— Двенадцать тысяч? А где мы их возьмем? Повторяю тебе: мы должны более ста тысяч долларов, и если потребуют немедленной уплаты, нам предстоит банкротство…
Клара закрыла лицо руками.
— О, какое несчастье! — прошептала она со вздохом.
Несчастная девушка думала о том, что если алмаз не найдется, то она окажется в полной зависимости от виконта де Мартиньи.
Мадам Бриссо хотела что-то сказать, но в этот момент в магазин кто-то вошел. Семирамида побежала навстречу тому, кого она считала покупателем, но остановилась, узнав Ричарда Денисона.
Молодой судья был в дорожном костюме. Через плечо у него висело двуствольное ружье, за пояс была заткнута пара пистолетов. В окно у дверей магазина виднелся старый Уильям, державший за узду лошадь своего господина. Ричард подошел к женщинам и сказал с сочувствием:
— Бог да поможет вам! Я только что узнал о несчастье, постигшем вас, и до отъезда хотел увидеться с вами, чтобы хоть немного утешить.
— Как? Вы уезжаете? — спросила мадам Бриссо.
— Я еду на прииски, чтобы помочь местным властям. Со мной отправляются человек двадцать волонтеров и несколько констеблей. Думаю очень скоро мятеж будет подавлен. Я увижу господина Бриссо и окажу ему все услуги, какие будут зависеть от меня… Не дадите ли вы мне какого-нибудь поручения к нему?
— Я хотела написать, — ответила мадам Бриссо, — но у меня нет ни сил, ни мужества. Скажите моему мужу, что мы убиты, уничтожены этим известием.
— Однако не забудьте, — добавила Клара, — сказать ему, как мы благодарим Бога за то, что он сохранил его жизнь. Что было бы с нами, если бы бедный мой отец умер! К счастью, он жив, и это служит великим для нас утешением, хотя наше разорение должно иметь весьма гибельные последствия.
Денисон подошел к Кларе и сказал ей робко:
— Мисс Бриссо, важность обстоятельств заставляет меня задать вам один вопрос… Скажите, происшествие на приисках не изменит ли вашего решения? Может быть, есть другой человек, успевший получить вашу привязанность и ваше слово! Вы не измените своего намерения.
— Мсье Денисон, — мадам Бриссо улыбнулась сквозь слезы, — неужели вы еще думаете о планах, которые, в особенности теперь, кажется, невозможно привести в исполнение?
— Мисс Клара тоже такого мнения? — спросил Ричард.
— Боже мой, Боже мой! — прошептала девушка. — Бездна, в которую я упала, глубже прежней, и я не имею никакой надежды выбраться из нее.
— Полно, Клара! — прервала ее мадам Бриссо, недовольная словами дочери. — Что значат эти таинственности? Время ли теперь думать о ребячествах, когда на нас свалилось такое несчастье?
— Ребячество? Ах, мама, если бы ты знала…
— Ради Бога, мадам Бриссо, не мучайте мисс Клару из-за меня, — сказал Денисон. — Мы должны уважать ее тайну, Я буду терпеливо ждать, когда она окажет мне доверие… Но, извините, волонтеры, без сомнения, уже ждут меня.
В самом деле, на улице слышался конский топот, и Уильям с нетерпением посматривал на двери магазина.
— Прощайте, мисс Клара, — Денисон грустно улыбнулся. — Знайте, что и вы, и ваша семья может располагать моим состоянием и моей жизнью. А если вам понадобится помощь в мое отсутствие, обратитесь к шерифу, который обещал мне заботиться о вашей безопасности.
Он пожал ей руку, поклонился мадам Бриссо.
— Позвольте мне надеяться, мисс Бриссо, что, вернувшись, — а это будет скоро, без сомнения, я найду вас менее печальной, — добавил Денисон и, не дожидаясь ответа, вышел на улицу.
Мать и дочь после его ухода несколько минут молчали.
— Я не понимаю, Клара, — наконец произнесла мадам Бриссо, — зачем ты так упорно отвергаешь предложение, столь лестное для нас. Роберт Денисон — самая приличная партия, какая только может представиться для тебя, особенно в настоящих обстоятельствах. Я не стану потакать твоим глупым капризам и, конечно, твой отец одобрит меня. Я требую, чтобы ты согласилась выйти за Ричарда Денисона или объяснила мне причины, по которым отказываешь этому молодому человеку, который, между прочим, прежде тебе нравился.
— Мама, умоляю, не настаивай на этом, — ответила Клара. — Эта тайна только еще больше огорчит тебя.
— Все равно я хочу наконец узнать истину. Говори!
— Не теперь, мама, пожалуйста! Я не в состоянии сейчас сделать это признание, а у тебя не хватит сил выслушать его… Сжалься надо мной!
Она умоляюще сложила руки и казалась такой несчастной, что мать была тронута.
— Боже мой! — произнесла мадам Бриссо с ужасом. — Какие еще несчастья угрожают нам? Успокойся, дитя мое, я дам тебе несколько часов. Но сегодня вечером — слышишь ли ты? — сегодня вечером я буду неумолима.
— Сегодня вечером?
— Да, потому что никакая действительность не может сравниться с беспокойством, которое я чувствую, слушая твои загадочные слова. Клянусь тебе, я не буду ждать более, даже если бы мне пришлось умереть, узнав то, что ты скрывала от меня до сих пор.
И она, прижав к глазам платок, поспешно вышла.
Оставшись одна, Клара задумалась. Она очень боялась рассказать матери об истории с алмазом Мартиньи. Но как избежать дальнейших расспросов?
В этих размышлениях Клара провела все утро. Даже Рэчел, которая, узнав о событиях на приисках, поспешила прийти к ней, не могла отвлечь подругу от мучивших ее вопросов.
Мистер Оинз по делам службы уехал из Дарлинга, и Рэчел намеревалась провести у Бриссо весь день.
После завтрака подруги отправились в сад. Клара рассеянно перечисляла Рэчел бусы, унесенные невидимыми хламидами, когда послышался голос Семирамиды. Негритянка привела Волосяную Голову и, указав ему на Клару, вернулась в магазин.
Австралиец, подбежав к ней, закричал.
— Клара, много, много коури… много, много гнезд… Много, Клара!
Он хлопал в ладоши, прыгал и делал гримасы, которые в другое время очень позабавили бы девушек.
— Боже мой, Рэчел! — воскликнула Клара. — Понимаешь ли ты, что он говорит?
— Конечно! Он сообщает нам, что отыскал хламид и нашел несколько беседок этих птиц.
— Возможно ли это? Стало быть, я могу надеяться… Спросим его, Рэчел, не ошиблись ли мы.
Объясняясь то по-английски, то на местном наречии, то с помощью знаков, девушки принялись расспрашивать австралийца. После многих недоразумений, неизбежных в подобном разговоре, предположение Рэчел подтвердилось: Волосяная Голова видел хламид, и прибежал в Дарлинг объявить, что нашел несколько беседок.
Клара не могла скрыть своей радости.
— Теперь надо узнать, — сказала она, — далеко ли отсюда эти беседки.
Рэчел, сама с нетерпением желая выяснить это, поспешила задать вопрос Клары австралийцу.
— В пустыне Маали, — ответил он.
Клара испуганно охнула.
— Не та ли это пустыня, что простирается на несколько сот миль? Моя милая Рэчел, как нам отважиться пуститься в такой опасный путь, в эту дикую область, куда, говорят, самые смелые путешественники никогда не проникали?
— Ну, я не думаю, что нам придется углубляться в пустыню, — ответила рассудительная Рэчел. — Без сомнения, наш друг Волосяная Голова уходил недалеко от своего жилища. Притом, взяв его в проводники, мы не заблудимся.
Она спросила у австралийца, какое расстояние отделяло ферму Уокера от беседок хламид, и с удовольствием узнала, что они были найдены за две или три мили от фермы.
— За две или три мили, — повторила Рэчел. — Совсем недалеко. Прекрасно!
Она, по-видимому, уже размышляла, каким образом исполнить план, зародившийся в ее голове.
— Рэчел, помнишь, мы просили, если он найдет хламид, принести нам несколько украшений из их беседок? Он, наверное, забыл о нашем поручении.
— Да, я еще повторила эту просьбу его сыну, Проткнутому Носу, — кивнула Рэчел.
Она передала Волосяной Голове вопрос Клары. Он молча высыпал из кожаного мешочка, висевшего у него на боку, горсть камешков, бисер, кусочки шлифованного металла, перламутровые раковины. В ладони австралийца все эти безделушки походили на картинку в калейдоскопе.
Присмотревшись, Клара удивленно вскрикнула.
— Смотри, Рэчел! — сказала она. — Но не ошибаюсь ли я?..
Рэчел и сама уже увидела несколько желтых песчинок, прилипших к раковинам.
— Да, Клара, — кивнула она, — это действительно золотые песчинки. Наверное, хламиды побывали и на приисках. Право, тут будет на несколько долларов.
— Какое мне дело до этих золотых песчинок! — Клара не могла сдержать нетерпения. — Я тебе показывала вот это… это… Не кажется ли тебе…
— Ах! Это одна из бусин, которые ты оставила в саду!
— Ты ее тоже узнала? Это правда?
В самом деле, ошибиться нельзя было: бусинка, найденная австралийцем, была точно такой же формы и цвета, как и на четках. Для большей верности девушки сравнили ее с другими бусинками, остававшимися у них, и нашли ее совершенно такой же.
— Итак, — радостно сказала Рэчел, — хламиды, беседки которых найдены, — именно те, которые обворовывают нас так бесстыдно.
Клара выглядела очень взволнованной.
— Провидение покровительствует мне! — воскликнула она. — Рэчел, мне чрезвычайно интересно увидеть то место, где эти таинственные птицы хранят украденные ими вещи. Я сейчас же хочу отправиться туда. Дело идет о моем счастье, о моем спокойствии, о моей чести. Я должна сейчас же ехать.
— Да что с тобой опять, Клара? — испуганно спросила Рэчел. — Ты иногда бываешь просто безрассудной. Почему нельзя подождать несколько дней, пока моему отцу представится случай отвезти нас на ферму?
— Я не могу ждать ни одного дня, Рэчел, ни одного часа. Может быть, завтра будет поздно.
— Какая ты странная, однако, Клара… Если ты объяснишь мне…
— Я ничего не могу объяснить тебе, Рэчел, по крайней мере, в эту минуту, — перебила Клара подругу. — Но если я сегодня не поеду взглянуть на находку австралийца, то завтра, может быть, умру от горя и стыда.
— Ты меня пугаешь, Клара! Но успокойся, я знаю, как исполнить твое желание. Мне тоже хочется как можно скорее увидеть этих чудесных хламид. Так вот, я придумала… Отец оставил дома шарабан и лошадь. Я прикаж