Я все еще улыбаюсь, как идиот. Ничего не могу с собой поделать. Мы с Эмеральд превратились в одну из тех раздражающих парочек, что целуется на людях, не может перестать пялиться друг на друга и вызывает у окружающих тошноту и суицидальные мысли – ну, если верить Чарли. Вчера в школе он посоветовал мне принять какие-нибудь пилюли и угомониться уже наконец, но я не могу. Я счастлив. И не вижу причин притворяться в обратном.
Хотя сегодня я намерен его не мучить. Как только перешагиваю порог их дома, мне тут же приказывают встать на камень, уцелевший в море кислоты (то есть на подушку). Сегодня все братья и сестры Чарли играют в пришельцев, что пытаются выжить на умирающей планете. Наверху безопасная зона, но идти туда опасно, ведь первый этаж весь залит кислотой. Большинство ребят уже лишилось какой-нибудь конечности и ползает вокруг на спасательных шлюпках из диванных подушек.
Несколько увлекательных минут спустя Чарли спускается к нам, не обращая внимания на предупреждения, что сейчас его ботинки разъест и он погибнет.
Мы запрыгиваем в машину, и я стараюсь уменьшить ширину улыбки. Пару минут спустя Чарли спрашивает:
– Почему мы едем этой дорогой?
– Мне надо подобрать Джулиана.
– Что?! – кричит он почти так же пронзительно, как одна из его младших сестер. – Он правда снова притащится?
– Не притащится. Его пригласили.
– Я же не таскаю с собой Карвера.
– Карверу одиннадцать.
– Не понимаю. Этот Джулиан странный, все время молчит и просто смотрит на всех! Жуть.
– Джулиан не жуткий. Он самый милый человек на свете.
Чарли глубоко вздыхает.
– Вы с Эмеральд за последние две недели ни на секунду друг от друга не отклеились, а теперь ты приводишь Джулиана. Похоже, нам уже не побыть наедине.
Я так ошеломлен, что и не знаю, как реагировать. Потом начинаю хохотать – не самая лучшая идея. Чарли и правда может мне врезать. Я перевожу дух и говорю:
– Прости. Ты совершенно прав. Нам надо провести вечер вдвоем, только ты и я. – Чарли подозрительно на меня смотрит. – Я серьезно, детка. Выбирай ресторан, а потом… – Я играю бровями, и он правда меня бьет, весьма болезненно и прямо в бицепс. – Ой. Ой. Ой.
Когда мы подъезжаем к дому Джулиана, он уже ждет на углу, почти незаметный в тени дерева.
– Видишь? – говорит Чарли. – Странный он.
Немного есть, но я не собираюсь с ним соглашаться.
– Он просто вежливый. Ты мог бы брать с него пример, а не заставлять меня каждый раз заходить за тобой в дом.
Чарли потрясен.
– Я думал, тебе у нас нравится.
– Господи, да шучу я.
Но правда, даже Эмеральд не вынуждает меня забирать ее непосредственно из дома.
Джулиан садится в машину, но его улыбка быстро гаснет. Он видит хмурое лицо Чарли, то самое, что превращает первогодок в испуганных мышат. Я шлепаю Чарли по плечу, но его выражение смягчается почти неуловимо.
Чарли всю дорогу на лазертаг бросает на меня уничижающие взгляды. Думаю, он сердится, потому что Адам снова за меня платит, и сегодня сумма большая: двадцать долларов.
Когда мы подходим, один из организаторов предупреждает, что в команде Красных осталось место лишь для двух игроков. Одному из нас придется сыграть за Синих, или всем нам ждать еще сорок минут до следующего раунда.
– Ты не против, если сегодня я пойду с Джулианом? – спрашивает Адам.
– Да как хочешь, – сердито отвечает Чарли.
Нас запускают в помещение вроде небольшой раздевалки, полной экипировки. Все быстро одеваются. Я беру с крючка красное снаряжение и вслед за остальными надеваю его через голову. Оно похоже на щитки футболистов, только еще автомат на проводе висит. Позади меня мужчина присаживается рядом с улыбающимся мальчиком и помогает ему одеться.
Огненно-рыжий работник кричит: «Внимание!» Все замолкают, а он перечисляет правила:
– Физический контакт запрещен! На арене не сидеть и не лежать! Десять очков за каждый выстрел в зону поражения противника… – Он указывает на свои голову и грудь. – И сто очков, если поразите сигнал над чужой базой! Если оружие начинает мигать, у вас закончились боеприпасы! Возвращайтесь на свою базу и перезаряжайтесь! Если вас подстрелили – опять же, бегите на свою базу на регенерацию! Все готовы?
Игроки кричат и потрясают оружием.
– Все понял? – спрашивает меня Адам, а Чарли бормочет что-то про нянек.
– Думаю, да. – Но правил довольно много, а я прежде никогда не играл в лазертаг. Наверное, ничего не получится.
Организаторы первыми выпускают Синих, затем десять человек нашей команды набиваются в узкий коридор с абсолютно черными стенами и полом, если не считать неоновых завитков. Ногти и зубы Адама светятся. Я вытягиваю руку. Мои ногти тоже светятся.
Звучит сирена. Механический голос над головой объявляет:
– Игра начнется через три… два… один!
Адам мгновенно вылетает из базы.
Остальные куда осторожнее покидают комнату, и остаюсь один я. Мне не хочется выходить, но и ждать тут немного страшно. Внезапно в комнату врывается Адам, и я вздрагиваю.
– Идем, – приказывает он. Я следую за ним по темному холму. Он двигается быстро и уверенно, наверное, хорошо знает лабиринт. – Пригнись! – Кто-то в нас стреляет.
Мы ныряем в другой проход и прижимаемся спинами к черной стене. Сердце грохочет.
– Нам надо добраться до их базы. – Адам говорит настолько серьезно, что я начинаю смеяться. Внезапно игра кажется страшной и забавной, примерно как мы с папой любили играть в прятки в темноте.
Адам улыбается мне светящимися зубами.
– Готов?
Я киваю.
Как только он выскакивает, в него стреляет девочка в синей форме. Нагрудная пластина Адама пищит.
– Черт! Я на регенерацию. – И он исчезает.
Мгновение я стою один, потом забегаю в узкий проход. Я никого не вижу, но, должно быть, они поблизости. Теперь сердце бьется еще быстрее.
Где же Адам?
Я ныряю из прохода в проход и внезапно оказываюсь прямо перед мерцающим синим сигналом над базой противника. Пару секунд я просто на него таращусь, а потом целюсь и стреляю. Надо же, попал.
Сзади раздается электрический шум выстрела. Я пригибаюсь и снова бегу в лабиринт. Пытаюсь найти нашу базу, но все дорожки похожи. Проход заполняется таким густым дымом, что почти ничего не видно. Появляется это невнятное чувство ужаса, когда ты ослеп, но чувствуешь что кто-то стоит рядом, и ты бы с радостью убежал, если бы только мог видеть.
Я замираю и жду, когда дым рассеется.
Вдруг передо мной оказывается огромная фигура в ярко-синем шлеме и щитках. Чарли. Секунду ни один из нас не двигается. Затем он медленно поднимает автомат и стреляет мне в голову.
34
Когда я прихожу домой, мама выкрикивает ответы телевизору – ей нравится чувствовать себя умнее всех участников «Сто к одному». Заметив меня, она улыбается, достает «четыре в ряд» и хлопает по дивану рядом с собой.
– Тебя последнее время почти не видно, – говорит мама. Я подозреваю, что таким образом она пытается узнать у меня про Эмеральд, поэтому отделываюсь ничего не значащим «ага». Мама понимает, что тема под запретом, поэтому спрашивает, как там Джулиан.
– Хорошо. Надрал всем задницы в лазертаг в прошлую субботу. – Она улыбается. – Но за пару недель до этого он болел. То есть он часто болеет, но такого я еще не видел.
– Ты мне ни слова не сказал! Что с ним такое?
– Не сходи с ума, – говорю я, но уже слишком поздно. – У него частые простуды.
Мама вскакивает, позабыв про финальный раунд – серьезный знак, – и начинает копаться в ящичке, полном гомеопатических лекарств.
– Отнеси это ему.
– Ладно, передам в понедельник, когда увидимся в школе.
– Ты знаешь, что нельзя носить это в школу.
Она права. Учителя напрягаются, когда ты таскаешь по школе коричневые бутылочки с какой-то жидкостью.
– Ладно. Я собирался заскочить за Эмеральд, но мы сперва заедем к нему.
– Постой, ты уже снова убегаешь? Ты ведь только пришел.
– Я был с Мэттом, Джо, Эриком и другими парнями. Эмеральд весь день зубрила уроки, так что мы с ней еще не виделись. – Мама явно расстроена, так что я предлагаю: – Почему бы тебе не позвонить Дениз?
– Сегодня суббота.
– И?
– И они с мужем точно что-то запланировали, – напряженно отвечает мама. – Но все в порядке. Правда. – Она кладет лекарство в бумажный пакет и протягивает мне.
– Спасибо. – Целую ее в щеку и убегаю.
Я уже хочу снова постучать в дверь Джулиана, когда та вдруг распахивается. На пороге стоит одетый в костюм мужчина – практически ростом с Чарли, но куда более мощный. Он смотрит немного нетерпеливо, словно я его от чего-то оторвал.
– Здравствуйте. А Джулиан дома?
– А ты кто? – У него дикторский голос, низкий и без малейшего акцента.
– Ой, простите. Вы, наверное, дядя Джулиана. Я Адам.
Я замолкаю, жду, что меня пригласят в дом, ведь снаружи холод собачий. Вместо этого мужчина делает шаг вперед и заполняет собой весь дверной проем.
– Я просто хотел передать ему это. – Я показываю бумажный пакет.
Он берет его и заглядывает внутрь.
– Что это?
– Жидкий хлорофилл и корень астрагала. Все натуральное, отлично помогает при простуде и насморке. Я на днях заскакивал, Джулиан не очень хорошо выглядел. И раз с ним вечно что-то приключается…
– Ты заскакивал?
От его тона улыбка замерзает у меня на губах. Помню, Джулиан говорил, его дядя не любит чужих в доме. А я, похоже, подставил друга.
– Ну да, но сразу же вышел. Он не пришел в школу, так что я решил его проведать.
– Ты ходишь в школу с Джулианом?
– Ага.
– Вы в одном классе? – Он подозрительно щурится. Ну да, на первогодку я не похож.
– Нет, я старше.
– Старше.
– Ага… да. Сэр.
– И ты проводишь время с Джулианом.
– Да.
– Адам, так? – Я киваю. – Адам, надеюсь, ты понимаешь, я не желаю, чтобы Джулиан связывался с плохими людьми.