Максим повернул голову, чтобы посмотреть на попутчика, и тут же вскочил, выругавшись вполголоса: тот отсутствовал. Рюкзака тоже не было. Ясно: Федор вбил себе в голову, что приносит вред своим присутствием, и решил слинять. Красавец! Максиму хотелось заорать, но Полкан и Оля спали, они-то не виноваты, что молодому дурню приспичило в благородство поиграть. Ну что ж, скатертью дорожка!
Максим громко выдохнул: нужно успокоиться, эмоции здесь лишние. Он слегка потряс Полкана и взглядом указал на место Федора.
– Опять на приключения потянуло? – проворчал Полкан.
– А то, – буркнул Максим. – Не спится ему ночами.
– Надо Олю попросить найти травку для сна, чтобы Федя колобродить перестал, – Полкан поднялся на ноги. – И где теперь его искать?
– Не чуешь? – Максима обуяла тревога.
– Не чую, – подтвердил Полкан. – И это плохо.
– Очень плохо? – уточнил Максим, сердце зачастило, выбивая тревожный ритм.
– Угу, – Полкан отделался междометием. – Поздно может быть.
В области груди неприятно заныло, Максим потер там, где находилось сердце.
– Федор! – крикнул он, не заботясь о том, что разбудит Олю. – Ты где?!
Стояла невыносимая тишина. Оля проснулась и теперь испуганно смотрела то на Максима, то на Полкана. Снова всплыло сожаление: зачем Максим взял парня с собой? Решил примерить белое пальто, которое давным-давно разучился носить? И чем он лучше Федора, который бросил попутчиков ради их блага? Такой же олух.
– Разделяемся, – решил Максим. – Встречаемся здесь же.
Он включил фонарик, луч скользнул по земле и метнулся к кустам – никого. У Оли и Полкана имелось ночное зрение, они прекрасно видели в темноте. Ночью обычно не ищут потеряшек из-за риска для поисковиков, но отсутствие Федора каждый раз оборачивалось риском для него же – парень ходил по краю и рисковал свалиться за порог.
Максим не мог объяснить, почему проникся к Федору. Возможно тем, что в их судьбах имелись параллели. И Максим, и Федор отправились в Заручье, чтобы спасти любимых. Да и возраст схож: семнадцать у Федора, а Максим был ненамного старше – двадцать тогда исполнилось. А еще Максим, помогая Федору, словно искупал вину перед собой в молодости и перед Лизой. Не удалось ему, пусть получится у Федора!
– Федя, ау! – справа послышался голос Полкана.
Максим прислушался: в ответ ничего. Он сжал зубы: нужно продолжать поиски. Луч фонаря метался то вправо, то влево, выхватывая силуэты кустов. Один раз померещилась какая-то тень, метнувшаяся прочь. Он посветил: ничего. Максим продолжил путь, но снова остановился: кто-то подкрадывался. Максим сделал вид, что ничего не подозревает, а затем резко развернулся.
– Фонарь убери! – раздался сварливый голос. – Что за мода фонарем в морду светить?
Но Максим опустил фонарь не сразу, разглядывая небольшого лохматого пса. Тот был рыжего цвета с коричневым пятном на боку, а еще у пса росли вороньи крылья.
– Привет, Симаргл! – поздоровался Максим. – Почему прячешься?
– А вы чем тут занимаетесь? Разве не в прятки играете? – Симаргл почесал задней лапой за ухом. – И ты, и Оля, и Полкан?
– Мы ищем, – ответил Максим, – парня одного.
– А-а-а… Это он с вами в прятки играет? – оживился Симаргл, обрубок хвоста заходил из стороны в сторону.
– Нет, – вздохнул Максим, – он потерялся.
– О-о, – удивился Симаргл. – А как ему это удалось?
Максим пожал плечами:
– Кто бы знал…
– Ясно! – Симаргл закружился, пытаясь поймать себя за обрубок. – Я бы помог, только в темноте особо ничего не разглядишь. Да и учуять не поучится: нос забит – у меня аллергия.
– Могу фонарь одолжить, – с сомнением предложил Максим.
– Точно! – Симаргл подпрыгнул, зависнув в воздухе. – Давай!
Максим протянул фонарь, и пес пастью схватил его.
– Бу-бу-бу, – произнес Симаргл.
– Что? – не понял Максим.
Симаргл выплюнул фонарь и с укоризной ответил:
– Что тут непонятного? Ясно же сказал: я полетел. Жди!
Он зубами подцепил фонарь, взмыл в воздух и скрылся между деревьев. Вскоре к Максиму подтянулись Оля и Полкан.
– Не нашли Феденьку, – всхлипнула Оля. – Уж я его звала-звала, чуть голос не сорвала.
– Не пропадет он, – попытался утешить Максим, но Оля замотала головой и нахохлилась.
Полкан молчал, нервно перебирая копытами. Луна насмешливо взирала на них с небосклона, точно всевидящее око. Ожидание затягивалось, Максим начал волноваться уже за Симаргла, когда тот, наконец, вернулся.
– Бу-бу-бу, – сообщил Симаргл.
– Что?! – в унисон воскликнули Полкан, Максим и Оля.
Симаргл выронил фонарь и повторил:
– Нашел я вашего потеряшку. Так что теперь водит он!
Глава семнадцатая. Мертвая вода
Федор валялся без сознания на поляне. Живой! Максим перевел дух.
– Никого больше не заметил? – спросил он у Симаргла.
– Он не один прятался?! – удивился тот.
Полкан склонился над Федором:
– Кто ж его так уделал?
Тот не реагировал.
– Страсти-то какие! – Оля всплеснула крылом. – Феденька, ты меня слышишь? – обратилась она, но парень молчал. – Да на нем лица нет, – Оля испуганно взглянула на Максима.
Цветом кожи Федор был белее снега, на ощупь такой же холодный.
– Тащим в лагерь, – решил Максим.
Он взвалил Федора на круп Полкана, Оля осторожно села рядом, придерживая парня.
– А что, больше играть не будем?! – до Симаргла так и не дошло, что прятками здесь и не пахнет.
– Какие игры, Симушка! – по лицу Оли было понятно, что она еле сдерживается, чтобы не разреветься.
– Я тебе не Симушка, – строго отчитал Олю пес. – Нечего нежности разводить. Симаргл меня зовут.
– Симарглушка, – протянула Оля и расплакалась. – Горе-то какое: Феденька совсем плох.
Пес завис над Федором.
– Игры у вас дурацкие, – объявил он.
В лагерь вернулись в полном молчании. Максим положил Федора на подстилку поближе к костру и поставил кипятиться воду. Оля принялась растирать руки и грудь парня. Щеки у того порозовели, но Федор не приходил в себя. Максим аккуратно влил ему в рот теплый чай, Федор сглотнул. У Максима немного отлегло от сердца: глотательный рефлекс сохранен. Может, отойдет парень?
Он насторожился: Федор пытался что-то произнести. Максим нагнулся и вслушался, Федор безмолвно шевелил губами, словно рыба, выброшенная на берег.
– Не пойму: он замерз, что ли? – Симаргл так и лез под руку.
– А сам не видишь? – огрызнулся Максим.
– Чо, правда?! – Симаргл казался потрясенным до глубины души. – Как он умудрился?
Максиму хотелось отправить пса куда подальше: только мешается.
– Уморил его кто-то, Симарглушка, – всхлипнула Оля. – Умирает Феде-е-енька.
Слезы градом потекли из ее глаз.
– А-а! – догадался Симаргл. – Его согреть надо? Что ж вы сразу-то не сказали!
Он лег на грудь Федора и затарахтел: звук напоминал нечто среднее между мотором мини-трактора и кошачьим мурлыканьем. Максиму показалось, что тело Симаргла начало разгораться подобно тлеющим углям в костре, но нет, померещилось. Вскоре Симаргл слез с Федора и торжественно объявил:
– Получите и распишитесь!
Максим хотел съязвить насчет излишней самоуверенности, но вовремя прикусил язык: веки Федора дрогнули, и он открыл глаза. Сперва взгляд Федора никак не хотел сфокусироваться, да и не мог: над ним нависли Максим, Оля, Полкан, тут же подпрыгивал Симаргл. А потом взгляд сделался осмысленным, и Федор произнес заплетающимся языком:
– Что случилось?
Федор не помнил, как отключился. Когда пришел в себя, уже светало. Он открыл глаза и сперва ничего не увидел: все расплывалось. И лишь через некоторое время разобрал лица попутчиков, они с тревогой всматривались в него. Он попытался сесть и со стоном завалился обратно. Ныло все: голова трещала так, словно ее протирали между двух жерновов, ломило кости, кожа горела, как от ожога крапивой. Любое движенье отдавалось мучительной болью.
Оля распереживалась и попыталась взять Федора на руки, будто ребенка. Но Максимус отодвинул ее и протянул сразу две таблетки анальгетиков, Федор с благодарностью принял их. Минут через двадцать боль отступила: не ушла совсем, а притупилась, словно выжидая подходящий момент, чтобы вернуться. И тут Федор почувствовал зверский аппетит: хотелось не есть, а жрать.
– Можно чая? – попросил он.
Хорошо, что Максимус сразу сообразил, в чем дело, и начал варить гречку. А пока Федор довольствовался чаем без сахара, закусывая сухарями.
– Феденька, как ты себя чувствуешь? – осторожно поинтересовалась Оля.
– Лучше, – ответил он.
После сухарей руки перестали трястись, лишь в голове сохранялось гудение, оттого Федор все воспринимал с опозданием и точно в тумане.
– А что было-то? – к Федору подлез смешной пес с крыльями.
– Это Симаргл, – представила того Оля.
– Я тебя нашел! – похвастался пес. – А они не могли.
– Не мельтеши, – одернул пса Полкан. – Федя, что произошло?
Это был хороший вопрос, на который Федор ответил не стразу. Сперва память подбрасывала отдельные кадры: Алена – странная тень – холод, а затем сознание Федора прояснилось, и он все вспомнил.
– Это была мавка, – уверенно заявил он. – Она приняла облик Алены.
Федор заметил, как Максимус вздрогнул и напрягся. Да, Федор снова вляпался в неприятности по своей вине, хотя Максимус предупреждал.
– Я виноват, что не послушал вас, – признался Федор. – Думал, что будет лучше для всех, если уйду. А получилось…
– …как всегда, – продолжил Полкан. – Но ты не стесняйся, Федя, продолжай. Мы любим гулять ночами.
– Я обожаю гулять! – Симаргл принял подтрунивания Полкана за чистую монету. – Кто со мной?
– Он шутит, Симарглушка, – Оля начала хлопотать возле Федора. – А ты, Федя, кушай кашку, она полезная. Давай я тебя покормлю, – она протянула ему ложку с гречкой.
Федор взял котелок и принялся есть, отказавшись от услуг Оли, – он не ребенок и не больн