– Нет, – сказала я тихо и улыбнулась: – Я хочу, чтобы ты побил Карана.
Омер втянул губы, пытаясь не рассмеяться, а потом присоединился к моей игре и начал громко отвечать:
– То есть ты тоже так думаешь, Эфляль? Что мое тело более атлетичное, чем у Карана? И что я могу заставить его дрожать под одним своим взглядом? Что он упадет к моим ногам и будет умолять: «Не бей меня»?
Он взял меня за локоть и развернул к Карану.
– Ты права. Глядя на нас со стороны, сразу видно, кто именно из нас двоих выйдет победителем, – сказал Омер с нотками гордости в голосе.
Омер, неужели ты только и ждал этого момента?
Каран, грозно глядя на нас с Омером, хрустнул шеей. Я тяжело сглотнула. Каран указал взглядом на стол перед нами.
– Оставьте свои глупые несмешные шутки и садитесь.
Сначала сел Каран, а затем мы с Омером, проигнорировав его резкий тон, сели напротив.
– Умоляю тебя… – ворча, произнес Каран тихо. – …не провоцируй меня прямо за столом, ты, кретин!
Я все еще не могла посмотреть в сторону Карана, когда услышала его умоляющий голос:
– Да прекрати уже, черт возьми!
Когда я повернулась к Омеру, тот поднял руки в извиняющемся жесте. Я ответила на его молчание улыбкой, показывая, что все в порядке и наша шалость удалась, но совершила ошибку и встретилась лицом к лицу с Караном. Он хмуро посмотрел в мою сторону, и мне казалось, что он готов перелететь на место рядом со мной.
Каран-летяга.
Конечно, я его не боялась, но его взгляд заставил изрядно понервничать. К тому же я была не голодна, как я опять оказалась за обеденным столом? Каран, не сводя с меня глаз, обратился к Омеру:
– Ты разобрался с тем гостиничным бизнесом?
Если Омер не разобрался с этой проблемой, то Каран прямо сейчас, судя по его тону, готов вонзить нож Омеру прямо в глаз. И вообще, почему он все время на меня смотрел? Если бы я откладывала по пять лир каждый раз, когда он бросал на меня взгляд, то уже бы разбогатела.
– Не я разобрался, а Ариф, – ответил Омер небрежно и принялся за еду.
В отсутствие тетушки Зулейхи сегодня нас обслуживал мальчик, имени которого я не знала. «Мальчику» на вид было лет двадцать-двадцать один. Я и сама могла о себе позаботиться, но не хотела вмешиваться в заведенный порядок.
Вдруг Каран резко крикнул: «Ариф!», и я испугалась от неожиданности.
И с этим у него тоже проблемы.
Увидев, что я смотрю на него с широко раскрытыми глазами, Каран быстро произнес:
– Извини. Не хотел напугать, – его голос был гораздо тише по сравнению с тем, как он кричал секунду назад.
– Без проблем, – произнесла я и улыбнулась. Может быть вежливым, когда хочет. А еще он казался таким милым, когда вел себя обходительно.
А это ты сейчас к чему?
Я встала из-за стола.
– Я не голодна, приятного аппетита, – и с этими словами пересела на диван.
– Я слушаю, Каран, – раздался голос Арифа, когда он вошел в гостиную.
Мне казалось, что Ариф был человеком с самым мощным телосложением, которого я когда-либо видела в своей жизни. Интересно, какой у него рост. А девушка у него такого же роста? Я представила рядом с ним миниатюрную девушку. Вместе они бы не выглядели комично, наоборот, это могло казаться очень трогательным. Я стала умиляться, представляя себе эту картину.
– Что с гостиничным бизнесом? – спросил Каран, аккуратно разрезая мясо на тарелке. – Удалось все уладить?
Глядя на жилистые руки Карана, я вдруг подумала, что единственным человеком, которого можно уложить одним ударом, в этом доме была именно я.
Зачем ты об этом думаешь?
Потому что скучно.
– Я все сделал, брат. Я забронировал место на двести пятьдесят человек на нужную нам дату. Завтра я направлю кого-нибудь из компании и проинструктирую по поводу организации мероприятия, – ответил Ариф.
Что за мероприятие? Почему мы об этом не знали?
А зачем им говорить нам об этом?
Откуда ж мне знать…
– Не нужно на двести пятьдесят. Нет необходимости в толпе, – ответил Каран спокойно. – Меньше, да лучше. Давайте приглашать только тех, кто действительно готов делать пожертвования. Нам не нужны типы, которые приходят на такие мероприятия, просто чтобы покрасоваться перед публикой.
Стало быть, Акдоганы организовали званый вечер.
Вау, интеллект так и прет из тебя.
Если он упомянул «пожертвования», значит, это будет благотворительная акция.
Умоляю, не строй больше никаких предположений.
– Хорошо, – согласился Ариф. – Значит, люди, которые будут выступать, будут те же?
Я ощутила, что Омер смотрит в мою сторону, и тоже обратила на него свой взгляд.
– Нет, – ответил Омер Арифу, широко улыбаясь. – Кажется, у нас есть еще один кандидат, который мог бы выступить.
Он говорит о нас!
Я склонила голову и указала на себя.
– Я? – Я не могла скрыть удивления.
– Да, ты. Разве ты не хочешь? – спросил Омер, но выглядел он очень воодушевленным.
Я невольно перевела взгляд на Карана, хотя не смогла понять его реакции. После недолгого молчания он наконец строго сказал:
– Ни в коем случае. Тогда все внимание будет приковано к ней. Я бы не хотел такого интереса к ее персоне.
Омер развернулся к Карану.
– Не неси чепухи, – ответил он. – Выступление – часть ее работы. Кроме того, она сможет привлечь внимание к цели этого вечера.
Потом Омер снова развернулся ко мне:
– Я думаю, что это отличная идея. Что скажешь, маленькая птичка?
– Даже не знаю, – пробормотала я. Каран смотрел на меня, словно говоря «нет». – Что это за мероприятие? Для какой цели придут гости?
– Это вечер пожертвований, который каждый год организует компания семьи Акдоган для детей-сирот, – пояснил Ариф.
Я уже хотела ответить, но Каран меня перебил:
– Это опасно. Большой риск находиться на сцене перед такой толпой. Если я сказал «нет», значит «нет», – отчеканил он и посмотрел на меня: – Я делаю это для твоего же блага. Мне доверили тебя оберегать.
Мне все больше нравилась идея побить Карана за каждый раз, когда он произносил слово «оберегать».
– Мне казалось, ты говорил, что самое безопасное место – рядом с тобой? – Его брови нахмурились, когда я произнесла эти слова. – Тогда не думаю, что со мной что-то случится.
Я перевела взгляд на Арифа.
– На какую дату запланировано мероприятие?
– На эти выходные, – ответил он.
– Осталось очень мало времени, – расстроилась я. – Как мне успеть подготовиться? Кроме того, вся моя сценическая команда в Анкаре. Им нужно обговорить замену в ресторане. И я пока не знаю, какие песни петь, нужно составить программу. И мне совсем нечего надеть!
Я говорила почти без остановки, и было понятно, что я сильно заволновалась.
– Успокойся, – засмеялся Омер. – Если ты говоришь «да», то остальное предоставь нам. Мы уладим все за пару часов. Так ты согласна выступить?
Подумав всего пару секунд, я выпалила «Да!», еще не подозревая, что произойдет дальше.
– Я согласна.
Глава 11Прошлое
Внутри каждого человека есть панцирь, укрывающий уязвимое сердце от внешнего мира. Он помогает преодолеть невзгоды, он скрывает истинную сущность человека. И эта сущность ждет своего часа, чтобы выйти из-под панциря на свет. Словно ночь, которая ждет прихода солнца, она скрывается в ожидании шанса проявиться, и никогда не знаешь, как именно она проявится – станет огромной, словно густой лес, или незначительной, как осенний листок на ветру.
Я боялась этого. Та часть меня, которую я никому не показывала, была холодной и бесчувственной. Но не это пугало. Я боялась, что однажды встречу кого-то, кто обогреет и приютит меня на своей груди. Я бы защищала этого человека, словно старшая сестра, любившая говорить: «Кто будет критиковать мои килограммы, того я сама съем и не подавлюсь». Эту часть меня, обнаружив того, кто наберется смелости исцелить меня, подмигнув, тут же закупорила бы его в бутылку, предварительно обернув пару раз в лаваше.
Судя по твоим метафорам, ты проголодалась.
Я улыбнулась своим мыслям. Благодаря тетушке Зулейхе я больше не болела и не испытывала голода. Я всегда верила в исцеляющую силу любви. Благодаря заботе тетушки и ее любви я смогла быстро поправиться. Этой легкостью в теле я была обязана людям, которые окружили меня заботой и комфортом.
Сейчас мне нужно было очистить свой разум. Вдохнув холодный, свежий воздух, я увеличила яркость на своем планшете. Если я собиралась что-то делать, то выкладывалась на все сто, поэтому уже сейчас начала подбирать песни. Если я буду выступать, то должна сделать это идеально, поэтому я не могла думать ни о чем другом в этот момент. Мне не хотелось опозориться перед людьми Карана. Но я была спокойна, потому что они оставили вопрос по концепции концерта мне. Тем более уже завтра приедет моя команда. Я была уверена, что вместе мы подготовим отличное выступление. Потому что мы все были на одной волне.
Поэтому у тебя трясутся руки, Ляль?
Да нет ничего такого. Все равно ты никому об этом не скажешь.
Единственное, за что я переживала, так это как я смогу выйти на сцену после всего, что произошло в последнее время. Вроде бы ничего не предвещало беды, но и полностью расслабиться мне не удавалось. Я не хотела, чтобы какой-нибудь инцидент омрачил благотворительный вечер. Я надеялась, что все сделают взносы, я выйду на сцену, и мероприятие пройдет так чудесно, что я невольно произнесу: «Вот это да».
То есть хочешь, чтобы в этот вечер проблемы не стучались к нам в двери?
У меня что, есть сейчас какие-то проблемы?
А разве нет?
Я тряхнула головой, пытаясь отогнать тревожные мысли. Если я продолжу накручивать себя, то назад дороги не будет, я испугаюсь и откажусь от выступления. Мне следовало сфокусироваться на текущих задачах. Иногда усталость отвлекает ум от навязчивых мыслей. Когда человек чем-то занят, он на время забывает о своих неприятностях, а иногда даже находит, как от них излечиться. Поэтому я должна была взяться за дело и не позволить страхам управлять моими мыслями.