мир между нашими королевствами оставался нерушимым.
Нас с удивлением понял, что Праведный Отец не боится. В его властном голосе не было ни капли страха. Нас слегка поклонился и ответил:
– Да хранят тебя все те, кому ты поклоняешься, славный Игмаген, сын Нигура. Мы приехали с миром и рады видеть тебя в добром здравии.
#15. Нок
На вершине холма, у сосновой просеки действительно ждали лошади. Две невысокие кобылки, гнедые, с длинной, до самых глаз, челкой, и одна вороная, беспокойная и горячая. Их сторожил мальчишка лет двенадцати, жилистый и юркий. Подпрыгивая на одном месте, он с ходу сообщил:
– Все в порядке, господин. Как вы и велели, кони сыты и здоровы. Я привел их сюда. Вы обещали заплатить.
Ог кинул ему пару медяков, после велел:
– Проваливай. От тебя больше ничего не нужно. Отцу передай мое почтение.
– Я передам, – крикнул мальчишка, торопливо сбегая вниз по крутой тропке.
– Ехать придется верхом. Лошадки смирные. Доводилось уже ездить верхом? – Ог принялся проверять ремни, держащие седла на спинах животных, осматривать копыта. На рабов он не глядел.
– Нет… господин… – ответила за всех Нок.
– Как вы должны меня называть? – не оглядываясь, спросил охотник.
– Ог, господин.
– И что? Сложно сообразить? Ну-ка, ответь правильно.
– Не ездили верхом, Ог.
– О, молодец. Получается же, – в голосе охотника явно прозвучала издевка. – Значит, теперь придется покататься верхом.
Он повернулся и позвал Нок:
– Иди сюда. Ты поедешь вместе с маленькой девочкой. Как вы ее называете? У нее есть имя?
– Да, Травка.
– Отлично. Самое подходящее имечко. Ты поедешь вместе с Травкой. А тебя, парень, как звать?
– Еж.
– Значит, прозвища, которые дала вам мама Мабуса… Вы нигде не записаны в Книгах живущих? Настоящих имен у вас нет?
– Мы рабы, Ог, – напомнила ему Нок и едва удержалась от того, чтобы не скорчить рожицу. Из каких мест он приехал, если не знает, что рабам не положено настоящего имени?
– Понятно. Еж и Травка – это неплохо. Хорошие имена. А тебя звать как? Нок?
– Да, Ог.
– Нок – это значит «девочка», только сокращенный вариант, так?
– Да, Ог.
Охотник снова поморщился. После сказал:
– Ладно. С этим потом что-нибудь сделаем. Залезай на лошадь, я подам тебе Травку вашу. Ногу сначала ставь в стремя и берись рукой вот за эту штуку. Она называется лука седла.
Нок не успела ничего понять, как уже сидела верхом. Девушка вцепилась в поводья и испуганно посмотрела вниз, под ноги лошади. Ог подал ей Травку.
– Смотри за ребенком, – сказал он.
Слово «ребенок» непривычно резануло уши. Так Травку не называл никто, даже жрец Дим-Хаар. Она была «проклятой девкой», «девочкой», чаще всего просто Травкой. А теперь вдруг оказалось, что она – ребенок. Рабы не бывают детьми, они всегда всего лишь рабы.
Нок криво улыбнулась и послушно сжала одной рукой талию Травки.
Еж на лошадь забрался самостоятельно. Сам взял поводья и тихо воскликнул:
– Здо́рово…
Глупый… Что тут хорошего? Высоко, неудобно и страшно. И Травка пыхтит около щеки.