— Куда еще строже? — сдвинула брови я- Он и так уже почти готов на самоубийство.
— Почти- не результат. Строже, я сказал! И больше страсти в каждом движении.
— Ладно. Попробую. Если придется еще раз переодеваться в ботфорты, конечно. Кажется, он-таки сдался. Так, главное не перепутать, что сейчас я Стефания Арно, новый продюсер этого «Золотого соловья» чтоб ему.
— Очки! Где очки?
— Веснушки не забыли?
— Туфли одели? Помним, что правый тридцать шестого размера, а второй нормального, тридцать восьмого. Чтобы она ходила согнувшись и с перекосом.
— Пять минут! Время вышло.
— Все. Пошла! — качнула я новообретенными кудрями и молнией проковыляла в обратном направлении- Петручо, дорогой! — вплыла я в танцевальный класс еще через пару мгновений, немного близоруко присматриваясь сквозь очки к обиженому на весь мир певцу и низко растягивая гласные- Что такое? Фрау Шлюттер рвет и мечет. Мы же все обсудили, вроде бы.
— Она садистка! — рявкнул на меня из угла певец, бросив полный ненависти взгляд на флегматичную молчаливую фигуру нанятого мной охранника, — Вообще, зачем все это надо?
— Мы же все решили, — устало вздохнула я- Твоя популярность падает с катастрофической скоростью. И дело вовсе не в твоем таланте. Дело в том, что общество быстро меняет свои вкусы. Сейчас на пике популярности становятся кей-поп. Увы, все новое- это хорошо забытое старое. Мальчиковые группы снова с нами. Раньше были одни, теперь другие. Но смысл тот же. Ты расширять бренд не хочешь, правильно?
— Конечно! Делить прибыль еще с кем-то…
— Понятно, — перебила я, — Но тенденция в музыке теперь другая. Что нам остается? Остается сменить амплуа. Надо стать немножечко иным.
— Но не такими же методами, — возмутился артист- Она меня в гроб вгонит! У меня от растяжки там все болит. И дрыгаться, как припадочный… Это не мое, короче.
— Фрау Шлюттер- это билет на Олимп, мой дорогой. Под ее чутким и немного жестким руководством зажглась не одна мировая звезда. Это надо помнить. Понятия не имею, откуда у тебя столько фарта и удачи, что среди сотен предложений именно тебя она согласилась взять в качестве клиента. Уму непостижимо!
— Ну да, — кисло улыбнулся певец, — Удача… Только, похоже, в этот раз она повернулась ко мне задом.
— Зато каким задом! — подняла палец я- И у тебя будет не хуже. Мы еще заставим твой зад занять сердца всех женщин от четырнадцати до восьмидесяти в нашей стране.
— Я отказываюсь учить всю эту хрень- истерично рявкнул певец, снимая с ноги кроссовок и швыряя его прямо в меня- Ясно? Я Харрикен! По немецки это значит «Ураган»! Я ураган страсти. Меня и так все хотят. Я идол и кумир миллионов! И…
— Ты забыл, с кем разговариваешь, — сухо и тихо вставила я- По-твоему, я твоя девочка на побегушках?
— Ну, если бы не эпитет «девушка», — совсем уж по-хамски ухмыльнулся парень.
— Даже так? — моя улыбка стала загадочной- И ты правда считаешь, что можешь просто не делать того, что тебе сказано?
— Слышь, Стеша, — гадко растянул губы в улыбке артист- Ты тут новенькая. И, наверное, просто не в курсе. Это я делаю ваш лейбл. Ясно? Я приношу вам деньги. Без меня вы тут никто. Ноль без палочки.
— Ноль, значит…
— Минус даже. Ничто. Зеро, — отчеканил он- И если теперь эта фрау не свалит туда, откуда явилась, я просто сменю ваше дебильное агенство на другое. Тебя, понятно, первым делом уволят к чертовой матери. Как виновную в моем уходе. Эта богадельня закроется. Я и мой талант- вот что дает вам бабосики! А ведь они могут уплыть и к другим. Поняла меня? Подумай об этом на досуге. А эту твою «госпожу» чтобы я больше не видел.
— То есть отказываешься учиться танцевать, правильно я понимаю? — задумчиво прикусила губу я.
— Танцевать, петь гаммы, ставить голос, вышивать крестиком… Вообще все! Я-…
— Знаю, знаю. Ты- Петручо, — мягко улыбнулась я- Так ты окончательно решил? Потому что если ты подумаешь…
— Да. Точнее некуда. Можешь убить себя об стену. Я все сказал, — перебил меня он- И можно меня нормально называть?
— Как например? — по-птичьи наклонила я голову на бок- По отчеству? Оно у нас какое?
— Петр Анатольевич, — недовольно скривился парень.
— Анатольевич… Ясно. Хорошо. Так вот, Петручо. Я тебя услышала. Ты не собираешься напрягаться, чтобы хоть что-то изменить. Поняла, приняла. Но тогда и у меня есть для тебя маленькая неприятная новость. Я ведь тоже могу кое-что сделать. Например, покуда фрау не забьется в экстазе от твоих батманов (или что там вы тренируете), я приостонавливаю с тобой контракт.
— Что? — певец недоверчиво хлопнул ресницами, от чего по щетине его небритого лица прошлась тень- Как это?! Вы не имеете права!
— Отчего же? — не менее талантливо хлопнула своими глазками я- Агенство вовсе не обязано кормить и содержать артиста, который отказывается развиваться в рамках новой принятой политики лейбла. Но если не веришь, ты всегда можешь сам внимательно прочитать подписанное нами соглашение. В нем черным по белому прописано, что ты должен исполнять свои обязательства, которые заключаются не только в явке на концерты и в студии звукозаписи. Хотя, с этим же у нас тоже проблемы, не так ли? Но, судя по непониманию в твоих глазах, ты этого не читал. Зря. В договоре много всего интересного. Напрмиер, кроме игнорируемых тобой обязанностей, там же прописаны штрафы за все ранее сорванные тобой фотосессии, интервью, участия в телевизионных передачах. Неявки на репетиции по причине запоя. Скандалы с музыкантами и балетом. Истерики в гримерных… Ты зазвездился, мой дорогой. То, что предыдущий продюсер позволял тебе верить в твою гениальность и незаменимость, и, отчего-то, не выставлял тебе к оплате все эти счета и штрафы, вовсе не означает, что теперь этого не сделаю я. Итак, уважаемый Петручо. В течении двух недель тебе предстоит полностью оплатить ранее озвученные примененные к тебе штрафные санкции (полный список через час я вышлю тебе на почту). А после оплатить агенству неустойку. Потому как отказываясь следовать протоколу ребрендинга и нарушая тем самым контракт, ты еще и вводишь лейбл в убытки. Нам придется спешно отменять твои концерты, платить штрафы площадкам, возвращать деньги за проданные билеты…Колосальные расходы. Эту сумму тебе также предстоит оплатить в установленные контрактом сроки. И вот после этого, если ты решишь-таки работать с нами, заняться отработкой своей балетной программы с фрау Шлюттер. Но уже, как ни жаль, за свой собственный счет. А стоимость там… В общем, ты, пока, ее не смотри. Побегай, посуетись. Продать почку ради парочки уроков балета всегда успеется. Вот только учти, что не иначе чем по предъявлении диплома об окончании курсов ее балетной школы ты сможешь возобновить сотрудничество с нами.
И я развернулась на каблуках, деловито направляясь к офису.
— Ты… ты с ума сошла? — сипло проскрипел бледный певец, вскакивая на ноги и настигая меня в коридоре- Я… откуда у меня такие деньги?!
— Ой, не прибедняйся, — замахала руками я- Даже по самым скромным подсчетам, за время своего свечения на Олимпе славы ты успел заработать космические суммы. Так что не будь жадным и оплати штрафы. Не будем доводить тебя до суда, а твою карьеру до бесславного финала. Репутацию так легко потерять!
— Но… но у меня ничего нет! Я… я тратил много! Квартира в центре, в пентхаусе небоскреба. Дизайнерский ремонт с эксклюзивной мебелью. Гардероб, сшитый на заказ в единственном экземпляре мировыми домами моды… Путешествия, частные самолеты… Я весь в долгах.
— Ну, долгом больше, долгом меньше…
— Ты думаешь тебе простят мое увольнение? — попробовал зайти с другой стороны артист- Тебя по стене размажут, если я уйду в другое агенство!
— Иди, — кивнула я, не меняя скорости влетая в помещение и включая экран ноута- Если тебя кто-то возьмет, конечно.
— Ты больная?! Меня с руками оторвут! Меня пытались переманить сто раз. Это я, как дурак, не хотел подводить вас.
— Это было «до»! — весомо протянула я, быстро набирая текст в почте.
— До чего?
— До того, как твоя популярность стала гаснуть. И до того, как разлетится слух о том, какие неустойки по этому контракту у тебя есть. Никому не нужен проблемный на всю голову теряющий популярность певец, с манией величия и долгами. Но ты всегда можешь проверить это сам.
— И проверю!
— Ага. Удачи. Все. Письмо о приостановке контракта я тебе отправила. Счета готовит бухгалтерия.
— Ты серьезно?!
— У тебя был шанс, — я развела руками- Надо было всего-то чуть-чуть поработать. Напрячься хоть раз.
— Это ты мне будешь приказывать, когда и что мне напрягать?
— Уже, конечно, нет, — холодно улыбнулась я- Была рада с Вами работать, Петр Анатольевич.
— Ты пожалеешь! Я- Харрикен! Это имя- это золотое руно и…
— О! Кстати. Спасибо, что напомнил. Псевдоним, если ты не в курсе, является собственностью агенства. Так что…
— Что?! — парень задохнулся от ярости, с силой сжимая кулаки и надвигаясь на меня- Что там ваша собственность?! Ах ты су…
— КЛАУС! — испугавшись, взвизгнула я, на миг забывая, что телохранитель не мой, а фрау Шлюттер. Да и визг на ультразвуке- это ее фишка. У Стефании Арно низковатый голос.
Однако, ничего не соображающий от злости Петр не заметил моей оплошности.
— Убью! — раненным медведем ревел он, покуда исполнительный бодигард тащил его вырывающееся тело к проходной- Вам всем конец! Я засужу эту контору! Я разорю вас всех! Я пойду на телевидение и все всем расскажу!..
…
— Добро пожаловать в Ад, — мягко улыбнулась я четырьмя днями поэже забившейся в угол клетки райской птичке- Первые несколько дней ты проведешь здесь в этом виде. Осмотришься, справишься с шоком, привыкнешь немного. Потом под моим контролем проведем твой первый оборот.
— Пи! — жалобно пискнула пичуга, вытаращив на меня свои бусинки-глазки.
— Что-что? — чуть нахмурилась я- Наверное спрашиваешь, где ты? В Аду, как я и сказала. Это- Орнитариум. Место, где твоя душа теперь будет отрабатывать свой долг Дьяволу, как и было написано в контракте.