— Ты сегодня старая.
— Странная, — привычно поправила я. Неловкий язык не успевал за быстрым разумом мальчика, и он иногда говорил вслух не то, что собирался.
«Тайнэ Алана хочет, чтобы ты встретился со своей мамой», — решила объяснить цель своего визита прежде, чем Замир подглядит это в моих мыслях.
Пауза была долгой, я уж смирилась, что он не ответит.
«Я знаю».
«Ты сам хочешь этого?»
«Нет».
Ребенок уселся ко мне спиной, листая книжку, которую я накануне принесла ему из библиотеки. Казалось, он полностью увлекся разглядыванием цветных картинок, но при этом не закрывался от меня. Значит, и я не могла оставить эту тему, хотя говорить с Замиром об императрице мне не очень хотелось.
«Но почему?»
Беспокойство усилилось. Он нервно дернул страницу под ладонью, почти порвав ее. Я подошла и мягко вытащила книгу из его рук.
«Ты растерян. Я понимаю. Но чего ты боишься?»
«Я не понравлюсь ей. Она сочтет меня странным».
Мои пальцы нежно перебирали светлые волосы мальчика, касались его плеч, рук, двигаясь просто в хаотичном движении. Во мне было так мало любви… но всю, что была, сейчас я готова была отдать маленькому принцу.
«Но ты и есть странный. И я тоже странная. Всегда была. Но моя мама все равно меня любила».
Спина Замира сгорбилась еще больше. Он перехватил мою ладонь, отвел ее. Я поняла, что выдала себя — не стоило говорить о родительских чувствах.
«Ты считаешь, что моя мама… не любит меня», — в его мыслях звучало обвинение.
«На самом деле я не знаю. Я лишь однажды видела тайнэ Анхелу вживую… и, признаюсь, она мне не очень понравилась. Как и ты».
— Как и я? — обиженно повторил вслух Замир.
— Ага, ты показался мне таким… таким пугающим. Но потом я узнала тебя получше. И я не жалею, что мы встретились.
«Что бы ни было в мыслях или чувствах твоей мамы, дай ей шанс. Хотя бы такой же, как ты дал Зарине. Не отталкивай ее».
Сама того не желая, я повторила мысль Кронберг, тем самым соглашаясь с ней.
— Если хочешь, я буду рядом, — добавила негромко. Больше для тех, кто мог сейчас за нами следить.
Мальчик наконец кивнул, заставив меня расслабиться. Если до этого нашего разговора я еще сомневалась в необходимости встречи с Анхелой, то теперь окончательно убедилась, что была неправа. Слишком много противоречивых чувств накопилось в Замире по отношению к матери. Если он с ними не разберется, это начнет грызть его изнутри.
В этот вечер мой подопечный лег рано, но не отпускал меня от своей кровати, пока не заснул. Я глядела на тревожное даже во сне выражение лица, понимая, что мой дар эмпата неспособен избавить Замира от всех тревог и страхов, что мучали его маленькое сердечко. Есть то, что нужно понять и пережить самому, как бы ни было тяжело. К примеру, разочароваться в родителях. В отце, предпочитающем наблюдать за сыном издалека, и матери, которая когда-то так сильно испугалась собственного талантливого дитя, что заставила его замкнуться в себе.
Выйдя из покоев маленького тая, удивилась, что меня никто не ждет. Может быть, Кронберг устала и отправилась спать? Я вышла во внешний холл, на небольшой пятачок перед лифтом, и неожиданно наткнулась на дремавшего на полу гардарика.
— Тай Цехель? А где тайнэ?
Юрий, подняв на меня взгляд, непривычно серьезный и усталый, остался сидеть.
— Ждет тебя внизу. Иди сюда. Хочу показать тебе один фильм.
— Прямо здесь?
— Он короткий.
Гардарик протянул мне санро. Я надела очки, привыкая к неудобным ощущениям.
— А как тут включить фильм?
— Подожди, переведу настройки на свой ком…
Экран просветлел, и я увидела картинку. Как сначала показалось, статичную. Темноволосая девушка в зеленой юбке, забравшись с коленками на стул и опустив голову на ладони, смотрела куда-то вдаль. Я узнала балкончик над парадным залом замка.
Годовщина коронации. Я помнила ее. И знала, что будет на записи дальше.
Вошел Дали… Со стороны было видно, как близко мы стоим, как сияют наши глаза при взглядах друг на друга. И тот поцелуй. Заметно было и то, что я не отвечала Сафару, но ни страха, ни сопротивления на моем лице не было. Мы выглядели как влюбленные.
Я поспешно сорвала санро.
— Что это?!
— Запись с видеокамер. Обычно они смотрят в зал, но так как настроены на движение, то ты, как только вышла на балкончик, попала в кадр.
— Вы… Вы не можете следить за мной постоянно.
— Ты не понимаешь, как это работает, да? — невесело хмыкнул Юрий. — Впрочем, как и док, иначе бы он не стал рисковать. Видеокамеры в замке объединены в одну систему, которая автоматически высчитывает и анализирует все, что в нее заложат. К примеру, данные о перемещениях одного маленького эспера и ее встречах с другими людьми. А по результатам программа выдает текстовый файл с данными о том, где и с кем ты общалась. Со мной, Кронберг, Дали. Этот текст попадает на стол офицеру Чану, а тот передает его Альге. И если что-то привлечет внимание императора, он может проверить ту запись. Тебе не повезло. Ваше рандеву с доком было замечено.
— Тогда… почему об этом говорите мне вы? — пересохшими губами спросила я. — Не тайнэ Кронберг, не император…
На лице Цехеля возникла гримаса, которую сложно было растолковать.
— Потому что я — «плохой волк».
— Кто?
— Разве ты меня не боишься? Не опасаешься того, что я не поддаюсь на твои чары? — внезапно он перевел разговор, сбив меня с толку.
Растерянно пожала плечами.
— Нет. Уже нет. А должна?
— Не знаю, радоваться ли мне или рвать на себе волосы. — Юрий усмехнулся, но голубые глаза его оставались серьезными. — Неважно. Я здесь, чтобы вынести тебе предупреждение.
— Не ради наказания?
— Император более чем впечатлился твоей «хандрой», поэтому наказания тебе удастся избежать. Но последствия будут, и прежде всего для Дали.
Я привалилась плечом к стене, пытаясь унять рвущееся из груди сердце.
— Это всего лишь украденный поцелуй. Какие последствия?! — Я сжала кулаки и с внезапной решительностью сказала: — Если с доктором что-то сделают, я откажусь помогать в чем-либо.
Цехель с любопытством наклонил голову.
— Вот как? Организуешь свое собственное маленькое восстание? Голодовку объявишь, впадешь в депрессию?
Яд в голосе Юрия неприятно удивил. Он не был мне другом, но… почему-то я ожидала, что гардарик будет на моей стороне.
— Вы циничны, тай.
— Не думаю, что ты способна на бунт. А вот император почему-то решил иначе. Наверное, он видит в тебе что-то больше, чем я. Ты кажешься на редкость покладистой, хотя твое смирение не без подвоха.
— Дали. Что с ним? — холодно спросила я.
Если бы наказали меня, я бы боялась. Но при мысли, что Альге мог сделать что-то с Сафаром, во мне рождался гнев. Неожиданно я поняла, что гнев этот даже доставляет удовольствие, освобождая от беспомощности и страха. Будь сейчас здесь Альге, я бы использовала все свои способности, чтобы сорвать лживую маску равнодушия с его лица.
— Жив, свободен, — тихо ответил Юрий, поднимаясь, — но уже не в замке. Тай Альге просил передать тебе, что, если ты решишь грустить после расставания с привязавшимся к тебе щенком, ты всегда можешь перенаправить свои чувства и энергию на Замира.
— Или на императора, да? — процедила я.
Взгляд заскользил по потолку, выискивая камеры, но ничего не нашел. И все же я была уверена, что Ядгар слушает нас, в любимой своей привычке постукивая пальцами по столу. Высчитывая мои реакции и думая, как далеко он может зайти, прежде чем я начну создавать проблемы.
Излишне резко нажав на панель, вызвала лифт и, не дожидаясь Юрия, зашла внутрь. Он скользнул за мной, а когда дверцы закрылись, ввел что-то в ком.
— Если вы думаете, что… — Во мне еще хватало гнева, чтобы проявлять смелость.
Юрий резко дернул меня за плечо, прижимая к стенке и закрывая мне рот ладонью.
— Тс-с-с. Времени мало, — горячо и быстро зашептал он мне на ухо. — Я на время отключил камеры в лифте. У нас есть несколько секунд. Я на твоей стороне, Эрика. Раз втянул тебя в это дерьмо, то я тебя из него и вытащу. Ядгар обещал тебе свободу, если ты будешь послушной девочкой, так? Он обманул.
Я убрала его ладонь и возразила:
— Альге не мог. Его мысли…
Лифт остановился, но дверь не открылась, заблокированная Юрием изнутри.
— Будет так, — торопливо прервал меня Цехель, — ты получишь обещанные документы и возможность выбраться с планеты. Но далеко не улетишь. Об этом должен позаботиться я. Шепнуть знакомым наемникам, что у них есть возможность получить эспера на блюдечке. Тебя схватят, а так как ты не являешься подданной или гражданкой ни одного государства в Независимых мирах, никто не заявит на тебя права. И вскоре на тебе снова появится ошейник — вполне официально. Альге лишь останется тебя перекупить. Свое обещание он не нарушит.
— Зачем вы…
— Неважно. Если хочешь вырваться из клетки, не доверяй своему хозяину. И держи чувства и язык за зубами. Иначе…
Юрий отстранился и нажал что-то на коме. Дверь открылась.
Алана переводила взгляд с побледневшей меня на отстраненно-холодного гардарика.
— Девочка, ты как? — встревоженно спросила она, решив, что причина моего состояния — новость о Дали.
— Мне плохо… я хочу к себе.
Цехеля наградили осуждающим взглядом — доктор полагала, что он мог бы быть со мной помягче.
Оказавшись у себя в постели и накрывшись одеялом, я смогла наконец разжать судорожно сжатые кулаки. В словах Юрия я почему-то не сомневалась.
Сказанное им идеально вписывалось в мое представление об императоре. В отличие от той доброты и щедрости, что внезапно проявил Альге, пообещав мне так много. Теперь все встало на свои места.
А Цехель… он был чертовски прагматичным сукиным сыном. Гардарик не стал бы мне ничего сейчас рассказывать, если бы не хотел заручиться моей помощью и поддержкой в какой-то своей интриге. Видимо, не таким уж хорошим другом он был императору.