– Пира свадебного нет, а вино есть, – неодобрительно покачал головой Горыня. – Захмелеете без закуски.
Милош сделал вид, будто был оскорблён до глубины души.
– Как же нет?! Чири, неси вторую корзину, она тоже в санях.
Девчонка кинулась исполнять, вернулась с корзиной, полной пирогов, блинов и копчёностей, сама первой запустила внутрь руку.
– Откуда такое богатство? – чуть завистливо поинтересовался Стрела, уязвлённый, видимо, что сам не подумал об угощении для гостей.
– Места надо знать, – криво улыбнулся Милош.
Дара перевела взгляд с одного на другого и подумала вдруг, что они чем-то похожи. Заносчивые, шумные, оба готовы были вылезти из шкуры вон, чтобы привлечь к себе внимание. Она встретилась глазами с сестрой, Веся улыбалась хитро, будто с издёвкой, и Дара догадалась, что она подумала о том же.
Во рту стало вязко от вина, и голова закружилась.
– Давайте в сани. Поехали кататься! – позвал всех Стрела.
Он схватил Весю на руки и затащил её в сани. Веся засмеялась заливисто, обвила его шею руками. Стрела грохнулся на сиденье, обхватил девушку и поцеловал.
– Горько! – точно гром заревел Небаба.
– Горько! – подхватили остальные.
Дара закричала с остальными. Кто-то из дружинников начал счёт, а молодожёны всё никак не могли оторваться друг от друга.
– Семь, восемь! – подхватила Дара.
– Чего они считают? – рядом снова оказался Милош.
– Сколько поцелуй продлится.
– Хм, – он вскинул брови, посмотрел на Весю со Стрелой насмешливо. – Предлагаю с ними посоревноваться.
И наклонился почти к самым губам Дары.
– Что-то не припомню, чтобы мы с тобой венчались, – она поджала губы и сделала шаг в сторону.
– А просто так нельзя? – разочаровался Милош.
– Представь себе, нет, – то ли она была уже слишком пьяна, то ли слишком счастлива, чтобы злиться на него. – Это для молодых.
– Так мы не старые…
– Шестнадцать! – воскликнули все дружно и захлопали в ладоши, заулюлюкали.
– Слабаки, – хмыкнул чародей. – Мы бы с тобой дольше продержались. – И он легко толкнул Дару локтем в бок.
Веся тяжело дышала, лицо её раскраснелось от смущения. Она светилась от счастья. Никогда прежде она не казалась столь прекрасной, даже шрам на правой щеке ничуть не портил её.
Стрела обнял Весю, прижал к груди. Рот его растянулся в глупой лихой улыбке.
– Небаба, гони! – закричал он.
Дружинник залез в сани, схватил поводья, и лошади сорвались с места, весело зазвенели колокольчики на упряжи.
– Не отставать! – прикрикнул Милош. – Обгоним их!
Схватив Дару за локоть, он потянул её ко вторым саням, остальные кинулись следом.
– Так не в этом смысл, молодые всегда впереди едут, – засмеялась Дара.
Лицо Милоша вытянулось от нового разочарования.
– Да что ж такое? – пробурчал он. – Воевода, давай, не отставай.
В их санях было тесно, но лошади легко мчали по снегу, несли их вперёд по лесной дороге, и закатное солнце сверкало медью между деревьев. Третьяна и Чири жались в самом углу, девочка сидела на руках у ведьмы, а молодые друзья Стрелы теснились вокруг девушки, окружили её, точно коты кошку, и каждый начал рассказывать о своих заслугах, боях да победах.
– Они бы хотели сесть вокруг тебя, только боятся, – прошептал Милош на ухо Даре.
– Кого?
– Может, князя, может, меня? – улыбнулся он хитро. – Может, тебя саму?
– А ты не боишься?
– Ничуть, – прошептал он ей в губы.
Дара хмыкнула с сомнением и отвернулась. Её парни обычно избегали, один Богдан, вот дурак, ходил раньше хвостом. Она вспомнила о нём и тут же задалась вопросом, дошёл ли он до Заречья, встретил ли Ждану и Старого Барсука и как скоро успеет вернуться назад.
«Надо бы проследить, чтобы он не успел вперёд меня встретиться с Весей. А то ещё проболтается об отце».
Рано или поздно Даре придётся рассказать сестре, что Молчан мёртв. Нельзя вечно это скрывать, невозможно всегда оберегать её от горя и беды.
– Ты рада за неё? – неожиданно спросил Милош.
Он смотрел вперёд, на летящую навстречу лесную дорогу и развевающиеся гривы лошадей.
– Конечно.
– Ей нелегко придётся в семье боярина. Она к такому непривычна.
– Стрела любит Весю, он не даст её в обиду.
– В обиду не даст, – согласился он. – Как думаешь, она по-настоящему меня простила? За то, что мы с тобой…
Зелёные глаза потускнели.
– Веся не умеет долго держать зла.
– Не то что мы с тобой.
Дара горько усмехнулась.
– Да, не то что мы с тобой.
Они встретились глазами, и Дара невольно отвернулась. Ей всё казалось, что Милош снова заигрывал с ней. Но разве не должен он был оставить её в покое после всего, что случилось?
– Ну, где они? – Милош приподнялся и нетерпеливо посмотрел вперёд, но нигде не было видно саней молодожёнов.
Дорога вильнула в сторону, обогнула лес, они выехали в чистое поле. Тогда и показались вдалеке Веся со Стрелой, они уже подъезжали к самому городу.
Дара подумала, что нужно будет пристроить у кого-нибудь Чири, позволить молодым побыть вместе хоть в первую брачную ночь.
– Ты не мог бы забрать к себе Чири на одну ночь? – спросила она у Милоша. – Чтобы Веся со Стрелой смогли побыть вместе.
– А ты куда денешься?
Дара пожала плечами, не желая отвечать. Она старалась не думать ни о чём. Её женские дни задерживались, и можно было бы свалить всё на холод и усталость, но она знала, что была сильна и здорова, как никогда прежде, что золотая сила излечила её тело и наполнила жизнью. Снежный князь ни к чему не принуждал Дару и к себе не звал. Он принимал лесную ведьму, если она приходила по ночам, но не пытался удержать. Веся никогда бы не поняла, зачем Дара так поступала, самой себе врала о том, зачем приходила к Ярополку, но Третьяна обещала помочь в случае беды, и это успокаивало.
У Лисьих ворот собралась толпа. Из города к реке торжественно везли чучело Мораны. На ветру развевались цветные ленты. Трещали трещотки, дудели рожки. Люди пели, плясали, провожая зиму. Вереница, тянувшаяся из Лисецка, казалась бесконечной. Пока все не пройдут, в город было не проехать.
Сани, в которых ехала Дара, остановились. Девушка приподнялась, пытаясь найти Весю.
– Пошли тоже чучело жечь, – предложили друзья Стрелы и подхватили Третьяну с Чири под руки.
– Веся нас в гости звала, – возразила Дара. Они с сестрой весь предыдущий вечер готовили ужин, для которого Снежный князь прислал им целого поросёнка, медовуху, муку да два кочана капусты. – Надо поблагодарить Великого князя, а потом к нам поедем.
– Сожжём чучело, и сразу к вам. Зиму тоже надо проводить, – согласился с парнями Горыня. – Пора Море и честь знать. Пошли, парни.
Милош не бывал прежде на таких гуляньях и потому засобирался со всеми. Дара осталась в санях.
– Ты не идёшь?
– Не хочу, – сказала она, едва шевеля губами.
Она представила, как запылает соломенное чучело. Костёр на берегу реки, женщина в огне. Пусть не женщина, а кукла в платках, пусть саму Морану должен пожрать огонь, но Дара не хотела этого видеть.
Она осталась сидеть в санях и высматривать сестру среди десятков незнакомых людей. Милош не стал её ждать и пошёл с остальными к реке.
– Веся! – раздалось вдруг в стороне. – Веся!
Дара покрутила головой. Но прежде чем успела понять, откуда доносился голос, она заметила сестру. Веся оставила мужа и побежала к воротам, к чужим саням, загруженным мешками. Ей навстречу спешил парень, осунувшийся и посеревший. Одежда болталась на нём. Щёки ввалились. Под глазами залегли тени. Он развёл руки, принимая Весю в объятия, и только тогда Дара узнала в нём Ежи.
Она вылезла из саней и пошла к ним. Люди и лошади толпились, мешались друг другу, на дороге образовалась такая толкучка, что пришлось долго пробираться, расталкивая людей. Кто-то обругал Дару, когда она забралась в чужие сани, чтобы сократить путь, но она не придала этому никакого значения.
Что забыл в Лисецке Ежи? Как он их нашёл?
Она ещё не знала, что случится, но сердце забилось в груди быстрее, и руки похолодели. Сестра обнималась с кухарским сынком, а её муж, точно так же как Дара, пытался пробраться к ним через толпу.
Чем ближе Дара подходила, тем лучше могла разглядеть Ежи. Он был болен и слаб, точно поцелован самой смертью. Кожа обтягивала череп, одни глаза горели жизнью. Он держал Весю за руки и улыбался глупо и счастливо.
Дара прищурилась, провела рукой по глазам. Ежи был чёрен, как сама ночь. Бездонная дыра вместо человека, и эта дыра тянула мохнатые лапы к Весе.
– Ежи! – воскликнула Дара. – Ежи, уйди прочь!
Веся и Ежи оглянулись на неё одновременно, испуганные пронзительным криком, но не отпустили рук друг друга.
– Уйди от неё! – Дара побежала со всех ног, расталкивая людей и перелезая через сани.
Краем глаза она заметила, что Стрела ускорил шаг. Он не знал, даже не мог понять, отчего Дара в таком отчаянии торопилась к сестре, но точно почувствовал сердцем беду.
– Что тебе опять не так? Я просто рад её видеть…
– Это в сумке? Покажи? Это где-то здесь, я чую, – точно полоумная, она потянулась к мешку, висевшему у Ежи за спиной.
– Чего тебе от меня нужно? Тут просто вещи, – взвился Ежи и сам распахнул мешок. – Смотри. Вот гребешок, хлеб, огниво, – он вытаскивал вещи по одной.
Дара бегала глазами, но не могла ничего понять. Что случилось? Что заставило так испугаться?
– Дарка, ты с ума сошла? Это же Ежи, – проговорила удивлённо Веся.
– Она ненавидит меня. Я что, убийца? – надрывно воскликнул Ежи. Лицо его покрылось алыми пятнами. – Убийца я, что ли, чтобы ты меня подозревала во всём подряд? Думаешь, я в мешке нож прячу? Да я Весю в жизни не обижу. Это просто мои вещи!
И он в ярости начал вытряхивать мешок. На снег посыпались гребешок, огниво, чеснок и хлеб с яйцами. Дара отвернулась, не желая смотреть. Она взяла сестру за подбородок, желая лучше разглядеть. Веся попыталась вырваться.