тереть всем этим слащавым высокомерным преподам, которые каждый день тыкали меня носом в мою лень. Вот, мол, могу и не заниматься, а стать солистом. Нахаляву! И все мы повелись именно на эту самую халяву!
— Не все! — буркнул кто-то опять.
— Ага. Есть еще среди нас непризнанные гении. Конечно.
— И все равно! Это Птицелов своими посылами совратил…
— Не она! Ее тогда еще не было.
— А она чем лучше?
— Да хотя бы тем, что никого толком так и не поймала, — махнул рукой Шурик- Корейцы не в счет. Они номинально в ее списке побед, сами понимаете. Так вот, поймать не поймала еще. А надо позарез!
— Ей надо, пусть она и ловит. Нам делать нефиг, Орнитариум пополнять? Он и так не резиновый.
— Да! Рацион вон урезали. Новеньких еще кормить.
— И скоро урежут не только его, — значимо проговорил танцор- Маргарита Сергеевна, расскажите нам, чем именно угрожает Вам Сатана?
— Ну, — прокашлялась я, неловко поднимаясь с угла стола, — Собственно, как вы все уже знаете, после внезапной кончины Ее Темнейшества руководство у нас сменилось. И наш прекрасный Дворец Таланта, являющийся исключительно слабостью предыдущего Дьявола, стал, мягко говоря, не нужен. А грубо выражаясь- бельмом на дьявольском глазу он стал. Его Темнейшеству палево иметь мужской гарем. Даже в Аду не поймут. Ну и вот…
— Нас разгоняют? — неуверенно уточнил щупленький американский режиссер, известный в далекие золотые годы голливудского кинематографа.
— Скажем, пытаются найти весомые аргументы для упразднения нашего подразделения, — слегка замялась я.
— И что? — легкомысленно фыркнул Джек, мускулистый белозубый кумир американских домохозяек- Как теперь будем называться? Дом удовольствий?
— Никак не будем, — буркнула я- Еще раз повторю: не реорганизовать, а упразднить. То есть совсем.
— Но… — по толпе прошел несмелый рокот- Но как же мы?
— Стоп! У меня контракт на работу души на Дьявола!
— Все правильно, — вздохнула я- Поэтому свобода никому из вас не светит. Вас раздадут. Или перепродадут. И будете отрабатывать на частных… предприятиях. С кем-то менее принципиальным в гендерном вопросе, возможно.
— Хм… — перекрывая поднявшийся шум, скептично выдал еще один гений западной режиссуры- Не так все просто, Марго. Насколько я успел понять за эти годы, тут бюрократия страшная. Подразделение так просто не расформируешь. Нужны веские основания.
— Я и есть эти самые основания, — развела руками я- Точнее то, что я катастрофически не справляюсь со своими должностными обязанностями. Поясню: вы не вольнонаемные служащие. А как бы активы на балансе. И за Вами должен быть соответствующий уход и присмотр. Если же руководитель с этим не справляется, а новых кандидатов на должность нет, то столь редких райских птиц надо незамедлительно распродать, чтобы возместить ущерб. И заодно обеспечить им уход в частных коллекциях. Поэтому, если я теперь не предъявлю счет на душу одному несчастному, как затребовал Сатана…
В кабинете стало тихо. Мужики задумчиво что-то прикидывали в своих не самых тупых мозгах. И, судя по всему, кому-то перспективы даже казались не самыми черными.
— В целом, может оно и к лучшему, — неуверенно начал было кто-то, но оказался перебит уверенным голосом Шурика.
— Короче, мужики, — устало вздохнул танцор, — Пока вы себе не придумали очередных шедевров с закаливающими кассовыми сборами, и не отыграли мысленно на Оскар, я все-таки верну вас в реальность и поясню, как все будет и чем чревато. Никто из нас не попадет лучшим другом и побратимом к понимающему парню, с которым так здорово пропустить стаканчик и обсудить былое. Никто не окажется на сцене Большого Адского или Малого Монстро-Оперного— там полно Душ попавших туда по первичному распределению. Нам всем просто хана. Покупать души из Орнитариума слетятся главные извращенцы Ада. Те, кому не западло даже перекупить бывших в Дьявольском употреблении. Поверьте, слухи по Преисподней ходят самые грязные. Доказывать, что мы тут театр ставили и стихи до утра читали будем прямо в процессе. А это тяжело, по причине занятого рта.
— Фу!
— Сам в шоке, — согласился Шурик.
— Хватит нагнетать раньше времени! Может просто ее на другого поменяют.
— Насколько я понял, это как раз сомнительно. Желающих нет. Но допустим. Однако, нам это тоже радости не принесет. Подумайте, как нам тут вольготно. Мы, по сути, живем, как на курорте. Птицелов не просто так выговор отхватила. Ресторанная еда, купальни, массажисты, косметологи, шмотки, бесконечные вечеринки… Все это закончится, мужики! Либо придет цербер с хлыстом (потому как на должность будут искать демона), либо… Ну, вы сами поняли. Дьяволу мы точно не нужны. А кормить нас задаром никто не будет. И если даже по одному не распродадут, то заставят отрабатывать не выходя с рабочего места. И вот отчегото я сильно сомневаюсь, что мы просто будем с утра до ночи клепать отвратительные четверостишия для открыток по случаю Дня Рыбака.
— Так… так что тогда делать? — подумав, уточнили с задних рядов.
— Всеми силами удерживать на должности нашу дорогую Маргариту Сергеевну, конечно. Подумайте сами: ну где мы еще такую найдем? С ней тут очень даже не плохо. А уж какие перспективы открываются!
— Какие же?
— Ну сами посудите: подразделение остается, так как начальник доказал свою профпригодность. Собственно, значит и расходы подтверждены. Но при этом Дьяволу о нас легче забыть, чем помнить. Это же будет не Ад, а самый настоящий Рай! Все, что было, но без еженощных визитов Его Темнейшества!
В кабинете снова звонко упала тишина.
А потом мужское море как-то одновременно задвигалось, забегало и заголосило на все лады:
— Так, кого будем призывать к оплате? Мне нужно понять героя. Чем он дышит? Чем живет? Я не могу так работать. Мне нужны исходные данные!
— Марго он видел. Значит сбежит, я правильно понимаю? Мало грима. Человек- это не только парик-очки-кофта. Это манера держаться! Это походка! Это мимика…
— Что у нас с риторикой, уважаемая Птицелов? А с дикцией? Давайте-ка, пока, попробуем изменить тембр голоса. Повторяйте за мной…
— Сценарий! Сперва надо утвердить сценарий!
— Вы умеете садиться на шпагат? А если поднажму?
И мне на миг показалось, что где-то между отчаянием и смирением, какой-то контракт с Дьяволом я, все-таки, нечаянно подписала.
Глава 7
— «Найн»! «Ист бин" найн-куда не есть годится! — орала я, звонко отщелкивая хлыстом по высокому глянцевому ботфорту- И еще раз! И «айн», и «цвай»…
— Я больше не могу, — рыдал покрытый обильным потом певец, падая плашмя на паркет- Зачем это все?! Пусть отрабатывает подтанцовка!
— «Хайте денен мунт»! Рот есть закрыть! — рявкнула я, и попала хлыстом как раз по не прикрытому сапогами бедру- «Шайсе»! Ты есть хотеть мировая слава? Я есть давать «Рум»! Твой новый продюсер…
— Кстати, она чем-то на Вас похожа, — подозрительно прищурился объект моих издевательств.
— «Найн»- чем не похож! Он есть красная.
— Рыжая, — поправил меня певец- В мелкую кудряшку. И да, она ниже, вроде. И фигура другая… Но вот что-то неуловимое есть.
— Мы все, кто есть делать слава и деньги есть походить! — прорычала я- «Хайт денен мунт!» Молчать! Встать! Еще раз. И плие… и… «айн» и «цвай» и нога есть палка. «Драй унд фире», жопка втянуть! И прыжок и упасть. И встать и снова.
— А-ааа! — взвыл несчастный- Восьмой час! Я все. Я выдохся. Давайте просто еще один кордебалет наймем?
— Мир есть хотеть мужчина, который двигаться! — и я неприлично качнула бедрами- Который сам. Йа-йа, даст ист фантастиш! Который и прыг и сюда.
— Я не могу "прыг и сюда", — зашмыгал носом парень- У меня растяжки нет.
— Да?! — загорелась я- Это есть замечательно! Мы сейчас будет это исправлять! Клаус! «Их браухэ дринен хейфе!» Мне есть срочно нужен помощь! Лови его.
— А-ааа! — заорал талант и откуда-то достав остатки сил прямо на коленях рванул к выходу из зала.
— Куда! — попыталась округлить я глаза, донельзя растянутые к вискам, путем затягивания слишком тугого высокого хвоста из волос на моей макушке- Я есть быть жаловаться!
— Я сам есть быть жаловаться! — огрызнулся певец- Где эта новая продюсер?!
— Клаус! — немного испуганно взвизгнула я.
Огромный качек-амбал, тупо нанятый для происходящего в ближайшем охранном ЧОПе, и гениально молчащий в абсолютно любой ситуации, моментально проявил редкостное понимание. Он упал плашмя на стремящееся к дверям тело, эффективно производя болевой захват, заламывая певческую руку.
— Помогите! — заверещал несчастный- Убивают!
— «Дас штимт нихт!» Это не есть правда. Мы просто Вас есть успокаивать.
— Я спокоен. Я сейчас буду так спокоен… Я сейчас же хочу видеть продюссера! Ясно вам? Сейчас же!
— Хм, — высокомерно вздернула нос я, уверенным маршем дефилируя к двери- Я есть сама позвать она! Я тоже есть что сказать. Йа! Я есть мировой импрессарио! Я есть делать танец для мировая звезды! Ист бин неуважений!
Пять метров коридора я шла с высоко поднятой головой. А потом, номинально постучав в крайнюю дверь, юркнула внутрь, тут же задвигая за собой защелку и смело шагая в чернильное пятно на полу.
— Быстро, быстро! — засуетился вокруг меня актерский состав Орнитариума, едва я вышла из растянутого портала- Переодеваемся!
— Марго, Вы куда все время теряете акцент? — закручивая мои волосы "кичкой" и натягивая сверху пушистый рыжий парик, отчитывал меня бывший режиссёр- Мы тут пока в зеркало за вами наблюдали, едва не стонали от огорчения!
— Я не актриса, между прочим, — справедливо возмущалась я, аккуратно подставляя костюмерам ногу и позволяя натянуть на себя длинную зеленую юбку-плиссе- Для дилетанта, я неплохо справляюсь!
— В нашем положении мы не имеем право быть дилетантами, — покачал головой автор сценария- По легенде, Вы ставите номера звездам! Ваше самомнение всегда на высоте. Они- Ваши подопытные крысы! Они должны пыль на паркете из-под Ваших ног целовать. Строже надо!