Сокол камнем упал на землю и обратился человеком. Вокруг не было никого, кто мог его увидеть.
От волнения обнажённый Милош не сразу почувствовал холод, вскинул вперёд руку, выпуская золотой огонь. Пламя опалило землю и растопило снег. Чародей прищурился и увидел, как таяла чёрная зараза там, где обжигали её искры.
Он оборвал заклятие, и скверна почти сразу снова начала расти. Милош попятился босиком по снегу, а скверна поползла за ним следом. Милош схватился за перо на груди и почти сразу взлетел.
Когда он вернулся, костёр на берегу почти прогорел. Сокол закричал, заметив людей, и увидел, как они побежали к нему навстречу.
Тело ещё дрожало от холода и боли обращения, когда Дара протянула Милошу шубу и спросила:
– Что там? Это правда?
– Земля отравлена, – громко дыша, подтвердил Милош. – Ты прав, – он посмотрел на медведя, – мор передаётся не от людей, а от земли. Ежи бросил куклу Здиславы в воротах, там всё и началось. Скверна уже внутри городских стен и быстро распространяется.
Дедушка озабоченно помотал головой.
– Насколько быстро?
– Она уже на Стрельной улице и вдоль стены, предместья задеты пока мало, – сказал Милош, надевая шубу прямо на голое тело. – Но не это главное. – Он улыбнулся торжествующе. – Я был прав. Скверна боится чародейского огня. Он убивает её.
Дара вскинула бровь и хмыкнула, догадавшись, к чему он вёл.
– Ты сошёл с ума.
– Может быть. Но давай сожжём город.
Глава 18
Огни не горели.
Дара сжала ладонь Милоша так крепко, как только могла. Она опасалась быть им осмеянной, но он всё понял. Он тоже видел погружённые во мрак улицы, слышал стоны, чувствовал скверну под ногами. Она не могла затронуть их, не могла навредить, но будто пыталась запятнать сердце и душу.
Дара не замечала скверну, пока не узнала, куда нужно смотреть. Не под рёбра людям, пытаясь найти источник хвори, но под собственные ноги, на землю. Черное клокочущее болото расползалось медленно, но верно, и смоляная дрянь пропитывала землю всё глубже. Дара могла поклясться, что слышала, как булькали пузырьки воздуха, вырываясь из топи.
Она моргнула и снова увидела снег и грязь на разбитой дороге.
Минув ворота в детинец, они остановились. Тела погибших прошлым днём вывезли, но вместо них лежали новые – тех, кто вышел из дома и ступил на проклятую землю.
Висельники качались на ветру. Проходя мимо, Дара отвернулась, спрятала лицо в вороте шубы. Милош легко дёрнул её за руку. Он показал на крыши, туда, где сотней золотых огней горели глаза духов. Тени жались друг к другу и в ночном мраке сливались в одно существо, только угольки глаз ярко сверкали.
Дара обернулась. На каждом здании, на каждом заборе сверкали огоньки. Духи выбрались из домов и подполов, все они забрались как можно выше, подальше от земли. Могли бы – улетели бы прочь. Их тоже пугала скверна. Только на крыше княжеского дворца не было никого.
В тишине закричал сыч, и что-то мелькнуло в чёрном небе.
– Это сова, – прошептала Дара.
Хозяин леса прислал своих слуг наблюдать.
Милош пошёл дальше, потянул её за собой.
У крыльца лежала мёртвая лошадь, в гриве запуталось крохотное существо чуть больше лягушки. Дух не шевелился. Дара склонилась над ним, разглядывая потухающий в груди уголёк.
– Он мёртв.
– Я вижу, – кивнул Милош равнодушно.
– Но духи живут благодаря золотому огню, – Дара едва дышала от страха. – И скверна всё равно забрала его. Значит…
Он дёрнул её скорее к себе, на ступени крыльца.
– Это похоже на Гармахиса.
– На кого? – Дара попыталась разглядеть его лицо, но было слишком темно.
– Южанина, который охотится за Ярополком. В нём похожая тьма, что высасывает жизнь. Духи в Златоборске боялись его.
– Хочешь сказать, он волхв Мораны?
– Южанин? Вряд ли. У них иные боги, – Милош всматривался в темноту, точно надеялся найти в ней ответы.
– Во мне не было такой же пустоты, даже когда я была служительницей Мораны, – задумчиво произнесла Дара. – Это одновременно похоже на неё и нет.
– Пошли.
Во дворце было по-прежнему тихо. Собственное дыхание казалось оглушающе громким, и Дара ступала осторожно, крадучись. Даже в полной темноте она легко нашла покои Ярополка.
У двери стояли уже знакомые ей гридни. Они слегка поклонились ей, отошли в сторону.
– Князь, – едва слышно поскреблась Дара в дверь.
Ей открыл воевода. Высокий, крепкий, точно дуб, он вдруг показался совсем старым. В волосах его и бороде было слишком много седых волос, а на хмуром лице – морщин.
– Давайте быстрее, – поторопил он, явно желая поскорее закрыть дверь.
– Это ни к чему, – Милош придержал рукой дверь. – Это не обычный мор. Двери ему не страшны.
– Что ты узнал, чародей? – Ярополк показался в проходе, рукой отвёл Горыню.
– Прокляты не люди, а земля в городе. Мы должны вывести народ из Лисецка и выжечь всё в округе дотла.
– Да ты сдурел, чародей? – ахнул почти по-бабьи Горыня.
– Тише, – шикнул Ярополк и распахнул шире дверь. – Говори, чародей.
Дара запнулась на полуслове, а Милош сделал шаг вперёд. Она тенью последовала за ним, выдернула свою руку из его, надеясь, что Ярополк ничего не заметил.
В покоях горели свечи, но было всё равно темно и холодно. Тела Третьяка и Святослава исчезли, верно, их сожгли. Если бы только о скверне можно было так же легко забыть.
– Смерть распространяется по земле, она отравляет всё вокруг и убивает каждого, кто наступил на неё, – рассказал Милош. – Скорее всего поэтому Весняна и умерла первой: наступила на что-то проклятое. В городе ещё осталась чистая земля, но это ненадолго. Скверна расползается быстро и к рассвету займёт весь город. Людей нужно увести подальше, а город сжечь. Проклятие боится чародейского огня. Только так мы остановим мор.
Ярополк опёрся руками на стол.
– Ты уверен?
– Я не знаю другого способа очистить землю.
– Как можно оставить людей без крова зимой? – проговорил Горыня. – Придумай что потолковее, чародей.
– Кто цепляется за родную хату, может запереться в ней и ждать, пока сдохнет от голода, – Милош вскинул с презрением брови. – Но если не уничтожить скверну теперь, она пойдёт дальше по всей земле, и её будет не остановить.
– А он прав. Люди не бросят своё хозяйство, пока оно не сгорит в огне, – согласился Ярополк. – Горожане откажутся уходить, побоятся оставлять избы на разграбление.
– Если ты им велишь, то кто посмеет сопротивляться?
– И потеряю половину войска, пока оно будет вытаскивать каждого мужика с печки? Нет. Первым нужно вывести ополчение. Ты, чародей, говоришь, что каждый, кто ходит по земле, умирает? Как тогда Горыня добрался живым и невредимым?
– Ты ехал на лошади, воевода, не так ли?
– Часть на лошади, часть пешком.
– И как? Ничего?
Горыня пожал плечами.
– У меня здоровье отменное, – сказал он, будто речь шла о простуде. – Говорят, мой род от самого богатыря Яромира. А что?
– Животных скверна забирает не сразу. Людей можно вывозить в санях, а ещё надо проложить досками настилы по всем улицам, где нет мостовой.
– Кто этим займётся? Ты и Дарина? – холодно спросил Ярополк, видимо, решив уже всё для себя. – Пока вы вдвоём управитесь, скверна доберётся до окрестных сёл и городов. Так?
– Быть может, – согласился Милош.
– Но те, у кого есть лошади, могут спастись, – вставила Дара, и князь наконец заметил её. – Животных часто оберегают духи, они отгонят скверну ненадолго, пока хватит сил.
Погибнут ли в пожаре духи, прятавшиеся на крышах, или огонь им не страшен? В Совине они оставались рядом с Дарой, когда бушевало пламя.
– Значит, богатым повезёт больше, чем бедным, – горько усмехнулся Ярополк. – Как и всегда. Но знать будет упрямиться, пожалеет свои богатства.
– Я не сожгу город, если в нём останутся люди, – Дара сама удивилась решимости, с которой зазвучал её голос.
Снежный князь и бровью не повёл.
– Всех до последнего вывести не удастся. Люди часто упрямы и глупы, особенно когда дело касается их достатка.
– Ратиславский мужик Создателю не поклонится, пока жареный петух не клюнет, – согласился Горыня.
– Я не сожгу город.
– Не думаю, что ты была так милосердна, Дарина, когда сжигала Совин.
Глаза защипало, и она скривила от злости рот.
– Ты не знаешь, что там произошло, Великий князь. Да, я ненавидела всех в Совине, но я не хотела, чтобы так получилось. И на этот раз не допущу…
– Ты разве не слышала, что скверна распространится на всю округу? – голос князя стал низким, глаза потемнели.
– Новые смерти сделают Морану только сильнее, – процедила Дара. – Можешь ли ты представить, князь, что она тогда натворит?
Ярополк пару мгновений молчал, раздумывая над её словами.
– Будь по-твоему, спасай город, пока есть такая возможность, – решил он. – И, Милош, если увидишь, что эта скверна становится сильнее, сообщи мне немедля, – Ярополк опустил голову, собираясь с мыслями, поднял взгляд на воеводу. – В первую очередь, Горыня, выведи ополчение из города, уведи их к северу, раздели и направь по окрестным поселениям. Распорядись, чтобы отправили биричей на улицы. Дай каждому лошадь. Пусть они объедут все дворы и разнесут мой указ немедленно покинуть город и не наступать ногами на землю. Найди людей, чтобы проложили помост по всем главным улицам, ведущим к воротам. Бросайте на землю всё: снимайте двери и ворота, ломайте заборы, только сами не ходите по голой земле. Сейчас близится рассвет, – он оглянулся на закрытые ставни. – На закате всё должно быть готово. А после мои чародеи запалят огонь. И вот что ещё… никому ни слова о старых богах, храм обозлится только сильнее, если узнает, что это их вина. Говорите всем, что чародеи кагана Шибана прокляли город, чтобы ослабить меня. Пусть народная ненависть направится на него.