Меня до глубины души поразило то сожаление, которое я увидела в его глазах.
– Из-за меня вы… – он сразу поправился, – ты многого натерпелась. Мне очень жаль.
Я открыла дверь шире, вышла наружу и, не спрашивая, крепко его обняла.
– Не говори глупостей, Ариф. В чем твоя вина? Это не ты должен извиняться.
Было непонятно, почему он не обнял меня в ответ – из-за пакетов с едой или от растерянности.
– У нас нет никаких проблем, – сказала я мягко.
– Я очень рад, – кажется, Ариф все еще был удивлен.
Я медленно отстранилась и тут же заметила Карана, который сидел внутри машины, припаркованной у входа. Я могла различить в темноте его лицо, но не понимала, что оно выражало. Что он делал здесь после всего, что натворил?
Приехал подышать свежим воздухом.
Мог бы постыдиться появляться здесь. Я отвела взгляд от машины и спросила Арифа:
– Не хочешь зайти?
Уже темнело. Я решила принять помощь Арифа и пригласить его на ужин. Он откашлялся.
– Если можно, то я бы хотел наладить электричество в доме.
Я решила не отказываться и от этой помощи тоже.
– Есть время? – спросил он.
– Да, конечно, – сказала я и отступила на шаг, указывая рукой в коридор. – Проходи, пожалуйста.
Прежде чем войти, он свистнул и кивнул кому-то. Пока мы шли на кухню, меня уже пробрал озноб.
Внутри казалось холоднее, чем на улице. Словно дом продувался насквозь. Кроме того, здесь почти не было вещей и мебели, что тоже усугубляло ситуацию. Во всем двухэтажном особняке только гостиная и спальня были обставлены мебелью и пригодны для жизни. Я даже не была на кухне, поэтому не знала, что там.
Ариф поставил пакеты на стойку и начал доставать содержимое. Я сидела на стуле и, подрагивая от холода, наблюдала за ним. Сначала он вынул из пакета суп и поставил его передо мной. Потом выудил пластиковую ложку, передал мне и сел на стул напротив. Я не ела ничего со вчерашнего дня, поэтому была очень голодна. Когда горячий суп обжег горло, по моему лицу расплылась блаженная улыбка. Я с благодарностью взглянула на Арифа.
– Спасибо большое. Очень вкусно.
– Да какие проблемы. Ты из-за меня попала в эту ситуацию, думаешь, я извинюсь только одним супом? – спросил он и поднялся со своего места.
Прежде чем я успела что-то ответить, он достал из пакета еще одну порцию и поставил передо мной.
– Мы не знали, что именно тебе нравится, поэтому выбрали несколько блюд, – сказал он и продолжил выкладывать еду на стол.
Не говоря ни слова, я открыла новый пакет и начала поглощать содержимое. К счастью, мне попалась куриная шаурма, хотя сейчас было все равно, я собралась есть все без разбору. Запивая ролл супом, я ощутила, что мне стало теплее.
– В доме и правда очень холодно, – заметил Ариф. – Я надеюсь, ты не простынешь.
К сожалению, я уже.
– Я тоже надеюсь.
Я слышала, как в коридоре кто-то начал что-то ремонтировать, но все равно не могла оторваться от еды. Ариф сидел напротив и ждал, пока я закончу свой ужин.
Уже убирая обертки со стола, я вдруг поняла, что совсем забыла предложить еду Арифу.
– А ты ел, Ариф? – застенчиво спросила я. – Извини, я не подумала.
Он улыбнулся:
– Да, я уже ел. – Он посмотрел куда-то вдаль, за мою спину. – Я пойду проверю, как там дела.
С этими словами Ариф вышел из кухни.
Я мельком взглянула на содержимое пакетов, которые стояли на стойке, и направилась в гостиную. Перед тем как снова лечь на диван, я накинула на себя пальто. Мне было так холодно, словно я ночевала на улице. Озноб сковал все тело, я ощутила усталость после тяжелого ужина.
Прежде чем провалиться в сон, я почувствовала, как меня накрыли. В воздухе витал запах человека, разбившего мне сердце, и я запомнила, как завернулась в чью-то теплую куртку.
Открыв глаза, я поняла, что в некоторых комнатах горел свет, а еще как будто стало теплее. Если бы сейчас передо мной появился Эдисон, я бы расцеловала его в обе щеки.
Если бы я был Теслой, мне было бы обидно.
Приподняв голову, я обнаружила, что вместо одеяла меня укрывала куртка Карана. Я поднесла ее к носу и, вдохнув аромат, крикнула «Ослина!», откинув куртку подальше от себя.
– Бесстыдно приходит ко мне в дом и еще своей курткой накрывает. Да кто ты такой? – Все тело ломило от долгого лежания в одной позе, а я продолжала ворчать: – Только посмотрите на него! Разве я просила о помощи?
Я начала считать про себя, уставившись в потолок, а потом мне снова стало холодно, поэтому я натянула одеяло. К несчастью, оно зацепило за собой куртку Карана; я откинула ее в сторону, отчего она соскользнула и упала на пол.
– Вот и лежи тут! – вскрикнула я, перевернулась на другой бок и с головой накрылась одеялом.
Ляль, давай сначала сосредоточимся на себе? Дома, конечно, стало теплее, но мы все еще мерзнем. И этот менопаузный Каран помог нам отсрочить простуду.
Я чихнула.
Вот видишь, правда!
У меня саднило горло и ломило все тело. За окном занимался рассвет, но в доме по-прежнему было темно. Все, что я съела вчера вечером, исчезло в глубинах желудка, и я снова проголодалась. Я с ворчанием перевернулась на другой бок. Потом захотела взять со стола телефон и кому-нибудь позвонить. Кому-нибудь, с кем я могла бы просто помолчать в трубку. Чей голос я могу услышать рядом с собой, пусть даже этот человек был далеко от меня.
Я с трудом поднялась с дивана и направилась к столу. Из-за слабости в теле у меня совсем не было сил идти, и я с облегчением присела на стул. С трудом подавив желание положить голову на стол, я начала слушать длинные гудки из динамика. Я редко болела, но если это случалось, то уже надолго и основательно. Тяжело болеть, когда ты одна. Хотелось надеяться, что этому ослине Карану было так же плохо, как и мне.
Поставив телефон на громкую связь, я положила его на стол в ожидании, когда мне ответит Ясин. Через пару секунд раздался голос брата:
– Эфляль?
Я уже не удивлялась, что это было первое, что он говорил, снимая трубку.
– Как у тебя дела, братик? – в моем тоне проскользнули обиженные нотки.
– Ты что, заболела? – спросил брат, услышав мой голос, а потом строго спросил: – Звучишь совсем плохо. Неужели эти оболтусы о тебе не заботятся?
Я хотела сказать что-то вроде «Разве я ребенок, чтобы обо мне заботиться?» или «Я больше не живу под их присмотром», но в последний момент передумала.
– Где ты сейчас, Ясин? Ты в Турции?
– Ты же знаешь, я не могу сказать.
Я с шумом выдохнула:
– Я встретила Али Демироглу.
– Я знаю, – перебил он. – Я уже навалял за это придурку Карану. Не важно, что мы все эти годы пытались избегать его, давайте все испортим и дадим возможность подойти к нам на расстояние вытянутой руки. Идиот! – Ясин повысил голос. – Где он, кстати? Я звоню ему, звоню, а он трубку не берет. Если он рядом, дай мне поговорить с ним.
Я закашляла. Если честно, для меня оказалось шоком, что брат до сих пор не знал, что я вернулась к нему в дом; поэтому, не найдя что сказать, я произнесла:
– Он в ванной.
Иногда мне кажется, что у тебя совсем нет мозгов.
– Что? – удивился Ясин. – У вас там который час? Кто принимает ванну в такое время? А ты почему не спишь? И почему он так поздно в душе? И вообще, откуда ты знаешь такие детали? – начал он бомбардировать меня вопросами.
Давай, выкручивайся.
– Я сказала, что он в ванной комнате, про душ я ничего не говорила, – закончив фразу, я чихнула. – Я встала выпить воды и столкнулась с ним.
Ладно, моя девочка, мозги у тебя вроде есть.
– Эфля-я-я-ль… Ты не должна мне врать, – строго сказал он в трубку. – Заканчиваем разговор, сейчас я перезвоню этому идиоту!
И с этими словами он отключился.
– Ох! – вскрикнула я, опустив руки на стол и положив на них голову. Вот ведь свалились на мою голову! Надеюсь, Ясин побьет Карана.
Прикрыв глаза, я начала ждать, когда боль в горле немного утихнет. Если бы у меня были силы подняться, я могла бы добраться до чемодана и надеть на себя что-то теплое. На мне все еще было мое пальто. И даже оно не помогло согреться.
Чемоданы еще в машине, милая. Ты никогда не доберешься до них в таком состоянии.
Может, сила молитвы поможет занести их в дом?
По-моему, лучше будет просто притвориться, что они уже здесь.
Раздался звонок в дверь, который сильно меня напугал. Из-за звука, эхом разнесшегося по пустующему дому, на моем теле, дрожащем от холода, волосы встали дыбом.
– Иди отсюда, кем бы ты ни был! – крикнула я. Хотя на крик это было не сильно похоже, но да ладно.
Когда в дверь позвонили еще раз, я и правда закричала:
– Меня нет дома!
Однако кто-то настойчиво продолжал звонить. Из последних сил я встала и в гневе открыла входную дверь.
– Меня нет дома, сказано же!
За дверью стоял Каран. Он невольно сделал шаг назад и уставился на меня.
– Но ты же дома… – ответил он шепотом.
Надо же, какой умный.
– И кажется, ты болеешь, – добавил он.
– Чего тебе? – из моего горла вырвался сухой надтреснутый звук. – Пришел поиграть в доброго соседа? Чего бы ты ни хотел, у меня все равно этого нет. Давай, можешь идти к другим соседям, – я попыталась закрыть дверь, но Каран, схватившись за нее, остановил мой порыв.
– Пожалуйста, стой, – сказал он, смотря мне прямо в глаза. – Кажется, ты из-за меня заболела, – добавил он виновато.
– Именно! – Я вздернула нос. – Надеюсь, ты счастлив. Я заболела, потому что из-за тебя я провела две ночи в этом холодном доме!
Я попыталась закрыть дверь, но она не сдвинулась даже на миллиметр.
– А, прости, это все из-за меня. Ведь ничего бы не произошло, если бы я вела себя как полагается!
– Мне очень жаль, – тихо произнес он. – Ты права, это было глупо.
Я с трудом стояла на ногах.
– Ты уйдешь или нет? – спросила я устало.