– Роман, я занята.
– Ладно. До завтра оставлю тебя в покое. Остынь. Подумай серьезно. Я, в общем, тебя с окончательным решением не тороплю. Время есть. И я готов ждать.
Можешь ко мне сперва в Канаду просто поехать погостить. Посмотри, прикинь, как тебе понравится. Что же кидаться, как в омут.
– Роман, мне не надо ничего смотреть. Уже все решено.
Снова мои слова – как об стенку горох.
– Какая ты стала капризная. Только и слышу: нет, нет. Подумай сперва. А «да» или «нет» скажешь позже.
Так разговор с ним и кончился ничем. Я подумала, не рассказать ли обо всем Мите. Мало ли что у меня было в прошлом, в те двадцать лет. Вряд ли он станет меня ревновать к Роману.
Вся беда была в том, что Роман сейчас оказался в Москве. Значит, я буду вынуждена признаться Мите, что Роман меня преследует. Иначе вообще зачем о нем рассказывать? Может, Митя и не станет ревновать меня к прошлому, но к настоящему-то станет. Значит, рассказывать никак нельзя. А если мы, например, с Митей где-нибудь наткнемся на Романа и ему станет ясно, что я от него Романа скрывала, выйдет еще хуже. Так рассказывать или не рассказывать? Я мысленно проигрывала то один, то другой вариант, и оба мне страшно не нравились. Признавайся не признавайся, я окажусь виновата, и Митя наверняка обидится. Ведь я уже скрыла от него, что встречалась с Романом.
От мучительных размышлений меня смогла отвлечь только Ольга. Она поссорилась с Яриком. Из-за чего начался конфликт, она мне так и не сказала. Лишь самым решительным образом, прямо с порога, едва вернувшись домой, объявила:
– Мама Катя, свадьбы не будет, туши свечи, платье продавай, хотя у нас с тобой один размер, если оно тебе нравится, можешь оставить себе для свадьбы с Романом. А у меня все кончено. Я свободный человек! Возьмешь меня с собой в Канаду?
– В какую Канаду? Никуда я не собираюсь! И перестань говорить глупости. Поссорились – помиритесь. Ну что такого ужасного мог совершить Ярик, которого ты еще сегодня утром так любила?
– Я в нем ошибалась, – объявила сестра совершенно мертвым голосом и с землисто-серым лицом. – Он оказался совсем не такой. Он меня не любит.
– Оля! – Усадив сестру на диван, я крепко обняла ее, как делала в детстве, когда ее кто-нибудь обижал.
Она, вдруг всхлипнув, прижалась ко мне. «Какая же она еще маленькая, – тут же подумала я. – Может, и впрямь со свадьбой стоит подождать? Это они только с виду такие циничные и практичные, а поглубже копнешь – совсем дети. Ведь и поссорились наверняка из-за какой-нибудь ерунды».
Она уже вовсю плакала.
– Оля, все будет хорошо.
– Не будет, не будет, не будет, – повторяла она.
– Да успокойся, завтра же помиритесь.
– Ни за что не помирюсь!
Она сползла вниз и рыдала теперь в подушку.
– Катя, хочу с тобой жить, хочу в Канаду. Уедем подальше из этого проклятого города. Знала бы, что так получится, я бы тогда сделала все, чтобы вы поженились!
– Оля, прекрати твердить про Канаду. Ты останешься здесь и помиришься с Яриком. Если не хочешь так скоро выходить замуж, не надо. Куда спешить, вся жизнь впереди. У тебя еще столько всего хорошего будет. И замуж обязательно выйдешь. Не за Ярика, так за другого.
– А я не хочу другого! – ее снова затрясло от рыданий.
– Может, мне Ярику позвонить? – предложила я.
Ольга подскочила на диване:
– Катя, не смей перед ним унижаться! Иначе ты больше мне не сестра.
Я еще долго ее успокаивала. Наконец, устав от слез, она заснула, а я, плотно притворив дверь на кухню, принялась набирать Митин номер.
Едва он ответил, я начала шепотом рассказывать ему про ссору молодых. Он оказался в курсе, однако о причине конфликта тоже не знал.
– Ярик в ужасном состоянии, – сообщил он мне. – Говорит, что свадьбы не будет. У них с Ольгой все кончено.
– Это Ярик решил порвать отношения?
– Уж не знаю, кто решил порвать, но отменить свадьбу решила Ольга.
– Но она так рыдает и говорит, что больше ей никто не нужен…
– Ты хочешь сказать, мой идиот виноват? – спросил Митя. – Хотя, в общем, я нечто в подобном роде подозревал.
– Митя, ты хоть пробовал у него выяснить, в чем причина?
В трубке послышался тяжелый вздох.
– Кажется, там какая-то полная ерунда. Кто-то кого-то к кому-то приревновал. Только вот кто именно и к кому, я так и не понял. А потом слово за слово, ну сама знаешь, как бывает, и в итоге Ольга объявила, что замуж за Ярика не пойдет. После этого он, естественно, тоже в бутылку полез: не хочешь – не надо, и без тебя обойдусь.
– Митя, может, ты с Яриком поговоришь по-мужски? – начала уговаривать я. – Пусть позвонит Ольге, повинится. Ну объясни ты ему: она уже сама не рада, что отменила свадьбу.
– Да я именно так и думал и пытался уже его убедить, – ответил он. – Но Ярослав еще в полном раже. Хлопнул дверью, заперся у себя в комнате и вообще на мой стук не отвечает. Музыку врубил так, что стены трясутся. Но, думаю, ничего. Он отходчивый. Если не завтра, так через денек успокоится, тогда я с ним еще раз попробую поговорить. Я только волнуюсь, как бы он до этого от расстройства каких-нибудь глупостей не натворил.
– Митя, я тоже этого очень боюсь, – призналась я. – А представляешь, если Ольга еще что-то вытворит?
– Маленькие детки – маленькие бедки, большие детки – большие бедки, – устало произнес Митя. – Колибри, ну почему мы с тобой, вместо того чтобы решать свои проблемы, вынуждены заниматься чужими?
– По-моему, их проблемы тоже наши.
– С одной стороны, ты, конечно, права. Но с другой, если они считают себя достаточно взрослыми для женитьбы, они должны быть достаточно взрослыми, чтобы самостоятельно улаживать собственные отношения. Иначе поженятся и через три месяца разведутся.
– Да я сама думала, может, и впрямь им со свадьбой пока подождать? Или чересчур молоды, или у них недостаточно серьезно. Пусть еще просто повстречаются.
– Для этого им сперва надо как минимум помириться. Впрочем, это им следует сделать во всех случаях. Иначе не представляю, как мы с тобой поженимся, если они будут друг друга ненавидеть.
Занятая целиком проблемой Ольги, я как-то об этом не подумала и теперь, когда Митя сказал, испугалась. Если Ольга и Ярик расстанутся, наша свадьба станет для них дополнительным ударом, и одному богу известно, во что выльются все наши отношения. От любви до ненависти один шаг, и отчего-то ненависть оказывается чувством гораздо более долговечным. Возможно, они всю оставшуюся жизнь будут друг друга ненавидеть, и на нашу жизнь с Митей это неизбежно повлияет.
– Нет, мы должны обязательно их помирить! – воскликнула я. – Пусть сами решат, хотят они сейчас свадьбу или на потом отложат, или вообще решат просто так съехаться и жить вместе. И пусть живут. Квартира есть, жильцы из нее съезжают. Ольга с Яриком притрутся, посмотрят, хорошо ли им вместе, так сказать, одним домом.
– Конечно, – согласился Митя. – Это будет уже их решение. В общем, ты, Колибри, проводи воспитательную работу с Ольгой, прояви свои педагогические способности. А я займусь Яриком.
То ли Митины педагогические способности оказались куда лучше моих, то ли Ярик был больше влюблен в Ольгу, чем она в него, то ли и впрямь оказался виновен в их ссоре, но он уже на следующий день позвонил моей сестре и попытался помириться. Не тут-то было. Ольга не стала с ним разговаривать, бросила трубку, после чего у нее опять началась истерика, и я поняла: помириться-то она хочет, однако, видимо, все еще сильно обижена на жениха и пока не находит сил переломить собственную гордость.
Я пыталась ее убедить, но она меня не слушала, и я вновь обратилась к Мите:
– Попробуй-ка ты. Ольга тебя уважает. И вообще, иногда человек со стороны бывает убедительней, чем близкие родственники.
Митя усмехнулся:
– Кто из нас, интересно, замдиректора гимназии?
– Понимаешь, педагогические приемы почему-то лучше действуют на чужих детей. Учительницу послушаешься, а маму не всегда. И случай тут специфический. Если ты Ольге расскажешь, как Ярику без нее плохо, тебе она поверит скорее.
Митя улыбнулся:
– Да, Колибри, педагогические способности у тебя таки есть. Пожалуй, ты права. Только я вот боюсь… – На лице его отразилось смущение. – Твоя сестрица, если я ей позвоню, сразу меня подальше, как Ярика, не пошлет? А то я уже давно заметил: характер у нее будь здоров.
– Тебя не пошлет, – заверила я, но потом добавила: – Во всяком случае, мне так кажется. А что у них с Ольгой все-таки вышло? Удалось хоть в общих чертах выяснить?
– Как я и предполагал, совершенная чушь, – устало произнес он. – Но именно из-за подобной чуши иногда и рушатся отношения. Особенно если стороны не желают друг друга слушать. Понимаешь, Ярик в старших классах школы встречался с девочкой. Первая любовь. Потом они расстались. А теперь ее семья решила в Штаты перебраться. И ей приспичило с Яриком прощание устроить. Романтично, да? Мой умник и согласился. И, главное, скрыл от Ольги. Видите ли, не знал, как она отнесется. И вообще, мол, это его личное прошлое. Он и объявил твоей Ольге, что до позднего вечера готовится к экзамену у приятеля. А сам, представляешь, Катя, конспиратор, – Митя покрутил пальцем возле виска, – повел свою бывшую пассию в кафе возле университета, где они обычно с Ольгой сидят. И, по закону подлости, ее, разумеется, туда занесло с подружкой. Ольга их и застукала, нежно так беседующих. И после никаких объяснений от Ярика слышать не хотела.
– Митя, тем более тебе обязательно нужно с Ольгой поговорить! – уже не сомневалась я.
И он обещал, что попробует.
Уговорила на свою голову! Вот уж поистине ходит птичка весело по тропинке бедствий, не предвидя от сего никаких последствий. На следующий же день настала моя очередь рыдать. Я рыдала у Геты, сбежав к ней из собственного дома. Моя жизнь второй раз оказалась разрушена. Полностью и окончательно! И снова из-за Ольги. Жить не хотелось. Совсем. Ибо на сей раз не для кого и не для чего было даже стараться.