Чтобы добраться до машины, пришлось возвращаться лесом. Вся компания шла по тропинке, фонарями освещая путь. Иногда в луче света мелькала испуганная заячья мордочка и тут же исчезала в лесной чаще, или потревоженная птица перелетала с дерева на дерево.
Людмила уселась на переднее сиденье, уступив ученому место рядом с сестрой. Барсуков вел машину к гостинице, чтобы профессору не пришлось возвращаться через лес. Всю дорогу Вера и Бенгт молчали, но она чувствовала, как крепко он держал ее руку в своих горячих ладонях.
Доехав до гостиницы, следователь поблагодарил Бенгта за помощь и на прощание крепко пожал руку, а Людмила обняла его, сказав, что надеется на скорую встречу. Простившись, они снова вернулись в машину, позволив побыть им с Верой наедине. Они отошли к реке, где стояли обнявшись, не проронив ни слова. Она не могла унять дрожь. Может, от ночной прохлады или пережитого волнения, возможно, от предчувствия скорой разлуки.
— Ты знаешь, почему мне так нравятся черные аисты? — неожиданно спросил Бенгт.
— Наверное потому, что это красивые и очень редкие птицы.
— Они поражают меня своей верностью. Создают пары один раз на всю жизнь.
— Люди, к сожалению, другие. Такое понятие как верность им мало знакомо.
— Ведь мы с тобой не такие, правда? — Бенгт посмотрел Вере в глаза. — Мы будем как пара черных аистов, которые встречаются на земле крайне редко.
Сидя в машине, Вера смотрела через заднее окно на темный силуэт человека, который был виден до тех пор, пока машина не скрылась за поворотом.
Людмила болтала с Барсуковым. Вера закрыла глаза, сделав вид, что спит, не желая вступать в беседу. Ее рука все еще чувствовала его тепло, а в голове звучал голос. Она не знала, что делать: поверить и еще раз позволить сердцу полюбить, рискуя быть обманутой, или постараться все забыть, включая нового знакомого — любителя птиц. Предстоит сделать непростой выбор. Немного поразмыслив, она решила переложить всю ответственность за принятие решения на время, которое очень скоро все расставит по своим местам.
Возможно, возвратившись в Швецию, профессор погрузится в свои дела и благополучно забудет о черном аисте и о ней. Или самой не захочется вспоминать о том, что произошло.
«Пусть все рассудит время», — подумала Вера, сразу почувствовав облегчение от того, что не нужно принимать никаких решений.
Машина, слегка покачиваясь, бежала по дороге, а Веру сон уносил в какую-то волшебную страну, где она никогда не была раньше.
Видела себя на острове, где все вокруг было завалено камнями, какие обычно покрывают морские берега. Вера шла, сбивая в кровь босые ноги. Каждый шаг давался с большим трудом, отнимая все больше сил. Когда силы совсем покинули, она в отчаянии опустилась на землю, понимая, что обречена. В ярко-синем небе увидела маленькую точку, которая быстро приближалась, и вскоре можно было без труда разглядеть большую птицу, которая, кружась, опускалась все ниже. Птица оказалась рядом с Верой, и она узнала в ней черного аиста. Аист наклонил голову с длинным красным клювом и начал толкать ее, сначала легонько, а потом все сильнее и сильнее, повторяя при этом:
— Вставай, соня, приехали.
Вера открыла глаза и некоторое время не могла понять, где находится и куда подевался аист. Рядом сестра, которая продолжала трясти за плечо. Поняла, что сидит в машине в знакомом дворе.
— Потерев сонные глаза, почувствовала, что лицо мокрое.
— Ты что, водой меня поливала? — она хотела возмутиться.
— Ты сама нарыдала целое море слез. Я даже хотела тебя разбудить, но Барсуков не позволил. Сказал, что так из тебя стресс выходит.
Приятно оказаться дома. Каждый день возвращаясь, не замечаешь, как все вокруг замечательно, не можешь оценить, насколько все это тебе дорого. Вера с любовью и нежностью посмотрела на свои окна на седьмом этаже, глубоко вздохнув.
— Ты заметила, какой тут удивительный воздух, непохожий ни на какой другой.
— Можно подумать, что мы не меньше года были где-нибудь в Африке. Пошли, нужно Барсукову помочь, а то он как африканский слон таскает наши чемоданы, пока ты ностальгируешь.
Заглянув в багажник и не увидев там ни единой сумки, женщины вздохнули с облегчением, поняв, что весь багаж благополучно перекочевал в квартиру.
Из подъезда показался Вадим Петрович. Вернул ключи от квартиры, пообещав, что завтра пригонит машину. Людмила попыталась пригласить на чай, но он вежливо отказался, сославшись на занятость. Прекрасно понимал, что его не отпустят без подробного рассказа, поэтому предпочел отказаться.
Вере показалось, что она целую вечность не была дома. Ходила по квартире, рассматривая милые сердцу вещички, расставленные по углам и полочкам. Плюхнулась на любимый и самый удобный в мире диван и из груди вырвался вздох облегчения.
— Как же хорошо вернуться домой!
— Я не помню, когда была дома, тоже скучаю, между прочим. Решено, завтра возвращаюсь! — заявила Людмила.
— Неужели весь этот кошмар закончился, и мы можем жить спокойно? — Вера пыталась осознать, что опасность осталась в прошлом.
Весь следующий день был посвящен великому переселению. Людмила упаковывала свои вещи, а после обеда молодой лейтенант пригнал машину.
Оставалось только загрузить чемоданы и доставить Людмилу по месту прописки, чем сестры и занимались.
Постепенно жизнь вошла в привычное русло. Людмила вышла на работу и иногда звонила сестре по утрам, чтобы поговорить о разных женских мелочах. Вера связалась с Сивцовым, и он сообщил, что скоро всем предстоит большая работа. Его знакомую поэтессу в последнее время Муза посещала настолько часто, что можно будет издать сборник стихов. Гуляя вместе по лесным тропам, они черпают вдохновение в природной красоте. Про вдохновение Раечки было более-менее понятно, а вот какое вдохновение начерпал директор, оставалось загадкой. Владимир Сергеевич предложил Вере заняться оформлением книги молодого дарования. Та поспешила обрадовать, что преступник, наконец, пойман, и он может спокойно вернуться домой. Сивцов сообщил, что к нему в деревню уже наведывался старший следователь, было это почти сразу после того, как он заселился в дом Вериной бабушки. Обещал Барсукову не покидать дом. Теперь, когда все выяснилось, планировал вернуться в город на следующей неделе, намекнув, что, скорее всего, приедет не один. Молодое дарование, помимо поэтического таланта, обладало завидной прытью и дальновидностью. Хотя, возможно, это действительно было большое и светлое чувство…
Барсуков объявился только через неделю. Позвонил Людмиле и под предлогом того, что может кое-что рассказать, напросился на ужин, намекнув, что тарелка горячего домашнего борща со сметаной была бы для него лучшей наградой. Людмила тут же сообщила сестре, чтобы обрадовать ее предстоящей приятной встречей и возможностью блеснуть кулинарным талантом.
Людмила явилась к Вере в субботу с самого утра.
— Можешь научить меня готовить такой борщ? — спросила она у сестры, надеясь, что та не откажет.
Вера усмехнулась, сообразив, для чего это вдруг понадобилось сестре.
— Понятно… Решила подобраться поближе к сердцу через желудок?
— Это сердце я практически покорила. Мне хочется сделать для него что-нибудь приятное.
Ужин был готов. Людмила расставляла тарелки на обеденном столе, когда раздался звонок в дверь. На пороге с букетом цветов и большой коробкой шоколадных конфет стоял Барсуков. Вручив принесенные подарки, он прошел на кухню и уселся за стол, в ожидании ужина.
Ел Вадим Петрович не спеша, получая от еды удовольствие. Покончив с одной порцией, не отказался от добавки, которую вкушал еще медленнее, периодически откладывая ложку, чтобы отдохнуть. Женщины с нетерпением смотрели на него, мысленно умоляя поторопиться. Насытившись, следователь прислонился спиной к спинке стула и закрыл глаза. Сестер охватило полное отчаяние. Они представили, что теперь он заснет прямо за столом и им придется дожидаться обещанного рассказа до завтрашнего утра.
— Спасибо, Вера! Борщ, как всегда, бесподобно вкусный, — он выглядел вполне бодрым и отдохнувшим, был готов приступить к рассказу.
— На этот раз вы ошиблись, Вадим Петрович. Это Людмила постаралась специально для вас. Ваши похвалы адресованы сегодня ей, — Вера раскрыла секрет сегодняшнего ужина.
Барсуков удивленно поднял одну бровь и посмотрел на Людмилу, которая восседала на стуле, словно ей только что был присужден титул королевы кухни. Вадиму Петровичу ничего другого не оставалось, как поцеловать руку ее королевскому величеству. Величество зарумянилось и похвасталось, что и другие блюда готовит ничуть не хуже, чем вызвала у мужчины живейший интерес.
Веру понемногу начинал раздражать этот кулинарный диспут. Сварив кофе, она предложила всем перейти в гостиную, полагая, что смена обстановки поможет перейти от темы еды к теме раскрытия преступления.
Барсуков расположился в кресле, сестры уселись на диване и замерли, ожидая услышать захватывающую историю во всех подробностях.
Следователь, сделав большой глоток, поставил чашку на столик, хмыкнул, несколько смущаясь от пристального внимания, и приступил к повествованию.
— Жил на свете гражданин по имени Борисюк Виктор Львович. Ничем выдающимся не отличался от миллионов своих сограждан. Пять раз в неделю трудился в строительном тресте в должности инженера. Проживал в маленькой квартирке, доставшейся ему в наследство от покойной родительницы.
Встретив юную красавицу Аллу, он подарил ей половину своего сердца, фамилию и ключи от квартиры.
Виктор Львович души не чаял в молодой супруге и мечтал прожить вместе с ней до гробовой доски в любви и согласии. Алла, в отличие от мужа, о детях не мечтала и к совместной гробовой доске не стремилась. Она усиленно изучала медицину и психологию, мечтая о карьере и материальном достатке. Сложно сосуществовать рядом в общем небольшом пространстве, не имея одинаковых стремлений и общей мечты. Через два года молодые развелись. Виктор Львович, как настоящий джентльмен, съехал в общежитие, любезно предоставленное строительным трестом. Алле Вениаминовне от мужа осталась фамилия и маленькая квартирка в тихом городском центре. Виктор Львович несколько раз предприни