– Нет! – вырвалось у меня из груди. Тут же на кухню вбежал Ариф, набросился на Серхата и вырвал из его рук пистолет.
– Проклятье! – крикнул Ариф, хватая Серхата за горло. Он ударил его головой прямо между бровей, а я в этот момент окончательно распласталась по полу, не в силах удержать свое тело.
Слезы затуманили зрение, но тут на кухню с криком «Ляль!» вбежал Каран, и я смогла разглядеть, сколько беспокойства было в его взгляде. Пока Ариф и пара охранников пытались разжать челюсти Босса, который намертво вцепился в ногу Серхата, Каран сел рядом и притянул меня к себе.
– Все закончилось, Ляль. Милая, все хорошо, – приговаривал он, прижимая мою голову к своей груди, чтобы я не видела, что происходило на кухне.
– Тебе конец, урод! – крикнул он в сторону Серхата, все еще прижимая меня к себе. – Я тебя убью!
Я попыталась обхватить Карана дрожащими руками, но мне это не удалось.
– Каран, – произнесла я, сотрясаясь от плача.
Сквозь звон в ушах я расслышала голос Омера. Мое тело все еще переживало последствия стресса, который я испытала.
– Как ты посмел? – закричал он и с силой ударил Серхата кулаком по лицу; меня начало тошнить от звука ударов и скрежета костей.
– Ляль? – с беспокойством спросил Каран. Он хотел приподнять мою голову, но я его остановила. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя, и я попыталась сосредоточиться на запахе Карана, наполнявшем мои легкие. Омер кричал и сыпал проклятья, и я все еще могла слышать звук ударов, которые он наносил Серхату.
Я не знала, сколько людей сейчас было на кухне, но чувствовала себя так, словно была здесь одна. Даже Каран, который гладил мои волосы и говорил успокаивающие слова, не мог помочь мне перестать чувствовать себя одинокой. Мне все еще было очень страшно.
Кто-то нежно коснулся моих ног, отчего я задрожала только сильнее. Это Босс прижимался ко мне, словно говоря: «Не бойся». Мой герой рядом.
Несколько секунд спустя Каран все же отстранился от меня и заставил посмотреть ему в глаза, и в этот раз я смогла это сделать. За его участливым взглядом я увидела пламя гнева. Заметив, что я все еще дрожу, он снял с себя рубашку и, не спрашивая, надел ее на меня через голову.
Мое тело казалось мне пустым сосудом. Я не могла пошевелить ни руками, ни ногами.
– Не плачь, – сказал мне Каран, словно прося об одолжении. Он просунул мои руки в рукава рубашки и снова прижал к своей груди.
– Умоляю тебя, не плачь!
Из моего горла вырвался громкий всхлип. Я не могла остановиться.
– Пожалуйста, не заставляй меня думать о плохом!
Я рыдала. Даже когда Серхата вывели из кухни, я продолжала плакать, пока страх наконец не отступил. Я судорожно дышала, осознавая, насколько близка была к смерти. Что произошло бы, если бы Босс прибежал на кухню на пару минут позже? В такие моменты людям хочется, чтобы рядом с ними была их семья.
Каран был рядом со мной, но он никогда не заменит мне отца, который приговаривал: «Моя Ляль». Однажды те, кого я любила, умерли, и теперь, из-за чего бы я ни грустила, я всегда оплакивала и их смерть. Каран все так же гладил меня по волосам, продолжая повторять: «Все прошло». Он крепко прижимал меня к себе, а мои слезы текли по его обнаженной груди. Казалось, он боялся, что, если отпустит меня, со мной что-то случится. Но это на самом деле было так. Я ощущала себя виноградной лозой, обвивающей статное дерево, уходящее корнями глубоко под землю. Я похоронила свою семью, которая была моими корнями, но обнимала человека, который, возможно, мог стать моей опорой в жизни.
– Маленькая птичка, – раздался тихий голос Омера, и я повернула голову, встретившись с ним взглядом.
– Омер, – только и смогла произнести я, видя, сколько тревоги в его глазах. Омер наклонился и взял мою дрожащую руку в свои ладони.
– Т-с-с, все закончилось, – сказал он, стараясь меня успокоить. – Смотри, мы с тобой рядом. Больше этот ублюдок никогда не причинит тебе вреда. Больше никто не сможет этого сделать!
Я помотала головой. Каран кончиками пальцев вытер слезы с моих щек, а потом прижался губами к моему лбу.
– Омер, – произнес он, и в его голосе было столько же холода, как и во всем моем теле.
Когда он встал с пола, я все еще держалась за него. Заметив, что я не могу стоять, он поднял меня на руки.
– Предоставь это мне, – продолжил он, глядя на Омера. Я поняла, что он имел в виду Серхата. – Пока я не вернусь, ты ничего не предпримешь!
Дыхание смерти пронеслось в его голосе. Я хотела, чтобы Серхат заплатил за содеянное. Омер кивнул и посмотрел на меня. Прижавшись губами к моему лбу, он произнес:
– Утром ты будешь вспоминать об этом, как о страшном сне. Поверь мне. – Омер попытался ободрить меня и улыбнулся: – А теперь тебе нужно просто поспать. Хорошо?
Я медленно моргнула. У меня даже не было сил кивнуть. Омер в последний раз бросил на меня взгляд и вышел в сад. Я знала, куда он пошел и что именно собирался делать.
Каран, немного приподняв меня, сделал пару шагов, и я снова прислонилась головой к его груди.
– Мне очень жаль, – сказал он с горечью в голосе. – Мне очень жаль, Ляль. Прости меня.
Я закрыла глаза, а он прижался губами к моим волосам.
– Прости меня. Прости меня. Прости меня…
Я пыталась сказать ему, пока мы поднимались наверх, что в его извинениях нет необходимости. Я хотела сказать, что это была не его вина, что он не знал, что так случится и что он не должен корить себя. Но я не смогла это сделать. Сил хватало лишь на то, чтобы беззвучно плакать на его груди.
Он вошел в комнату и уложил меня на кровать. Заметив, что меня все еще трясет, он накрыл меня одеялом. Но меня бил озноб не от холода, а от пережитого страха. В темноте я с трудом могла разглядеть его глаза.
Каран сел на край кровати, взял мою руку в свои ладони и прижался к ней губами.
– Каран, – произнесла я надтреснутым голосом.
– Ляль, – быстро ответил он и снова прижал меня к себе. Он крепко обнимал меня, тяжело дыша. – Умоляю тебя. Больше не плачь, пожалуйста. Я не смогу вынести твоих слез!
Я чувствовала, как быстро бьется его сердце; он прижимал меня к себе так сильно, словно надеялся, что так сможет унять мою дрожь.
– Не плачь. Не плачь, иначе я умру.
Как только он это произнес, ужас внутри меня разгорелся еще сильнее. Я положила ладони ему на грудь, пытаясь убедить себя, что он здесь, со мной. То, что случилось со мной пару минут назад, теперь уничтожало мое тело. Должно быть, у меня упало давление. Потому что казалось ненормальным, как сильно меня потряхивало.
– Ты ледяная, – произнес он тихо.
Он нежно уложил меня на кровать и лег рядом, крепко обнимая. Он пытался укрыть нас обоих, чтобы как-то согреть мое холодное тело.
– Может, наденем на тебя еще что-нибудь? Хочешь, я принесу тебе свитер?
Когда я не ответила на его вопрос, он вопросительно поднял голову и посмотрел на меня сверху вниз.
– Милая?
Как только я поняла, что он собирается вставать с постели, то тут же выпалила:
– Не уходи! Я не хочу оставаться одна!
– Проклятье! – тихо ответил он.
Я чувствовала его горячее дыхание на своих волосах.
– Я никуда не уйду, Ляль. Я не уйду. Я здесь, с тобой, ты под защитой. Никто не сможет тебя тронуть, – он медленно гладил меня по руке. – Не надо больше дрожать, милая. Не дрожи, умоляю тебя. Я здесь, с тобой.
Слыша его мягкий голос, я стала медленно успокаиваться, а тело, парализованное страхом, расслаблялось.
– Все, не плачь, – начал он с напускным укором. – Перестань плакать, иначе я еще больше себя возненавижу.
Я прерывисто вздохнула и закрыла глаза.
– В этом не было твоей вины, – ответила я дрожащим голосом. Его рука, которая гладила меня по волосам, остановилась.
– Он сделал это из-за меня! – сказал Каран с ненавистью в голосе. Его резкий выдох наполнил мои легкие. – Но сейчас не думай об этом. Просто засыпай, когда наступит утро…
– Не уходи, – прервала его я.
Он глубоко вздохнул:
– Только если ты не будешь плакать…
– Договорились, – ответила я, вытирая мокрые щеки, и Каран, обняв за талию, подтянул меня повыше к себе.
– Хорошо, я не уйду, – ответил он тихо. – Я бы и не смог уйти.
Дыхание, которое я почувствовала на своей шее, напомнило мне Серхата. По всему телу пронеслась волна ужаса. Я попыталась забыть выражение глаз Серхата и сосредоточилась на звуке, с которым билось в груди сердце Карана. Я прижала ладонь к коже и стирала из памяти тот ужас, который пережила. Стук сердца, отдававшийся в мою руку, успокаивал. Было ли в сердце у Карана, который так беспокоился обо мне, место и для меня?
Я вздрогнула, услышав щелчок открываемой двери. Каран обнял меня еще крепче.
– Тс-с, не бойся, – он поцеловал меня в волосы. – Я с тобой, Ляль. Не бойся, милая.
Я сильнее прижалась к нему.
– Говори, – произнес он кому-то.
Это оказался Ариф.
– Брат, – когда он произнес это, я поняла, что что-то произошло. – Тебе нужно на это посмотреть, – закончил он поспешно.
Я подняла голову и умоляюще посмотрела на Карана, пытаясь удержать его.
– Мне стоит пойти? – спросил он, внимательно смотря мне в глаза. – Разве я смогу оставить тебя, даже если они скажут, что наступил конец света?
Дыхание, которое я невольно задержала, облегченно вылетело из моей груди. Поцеловав меня в лоб и прижав мою голову к своей груди, он произнес:
– Пусть Омер разберется с этим.
– Тебе нужно это увидеть, Каран. Я буду за дверью. Но тебе нужно идти.
Я ждала ответа Карана, и ужас, что он уйдет, вновь поселился в моем теле. Я всхлипнула и крепче его обняла. Если он оставит меня, я больше никогда не смогу быть одна в темноте.
– Отставить эти «нужно»! – сердито ответил он. – Что бы там ни было, разберитесь с этим без меня!
– Брат… – беспомощно ответил Ариф. – Там пришли люди.
Каран продолжал гладить меня по волосам, не обращая внимания на слова Арифа.