– Какой уродливый всё-таки город, – пробормотал Стрела.
– Так рдзенцы же строили, – усмехнулся презрительно Ярополк.
– Рдзенцы? – с удивлением переспросила Веся.
Удивительно, но князь её услышал.
– Несколько веков назад здесь правил рдзенский князь по прозвищу Лисица. Якобы однажды его предок охотился в округе за лисой и решил основать город.
– Лисица охотился за лисой, – хихикнула Веся.
– Лисицей он, точнее, его потомки стали называться как раз после него. Якобы князь нагнал лису, а она вдруг обратилась девицей. Князь влюбился и взял её в жёны. Вот их потомков и прозвали Лисицами.
Глаза Веси заблестели, взгляд стал мутным. Красивая была история.
– Лисецк старый город, – добавил Стрела. – Может, старше всех остальных в Ратиславии.
Улица, на которой раньше жила Третьяна, стояла на самом краю. За ней начинались поля, ещё дальше чернела полоска леса. Изба оказалась скромная и совсем простая, даже в Заречье встречались дома побогаче. Из всех украшений и оберегов были только деревянный конёк на крыше и вырезанный над калиткой кот.
– Добро пожаловать в новый дом, – пожелал князь. – Утром там прибрались и всё вычистили, так что обживайтесь. Изба скромная, но добротная.
– Зато своя, – сказал Стрела.
– Жалко, котика нет, чтобы пустить его вперёд нас, – вздохнула Веся.
– Вот тебе котик, прямо на калитке, – Стрела вскинул руку, подпрыгнул, коснувшись живота деревянного кота.
Все ждали, что Ярополк зайдёт первым, как почётный гость, но он остался стоять у крыльца.
– Я к вам в гости приду в другой раз, пока осмотритесь сами, – сказал он.
Оглядываясь на князя, по одному они стали подниматься на крыльцо. Дара шла последней, и её Ярополк остановил.
– Подожди. Поговори со мной, Дарина, – попросил он куда менее требовательно, чем обычно. – Вы, парни, погуляйте пока, – сказал он гридням и забрал у одного из них пламенник.
Стрела и Веся зашли внутрь, бросая любопытные взгляды на Дару, гридни ушли вверх по улице, и Дара осталась наедине с князем.
Трещал мороз. В отблеске пламенника видно было, как кружил снег и снежинки таяли от близости огня.
Ярополк воткнул пламенник в сугроб так, что только головка его осталась на поверхности, растапливая снег вокруг.
– Тебе нравится здесь?
– Не знаю, я ещё даже не зашла внутрь, князь, – улыбнулась Дара. – Но я очень благодарна тебе. Я и сама хотела попросить поселить меня подальше от княгини.
– Ближе к лесу, – добавил Ярополк.
Дара растерялась. Он был прав. Пусть лес пугал теперь, но в посаде, где дома были ниже, а деревья ближе, ей стало легче на душе.
– Я так и подумал, что во дворце тебе не по себе. В Златоборске, помнится, ты всё норовила убежать к реке. Здесь тебе будет спокойнее? – Дыхание его обращалось в пар, когда он говорил, и Дара невольно вспомнила, какими горячими были его губы. – Вдалеке, одной, без людей?
– Вряд ли я останусь одна. Со мной Веся.
– Ты любишь её.
Даре послышалось удивление в голосе.
– Конечно.
– Хм? – хмыкнул себе под нос Ярополк. Борода его побелела вокруг рта, покрывшись инеем. При свете пламенника ледяные голубые глаза казались теплее и мягче обычного.
– Что странного? – оскорбилась Дара. – Ты же любишь своих братьев.
– Я бы не бросил всё ради них.
– Но…
– У меня есть куда более важные обязанности.
Дара замотала головой, точно сбрасывая его слова с себя вместе с осевшим на волосы и плечи снегом.
– Но ради брата и отца…
– Я не кинулся бы спасать их, сломя голову, если бы были дела важнее. А они всегда есть. Осуждаешь?
Девушка пожала плечами.
– Не мне тебя осуждать, Великий князь, на мне грехи пострашнее.
– Так в этом уверена? – улыбка у Ярополка вышла кривая. – Много ли ты обо мне знаешь?
Дара не нашлась, что ответить, и, растерявшись, принялась разглядывать снег, круживший вокруг горящего пламенника.
– Я люблю своих братьев, – сорвалось неожиданное признание с губ князя. – Брата, он один у меня остался, – поправился он. – Но я не стал бы жертвовать собой ради него. Есть причины, по которым я должен жить.
– Я не жертвовала собой ради Веси.
– Разве? Ты правда хочешь здесь находиться? Я думал, что больше всего ты хочешь вернуться в свою родную глушь на мельницу и спрятаться там ото всех.
Дара отвела взгляд. Князь стоял в шаге от неё, но было так неловко и жарко, точно он подошёл вплотную.
– Веся убежала из дома из-за меня. Я обязана её защитить.
– Веся убежала из дома, потому что у неё ветер в голове, – резко заявил Ярополк. – А ты только и делаешь, что защищаешь её от всяких проходимцев.
– Ты знаешь обо мне слишком много…
– Я же говорил: были люди, которые мне всё о тебе докладывали.
– И что ещё успели доложить? – почти раздражённо спросила девушка.
– О том, как ты оберегала сестру от какого-то прохвоста-лекаря, как пыталась выдать себя за троутоску знатного рода, – сказал он с насмешкой, но Дару она не смутила, самой вдруг захотелось смеяться.
– Да уж, лекарь тот ещё прохвост, – согласилась она без тени злобы. – А троутоской меня уговорили притвориться для дела, только ничего не вышло.
– И что это было за дело?
Дара почувствовала, как против её воли покраснели щёки.
– В Рдзении мне повстречались чародеи-оборотни, они хотели отомстить королю за Хмельную ночь, вот и подговорили меня попытаться втереться в доверие к рдзенскому принцу.
– Втереться в доверие? – повторил вкрадчиво Ярополк.
– Угу.
О большем она бы ни за что на свете не рассказала. Ярополк поднял бы её на смех, если бы узнал, что Чернава хотела выдать Дарину за принца Карла.
Снежный князь улыбался, словно догадывался обо всём, что осталось невысказанным.
– Тебе нравилось там, в Совине?
– Не знаю. Но я боялась вернуться в Ратиславию, – туманно ответила Дара. – Тут меня преследует твой брат.
– Больше не опасайся его, ты под моей защитой, – Ярополк остался на прежнем месте и не попытался подойти ближе. Даре вдруг стало досадно от этого, так привыкла она за последнее время к манере князя обнимать её или касаться рукой.
– Что может быть важнее всего для тебя, князь? Важнее родного брата? – не сдержала она любопытства.
– Долг.
– Долг?
Ярополк тихо засмеялся, и смех его слился с треском пламенника и скрипом снега, с тихим ворчанием мороза и безмятежностью зимней ночи.
– Для тебя семья – твой долг, потому ты и готова босиком в одной рубахе бежать через весь город, – сказал он с мягкой издёвкой, и Дара смутилась ещё больше, вспомнив их встречу ночью на берегу двух рек. – А для меня долг – это все ратиславские земли. Моими предками на меня возложена ответственность за их целостность и безопасность и за всех людей, что на них живут.
– А твоя семья?
– Моя семья поступила бы точно так же. Мой отец и Мечислав, без сомнения, а Вячко… он ещё молод, поймёт со временем.
Ярополк внимательно посмотрел на Дару и сделал шаг навстречу, стянул рукавицу и наконец коснулся пальцами красной от смущения и мороза щеки.
– Ты устала, – заметил он. – Иди, отдыхай.
– Благодарю тебя, князь, – проговорила Дара. – За всё, что ты сделал для меня и моей сестры.
Ярополк чуть сощурил глаза, точно оценивал её, уголки губ приподнялись в едва заметной улыбке.
– Сладких тебе снов, Дарина, – пожелал он и пошёл обратно к городу по узкой тропе.
От соседнего забора, точно тень, отделились гридни и последовали за князем. Дара посмотрела на пламенник, почти утонувший в сугробе, и ногой забросала его снегом, слушая, как шипело пламя. Вокруг стало совсем темно, и Дара больше не боялась, что кто-то заметит смятение на её лице. Она зачерпнула снег руками и умылась, радуясь отрезвляющему холоду.
Глава 9
– Я не женюсь на тебе.
– Тогда мой отец отрубать тебе голова, – Чичак сердито сверкнула тёмными глазами. – Ты, княжьич, другого выбора не имеешь.
Вячко сжал кулаки, сдерживая рвущийся наружу гнев. Девчонка смотрела на него с превосходством и явно наслаждалась его унижением. Он сидел перед ней на полу, на прогнившем соломенном тюфяке, потому что стоять уже не мог. Грязный, побитый, голодный. Чичак гордо задирала голову, придерживая дверь темницы – в любой момент она могла её захлопнуть и отрезать Вячко от всего остального мира. Он был в её власти.
– Послушай, – выдохнул Вячко отчаянно. – На что тебе я? Княжества у меня нет, богатств особых тоже. Мне нечего тебе дать. Разве твой отец не найдёт тебе жениха получше, да к тому же твоей веры? Тебе ведь придётся предать свою богиню и принять слово Создателя, если выйдёшь за меня замуж.
Девушка молчала, упрямо поджав губы. Вторак слушал их спор, тихо сидя на своём тюфяке и кутаясь в шерстяное одеяло. Заговорить с дочерью хана сам он не смел.
– Тебе есть время до утра, – непреклонно сказала Чичак. – После ты говорить со славный хан Барджиль. Лучше ты давать хороший ответ.
Она развернулась, хлопнула дверью и ушла прочь, топая каблуками сапожек. Служанки засеменили следом. Опустился тяжёлый засов. Вячко увидел, как мелькнул за решёткой здоровяк с кривым длинным мечом на поясе.
– Зато нам дали еду и одеяла, – грустно вздохнул Вторак.
Вячко медленно прилёг на свой тюфяк, натянул до самого подбородка провонявшее сыростью одеяло. Тело ломило от боли.
– Можешь всё съесть, я ничего не буду.
– Нельзя так, княжич, нельзя, – вздохнул колдун. – Тебе нужны силы.
Вячко, кряхтя, как старик, перевернулся на бок, чтобы видеть собеседника.
– Рассказывай. Как ты сюда угодил?
Вторак угрюмо скривил губы.
– Да что тут рассказывать. Когда ты, княжич, выкинул меня в окно, я сначала от удара чуток растерялся, а потом в себя пришёл, побежал скорее за забор, а там меня уже ждали. Мешок набросили на голову, вот и всё.