— Проходите, мсье Леже, вы что-то забыли?
Катрин внимательно смотрела на Себастьяна, пока тот разговаривал со смотрительницей:
— Нет, — ответил он, — просто хочу показать Катрин свою сегодняшнюю пациентку.
— Проходите, — заулыбалась дама. — Она уже на своем месте.
— Эй, что это за загадки? — поинтересовалась Катрин, дернув Себастьяна за рукав.
— Идем, идем. — Себастьян провел Катрин через большой зал первого этажа, и, не дав даже взглянуть на экспозицию, повлек за собой наверх по винтовой лестнице. Катрин успевала выглядывать в узкие бойницы, через которые была видна роскошная гладь озера и черепичные крыши Анси.
Они прошли в небольшой зал, где была выставка старинных игрушек. В высоких стеклянных витринах стояли игрушечные паровозики, кукольные дома, плюшевые зверушки и куклы. Великолепные фарфороволицые красавицы с капризно изогнутыми яркими губками и глазами, прикрытыми тяжелыми веками с ресницами из конского волоса. На этих королевах детских были надеты немного полинялые, но все же роскошные платья с низкими декольте или глухими воротничками, в кружевах ручной работы с яркой вышивкой.
Катрин замерла у витрины с куклами.
— Ты это хотел мне показать? Они такие симпатичные, — обернулась она к Себастьяну.
— Я хотел показать тебе вот эту. — Себастьян указал на куклу с длинными каштановыми волосами, уложенными в сложную прическу, она смотрела на Катрин большими карими глазами и улыбалась нежно-розовыми губами.
— Это я к ней приезжал, — сказал Себастьян. — Я реставратор старинных игрушек. Кукольник. А эта девушка была больна. Механизм немного отсырел, перестала болтать. Пришлось ее немного подлечить.
— Кукольник. Надо же, как интересно, — теперь Катрин все стало понятно. — И ты ездишь к ним по вызовам? — заулыбалась девушка.
— Только к таким редким красавицам. Некоторых мне привозят домой.
— Мсье Леже — настоящий мастер, — услышала Катрин за спиной голос служительницы. — Редкая сейчас профессия, таких искусников единицы.
— Спасибо за такое представление, мадам Клю, — улыбнулся Себастьян, — думаю, моя новая знакомая впечатлена. Так, Катрин?
— Точно, — кивнула девушка.
— Кстати, взгляни. — Себастьян снова указал на куклу. — Тебе не кажется, что вы похожи?
Катрин вгляделась в фарфоровое личико, ей сейчас очень хотелось, чтобы кукла была похожа на нее. Почему-то это казалось ей добрым знаком. Себастьян ехал к кукле и нашел ее живое воплощение.
— Может быть, ее тоже называли Катрин? — сказала девушка.
Себастьян подошел ближе и обнял Катрин за плечи, и та почувствовала, как под теплом его руки тают ее последние сомнения в том, что она влюблена и хочет этого мужчину.
Когда они вышли из замка, уже начало смеркаться, Себастьян посмотрел на часы. От этого жеста сердце Катрин болезненно сжалось.
— Тебе нужно ехать? — робко спросила она.
— Может быть, поужинаем сначала. Ты не против? — спросил Себастьян.
— Нет, что ты! — обрадовалась Катрин и одновременно ужаснулась тому, что, кажется, готова отдать многое за лишние часы с этим человеком.
За ужином Себастьян поддерживал непринужденную беседу, будто не замечая напряжения Катрин. Он расспрашивал ее о фотографии, просил показать как-нибудь работы. А Катрин могла думать только о том, что эти просьбы означают, что они еще встретятся. Она уже почти отказалась от намерения поговорить с ним о давней трагической истории, настолько ей не хотелось нарушать очарования их якобы случайного знакомства.
— Где ты остановилась? — спросил Себастьян.
— Еще нигде, думаю, сниму номер в гостинице. Я нашла одну по путеводителю. — Катрин чувствовала, что еще немного, и она заплачет. Себастьян посмотрел на нее и подозвал официанта:
— Нам еще бутылочку вашего вина, — попросил он и, когда вино принесли, налил немного Катрин и наполнил свой бокал.
Катрин смотрела, как густая темно-бурая жидкость наполняла тонкое стекло, и вместе с этим сердце ее наполнялось радостью и надеждой.
— Ты не поедешь сегодня домой? — спросила она.
— Слишком поздно… Во всех смыслах, — вздохнул Себастьян. — У меня есть номер, возможно, гостиница не та, в которую хотела ты, но она неплохая.
Глава 10
Когда Себастьян обнял Катрин прямо на пороге гостиничного номера, едва успев закрыть за собой дверь, то все напряжение дня прорвалось в ней сильной дрожью.
— Что с тобой? — слегка отстранившись, спросил мужчина.
— Я… я не знаю, — едва не падая в обморок, пролепетала Катрин.
— Может быть, что-то не так? — заботливо спросил Себастьян.
— Просто со мной такого никогда еще не было… То есть я хочу сказать, что у меня не слишком-то удачный опыт, я совсем… — Она сбилась и замолчала.
— Эй, — прошептал Себастьян, прижимая ее к себе. — Со мной все будет или хорошо, или никак, если ты не хочешь.
— Хочу, — выдохнула Катрин, чувствуя, как Себастьян целует ее в шею.
Той ночью Катрин будто рождалась заново как женщина. Она узнавала свое тело вместе с любовником, медленно и осторожно прокладывавшим им дорогу к наслаждению. Она почти не думала, что при этом чувствует он, и от этого все, что она делала, было естественным и уместным. Катрин поражалась пробудившейся в ней ненасытной чувственности, требовавшей все новых и новых ощущений. Даже во время коротких передышек тело Катрин не хотело расставаться с телом Себастьяна, ставшим для нее таким близким. Она хотела ощущать его каждой клеточкой рядом с собой, плотнее сжимая объятья.
Утро разбудило Катрин яркими лучами солнца, тонкими полосками пробивавшегося сквозь жалюзи. Она открыла глаза и взглянула на спящего Себастьяна. Ей стало ясно, что такое счастье. На мгновенье у нее замирало сердце, а потом она чувствовала волнующий холодок где-то под ложечкой, так бывает, когда взлетает самолет или катаешься на головокружительном аттракционе. Потом возникало ощущение полета, какое иногда чувствуешь в снах, после которых, кто-нибудь непременно скажет, что ты просто растешь. Катрин давно уже выросла, но начало счастливых минут, или часов, или дней всегда чувствовала именно так. Вот и сейчас она ощутила знакомый холодок. С нежностью смотрела она на безупречный профиль мужчины, лежащего рядом, его немного впалые щеки, покрытые сизоватой утренней щетиной, и еле удержалась, чтобы не поцеловать его.
Катрин откинулась на подушку, глядя на потолок, расчерченный полосами света и тени. Одновременно с ощущением счастья пришло щемящее чувство его мимолетности. Вот так, сегодня им придется разойтись по своим жизням, оставив в прошлом эту ночь. Не может же быть так, что Себастьян одинок. Да и у нее есть своя жизнь. Хотя теперь, пожалуй, это уже не то существование по инерции, которое она вела рядом с Тома. Катрин чувствовала в себе необыкновенные силы изменить все то, что так тяготило ее последнее время, и еще, перед угрозой расставания, она вновь ощущала решимость узнать правду об истории, описанной в «Птицелове». Только теперь Катрин полностью понимала героиню романа, не мыслившую свою жизнь без любимого человека и совершавшую самые безумные поступки ради того, чтобы удержать его рядом с собой. Катрин вздохнула, Себастьян пошевелился и открыл глаза.
Они завтракали на пронизанной солнцем террасе гостиничного ресторана, с которой открывался великолепный вид на город и озеро. Но Катрин и Себастьян были настолько поглощены друг другом, что не замечали происходящего вокруг.
— Послушай. — Себастьян немного помолчал. — Не хочу лезть в твою жизнь, но что ты тут делала и куда направляешься дальше?
Сердце Катрин учащенно забилось. Вот он, решающий момент, сейчас они либо распрощаются, либо…
— У меня не было определенной цели, я хотела поехать на юг, в горы, пофотографировать, — ответила она, так и не решаясь открыть мужчине истинную цель своего путешествия, боясь нарушить всю прелесть момента.
— Я просто хотел предложить тебе кое-что. Если тебе все равно куда ехать, то, может быть, проедемся вместе. Я знаю тут великолепные места, города, горы, перевалы. Как ты насчет небольших совместных каникул? — Он взглянул на Катрин и тут же добавил: — Я пойму, если ты откажешься, у тебя своя жизнь.
— А у тебя — своя, — не удержалась Катрин.
— Никаких обязательств, и в любой момент я отвезу тебя, куда скажешь. Идет? — как-то немного равнодушно спросил Себастьян и добавил: — Мне было очень хорошо с тобой.
Катрин почувствовала, как легкий озноб прошел у нее по спине от этих слов. Создавалось впечатление, что Себастьян уже не раз предлагал подобные путешествия едва знакомым девушкам. Катрин ощущала все большую и большую близость к героине «Птицелова». Она почти физически чувствовала, как запутывается в тонкой и прочной сети своей влюбленности и иррациональной ревности.
— Не хочешь? — спросил Себастьян, когда ее задумчивое молчание слишком затянулось.
— А тебе часто отказывали? — неожиданно резко спросила Катрин.
— Да, бывало, — просто ответил Себастьян.
Значит, ее догадка была верна. А чего же она хочет? Наверняка у такого мужчины было множество женщин.
— Я совсем не против, — ответила Катрин. — А куда мы поедем?
— Куда захотим. У нас не будет определенного плана, — улыбнулся он.
Удивительное чувство радости и свободы волной поднялось в душе Катрин. Конечно, они отвергнут так опротивевшие ей планы, поедут куда глаза глядят, останавливаясь там, где понравится, в маленьких гостиницах будут заниматься любовью на старых постелях, любоваться закатами на перевалах, они будут свободны.
— Отлично! — воскликнула она, поднимаясь из-за стола. — Едем!
Себастьян немного замешкался.
— Иди в номер. Мне надо расплатиться и еще сделать один звонок.
Катрин поднялась в номер и стала торопливо собирать разбросанные вечером вещи. Себастьян должен кому-то позвонить, возможно, кто-то ждет его дома, и, возможно, это женщина. Но, может быть, это просто деловой звонок. Как бы ей хотелось, чтобы это было так. Стоп, она, кажется, начинает ревновать этого мало знакомого, но уже родного ей человека к скрытой от нее жизни. И в ту же секунду Катрин улыбнулась. Конечно, Себастьяну нужно сообщить кому-то, что у него поменялись планы. Он ведь не знал, что встретит ее.