Он облизнул губы и улыбнулся, а потом приблизил свое лицо ко мне.
– У тебя рана кровоточит. Ты не обрабатывала ее?
– А ты в курсе, в каком состоянии твое лицо? У меня очень маленькая рана, разве это важно?
Он наклонил голову влево и посмотрел мне прямо в глаза.
– Твоя маленькая рана для меня важнее, чем все мои раны, вместе взятые. Я призову к ответственности любого за одну каплю твоей крови. Вот почему сейчас мне нужно уйти, пока я снова не вышел из себя, – в его голосе чувствовалась угроза.
– Неужели ты собрался идти на разборку с этими бандитами? – спросила я со страхом.
– Нет, – сказал он ровно. – Я пойду к главарю этих подлых выродков.
Он взял мою руку и поцеловал пальцы.
– У тебя очень милая пижама, – произнес он, улыбаясь.
– Спасибо, – смущенно пробормотала я. – С тобой же ничего не случится, правда? А где Омер?
Я все еще беспокоилась.
– Не волнуйся. С нами ничего не случится. На этот раз рядом со мной не будет того, из-за кого я не могу нормально думать, – сказал он, приближаясь к моему лицу.
Когда его губы почти коснулись моей щеки, я блаженно закрыла глаза.
– Мне нужно идти, – произнес он, так и не поцеловав меня, и глубоко вздохнул.
– Мне нужно идти, – повторил он то же самое.
Он быстро коснулся губами моей щеки. И, перед тем как отстраниться, прижался носом к моим волосам и вдохнул их запах.
– Надеюсь, этого достаточно, – сказал он, отодвигаясь.
Казалось, стук моего сердца было слышно в каждом уголке гостиной. Я открыла глаза, все еще неровно дыша.
– Будь осторожен, – это все, что я могла сказать.
Я подумала, что, если он еще хоть мгновение продолжит смотреть на меня таким взглядом, я упаду в обморок. В моем животе порхали бабочки всякий раз, когда я видела, с какими сияющими глазами он смотрит на меня.
– Я буду, – широко улыбнулся Каран и встал, не выпуская мою руку из своей ладони.
Когда мы вместе, бок о бок, подошли к входной двери, он вдруг заметил, что я была босиком.
– Почему ты не надела носки? Если ты не в курсе, приближается зима. Тем более мы ходим по дому в уличной обуви. Нельзя так ходить, это навредит твоему здоровью.
Подойдя к двери, он развернулся в последний раз.
– Немедленно вымой ноги и надевай теплые носки. Договорились?
– Когда ты вернешься? – Когда я его спросила, выражение его лица тут же изменилось.
Но он улыбнулся:
– Я вернусь утром, но мы не об этом. Надень…
– …носки на ноги, – прервала я его. – Ты сможешь сообщить мне, когда встретишься с Омером? Я переживаю. Кроме того, мне все равно не спится. Ты можешь позвонить мне в любое время. Я буду ждать твоего возвращения.
Он положил свои руки мне на плечи и слегка их сжал.
– Возможно, у меня не будет возможности позвонить самому, но я найду способ, как это сделать. Здесь не о чем беспокоиться. Мы будем дома уже утром, – произнес он и поцеловал меня в лоб. – Не стой в коридоре босиком, поднимайся наверх.
Я улыбнулась в ответ:
– Я буду ждать новостей от тебя.
Он снова посмотрел прямо мне в глаза и вздохнул.
– Жди. – Он сказал это с таким чувством, словно наконец-то обрел внутренний покой. – Жди, красавица.
– Сам ты красавец, – сказала я, склонив голову, отчего он громко засмеялся.
– Ладно, я тут красавец. – Каран крепко меня обнял. – Передавай от меня привет Сене. Завтра вместе отвезем ее в аэропорт.
Я обняла его за талию, вдыхая запах его кожи.
– И надень кардиган поверх пижамы.
– Хорошо, папа! – саркастически ответила я. Теперь он поцеловал меня в волосы.
– Поверь мне на слово, – сказал он, ухмыляясь, – ты под защитой. Завтра увидимся.
С этими словами он открыл дверь и, быстрыми шагами спустившись вниз, сел в машину. Мне было забавно наблюдать, как он старался побыстрее преодолеть расстояние до машины, чтобы не оглядываться. Словно если бы оглянулся, то уже передумал куда-то ехать. Я продолжала смотреть на него, пока он сигналил, покидая территорию дома. Стоя в дверях с глупой улыбкой на лице, я думала о том, что же сейчас произошло между нами и кем мы теперь друг другу приходимся.
Глава 16Крик души
Вмоей груди поселилось огромное счастье. Я раскрыла ребра и собственноручно поместила его внутрь. Я дала ему возможность медленно прорастать внутри, питая его своими слезами. Я думала, что дверь, на которую я извергала свою ненависть, никогда не откроется; и казалось невозможным, что это все-таки случилось. «Это жизнь, вот так ты должна чувствовать ее дыхание», – скажете вы. Дыхание, что соединяет раскрытые ребра и питает твое счастье…
Я как будто заново училась дышать. Даже помидоры, которые я сейчас держала в руках, приобретали в моих глазах какой-то тайный смысл. Солнце сегодня не светило так ярко, но казалось, что сегодня оно взошло специально для меня. Оно освещало своими лучами осенний воздух, который дышал со мной в такт. Мне сложно описать тот покой, который поселился во всем моем теле. В моих жилах вместо крови текла вера; вера в светлое будущее.
– Мне добавить специи к картошке, сестра? Или в этом доме кто-то не ест приправы? – спросила меня Сена, и я тут же вернулась в реальность. Идея вместе приготовить завтрак пришла мне, однако Сене нравилось это занятие больше моего. – Или сделать оба варианта? Со специями и без?
Я поджала губы:
– Не думаю, что они вообще заметят разницу.
Они все равно едят, как горные медведи.
– Можешь сделать со специями, милая. Если не понравится, пусть не едят, что нам от этого? – Я мелко порезала помидоры и добавила их к жареному луку и сладкому перцу. Да, мне кажется, что менемен[55] нужно готовить с луком. – Ты пожаришь сосиски? А то Акдоганы скоро проснутся.
На самом деле с того момента, как я уснула, прошла всего пара часов. Пока я ждала возвращения Карана и Омера, Сена уснула у меня на коленях. Ариф, который сидел рядом и не мог оторвать глаз от прекрасного личика Сены, вместе со мной дожидался возвращения Акдоганов. Когда же Каран и Омер под утро вернулись, оба выглядели вполне целыми и невредимыми. Они тут же направились наверх, чтобы поспать, и мы с Арифом тоже решили разойтись по своим комнатам. Ариф предложил понести спящую Сену на руках, на что Каран сказал ему только: «Не сочиняй». Я засмеялась, Сена проснулась от моего голоса и сама поднялась наверх.
Кажется, Каран забыл, что совсем недавно обнимал тебя.
Поспав пару часов, мы с Сеной проснулись и направились на кухню готовить завтрак. Меня беспокоило, что до ее отъезда осталось совсем немного времени, но я старалась не показывать своей грусти. Я чувствовала, что скоро мы снова увидимся.
– Когда обычно просыпается Ариф? – спросила Сена, и я тут же нахмурилась. Когда она произнесла имя «Ариф», ее голос предательски дрогнул.
– Все хорошо, госпожа Сена? Какое вам дело до мистера Великана? – спросила я, и ее щеки тут же стали пунцовыми.
– Эфляль! – сказала она застенчиво. – Ладно, ты все поняла. Почему ты смущаешь меня?
Я подошла к ней и ущипнула за щеку.
– Потому что ты мне ничего не рассказываешь!
Я потянула ее за руку и заставила присесть на стул. Выключив плиту, я встала перед ней и взволнованно продолжила:
– Давай! Хочу знать все в деталях. Как вы впервые заговорили?
Сена начала нервно покусывать губы и перебирать пальцы.
– Твой брат Ясин дал мне его номер. Я позвонила ему, когда приземлилась. Он уже ждал меня на выходе из аэропорта, тут же подошел и поздоровался. Когда я в первый раз его увидела, я как будто… – Она сглотнула и улыбнулась: – Я почувствовала, словно обнаружила то, что давно потеряла. Ты скажешь, что мы знакомы всего-то пару часов, но именно так я себя почувствовала. Ты подумаешь, что я сумасшедшая, если я скажу тебе, что мне кажется, будто он тоже ко мне что-то чувствует?
Когда она произнесла это, ее глаза сузились. Я взяла ее за руку и улыбнулась:
– Может, это и есть любовь с первого взгляда, моя Сена?
– Ты так думаешь? – В ее голосе появилось детское волнение. – Разве такая она, любовь? Когда знаешь кого-то пару часов, а по ощущениям, словно несколько лет – так чувствует себя влюбленный человек? Так, словно ты дышишь только для него одного?
Когда я увидела, сколько счастья было в ее улыбке, на глазах невольно появились слезы.
– Думаешь, он чувствует то же самое? – спросила она.
– Мне кажется, он влюблен в тебя даже сильнее, – произнесла я и повернула голову, услышав какой-то звук. Позади нас стоял Ариф, смотря на нас обеих с широко раскрытыми глазами. Он наклонился, чтобы подобрать нечаянно оброненный на пол ключ.
– Ариф? – удивилась я. – Что ты тут делаешь?
– Да я только что пришел, – сказал он, поспешно выпрямляясь во весь рост. – И у меня с ушами беда. Какая-то проблема со слухом, – попытался увернуться он. – То есть можете хоть в ухо орать, я не услышу. То есть я хотел сказать, что ничего не слышал… Вот, до скорого.
С этими словами он быстро развернулся и тут же выскочил из кухни.
– Он все слышал! – заволновалась Сена. – Точно слышал! Проклятье!
Она тут же вскочила со своего места. Я тоже поднялась на ноги.
– Даже если и так, что это меняет? Он разве что-то не то услышал? Нет. Если он относится к тебе серьезно…
– Эфляль, не смеши меня, – перебила меня Сена. – В каком смысле серьезно? Уверена, он скажет что-то вроде «пару часов прошло, а она уже в меня втюрилась» и сбежит. Разве ты не знаешь мужчин? Когда они понимают, что их полюбили, тут же уходят. И этот уйдет! – Радость исчезла с ее лица. – Почему я не видела, как он вошел?
– Ш-ш-ш! – Я схватила Сену за плечо. – Я не знаю, как поступали мужчины, которых ты встречала раньше, но Ариф не один из них. Ты видела, что он не знал, куда ему деть свои руки-ноги при виде тебя? Если бы ты ему не нравилась, разве бы он смотрел на тебя